Глава 20. Открыть клетки

Наступило утро. На центральную улицу вышел отряд солдат во главе с шерифом, восседающим на своем коне. Проехав до самой церкви, он развернулся и направился в обратную сторону, мимо таверны, кузницы и своего дома. Поравнявшись с табачной лавкой, он остановил движение на небольшой площади, там, где начинался рынок, и расположился возле одного из пустующих прилавков.

То тут, то там стали появляться люди. Старики шаркали по пыльной дороге, прижимая к груди последние деньги. Женщины с детьми на руках жалостливо смотрели им вслед. Мужья сжимали кулаки, но, не желая отправиться за решетку, заставляли себя молчать.

Иногда среди мужчин вспыхивали кратковременные конфликты. Те, что помоложе, отговаривали стариков платить налог этому негодяю и преграждали путь, но те между арестом и спокойной жизнью выбирали жизнь, хоть и безденежную, поэтому несли последнее, что у них оставалось. Спорить с отцами было бесполезно.

Один за другим горожане подходили к шерифу и выкладывали на стол горстки монет. Когда очередь стала подходить к концу, Прайс поднялся и важно произнес:

— Друзья мои! Кто еще не видел объявление, советую ознакомиться! — Он указал на висевший неподалеку плакат, где уже собралось немало народу. — И помните: это их последний шанс!

По толпе прокатился ропот. Кто-то из отчаянных парней не побоялся выругаться.

— Что за издевательство?! — послышался голос.

— Посадить невиновных и продавать, как каких-то рабов! — подхватили следом.

Шериф воззрился на горожан, сдвинув брови. Двое солдат по знаку протиснулись в первые ряды, но дальше их попросту не пустили. Народ оказался на удивление сплоченным и вытолкнул служак обратно к столу.

— Не будьте животными, глупцы! Я даю вам шанс вернуть домой своих мужей и отцов! Они совершали поступки, за которые поплатились свободой, и уже сейчас, наверняка, сожалеют о содеянном. Я не продаю людей! — Он взмахнул рукой. — Я предлагаю внести залог, который даст возможность провинившимся получить испытательный срок. Они вернутся в семьи и заживут, как прежде! Разве вы не видите, что я иду навстречу?

— Сто долларов за человека! — выкрикнули из толпы с возмущением. — Откуда у нас такие деньги?!

— Не пытайтесь меня разжалобить! Сто долларов — не такая уж большая сумма...

Неожиданно перед представителем закона возникла фигура и на стол с заманчивым звоном упал мешок.

— Тысяча! — Из-под шляпы сверкнули глаза. — Восемь арестованных и двое за компанию. Опустошите ваши клетки, шериф.

— Ты?!

— А вы, я смотрю, рады меня видеть. Хотя нет, вы скорее рады деньгам, что звенят в этом мешке. Не так ли?

— Да как ты смеешь?! Арестовать его!

— Позвольте мне выкупить и себя тоже, — спокойно среагировал Майк и бросил на стол еще кучку монет. — Вы ведь этого хотите? Сколько денег вам нужно, мистер Прайс?

Не дождавшись, пока шериф соберется с мыслями, Майк подозвал своего коня и запрыгнул в седло.

— Думаю, можно освобождать заключенных. Я буду ждать вас на дороге, сэр. — И он приподнял шляпу с наигранным почтением.

Красный от злости, блюститель порядка готов был расстрелять наглеца на месте, но знал, на что способна негодующая толпа. Конечно, он не станет выпускать людей! Что за чушь!

Однако народ уже воодушевился. Мужчины вышли вперед, молчаливые наблюдатели процесса. Некоторые успели принести из дома ружья и стояли теперь, опираясь на них, как на трости. Толпа не отступала и даже не думала расходиться. Собрав все деньги, шериф взобрался на коня и посмотрел на горожан сверху вниз.

— Придет время, и вы пожалеете, что были не на моей стороне.

"Будь проклят этот разбойник!" — думал он, выбираясь из толпы. Он рассчитывал на солдат, поэтому с гордо поднятой головой, бросив презрительный взор на Майка, направился к тюремным стенам.

К его удивлению, толпа не отставала. Несколько человек на лошадях проследовали за шерифом до самых ворот. Остальные шли пешком. У входа Прайс остановился, раздумывая о дальнейшем.

— В чем дело, ваше благородие? — поинтересовался Майк. — Забыли пароль?

— Прежде чем я выпущу людей, ответь на один вопрос. — Он сделал паузу. — Что ты чувствовал, когда убивал его?

В глазах собеседника появилось недоумение.

— Когда убивал того, чьими деньгами расплачиваешься.

— Что за бред вы несете? — угрожающе отозвался Майк.

Шериф оглянулся и подъехал ближе.

— Я знал, что когда-нибудь деньги всплывут, но не ожидал, что попадут они прямиком ко мне. Ты прокололся, дружок.

— Вы лучше других знаете, что эти деньги никогда не принадлежали ни вам, ни вашему покойнику. Кем бы он ни был, хоть самим чертом! И с чего вам пришло в голову обвинять меня в убийстве?

— Тогда откуда столько денег?

— Нашел золотую жилу.

Прайс чуть было не расхохотался, но, вспомнив про народ, скопившийся вокруг и краем уха пытающийся подслушивать, презрительно фыркнул и крикнул солдатам:

— Открыть ворота! Живо!

Восседая на лошади и помахивая кнутом, шериф со своей свитой въехал на территорию тюрьмы. Следом поспешили горожане, но в последнюю секунду часовые преградили им дорогу.

— Закрывайте быстрее, болваны! — послышалось с той стороны.

Возмущенные голоса из толпы становились все сильнее. Оттеснив солдат, люди навалились на ворота. Их негодованию не было предела. Но что еще могли они ожидать от такого человека?

Опомнившись, оказавшиеся в стороне часовые направили оружие на мятежников и уже приготовились стрелять, когда неожиданно раздались несколько выстрелов, ровно столько, сколько ружей было в их руках. Согнувшись от боли, солдаты попрятались по углам, предпочитая остаться в живых.

Ворота скрипели под натиском толпы снаружи и сопротивлением изнутри. Были моменты, когда между двумя створами можно было просунуть руку, но потом они вновь смыкались, не давая шанса протиснуться внутрь.

Очередной выстрел, на этот раз откуда-то из-за казарм, сбил с ног одного из солдат. По ту сторону послышался стон и удивленный возглас шерифа, а после еще кто-то отскочил от стены, ужаленный пулей. Благодаря невидимому стрелку сопротивление внутри начало ослабевать и, наконец, дюйм за дюймом, ворота подались вперед. Ликующая толпа, словно бушующий поток, ворвалась на территорию. Это была победа.