Into the Wild

Каждый раз, пролетая над бескрайним лесом, часами тянущимся под крылом моего самолёта, я мечтаю — что если поселиться там внизу и пожить в излучине вон той бесконечной реки, текущей среди лесов от горизонта до горизонта, или на берегу вон того озера с таким большим песчаным пляжем, что он виден с высоты летящего над облаками самолёта. Знаете, это называется lifestyle — построить себе на отшибе дом, добираясь до города на машине часами, использовать в нём дождевую воду и солнечную энергию, зато жить в комфорте среди лесов. Впрочем, пару недель я бы пожил и в палатке, собственный самолёт не всегда является признаком изнеженности. Меня можно забросить, скажем, на вертолёте, а потом забрать. Интересно идти по городу среди людей, когда возвращаешься с дикой природы. Это чувство обычно проходит в первый же день, но оно очень примечательно и имеет явно здоровую природу. Чувство разрыва каких-то внутренних связей с другими людьми. Обычно, даже когда ты считаешь себя свободным от них, ты начинаешь смотреть на себя их глазами, реагировать на них и подсознательно оценивать их реакции на себя, ты как бы живёшь и действуешь для их глаз, не важно, угождая им или сознательно пренебрегая. Даже постулированная тобой независимость от них — игра с теми же нитями, ты остаёшься так же привязан ими и так же сосредоточен на них, но, прилагая усилия, меняешь к ним отношение, сознательно стараясь не синхронизировать свои мысли и своё поведения с ними. Когда же ты возвращаешься из леса, ты реально спокоен и свободен, ты реально действуешь из себя, нет никаких нитей. Несложно понять, что если путь к любым чудесам лежит только через эту свободу, пока ты — кукла на нитках, даже в самой небольшой степени, ты будешь так же призрачен для бесконечной реальности и так же совершенно бессилен, как и вся окружающая тебя толпа.

В общем, достаточно, наконец, принять решение и взяться за реализацию задуманного, дальше дело будет двигать себя легче. Первым шагом был выбор места строительства дома и заказ проекта одной известной архитектурной фирме. Я отследил на карте те места, которые видел из иллюминатора самолёта, и выбрал самое отдалённое от дорог и человеческих поселений. Объяснив в общих чертах мои требования к проекту, я свозил группу, работающую над ним, на место предполагаемого строительства и мы, спустившись на вертолёте прям на песчаную отмель небольшой реки, осмотрели местность и выбрали точное место постройки, оценив плотность почв, открытость места постройки ветрам и солнцу, а также исследовав топографию всей окружающей местности.

Когда работа над проектом была закончена, началось строительство. Под постоянным присмотром архитекторов и инженеров строительство вела команда строителей, опытных в возведении постиндустриальных сооружений. Идея заключалась в том, что когда они закончат работу, никаких следов человеческого присутствия, кроме самой постройки и окружающих его систем, слитых с природой, не должно остаться, ни мусора, ни отпечатков ног на песке, ни единой сломанной ветки или нарушенного листового покрова земли в лесу. Вереница грузовых вертолётов повезла материалы, оборудование, инженеров, строителей, электриков, дизайнеров, садоводов, ландшафтных дизайнеров, экологов и даже специалистов по установке аудио-видео оборудования. Да, такой проект, да ещё в тысяче километров от ближайшего обитаемого места стоит начинать реализовывать, только когда вообще не обращаешь внимания на расходы. Дом получался просто таки золотым по своей себестоимости, оправдывая все самые смелые финансовые опасения. Тем не менее, когда через полгода он был закончен, я, обойдя его от подвалов и технических сооружений до видовой площадки, как Иван Грозный, молвил лишь: «Лепота!». Ослеплять зодчих пришлось росчерком на чеке с астрономической цифрой, интересно, намного ли дороже было построить дом на орбите Земли? Но на этом расходы, конечно же, не заканчивались, подобный проект требовал присмотра специалистов, хотя мы потратили несколько дней, чтоб обучить меня использовать всё техническое оснащение дома, диагностировать неполадки и самостоятельно делать элементарный ремонт. В подземных помещениях склада и мастерской в условиях контролируемой температуры и влажности хранился весь запасной набор технических деталей дома, запчастей, домашнего скарба, мебели, топлива, реактивов. На поверхность выходила лишь шахта грузового лифта, с несущей стеной, выложенной камнями и увитой плющом, и стеклянными раздвигающимися дверьми. Но больше всего меня удивляли не обширные и почти стерильные подземные помещения с аккуратно разложенным и систематизированным содержимым, где каждая деталь была подписана и имела руководство по использованию, а то, что вокруг выхода шахты на поверхности рос нетронутый лес: большие деревья, трава, толстый многолетний слой опавших листьев. Я не мог распознать даже следов человеческой деятельности. Как? Ведь, чтоб выкопать и оборудовать такие помещения, нужно было серьёзно переворошить всё вокруг тяжёлой капающей техникой.

Сам дом не переставлял меня удивлять, знаете, это когда вы попадаете в зону совершенства и не можете к ней привыкнуть, удивляясь при соприкосновении с ней снова и снова. Мои скупые идеи мастера двадцать первого века доработали, дополнили и оформили в шедевр постиндустриального зодчества. Оглядим его сверху вниз. Над лесом возвышалась круглая большая смотровая площадка с передвижным кострищем, морозильником, баром, холодильником, встроенными в основание лежанки. Весь верх из лакированного дерева, никакого индустриализма, ничего холодного и не уютного. В центре смотровой площадки кругом стояли диванчики и соединяющиеся столики для еды, которые можно было объединить в центре вокруг огня или расставить в виде шведских столиков по всей территории площадки. В ясную погоду на площадке замечательно было спать под открытым небом, удалённость от светового загрязнения делало млечный путь таким ярким, каким я его не видел ещё ни разу в жизни. Иногда я засыпаю на диванчиках у огня и сплю до самого утра, даже не переходя на лежанку с меховым одеялом. Утром меня будят птицы и солнце. Но моя смотровая площадка, которую назвал верандой, нравится мне и в непогоду. Я выхожу туда почувствовать бурю, шквальный ветер, треплющий кроны деревьев, полюбоваться молниями и послушать грандиозность раскатов грома. Я могу вечно любоваться не только огнём, но и бурей. Моей мечтой всегда было увидеть шаровую молнию или чтоб хотя бы обычная молния ударила где-нибудь совсем близко, чтоб можно было услышать, как звучит молния не приглушённая расстоянием и сразу же осмотреть место, в которое она ударила. Но пока что не довелось. Впрочем, просто тихий дождик я тоже люблю. Просыпаешься на диванчике мокрый, около не потухающего огня, дождевая вода капает со стола, наполняет бокалы, впитывается в мокрое одеяло, в этот день меня не будит солнце и не будят птицы, я просыпаюсь от холода, мокрый, подвигаюсь поближе к огню, наливаю себе тёплого красного вина, заворачиваюсь в мокрое одеяло и долго наблюдаю воплощённую в природе задумчивость и самоуглублённость. Да, чтобы иметь возможность это делать, приходится отключать автоматическое поднятие навеса. Если захочется посмотреть на звёзды поближе, надо лишь освободить центр смотровой площадки и поднять телескоп с пультом управления. Телескоп может сам находить астрономические объекты, на мониторах управления можно видеть всю информацию об объектах в поле обзора, он может сам подниматься ночами и следить за выбранными объектами, опускаясь по утрам. Информация сохраняется в базе данных онлайн. В общем-то, чтоб обследовать небо с моим телескопом, не нужно подниматься на веранду и смотреть в окуляр, изображение и управление выводятся на большие мониторы у меня в кабинете, но на веранде делать это, однозначно, романтичнее.

Что сказать о трёх этажах самого дома, простирающегося под верандой? В любом каталоге сейчас можно найти тысячи удивительных интерьеров, которые хочется воплотить в своём доме, выбирай любые. Основная идея внутреннего устройства дома, которую мне хотелось воплотить: большие просторные пространства внутри, стеклянные стены и потолки, сливающие внутреннее пространство дома с окружающей природой. Открытый бассейн на одном из балконов, поднимающаяся полностью стеклянная душевая кабинка там же на верхней смотровой веранде, стеклянная спальня, выдающаяся глубоко в пространство леса: дождь, снег, ветер, солнце, приходящие из леса медведи — а вы лежите в своей кровати внутри всего этого и читаете книжку. Большая библиотека в классическом стиле — десятки тысяч томов старых и новых книг на нескольких языках, глобус и автоматический оцифровщик для книги, которая оказалась лишь в бумажном варианте. С библиотекой соединён кабинет, заполненный мониторами на всю стену и прочими мультимедийными необходимостями, стильно сочетающимися с большим кожаным диваном и огромным дубовым столом тёмной лакировки. Там же находится пульт управления всем домом. Сами компьютеры, коммутаторы, бесперебойники, жёсткие диски собраны в компьютерной комнате под землёй.

Да, пару слов можно сказать об информационном обеспечении дома. Специально для моего дома была написана программа, управляющая всем его содержимым. Интерфейс настолько понятный, что разбираться ни с чем не пришлось. Просто установил, когда в какую погоду, при какой освещённости и в какое время года открывать и закрывать окна и шторы, какую где поддерживать температуру и влажность, в каком виде содержать веранды, на какие экраны выводить новости и сообщения, какое когда включать освещение и музыку, и прочее, и прочее. Весь дом и пространство в несколько сотен метров вокруг него находится в зоне беспроводной связи, так что каждое мобильное и проводное устройство синхронизировано друг с другом. Кроме технических мониторов и мониторов, зарезервированных на специальные занятия, остальные мониторы, планшеты и видео-очки синхронизированы так, что выводят содержимое единого общего монитора, так что я никогда не переношу планшет из комнаты в комнату, а оставляю всё на своих местах — это единственный выход для того, чтоб портативные устройства не терялись и не скапливались в одном месте. Я просто смотрю на любой находящийся в зоне достижимости экран и могу продолжать с ним работать, находясь хоть в библиотеке, хоть в винном погребе, хоть на коврике в коридоре, хоть на кресле в саду. Внутри дома практически везде есть либо большой монитор, либо включённый планшет, либо интерактивная газета, либо видео-очки и виртуальная клавиатура. Я не люблю работать на одном месте и постоянно перемещаюсь внутри дома, а если позволяет погода, то и снаружи. Интернет, конечно, у меня спутниковый. С «умным» домом я не переусердствовал, извращений, типа предсказания домом моего настроения я не допускаю, я человек, а не лягушка, если мне захочется что-то изменить в управлении домом, я смогу сделать это сам.

Отдельная история — откуда для всего этого берётся энергия. Во-первых, экономичность современных устройств творит чудеса, хотя и с этими чудесами для всего дома требуется не мало энергии, тем более что я люблю освещать не только то помещение, в котором нахожусь, но и достаточно большую часть дома, а если где-то свет включается только при моём появлении, то я настроил систему освещения так, что он включается не в той комнате, в которую я вхожу, а во всех прилегающих к ней комнатах, в той комнате, где я нахожусь свет включился, ещё когда я был в ведущем к ней помещении. Сами посудите, в большом доме в одной освещённой комнате было бы не очень уютно. Это не значит, что я всегда устраиваю иллюминацию, иногда я люблю посидеть в полной темноте, при свете луны или свечей, на панели управления домом, которую я могу в любой момент вывести на любой планшет, есть даже кнопка, позволяющая одним нажатием погасить свет во всём доме. Кстати, система прозрачных стен и зеркал позволяет буквально залить внутреннее пространство залы на первом этаже лунным и звёздным светом, причём поворот зеркал контролируется компьютером, который берёт информацию о местоположении самых ярких небесных объектов из астрономической базы данных. Но чаще, всё же, мой дом почти полностью освещён не ярким, уютным софитным светом, в рабочем или ждущем состоянии находятся все устройства, работающие с информацией и поддержанием внутренней среды, а также по дому постоянно бесшумно ползает пылесос, который медленно обрабатывает каждый сантиметр пола или коврового покрытия, так что если я что-то где-то рассыпал или пролил, через сутки это, скорее всего, бесследно исчезнет. Основной источник энергии для моего дома — солнце. Помимо солнечных батарей на всех не прозрачных поверхностях дома, я поставил несколько солнечных деревьев в саду. Чтоб не портить вид с видовой площадки заметными техногенными сооружениями, которыми стали бы солнечные батареи, я заказал солнечные батареи в форме реальных деревьев. Раз кроны деревьев, предназначенные для поглощения солнечной энергии, созданы природой именно в таком виде, значит, это оправдывается их КПД. Я не уверен, будет ли это столь же эффективно для двусторонних искусственных солнечных батарей, но, по крайней мере, теперь с веранды видны несколько деревьев в саду необычного темного цвета. С солнечной энергией соединяется энергия от десятка гидротурбинок, расположенных на искусственных водопадиках, созданных на протекающем невдалеке ручье. На берегу реки, на самых подветренных его местах расставлены ряды невысоких ветряных турбинок, они не поднимаются над кронами деревьев, чтоб не портить пейзаж, но их довольно много, и их лопасти представляют собой не один пропеллер, ловящий лишь небольшой объём проходящего воздуха, а столб вертикальных лопастей, захватывающих всю высоту столба, и особенно эффективны они зимой. А если всего этого электричества не хватит, под землёй находится вагон топлива со звукоизолированным электрогенератором, но это лишь на экстренный случай. Ну и, конечно же, аккумуляторы, аккумуляторы, аккумуляторы, которые сосут каждую каплю энергии, когда только можно и отдают её, когда это станет нужно.

Под землю дом уходит на такие же полноценные три этажа с довеском, на которые он поднимается и вверх. Помимо туннеля в склады и мастерские, здесь находятся продуктовые холодильные и морозильные хранилища с запасами замороженных фруктов, овощей, ягод, рыбы, мороженного, молочных продуктов и полуфабрикатов, с бочками сушёных фруктов, цукат, ягод и грибов, с бочонками сиропов, масел, мёда, с консервированными продуктами, достаточными для нескольких лет жизни одного человека, но последнее — н.з., поскольку я стараюсь питаться свежими продуктами. Там же на полках стоят бесконечные баночки, бочонки, пакеты и пакетики круп, сахаров, муки, европейских, китайских, корейских, индийских приправ и семян, используемых в кулинарии, соусов, кокосовых стружек и прочих кулинарных изысков, до самых экзотических включительно. Я далеко не всё это использую, но мне нравится укомплектованность и самодостаточность моего жилища, так что, найдя самый экзотический рецепт в интернете я, скорее всего, найду для него все необходимые ингредиенты на своих продуктовых складах. По сути, для заполнения своих складов я скупил целый продуктовый супермаркет, причём далеко не провинциальный, так что теперь у меня можно найти даже замороженную морошку. Всё, что имеет срок хранения меньше нескольких лет, пришлось заморозить методом быстрой глубокой заморозки. Самое основное из продуктов, что я непосредственно использую, конечно, находится на кухне, но, вообще, я не часто использую продукты со склада, довольствуясь собственноручно пойманной рыбой и собственноручно выращенными овощами и фруктами из сада или из зимнего сада. Да, у меня есть небольшой зимний сад, в котором живёт большая игуана, черепаха, два больших какаду, растут плодоносящие тропические растения и марихуана. Для заботы о зимнем саде и саде у дома я приглашаю раз в месяц садовода, между этими событиями сады существуют практически автономно.

На ещё более глубоких этажах находится небольшой оружейный склад, лаборатория, укомплектованная для интересующих меня биологических, химических и генетических исследований, гербарная, комната для энтомологических коллекций и небольшая студия звукозаписи. Гербарная и энтомологическая комнаты, даже если отключится электричество, могут закрыться так плотно, что останутся непроницаемы для внешнего мира, и находящиеся в них высушенные экземпляры будут храниться в стерильности и абсолютной сухости столетия. Для случайных посетителей три подземных этажа будут всем, что они увидят, если прогуляются по моему дому, но в одном из помещений находится потайная дверь, представляющая собой отодвигающуюся бетонную стену. Так что её не найти даже простукиванием. За этой дверью находится кабинет, аналогичный таковому в библиотеке, но полностью изолированный от внешнего мира, футуристичный и освещённый лишь искусственным светом. Там же находится маленькая спальня и кухня. Это потайные комнаты, как бы глубинный слой моего жилища, о них известно только архитекторам и строителям, которые их создавали. Даже если от дома наверху ничего не останется, меня в этих комнатах никто не найдёт. Не то чтобы они были мне тут нужны, просто это такая игра в постапокалипсис, а может отражение некоторых сторон моей личности. Я иногда зависаю там на несколько дней, физически (но не информационно) полностью отрезанный от внешнего мира, дневного света, естественного воздуха. В потайной спальне же, что самое интересное, есть также потайная дверца, ведущая в ещё одну маленькую, но очень уютную потайную спаленку, в которой есть только лежанка, несколько книжных полок, небольшой планшет и небольшой холодильничек.

Фасад здания с большой стеклянной стеной центральной залы выходит на большую поляну. Открытое пространство делает его солнечным, впрочем, прям у стекла по бокам фасадной стороны растут несколько небольших деревьев, упираясь листиками в стекло и как бы соединяя дом с лесом даже с фасадной стороны. Фасадная стена в случае необходимости может подниматься вверх, и пространство залы полностью соединяется с пространством поляны, становясь, как бы, его продолжением. На всю фасадную стеклянную стену дома и в поднятом и в опущенном её состоянии может раскручиваться белый экран, свёрнутый у верхнего её края. Тогда, если вынести к краю поляны мощный проектор, на этот экран можно проецировать видео. Я не раз устраивал видео-арты для себя, зверей, птиц, насекомых. Правда, я смонтировал несколько хороших видео с нескольких точек обзора, с движущихся камер и прочее, их можно найти в интернете. Сначала я просто смотрел на них фильмы, проецировал концерты, наполняя музыкой лес, дополняя всё это лучами лазеров и искусственным дымом, ползущим по поляне, заползающим в залу и утекающим в лес. Вскоре изображение вышло за пределы экрана, весь дом, трава на поляне и стена окружающего леса преобразились. В некоторые вечера они просто переливались психоделическими цветами, иногда по ним струились водопады, они превращались в разрушающиеся города и рождающиеся звёзды, иногда они становились стенами Акрополиса, в которых звучит классическая музыка, иногда звери слушали хип-хоп на расписанных граффити переулках Нью-Йорка, а иногда деревья показывали крупным планом лица, когда на основном экране разворачивалось основное действо в стиле рок. А иногда я просто зеркалю лес, проецирую на дом стену леса вокруг, и дом не то что сливается с ним, просто становится одним творческим целым.

Иногда я ухожу с фотоаппаратом в лес на несколько дней. Фотографирую его виды, насекомых, выслеживаю животных, запечатлеваю на видео, как утренний туман спускается с сопок и как растёт утренняя роса на паутинках. Люблю снимать ускоренное видео роста разных растений, расставил по лесу россыпь камер, поливаю растения удобрениями, чтоб ускорить процесс. Ещё затеял проект — целый год, прошедший перед взором камеры, показанный за три минуты. Десяток камер стоят неподвижно и снимают свою сцену ровно год. Мечтаю научиться снимать видео с самыми красивыми участками леса в сверхвысоком разрешении и воспроизводить их так, чтоб казалось, что ты действительно в лесу. Такая техника только появляется, соединяю матрицы в одно целое, пытаюсь соединить отдельные кадры, в конце концов, стены комнаты должны стать лесом, таким, чтоб не было видно пикселей, чтоб вообще не было видно, что это изображение. Время от времени провожу персональные выставки и в крупных городах, и прямо в лесу, где не ступала нога человека. Зачем в лесу, если этого никто не увидит? А если выставку, устроенную в городе, никто не поймет или поймёт не так, поймёт не достаточно глубоко для того, чтобы с ней вообще имело смысл возиться? Только россыпь глупости, поверхностного восприятия, идиотских интерпретаций, бессмысленных отзывов, хороших и плохих, но одинаково не важных, просто шум, информационный мусор. Тогда стоит ли её вообще затевать? Мне всё равно, кто это увидит и как это поймёт. Я делаю то, что считаю нужным, теперь это всё реализовано в пространстве творчества, идея воплощена, а люди — согласно здравому смыслу, вроде как, обычно искусство делается для людей, но на деле — люди крайне ненадёжный элемент, практически отсутствующий, в реальности люди не имеют значения.

Я записываю звуки леса, звуки течения реки, в том числе и из-под воды, записываю, как падает на воду лист, и как гусеница грызёт лист, как бьется о стекло бабочка, и порыв ветра наклоняет кроны деревьев. Все эти звуки многослойно накладываю друг на друга, один звук уходит на задний план, другой выступает вперёд, то звуки наступают и захватывают всё пространство, а то вдруг наступает тишина, и через минуту в тишине падают первые капли, всё чаще и чаще, и вдруг раздаётся оглушающий треск, да-да, гром вблизи — это треск электрического разряда, лишь издали высокие звуки гасятся и остаются только низкочастотный грохот. Мои треки надо слушать часами, или ночами.

Звуки леса я приношу в человеческий мир, а человеческие звуки приношу в лес. Недалеко от дома есть кусочек чисто хвойного леса, знаете такой, почти без травы, с толстым мягким слоем хвои на земле, с лучами солнца тонкими и чёткими, пробивающимися среди веток. Запах хвойных деревьев, мягкость, прозрачность и какая-то пустынность. Там, среди деревьев расставлены колоночки, равномерно заполняющие пространство леса звуком, объёмным, льющимся как бы из ниоткуда. Вивальди, органные мессы Баха, а ещё можно включить дождь, правильно записанный и воспроизведённый — удивительное ощущение — дождь точно идёт, но капель нет, может, просто не долетают? Дождь. Стоишь у стеклянной стены и смотришь, как капли стекают прям перед тобой, можешь потрогать их с этой стороны стекла и не намочить пальцев. Удивительно. Поднимаешь стекло, и стена дождя сразу захватывает тебя, в минуту промокаешь до нитки. Сдираешь с себя мокрую одежду и голышом выбегаешь под дождь. Ещё одно преимущество жизни там, где нет людей — бывает, я по много дней хожу голышом, мне так больше всего нравится ходить. Хотя, иногда птицы видят меня в зеркальном костюме в стиле диско, во фраке семнадцатого века, в обтягивающем латексе и в одежде пажа. Но костюмы быстро надоедают, а вот голышом можно ходить всегда.

В одном месте по берегу реки, где отмель и к воде склоняются ивы, расставлены ультрафиолетовые прожектора. Они освещают воду и берег, и лес у воды. Я заказал рыб, обитающих в этих реках, с генетической модификацией, теперь они светятся в воде под ультрафиолетом. Уже появилось второе поколение светящихся мальков. Светящиеся сомы пошевеливаются под ветками нависающих над водой деревьев, светящиеся верхогляды стайками проносятся вверх и вниз по течению. Заказал генетическую модификацию местных речных беспозвоночных, планктона, водорослей, насекомых, растений. Скоро можно будет прогуляться по светящемуся лесу и искупаться ночью в светящейся реке.

Лес. Дом. Человек. Всё это — творчество. Хотел написать — искусство, но искусство от слова искусственный, а здесь — что искусственно, а что натурально? Где кончается мой дом, и где начинается лес? Паучок, заползший с поляны на ковровое покрытие залы и уже несколько месяцев живущий у меня в террариуме, в маленьком, искусственно поддерживаемом кусочке леса, в глубине искусственного чуда моего дома, погружённого в бескрайний лес. Звуки леса наполняют мой дом, звуки дома наполняют лес, и звуки леса, исходящие из моего дома, переплетаются со звуками, лесом порождёнными. Я ловлю своими объективами дух, формы и движения окружающего дикого пространства, унося их в свой искусственный мир, и приношу в него лучшие визуальные творения человеческого мира, некоторые из которых рождены тут же, в лесу. Проникновение продолжается.

Из книги «Миры».