Глава 57. Конец

По центральной улице, скрипя колесами, проехал фургон в сопровождении солдат и остановился возле таверны, подчинившись взмаху руки Шутера. Он заглянул под брезент и указал на Прайса.

— Этот задержится. Отвяжите.

Бывший шериф поднял голову и удивленно посмотрел на стрелка. Солдаты повиновались. Едва сапоги Прайса коснулись земли, Шутер отослал фургон и дождался, когда он пропадет из виду.

— Что теперь? Будешь учить меня жизни? — обреченно произнес пленник, запястья которого все еще удерживала веревка. — Или хочешь покончить со мной при всех?

Краем глаза Шутер видел Кэтлин, стоявшую в проходе между домами. Она замерла, словно боялась увидеть страшную развязку. Когда стрелок бросил на нее взгляд, Прайс повернулся туда же.

— Только не при ней, прошу тебя, — добавил он тише, потом заговорил быстро и почти шепотом: — Знаю, сейчас не время для оправданий. Поздно… Но выслушай меня… Это была ошибка. Вынужденная… То, что произошло… Оно мучило меня. Ведь у таких, как я, тоже есть сердце… Я испугался и сбежал. А что мне следовало делать? Просить прощения было уже не у кого… Всю жизнь я подавлял в себе голоса совести и привык к этому… Да, я последний отморозок, какого носит земля. Да, ты имеешь право на месть. Только сначала увези меня подальше отсюда, прошу тебя.

— Ты должен знать, Гарет Прайс, — отчеканил стрелок. — Все, что я делаю сейчас, касается только этого города. Ты наломал достаточно дров, и больше тебя здесь не будет. Это не мое желание, это желание горожан, а я лишь выполняю свой долг.

Шутер отвернулся и не спеша подошел к веранде, где его ждали два оседланных коня. Прайс остался стоять посреди дороги и только следил за происходящим. И тогда вышла Кэтлин. Ее влажные глаза блестели, когда она медленно подходила к пленнику. Остановившись перед ним, она в последний раз вгляделась в лицо своего родственника и что-то произнесла, отчего тот опустил голову. Еще минуту они вели тихий разговор, после чего дочь решительно пошла обратно. Остановившись в нескольких шагах от веранды, она оглянулась, а потом, не сдержавшись, бросилась в объятия стрелка. Шутер почувствовал, как прозрачные ручейки слез заливают рубашку.

Сзади кто-то выругался. Кэтлин отстранилась и молча, утирая слезы, отправилась домой.

— Снова я не к месту, да? — проворчал Фитчер, на скулах играли желваки.

Усмехнувшись, Шутер отвязал лошадей и, взяв оба повода в левую руку, поставил ногу в стремя.

— Подожди еще немного, и она выйдет за первого встречного. — Он легко заскочил в седло и продолжил: — Хотя… Сейчас прекрасный случай для отцовского благословения, ты так не считаешь?

— Смешно, стрелок.

— Офицер Фитчер, — переменив тон на более серьезный, четко сказал Шутер. — Солдатам нужна дисциплина и твердая рука. Ты остаешься. Кто-то же должен навести порядок. Эй, Купер! — крикнул он в сторону таверны, и в дверях появилась знакомая фигура. — Сколько времени осталось?

— Четыре часа, — ответил тот. — Достаточно, чтобы разделаться с папашей. Ты так и не решил, что лучше? Утопить или повесить?

— Займись делом, Купер, — бросил стрелок, подвел лошадей к Прайсу и кивнул.

Тот смиренно забрался в седло, и они двинулись на юг.

— Куда он его повез? — осторожно прозвучало в стороне.

Мужчины обернулись. Неподалеку стоял Клиффорд и провожал всадников обеспокоенным взглядом.

— Что он с ним сделает?

— Не волнуйтесь, сэр, — поспешил успокоить его Купер. — Просто Генри решил лично проводить своего предшественника до ближайшего парохода.

— Предшественника?

— Да, шериф Донован очень любезен, не правда ли?

— Шериф Донован, — будто во сне, повторил губернатор.

— Какое внимание! Какой почет! Так и хочется запустить в него стулом, только вот… — Купер вздохнул, вынул из кармана значок и подкинул на ладони. — Не положено.

— Не очень-то ты его любишь, — заметил офицер.

— С детства завидовал этому дураку.