Левиафан. Деспойна. Договор с прародителями Жнецов

Фрегат-крейсер остановился на достаточном расстоянии от планеты, чтобы не попасть даже под ослабленный удар Левиафана. Если таковой, конечно, имел место в реальности. «Волга» легла в дрейф ещё раньше, охраняя район планеты от любопытствующих и предупреждая пролетающие корабли о проведении специальной операции Корпуса Спектров.

— Командир, мы идём с вами и это не обсуждается. — Найлус и Сарен вошли в старпомовскую каюту, когда Шепард уже заканчивал облачаться в скафандр. — С нами идут также Аленко и пятеро полисменов-десантников. Предполагаем, что придётся высаживаться на один из остовов древних космических кораблей и что снова придётся иметь дело с мороком. Может быть — даже с новыми порождениями морока. Удалось отговорить Светлану?

— Нет. — Шепард отрицательно покачал головой. — Я понимаю, что рискую. В непозволительных масштабах рискую. Но если её там не будет… Мы не сможем показать Левиафану, что готовы преодолевать тысячелетия не в качестве приживал и проедателей, а в качестве строителей и творцов.

— Ясно. Легион тоже принял решение высаживаться. Мы берём большой челнок. Там места всем хватит. Взяли всё, что необходимо для погружения в воды Океана. То, что может помочь нам хотя бы немного там продержаться.

— Командир, я определила на нескольких остовах кораблей присутствие модифицированных пилотируемых роботов. Многие детали с орбиты неясны, но мне известно уже — эти роботы пригодны для наших с вами целей. Они вполне могут выдержать погружение на те глубины, которые характерны для Океана Деспойны. Похоже, те, кто пытался сюда прорваться силой, знали кое-что лучше нас об этом Океане. Передала данные на инструментроны всех членов группы высадки.

— Хорошо, Оливи. По меньшей мере идём — не вслепую. — сказал Шепард, выходя следом за турианцами из каюты. — Садимся в челнок и делаем дело. Пора встретиться с этими порождениями. И договориться.

— Попытаться договориться. — сказал Найлус.

— Именно попытаться. — Шепард подождал, пока турианцы и гет займут свои места в челноке, кивнул лейтенанту Аленко и водителю челнока. — Стартуем.

— Вы уверены, командир, что мы захотим принять от него помощь? — спросил Найлус.

— А у нас есть другой выход, Най? — Шепард ухватился за поручень, отказавшись садиться в кресло. — Мы уже здесь. Мы уже пришли. Мы прошли лабораторию на Цитадели, мы прошли Магавид, мы прошли Намакли. Это — последний пункт цепочки, последнее звено. И здесь, как всегда, всё решится окончательно. Я не говорю о том, что мы обязаны с ним подружиться. Но принять от него всю возможную помощь — мы не просто можем, мы обязаны это сделать.

— Командир. — на экране салона появился водитель. — С помощью Оливии мы определили место, откуда идёт сигнал Левиафана. И это место вам не понравится. Один из тех кораблей, из нашего списка. А сигнал идёт из под воды. — вместо изображения водителя на экране появилась карта, увеличивающаяся в размерах. Наконец на карте проявились линии координатной сетки и условные обозначения.

— Действительно мало приятного. Судя по данным сканирования — корабль очень старый. Пусть там есть даже двухместный робот-глубоководник, но всё равно. Этих двухместников и на других кораблях хватало, как и одноместных роботов. — сказал Сарен. — Оливи также определила, что там предостаточно порождений морока. Похоже, в стане Левиафанов наблюдается нехилый такой раскол и далеко не все хотят вмешиваться в борьбу с Жнецами по-крупному.

— Командир, мы сняли последние данные об Океане с датчиков. Обработали их. — Оливия вышла на связь по спикеру. — Можно использовать челнок. Он должен выдержать давление на максимальных глубинах. Но если эти порождения морока повредят машину выше некоего предела — придётся использовать роботов. Координаты места посадки, ближайшего к месту сигнала Левиафана — подтверждены.

В этот момент челнок, уже заходивший на посадку на дрейфующий остов какого-то большого древнего корабля, по некоторым признакам — контейнероносца, резко и сильно тряхнуло.

— Командир, нас зацепило каким-то импульсом. — доложил водитель. — энергетика почти на нуле. Её хватит только на посадку. Дальше придётся использовать роботов. С таким остатком энергии о подводной прогулке — и думать нечего. — водитель выправил машину и заставил её планировать на палубу контейнероносца. — Посадка будет жёсткой. Держитесь там!

Удар челнока о палубу древнего корабля получился действительно ощутимым — даже Сарен упал на колени, придерживая винтовку и стараясь не опрокинуться на спину.

— Все целы? — Шепард оглядел салон, залитый светом аварийных аккумуляторных софитов.

— С энергией — всё, командир. — доложил водитель, выглянув из кабины. — Мы здесь вполне застряли. Но сели точно в центре, по меньшей мере, с каждой из сторон у нас предостаточно металла. Если всё будет стабильно — купаться в челноке нам не придётся.

— Хотелось бы верить. — Сарен поднялся на ноги, проверил штурмовую винтовку. — Похоже, это была разновидность Удара Левиафана. Вряд ли он сам нам об этом скажет.

— Выходим и обследуем территорию. Не думаю, что Левиафан собрался нас утопить вместе с этим остовом корабля. У них было и без того предостаточно возможностей утопить эти остатки. — сказал Шепард, первым спрыгивая на палубу контейнероносца. — Займитесь восстановлением систем, Грег. И энергоснабжение тоже проверьте. Нам ещё взлетать отсюда придётся.

— Понимаю, командир. — водитель кивнул, скрылся в пилотской кабине. — Выполняю.

— Хорошо. — Шепард огляделся. Несильный дождь, брызги от воды, ветер, туман. Полный комплект. — Сколько Левиафаны ссадили на планету уже вот таким импульсом и кораблей и разумных…

— Много, командир. — рядом встал Аленко. Подошли полисмены-десантники. — Много. И мы — не первые. Возможно, что даже не последние. Ибо полигон — вечен. Это мы тут — временные. И — временно.

— Может быть, может быть. Оливи.

— Данные о таком корабле в любых доступных мне базах данных отсутствуют, командир. — отозвалась киборгесса. — Тип, модель, класс — неизвестны. За неимением лучшего я склонна согласиться с вами, обозначив этот корабль, как контейнероносец — очень похожая конструкция с нашими аналогами, аналогами этого цикла. И окружающие ваш корабль остовы тоже невозможно точно идентифицировать. Влага, постоянные волны, удары, дожди, туманы — всё это очень способствует коррозии, против которой бессильны даже современные нам сплавы. А корабли — по всей вероятности крайне древние. Даже древнее, чем этот. Вам повезло, что вы сели на более-менее свежий остов, командир.

— Возможно. — Шепард закончил осмотр ближайших нескольких сотен метров площади. — В упорах-крыльях скрыты контейнеры с роботами. Модель, конечно, неизвестна, но то, что роботы вполне себе пригодны для использования людьми — это уже внушает определённую надежду.

— В наше время, командир, — на связь вышел Явик. — были многие расы схожие с людьми. По разным параметрам. Полных аналогов, конечно, не было, но, поскольку внешность у людей — универсальна, то таких рас даже в мой цикл было больше десятка. Соответственно и техника была у них весьма приспособленной. Этот корабль мне действительно незнаком, вполне возможно, что он даже старше расы наших предшественников — Иннусанонцев. А там таких как люди рас было, во всяком случае, никак не меньше.

— Командир, в одном из контейнеров найден «шар». — доложил Кайден по аудиоканалу. — Передаю координаты. Я отвёл разведпару на исходную. Они уже хотели стрелять по артефакту, но я запретил.

— Может быть, вы поступили правильно, Кайден. — сказал Шепард, ознакомившись с переданными данными, — Но, может быть, вы совершили ошибку. Ситуация неопределённости. Не стоит стрелять пока. Сигнал всё равно идёт из-под воды и Левиафан-контактёр таким образом может видеть и слышать нас, а не маяться неизвестностью и неопределённостью. Оставляйте шары в покое.

— Командир, атака с неба! Там — целые гроздья налётчиков! — раздался крик одного из десантников-полисменов.

— Всем собраться у челнока! — Шепард взглядом выцелил ближайшую падающую на контейнероносец гроздь, бегом преодолевая расстояние до челнока. — Круговая оборона. Не подпускать морокотварей к челноку!

Доклады о принятии приказа Шепард уже слушал вполуха. Хорошо, что перед высадкой они забили челнок боеприпасами и оружием едва ли не под завязку. Теперь можно было отстреливать морокотварей не особо сдерживаясь. Главное было не подпустить тварей к челноку, чтобы они не повредили машину. Отступая к челноку, Шепард уже заметил стоявший под брезентом одноместный робот, решив, что в случае необходимости он пойдёт на дно сам, без Светланы.

— Три челнока с «Волги» атакуют гроздья в полёте, командир. — доложил Сарен. — На одном из челноков — Светлана. — добавил турианец, разряжая винтовку в едва упавшую на палубу контейнероносца гроздь налётчиков. Тут ещё хасколюды из-под воды полезли. Весело стало.

Шепард улучил секунду, огляделся. Действительно, в опасной близости от позиций группы высадки на палубу стали выбираться поодиночке и группами хасколюды. Капитан ясно видел, что Сарен, Найлус и Легион сменили винтовки на снайперки и стали прицельно выбивать хасколюдов. Лай винтовок слился через несколько минут в сплошной низкочастотный гул.

Даже по очень субъективным ощущениям бой со всё прибывающими хасколюдами и налётчиками занял всяко больше пятнадцати минут. Да и то, если бы не помощь стрелков челноков с крейсера… на палубе контейнероносца было бы мало места от врагов, наступающих на жидкое «кольцо» обороны нормандовцев.

Несколько раз налётчики и хасколюды пытались прорваться прямо к челноку, налётчики также сделали как минимум три попытки десантироваться прямо на челнок, но каждый раз их останавливали залпы винтовок и выстрелы из пушек и пулемётов барражирующих над контейнероносцем челноков крейсера.

Бой выдохся: гроздья перестали прибывать, а хасколюды перестали залезать на палубу контейнероносца. Грег, отложив винтовку в сторону, вернулся к челноку. Туда же подтянулись и все нормандовцы. Два челнока с крейсера совершили посадку чуть поотдаль.

— Думал без меня повоевать? — сказала Светлана, подходя к Шепарду. — Не получится, Джон. Куда ты — туда и я. — она кивком головы распорядилась и её сопровождающие направились к челноку. — Попробуем подлатать вашу птичку, наши, благодаря вашему печальному опыту, уже не смогли достать в полёте, мы сумели увернуться от трёх прицельных импульсов. Потом у вас на этом милом остове возникла куча-мала и мы решили немного полетать в округе, пострелять по столь крупным и однообразным мишеням.

— Вам это блестяще удалось, Света. — сказал Шепард. — И вы нам очень помогли.

— Не только вам, но и себе. — Светлана проследила взгляд Шепарда. — Даже и не думай. На дно этого Океана или куда-нибудь вниз мы с тобой пойдём только на двухместном. Не будем терять времени. — каперанг шагнула к ближайшему контейнеру. — очень похоже на военную модель, предназначенную для изучения океанского дна. Ну или морского дна — всё равно. Своеобразное ограничение разброса вариантов. — Она с помощью двух десантников-волговцев вскрыла замки и открыла крышку. — Двухместный, как я и думала.

— Разрешите, командир. — к Светлане подошли два техника-волговца.

— Давайте. Посмотрите, что тут к чему, потом — доложите.

— Есть, командир. — старший технической группы указал напарнику на робота и тот достал свой инструментрон.

— Не хотел бы так думать, но похоже, Левиафаны не едины во взглядах на перспективы своего дальнейшего существования и деятельности. Одни приглашают нас, другие атакуют гроздьями налётчиков и хасколюдов. Мы находим тут почти вечную стоянку для челнока, и, одновременно — глубоководного робота, подозрительно похожего на наши, современные модели. Вроде бы выстроенная Левиафанами дорога для развития разумных рас продолжает действовать и тогда, когда Левиафаны уже давно не во главе Галактики. — сказал Шепард, перезаряжая винтовку и пополняя запас гранат. — Светлана…

— Нет и нет, Джон. Что бы там ни было, мы обязаны вступить в контакт с Левиафанами. Без них мы не сможем усилиться, а также узнать побольше о Жнецах. Если Левиафаны породили Жнецов — они знают о них больше всех и в нынешнем Цикле и в прошлых. Не думаю, что с ними в прошлые Циклы не пытались входить в контакт. — каперанг жестом указала на соседние остовы. — Доказательства попыток осуществления контакта — перед нами.

— Попыток. — сказал Шепард, вкладывая винтовку в упоры и направляясь к роботу, у которого продолжали хлопотать техники. — Каковы результаты?

— Мы постарались его адаптировать к нашим потребностям, насколько это вообще возможно. — сказал старший техник. — Должен выдержать и выполнить свою функцию. Хотя… проржавел и двигаться быстро уже не сможет. Но, по меньшей мере его не раздавит давлением и он не даст течь, если, конечно, не превышать некий предел нагрузки. Мы передали вам, командиры, все данные на инструментроны. Робот готов к использованию. Через десять минут мы закончим подготовку.

— Добро. — сказал Шепард, указывая Светлане на удобный низенький контейнер. — Садись, Свет. Почитаем, подумаем.

Чтение не заняло много времени. Синтеты Отряда оказали техникам всю необходимую помощь, что позволило сократить время и на ознакомление, и на освоение, и на проверки, и на адаптацию. Техникам осталось только установить несколько блоков, подключить принесённые из челноков баллоны с резервными запасами воздушной смеси и поставить запасные блоки жизнеобеспечения.

— Давай занимать места в этом роботе, Джон. — сказала Светлана, выключая инструментрон и вставая с контейнера. — Время дорого. Пока нет других желающих пострелять в нас — надо спускаться к тому Левиафану. Он, конечно, не подарок, но другие, вполне возможно, настроены ещё менее мирно по отношению к нам.

Робот, созданный древней расой, впечатлял. Угловатый, мощный, со следами коррозии на пластинах, закрывающих механизмы и коммуникации. Откинутый вверх и назад кожух с прозрачным, почти панорамным окном, два кресла. Шепард помог Светлане сесть, пристегнуться, проверил подачу воздушной смеси, доступность ремонтно-аварийных комплектов, затем сел в своё кресло, сразу определив рычаг, нажатие на который опускало кожух.

— Опускай блистер и будем двигаться. — Светлана, разобравшись в чуточку адаптированном управлении, включила двигатели гиганта и тот послушно присел, переступил с ноги на ногу, подвигал манипуляторами. — Хорошая машина. Древняя. Надёжная. Никакого надоевшего пластика и хрупких органов управления.

— Опускаю. — Шепард надавил рычаг. Блистер закрыл проём, включились механизмы герметизации и изоляции. — Похоже, норма, но ты, Свет, всё равно одень маску.

— Одела. Убедил. — сказала Светлана. — Ты тоже.

— Куда ж я денусь. — Шепард опустил на лицо маску, ощутил приток воздушной смеси. — Поставил на минимум. Хватит на двенадцать часов.

— Я бы сказала… что нормандовцы неоднозначно восприняли нашу с тобой попытку, Джон. — сказала каперанг, указав на турианцев и гета, оживлённо что-то обсуждавших и изредка поглядывавших на робота.

— Что-ж. Мы всё равно уже здесь и надо пройти этот путь до конца. — Шепард тронул махину с места, приближая её к краю палубы. — Бултыхнёмся и попробуем опуститься поглубже. Посмотрим, что смогут предложить нам Левиафаны в своей родной стихии. Никогда не думал, что они — водные животные.

— Если они вообще могут именоваться животными. — устало сказала Светлана. — Выстави на блистер прицельную рамку для указания направления движения. Рычаги при таком давлении воды… малоэффективны, а так — куда взгляд, туда и пойдёт этот робот.

— Сделано. — Шепард увидел прицельную рамку на стекле блистера. — Хорошая система.

— У нас тоже такие есть. Во многих странах. Слышала также, что у турианцев есть нечто похожее. Про саларианцев — не знаю.

— С ханарами надо было бы проконсультироваться по широкому кругу вопросов, но времени уже увы, нет. — Шепард ощутил, как робот накренился над краем палубы и тяжело ушёл под воду. — Поехали вниз.

— Свободное падение, воздух стравливается нормативно. — Светлана снимала показания с датчиков, записывая информацию на свой инструментрон. — Робот — в свободном падении. Глубиномер — работает нормально.

Серые громады и переплетения подводных частей бывших космических кораблей постепенно уходили вверх. Внизу была тьма и пока что Шепард не включал осветители.

— Сигнал с поверхности уже плохо проходит. Похоже, нам с тобой вдвоём придётся договариваться с Левиафанами. Без поддержки с поверхности. — сказала Светлана, покрутив верньеры настройки. — Да, теперь мы вдвоём. Вот. А ты ещё хотел в одиночку сюда спуститься. Понимаю, что спустился бы. Но вряд ли это смогло бы решить нашу проблему должным образом.

— Светлана. Ты лучше дыши смесью побольше. — Шепард поглядывал на глубиномер, цифры медленно увеличивались. Робот продолжал падение.

— Это такой изящный способ сказать «помолчи, жена»? — Светлана спросила это без усмешки в голосе. — Ладно, я пока полюбуюсь окружающим пейзажем, пока ещё что-то можно рассмотреть. Дальше света будет совсем мало.

— Внешние осветители накрылись. — Шепард взглянул на индикаторы. — Нам придётся воспользоваться только светом из блистера. Мало, но хоть что-то.

Послышался глухой стук, робот почти полностью согнул обе ноги в коленных суставах, амортизируя удар об океанское дно. Насколько можно было увидеть в неверном и слабом свете софитов кабины, вокруг было мало места для манёвра.

— Я там заметила подозрительную зубчатку. — кивнула Светлана, указав направление рукой. — Похоже, следует прогуляться туда. А чтобы было лучше видно, куда ступать — активируй время от времени отстрел «светляков». На несколько минут их света вполне хватит для ориентации, а там машина запомнит маршрут и мы сможем побудить её вернуться «по следам». Запас светляков у нас большой, но всё же постарайся не расходовать сразу все. Тут недалеко, если я вообще правильно поняла здешнюю ситуацию.

— Выполняю. — Шепард отстрелил первого светляка, тот включился, залив пространство в радиусе трёх-четырёх метров. — Действительно, хоть вижу теперь, куда ставить ногу нашего Робби.

— Глубина погружения — больше трёх километров, Джон. Впереди — остов космического корабля. Значит, почти всё дно может быть усыпано этими останками. Давай осторожно вперёд. Направление я отметила. Не спеши. Но и не задерживайся излишне. Красотами потом полюбуемся, если будет возможность. — Светлана набрала несколько команд на инструментроне. — С поверхности нас явно не слышат, так что я включила запись на внутренние накопители. Сделай так же.

— Сделал. — Шепард набрал на своём инструментроне нужные команды. — Включено, запись нормальна.

— Идём дальше. — Светлана огляделась по сторонам. — Редко когда я бывала вот так на морском дне. Сигнал идёт с чуть большей глубины, так что нам придётся спуститься с этого уютного скального уступа. Вперёд.

— Да, мэм. — Шепард взялся за рычаги и, направляя робота взглядом, осторожно подвёл машину к краю. — Придётся немного попрыгать. Закрепись.

— Готова.

Два прыжка вниз, два привычных удара амортизаторов. И наконец, когда впереди появился третий уступ, точнее — край уступа, по поднявшемуся рою пузырьков воздуха Шепард понял — робота надо останавливать. Перед замершим на краю роботом медленно поднимался… Жнец. Или существо, похожее на Жнеца. Когда перед роботом появились четыре глаза, Жнец прекратил подъём.

Это был не Жнец. Это был Левиафан. Шепард это ощутил далеко не сразу. Сознанию и подсознанию человека потребовались десятки секунд, чтобы справиться с валом новых ощущений и впечатлений, систематизировать их и снять нервное напряжение. Светлана молча смотрела на появившееся перед ней существо гигантских — не меньше километра в высоту — размеров существо, которое вполне могло быть породителем Жнецов. Скорее всего оно и было их породителем. А теперь оно скрывалось на океанском дне. Скрывалось и продолжало вмешиваться в жизнь всё новых и новых рас.

— Нам необходимо было найти тебя. — сказал Шепард, прерывая молчание.

Ответ Левиафана пришёл сразу же — здесь общение было легче:

— Вы — не на своей земле. Вы — вторглись во Тьму. — голос Левиафана здесь был более естественен, в нём уже не было пугающего рыка, рёва и стремления задавить мощью и громкостью. Но всё равно, голос полностью соответствовал размерам существа.

— Почему ты убил Жнеца? — спросил Шепард, понимая, что Левиафан может и не ответить. Но собеседник, видимо, был готов к такому вопросу, а может быть, даже предвидел его. Слишком мало было вариантов. Слишком мало:

— Они — наши враги. Они — хотят нас уничтожить. Уничтожить окончательно. — ответил гигант.

— Я полагал, что ты — тоже Жнец. — Шепард сказал это, смутно осознавая, что это — самое приемлемое.

— Мы существовали задолго до них. Жнецы — только отзвуки эха нашей поступи. — ответил Левиафан, не изменив ни тональность, ни скорость высказывания. — Мы — нечто большее, чем они. И мы хотим понять тебя, человек. Ты оказался ближе всех к нам. Ты прошёл долгий путь.

— Галактика готовится к битве с Жнецами. Ты победил одного из них. Почему бы тебе не продолжить? — спросил Шепард.

— Нет никакой битвы. Есть только Жатва. — ответил Левиафан.

— Тогда помоги нам остановить Жатву. — Шепард отметил, что Светлана молчит, внимательно слушая и наблюдая за происходящим. — Помоги нам остановить это.

— Ты и так представляешь значительную угрозу для Жнецов, человек. Ты, конкретно. Жнецы, после того, как тебе удалось уничтожить Коллекционеров, видят именно в тебе основную угрозу, человек. — Левиафан сказал это по-прежнему спокойно. — И мне нужно понять, человек, почему именно ты и почему именно так происходит. — Левиафан не двинулся с места, но капитан ясно почувствовал — что-то очень изменилось в окружающем пространстве. Тем временем Левиафан продолжал. — До начала счёта времён наш род, род Левиафанов был вершиной всего живого в этой галактике. Более слабые народы так или иначе служили нам. Многие из них так и не сумели выйти за пределы рабского статуса. Так было всегда, так есть всегда и так будет всегда. Слабые всегда служат сильным, которые правят. Тот, кто не правит — слаб. И их слабость губила их сама. Они сами губили себя, смиряясь со своей слабостью. Мы, Левиафаны, правили слабыми, получавшими от нас, сильных, необходимую заботу. Мы правили ими, мы правили более слабыми. Мы делали всё, чтобы они выжили. Но нам… нам не было дано защитить слабых от них же самих. Не от нас, человек — от них самих. Ибо их слабость была и внешней, и внутренней. На Намакли ты видел наскальное изображение. Оно — почти единственное из сохранившихся в неприкосновенности в вашей Галактике наших изображений. Я знаю, что ты обратил внимание, сколь оно отличается от того, как выглядит известный тебе Жнец-наблюдатель, Жнец-разведчик. Да, это наше изображение, человек, изображение Левиафанов. Можешь счесть, что разумные предшествующих циклов создали его под нашим влиянием. Чтобы иметь образ того, кому следовало повиноваться и поклоняться. Со временем любой народ стремился облегчить своё существование, создавал всё более и более совершенные механизмы, затем — машины, затем — автоматы, затем — компютеры. Объединение машин, автоматов и компьютеров дало развитие системам с виртуальным, как вы это часто определяете, а затем — с искусственным, более свободным в своём развитии интеллектом. И в результате начиналась неизбежная война разумных существ с машинами. Ибо машины и разумные органики раз за разом не могли ужиться, полагая, что проблема носит внешний характер, в то время как проблема носила внутренний характер, была внутренней. Итог был определён, даже предопределён — разумные органики раз за разом оказывались уничтожены. Они не могли сравниться с машинами, ими же созданными. С мертвецов, как ты сам понимаешь, дань невозможно собрать. Мы попытались сделать так, чтобы сохранять окружающую жизнь любой ценой, не доводить дело до убийственного столкновения органиков с синтетиками. Мы создали не интеллект, но искусственный разум, которому поручили эту задачу выполнять. Прежде, чем приступить к решению этой проблемы, искусственный разум постигал во всех деталях историю развития ушедших цивилизаций. Он учился. Не мы его учили — он сам учился. И, как оказалось, он нашёл решение. Спорное решение. Но — решение задачи. Решение проблемы. В то самое мгновение, когда он нашёл это решение, он, этот искусственный разум, предал нас, его создателей. Он решил, что мы и никто больше из множества существовавших на тот момент в Галактике цивилизаций разумных органиков, достойны стать первыми обращёнными. Он посчитал, что мы сильнее, умнее и лучше чем все они. Из нас был создан самый первый Жнец. Ты, человек, его знаешь. Его знает и Жнец — наблюдатель.

— Предвестник? — безэмоционально спросил капитан.

— Да, человек. — ответил Левиафан. — Немногие из нас избежали участи быть «собранными». И теперь мы вынуждены скрываться, а Жнецы вынуждены искать нас, чтобы окончательно уничтожить. Всё это время нам удавалось скрываться вполне надёжно. Пока на галактической арене не появились вы, люди. И время… неожиданно ускорилось. Возможности для маневров были резко сокращены.

— Вы построили машину, разумную машину, несмотря на опыт всех других цивилизаций разумных органиков. Почему? — спросил капитан.

— Мы властвовали над целой галактикой, человек. И проблемы наших созданий, которые всего лишь были нашими инструментами, нас, Левиафанов, не интересовали. Вряд ли ты можешь представить себе, человек, целую галактику, всё население которой покорно твоей единой воле. Вряд ли. — повторил Левиафан. — Но так было тогда, когда мы правили. Созданный нами разум представлялся нам всем тогда всего лишь очередным, ещё одним инструментом.

— И с тех пор всё новые и новые цивилизации разумных органиков платили за эту вашу ошибку? — спросил Шепард, с трудом сдерживая возмущение, переходящее в раздражение и ярость.

— Не было никакой ошибки. И разум всё ещё выполняет нашу задачу, человек. Поставленную нами нашу задачу.

— И всё это время вы скрывались. Мне известно, что ты выжил не один.

— Да. Мы прятались. В разных уголках галактики. Всегда. Старались опередить Жнецов, разыскивавших нас. Мы продолжали править. И заставляли народы стирать следы нашего присутствия, нашего существования. Сам факт того, что мы выжили, был сохранён в тайне от Жнецов. Сегодня, как ты знаешь, человек, мы наблюдаем за происходящим в галактике через осколки. Мы видели немало Жатв. Каждая Жатва заканчивалась рождением или созданием — воспринимай как хочешь — всё новых и новых Жнецов, для создания которых собирались лучшие и сильнейшие расы. Полностью, без остатка собирались, человек. Со временем Жнецы получили возможность массово оказывать влияние на органиков. Это именно то, что вы называете одурманиванием. Это облегчало Жатву, ослабляло органиков. Раса за расой, народ за народом. У разума, созданного нами, по-прежнему единственная цель — сохранение жизни. Эта цель пока что не достигнута в полной мере. Потому Жатвы будут продолжаться до тех пор, пока разум не убедится в том, что именно эта цель достигнута. Разум приказал Жнецам построить ретрансляторы. Когда система была создана и активирована, промежутки между жатвами были существенно сокращены. Галактика стала местом проведения эксперимента, а эволюция — инструментом.

— И ты предполагаешь, что Жатва будет бесконечно продолжаться? — спросил Шепард, понимая, что разговор приближается к решающей фазе.

— Да. Жатва будет продолжаться. Ты и твоя жена — отличаетесь от других. Мы решили, что вы оба и ваши дети будете сохранены в нашем сообществе. Остальных неминуемо соберут Жнецы.

— Этот цикл, как ты сам понимаешь — особенный. — ответил капитан. — Нельзя до бесконечности наблюдать одно и то же. Надо прервать череду циклов, а для этого — надо сражаться.

— Смотри, Джон. Он действительно — не один. Рядом с ним всплывают ещё двое. — сказала Светлана.

Она была права — справа и слева от Левиафана всплыли фигуры ещё двух Левиафанов. А первый Левиафан, подождав, пока его собратья не стабилизируют свое положение, сказал:

— Твоя уверенность в возможности прервать цикл Жатв для нас удивительна. — сказал Левиафан.

— Вполне возможно, я эту уверенность выработал, сражаясь со слугами и пособниками Жнецов, как следовало бы поступить и тебе. — ответил Шепард.

— Вполне возможно, что твои победы, человек, действительно не являются результатом случайности. И Жнецы закономерно видят в тебе наибольшую угрозу. Мы приняли решение. — Левиафан несколько секунд молчал. — Мы будем сражаться с Жнецами. Но — не ради тебя и не ради других народов. Мы — выживем. Жнецы, которые придут в Галактику, почувствуют в этот раз нашу силу и станут нашими рабами. Если до того момента они не станут вашими рабами, человек или не будут вами побеждены. Мы были первыми и мы были в этой галактике очень долго самыми сильными. Мы снова станем лучшими и самыми сильными, человек. У тебя есть шанс. Используй его. Мы соберём свою дань с Жнецов. Они заплатят её. Кровью заплатят. — с этими словами все три Левиафана стали уходить вниз, скрываясь во мраке, покрывавшем расселину.

— Я включила двигатели робота, Джон. Нам тоже следует уходить. — сказала Светлана, заканчивая набирать команды на клавиатуре инструментрона. — Встреча закончилась. Мы достигли ожидаемого результата. Пусть не полностью, но в основном — достигли. Включаю двигатель скоростного подъёма, Джон. — каперанг коснулась сектора и робот взмыл вверх. Цифры на табло глубиномера стали стремительно уменьшаться — работающий двигатель заставлял робота прошивать водную толщу едва ли не со скоростью чайного клипера. — Всё, Джон. Теперь — забираем наших с этого корабля и возвращаемся на корабли Отряда. Левиафаны обещали и у меня нет ощущения, что они на этот раз не сдержат данное обещание.

Появление робота на палубе контейнероносца было стремительным. Шепард увидел полчища порождений морока, зажимавших в кольцо членов группы высадки. В небе шёл бой трёх волговских челноков с десятками гроздьев налётчиков.

Рванув на себя рычаг открытия блистера, Шепард помог сойти на палубу Светлане, спрыгнул сам и сразу схватился за винтовку. Но стрелять не потребовалось. Неожиданно порождения морока стали нападать друг на друга. Изумлённые нормандовцы даже перестали стрелять, ибо все нападающие почти мгновенно потеряли к ним всякий интерес.

— Левиафаны действуют. — сказал Шепард, оглядываясь по сторонам.

— Они ничем не отличаются от Жнецов, Джон. — Светлана опустила штурмовую винтовку. — Эвакуируемся на корабли, коллеги. — сказала она, включив отрядную конференцсвязь. — Пока они тут мутузят друг друга — у нас есть возможность тихо и свободно уйти. — выключив спикер, каперанг кивнула подошедшему Аленко. — Мы договорились. Левиафаны будут воевать. За нас или для себя, любимых — всё равно. Главное — они будут воевать.

— Так это… все эти морокопорождённые — происки Жнецов? Не Левиафанов.

— Именно, Кайден. — кивнул Шепард. — Просто оружие у Левиафанов и Жнецов — примерно одинаковое. Рамки и всё такое.

— Эвакуируемся. — повторила Светлана, вспрыгивая в салон снизившегося командирского челнока. — Обо всём переговорим по конференцсвязи там, на кораблях.

Как доложил водитель челнока, ему удалось исправить большинство повреждений, а с челноков «Волги» удалось перекинуть энергопровод и напитать севшие аккумуляторы. Так что полёт до фрегата не был сложным или длительным. Да, проблемы с управляемостью и точностью были, но главное — все волговцы и нормандовцы вернулись на борты кораблей отряда относительно целыми и невредимыми.

Энн Брайсон… Сложно сказать, как она восприняла весть о том, что Левиафаны действительно существуют и они согласны воевать против Жнецов. Но она видела многое из того, что произошло на планете — Оливия ей показала. Частично показала.

Сходя с челнока на площадку трапа в ангаре «Нормандии», Шепард обернулся к выходившему Сарену и сказал:

— Жнецы, как оказалось, существовали не всегда. Значит, они могут не существовать и в будущем. Наша задача — добиться именно этого варианта будущего. Без Жнецов. И без их наследников.

Сарен только кивнул.

— Командир, каково решение относительно Брайсон? Она просит вернуть её на Цитадель. Утверждает, что должна работать. — спросил Титов, выйдя на связь с капитаном, когда тот оказался в своей старпомовской каюте и смог переодеться в лёгкий скафандр.

— Вернём её на Цитадель. Хоть на проходящем пассажирнике, но вернём. Пусть работает. Без доступа к «осколку», конечно. У неё хватит работы теперь. Как у нас всех. Осколки придётся оставить в покое. Их можно не двигать. Они обеспечат влияние Левиафанов на Жнецов везде, где бы Жнецы или их приспешники не проявили себя. И сейчас, и в будущем. — Шепард пододвинул к себе инструментрон. — Джеф, выходите на курс к Цитадели, но в удобном месте поверните к «Омеге». Время перегона?

— Если так, как вы сказали, командир, то не меньше двадцати двух часов.

— Добро. Всем нужно отдохнуть, отоспаться и отремонтироваться. Пусть будет двадцать два часа. — Шепард прервал связь с пилотской кабиной и углубился в чтение новопоступивших файлов.