Завершение операции «Омега-4». Короткий период затишья перед вторжением Жнецов (часть главы)

Станислав Романович Титов сидел в кресле старпома в Центральном Посту «Волги». Крейсер находился на внешнем рейде «Омеги» в полной готовности к выходу к «Омеге-4». Шли минуты четырёхчасового старпомовского дежурства, привычно именуемого вахтой. На часах на самом верхнем экране Поста цифры показывали второй час ночи по корабельному времени. Большинство членов экипажа корабля отдыхали, чаще всего — самым привычным и обычным способом — спали.

Титов только что вернулся с обхода. В десантной части корабля было непривычно тихо, а в грузовых отсеках — непривычно пусто. Многое, очень многое пришлось передать на «Нормандию». Людей, технику, оружие, оборудование. Перегруженный фрегат нырнул в этот кроваво-красный ретранслятор. И — как отрезало. Ни крейсеров Коллекционеров, ни фрегатов и грузовиков «Цербера».

Вахтенные принесли Титову информацию радиоперехвата — фрегат несколько десятков минут назад включил системы заретрансляторного контура разведывательной аппаратуры, как сказал старший вахтенный — прощупал обстановку в обычном пространстве. Значит, они живы и возвращаются: в одиночку такую аппаратуру включить и использовать почти невозможно — нужно участие очень многих членов экипажа корабля. Пока что Титов не давал команду включить аппаратуру заретрансляторного слежения, установленную на крейсере — не хотелось провоцировать церберовцев. Ни на удар по крейсеру, ни на удар по возвращавшемуся фрегату.

Никакой информации. Почти никакой информации о том, что произошло там, за «Омегой-Четвёртой» не было. Титов как никто знал, как волнуется Светлана, как не находит себе места Мирала, как беспокоятся об ушедших за ретранслятор нормандовцах многие обитатели «Омеги». Старпом знал, что Мирала знает и ведает больше, но она ведь не скажет, пока не произойдёт что-то страшное. Значит, нормандовцы работают, значит, пока там, по большей части — всё в норме. Обычная работа. Обычная служба. Обычная деятельность. «Да какая обычная, — оборвал себя Титов, — Никакой обычной. Они там, а мы здесь. Впрочем… Надо быть спокойнее. Пока Мирала спокойна — мы можем тоже успокоиться. Она знает лучше и больше и ей можно и нужно доверять. Она не будет грузить нас, волговцев, деталями, пока не станет плохо там…».

Офицер встал, прошёлся по «пятачку» командирского пульта. Светлана явно не спит. Отдыхает, но не спит. Ждёт. Беспокоится, волнуется, сдерживает себя. Ждёт. Удалось таки с помощью Селезневой снять её с большинства командирских вахт — срок беременности уже большой, надо, чтобы она уделяла внимание детям, а не только кораблю и экипажу.

— Ретранслятор активировался. — доложил дежурный по посту контроля. — Отметка… «Нормандия». И… нет, проверю. Перепроверю. Не понимаю. Ещё три отметки. За «Нормандией» идут три крейсера Коллекционеров.

— Готовность — первая. — Титов вернулся в кресло, включил экраны. Да, «Омега — четвёртая» вспыхивала в рабочем режиме. Отметка «Нормандии» — сколько раз он её уже видел — действительно шла в сопровождении трёх отметок Крейсеров Коллекционеров. Явно не преследующих фрегат, идущих чуть сзади.

Объявление старпомом первой готовности означало, что дежурные смены включили автоматику корабля в боевой режим. Теперь крейсер был готов к бою, готов к тому, чтобы защитить возвращающуюся «Нормандию» от возможных посягательств со стороны идущих следом крейсеров Коллекционеров. В Центральном Посту «Волги» люди напряжённо следили за тем, как выходят из свечения катапульты всё новые и новые громады крейсеров Коллекционеров. Первый, второй, третий. Выходят и идут спокойно, постепенно подтягиваясь к идущей впереди «Нормандии». Прозвучал доклад о готовности к открытию заградительного огня. Прозвучал доклад о готовности к броску наперерез идущим за фрегатом кораблей Коллекционеров. Крейсер оживал, всё больше людей, привлечённые необычным докладом, выданным в текстовом виде на все инструментроны и экраны корабля, стремились подготовиться к возможным вариантам развития событий. Но корабли Коллекционеров шли спокойно, не проявляя активности по отношению к фрегату. Да и фрегат не выглядел таким, что убегает или идёт под контролем Коллекционеров.

— Если нормандовцам удалось захватить всех трёх монстров — Альянсу придётся Шепарду дать Героя. Как и Андерсону. — сказал главвахтенный офицер крейсера, вопросительно взглянув на Титова. — Командира известить?

— Она знает. Убеждён, что она уже знает. — сказал Титов. — Готовьте встречу. Предупредите «Омегу». Весь Совет. Каждого. — в голосе старпома послышалось облегчение. — Кажется, боюсь даже сглазить, они выполнили свою задачу. Хотя — до сих пор молчат.

— Подтверждаю. — откликнулся офицер связи, сидевший за соседним пультом. — они хранят радиомолчание. Все каналы закрыты. Но повреждений или признаков внешнего управления не отмечено. Все данные по сканированию — на экранах.

Светлана очнулась рывком, как бывало нередко. Зирда стояла рядом с кроватью и тыкалась холодным и влажным носом в ладонь левой руки хозяйки.

— Чувствуешь? — шёпотом спросила Стрельцова, осторожно приподнимаясь и спуская ноги на пол. — Они уже близко?

Овчарка лизнула её руку, отошла. Светлана встала с постели, поправила покрывало, привычно оглядела спальню. Тихо и пусто. Овчарка пришла со своего коврика, видимо, действительно что-то почувствовала. Да и у Светланы где-то внутри сознания появилось тепло. «Нормандия» возвращается.

— Станислав… — тихо сказала Стрельцова, зная, что автоматика, услышав это имя, сразу соединит её с Титовым. — Обстановка? — внутри всё замерло — она очень боялась услышать что-то плохое. Что-то плохое о судьбе нормандовцев. Но, появившийся на экране спальни Титов был спокоен:

— Даю изображение с внешних зондов, командир. Записи и прямая трансляция. — сказал старпом крейсера. — Посмотрите сами.

Светлана впилила взгляд в экран, с которого уже исчезло изображение старпома, сидевшего в Центральном Посту «Волги». Из ретранслятора, удаляясь от рабочей зоны, приближаясь к границе зоны безопасности, выходила «Нормандия». А за ней шли три крейсера «Коллекционеров». Не преследовали, шли рядом. Светлана мотнула головой, стремясь отделаться от возможного наваждения. Но картинка не изменилась. Не преследуют. Идут рядом. Не стреляют. Не проявляют агрессивности. Что ещё учудил её Джон, если эти монстры идут за фрегатом, как привязанные?

Руки Стрельцовой механически облачали хозяйку в привычный скафандр. Зирда проводила её в холл, передала Зорду и Грею. На экране холла также продолжалась трансляция — Титов дал изображение едва ли не на все экраны крейсера. В коридорах и переходах — точно, а в каютах — кто включил и оставил «на ночь», а кто — нет. Пока можно было ждать и выбирать, никто особо не оставлял экраны включёнными. Глядя на корабль Джона, Светлана не утерпела, подошла и погладила изображение фрегата. Стало легче. Самую чуточку легче.

— Командир. Первая связь с фрегатом. Автоматическая передача. Если это верно… — Титов читал с экранов Центрального Поста поступавшие тексты. — Скажу сразу, командир. Раса Коллекционеров — уничтожена. База Коллекционеров, главная база расы — уничтожена.

— П-потери? — Светлана ощутила, как дрогнул голос.

— Трое. Полисмены-десантники. Есть раненые, есть травмированные, в том числе — и тяжело. — ответил Титов, сохраняя спокойствие. — По «золотому каналу» с «Нормандии» минуту назад ушёл пакет данных в Штаб Командования ВКС Альянса с информацией о погибших. Полный комплект документов. С подписями всех четверых Спектров.

Светлана ощутила, как у неё немного, совсем чуть-чуть ослабели ноги, поспешила приблизиться к креслу, уцепилась за спинку, пережидая приступ слабости. Она так боялась услышать о том, что что-то случилось с Джоном. Так боялась…

— Командир, Шепард… получил травмы, но не ранения. По информации медканала — он в норме. — сказал Титов, видя состояние Стрельцовой. — Они уже передали в Совет «Омеги» всю предварительную информацию. Совет в полном составе прервал отдых. Сейчас они собираются в Зале Управления. Станция готовится к приёму кораблей и экипажей Отряда. Хотя… — Титов взглянул куда-то вверх и вправо. — Теперь уже Эскадры. Три крейсера Коллекционеров.

— П-пустые? — голос Светланы предательски дрогнул второй раз.

— Нет. Аппаратура, носители информации. — Титов опустил взгляд вниз, к экрану своего инструментрона, на который, очевидно, поступали всё новые и новые данные, пока что не выводимые на главные экраны командирского пульта и экраны на стенах Центрального Поста. — Пленные четырнадцать Генералов Коллекционеров…

— Повторите. — Светлане в первую секунду показалось, что она ослышалась.

— Пленные четырнадцать Генералов Коллекционеров, командир. — Титов повторил это спокойно, ровным голосом. — Все, кто командовал Базой. Взяты в плен в результате боестолкновения. Один Генерал был полностью уничтожен. Детали — уточняем.

— И…

— Несколько тысяч бывших пленников, которых похищали Коллекционеры. — Титов вчитался. — Простите, командир. Все расы. Включая людей. Даже яги есть. Трое.

— Люди…

— Их спасли от переработки. Коллекционеры пытались их переработать сразу. Минуту. — Титов перещёлкнул на пульте инструментрона сенсоры, вчитался. — База Коллекционеров уничтожена. Взорвана. Коллекционеры… строили человекоподобного Жнеца. Уничтожен в результате боестолкновения.

Светлана сжала спинку кресла так, что побелели пальцы. Джон. Он не смог бы усидеть на фрегате. Значит, и здесь он отметился.

— Остальные содержались едва ли не в концлагере. — сказал Титов. — Спасены все, кого можно было спасти. Часть информации отправлена по глубокошифрованным каналам членам Совета Станции. Вероятно, речь идёт о соплеменниках членов Совета «Омеги». Нам же стало известно вот… минуту назад, согласно пакетам автопередачи данных, что далеко не все освобождённые смогут сразу вернуться к родственникам. Они нуждаются в глубокой реабилитации. У медиков фрегата очень много работы. Доктор Чаквас — на "Нормандии", она консультирует. Хирургических вмешательств, к счастью, потребовалось немного. А доктор Мишель — на одном из крейсеров, работает с пациентами. У неё очень много добровольных помощников.

— Х-хорошо. — Светлана с усилием разжала задубевшие пальцы, сделала два шага, опустилась в кресло, стараясь не сильно потревожить живот. — Спасибо, Станислав.

— Крейсер готовится к встрече, командир. Дежурные смены — уже на постах. Информация о выходе фрегата из ретранслятора получена практически всеми членами экипажа крейсера. Никто не спит. Все готовятся. И все… ждут.

— Хорошо. — вряд ли в этот момент Стрельцова смогла бы сказать что-нибудь другое. Титов понял и исчез с экрана, уступив пространство дисплея картинке приближавшегося фрегата с тремя огромными крейсерами в арьергарде. Сил у Светланы, чтобы подойти к экрану уже не было.

Минутная слабость, но какая же она длительная. Шестьдесят секунд показались Стрельцовой вечностью. «Жив. Не ранен. Травмирован. Залечу. Зацелую. Заобнимаю. Поставлю на ноги. И выпытаю все детали. — думала Светлана. — Все детали выпытаю. Часами буду с ним говорить, никуда не отпущу, даже в Совет. Будет со мной и с детьми рядом. Столько, сколько получится. Знаю, догадываюсь, что уже наметился в очередное опасное путешествие. Спелись они с Андерсоном. — кисло подумала Светлана. — Мужики. Что с них взять — большие дети, мальчишки. Только бы шашками помахать, пострелять и силушкой померяться. А нам, женщинам — ждать, бояться, беспокоиться, плакать. И в подушку, и в платок, и навзрыд. Пятнадцать Коллекционеров, Жнец человекоподобный, база Коллекционеров, едва ли не главная и центральная. Очень не пойму, если Альянс не усыплет экипаж фрегата почестями. Очень не пойму. Господи, хорошо, что Эшли далеко. Аж на Цитадели, но знаю, чувствую — она уже тоже знает. Я своих десантников награжу по-царски. Они заслужили. Империя их точно не забудет. Их вклад в это дело — огромен. Они захватывали крейсера, штурмовали отсеки Базы. Воевали с Коллекционерами, уничтожили Генерала. Взяли в плен остальных главарей.

— Командир, через час фрегат войдёт на внешний рейд станции. — на связь по видеоканалу снова вышел Титов. — Крейсера Коллекционеров на рейд не пойдут, останутся на подходах к станции. На «Омеге» уже почти никто не спит — все смотрят прямую трансляцию с зондов. Турианская Иерархия прислала пакет данных — они получили всю информацию. Все их воины, участвовавшие в Заретрансляторном Походе, будут награждены. Боевыми наградами, командир. Исключительно боевыми. Альянс уже знает тоже всё. Все воины Альянса также будут награждены. Также только боевыми наградами. Вопрос о награждении экипажа и команды «Нормандии» решается на самом высшем уровне. Похоже, они получат высшие боевые награды. Или одни из высших, командир. Россия прислала пакет данных. Передаю. — Титов коснулся сенсора. Подождал, пока Стрельцова ознакомится с текстами. — Наши воины также не обделены, командир. Их труд оценен по достоинству. Хорошо оценён.

— Согласна, Станислав. Подготовьте предложения о награждении наших воинов властью командования крейсера. — тихо сказала Стрельцова, осторожно поднимаясь с кресла и направляясь к двери командирской каюты. — Я подпишу.

— Командир… — в голосе Титова прорезалось беспокойство.

— Я… пока я доберусь до ангара… Мне уже бегать трудно, Станислав. Так что это время мне будет не лишним. — Светлана открыла створку двери, отметила, что собачата взяли её под охрану, Зирда выскользнула в коридор первой, Зорд и Грей привычно встали сзади в нескольких шагах. — Если…

— Фрегат «Нормандия» выпускает свои челноки, командир. — Титов кивнул. — Вахтенные вас проводят.

— Вижу. Уже идут. — Светлана переступила порог, посмотрела влево, в конце коридора появились двое вахтенных офицеров крейсера, спешивших к командирскому крылу жилой зоны корабля. — Пойду я. Не надо никаких почётных караулов, Станислав. Пока не надо. Всё потом, в рабочем порядке.

— На бортах челноков, всех четырёх — наши воины, командир. — Титов поднял взгляд к верхнему ряду экранов командирского пульта. — И…

— Знаю, чувствую, Станислав. Джон там. Спасибо.

Титов кивнул, экран погас. Светлана пошла навстречу обоим вахтенным офицерам. В сопровождении собачат и вахтенных она добралась до ангара, куда по данным поста управления малыми кораблями, намеревались сесть челноки с «Нормандии». Добралась пешком, проигнорировав лифты. Алла, конечно, будет недовольна, но ей нужно было время. Она не хотела стоять в пустом ангаре, ждать и беспокоиться несколько десятков минут. Пусть лучше она войдёт в ангар, когда туда будут садиться посланцы с фрегата. Так будет лучше. А пустой ангар… Для неё сейчас это невыносимо.

Как всегда, Шепард вышел последним. Десантники «Волги» построились, поприветствовав Светлану. Командир контингента отдал полагавшийся по уставу краткий рапорт. Светлана поздравила своих коллег с возвращением и успешным окончанием миссии, после чего отпустила их в расположение жилой зоны — пусть тоже отдохнут. Они заслужили. Все награждения — потом, немного позже. А сейчас — Джон. Только Джон.

Она и не заметила, как оказалась в его тёплых объятиях, как её лицо покрылось его поцелуями. Он успел, он опередил её. А она так хотела зацеловать его. Ничего, она ещё успеет. Как же приятно, как же приятно чувствовать его рядом. Своего Джона. Вернувшегося к ней. Скрывающего боль от травм, но целующего её нежно и бережно, обнимающего её по-медвежьи, но так мягко.

Она почувствовала, как оказалась на его руках, как он быстро, очень быстро, сопровождаемый обрадованными собачатами, перенёс её обратно в командирскую каюту, как он уложил её в постель и сел рядом. Только взгляды. Только взгляды и молчание. Ничего. Никаких слов не надо — она чувствует его. Он для неё — открыт полностью.

Собачата… Собачата убедились, что с хозяйкой всё хорошо — она довольна и она в безопасности. Вышли из спальни, разошлись по коврикам. Пусть отдохнут. Тоже переволновались.

Боже, как приятно одно только его присутствие рядом. Сколько времени она провела в одиночестве, волнуясь, беспокоясь, боясь за него, за своего Джона. И теперь он — рядом. Он понял, что лёжа ей будет легче, удобнее. Живот большой, движения немного, уже не немного, а очень сковывает, но всё равно. Он понял — и это главное. А она — потерпит. Главное — дети ощутят рядом его присутствие. Своего отца, своего папы. Самого родного человека во всей Вселенной.

Несколько часов молчания. Только взгляды. Только поцелуи. Жаркие, глубокие, полные и очень бережные. За любой такой поцелуй Светлана отдала бы очень многое и теперь она была счастлива. Джон вернулся. Вернулся к ней, прилетел к ней на крейсер. Привёз всех её десантников, которых сохранил в живых. Не допустил их гибели. Она потом обязательно придёт к ним в расположение жилой зоны. Поговорит с каждым, ознакомится с результатами их работы. Поздравит. Наградит. Всё — потом. А сейчас — только Джон. Только Джон. Только Джон.

Шепард с нежностью смотрел на Светлану. Она ждала его, продолжала ждать, верить, беспокоиться. Она по-прежнему его любит. Боится за него. Очень боится. И радуется теперь, что он рядом с ней. Успокаивается, расслабляется. Трудно ей пришлось. Волнения, тревоги, работа командира, да и беременность. Главное, что ничего страшного с детьми не произошло. Насколько он понимал в этом — не произошло. Титов не допустил бы к Светлане ничего опасного. Да и Алла тоже бы не допустила.

Хорошо, что Светлана успокаивается. Вот она прикрыла глаза, слёзы, выступившие в уголках, высыхают. Дорожек нет. Она не стала плакать, всхлипывать. Даже от радости. Железная леди. Мёртво держит себя в руках. И как её на всё хватает? Пусть подремлет. А он посидит рядом, посмотрит на свою ненаглядную Светлану. О которой думал, думает и будет думать постоянно.

Несколько часов Светлана дремала. Или спала. Сама бы не определила точно, но главное — она знала, что отдыхала. Отдыхала от волнений, от тревог, от беспокойства, от боязни, кусающей за сердце и за душу. Джон был рядом. Он никуда не уходил, сидел, держал её руку в своих руках и она знала, что они связаны. Накрепко связаны и детьми и судьбами.

Она когда-то, в самом начале углубления их отношений, боялась, что ей придётся находить точки соприкосновения, боялась, что придётся отстаивать своё право на свою работу и службу. Но Джон… он никогда не ставил под сомнение это её право. Он помогал и оберегал её как только мог. И она успокоилась. Успокоилась и отдалась музыке чувств, эмоций, любви и верности. Верности своему Джону. Тому, кто верил ей и верил в неё, давая ей все возможности жить своей собственной привычной жизнью, жизнью командира крейсера, жизнью офицера Империи, жизнью пилота и разведчика.

Наступившее корабельное утро они встретили в объятиях друг друга. Светлана слушала биение сердца Джона и чувствовала, как тает. Тает и не сожалеет ни о чём. Разве только о том, что через несколько минут начинается новый рабочий день. И она вернётся к обязанностям командира корабля.

Они вдвоём с Джоном позавтракали среди офицеров и старшин корабля. Последовательно — в офицерской и «старшинской» столовых. Чтобы все видели — они вдвоём и они по-прежнему едины.

А потом она в присутствии Джона и в присутствии Титова награждала своих десантников. Властью командира крейсера. Властью старшего офицера Астросил Империи. И видела, насколько её воинам приятно присутствие Джона в этот момент признания их заслуг.

Прибыли военные транспортники Альянса. Прибыли военные транспортники Иерархии. Челноки сновали между ними и фрегатом, перевозя воинов, оборудование, инструменты, оружие. Спустя два часа транспортники ушли от фрегата, чтобы возвратиться в пространство Иерархии и в пространство Солнечной Системы.

Начали прибывать пассажирские и медицинские транспорты ключевых рас. Снова засновали челноки, но теперь уже информация шла по минимуму. Сначала грузили в медицинские транспорты тех, кто так и не смог пока оправиться от последствий пребывания в заключении. Немногих. Очень немногих. И только потом, когда эти небольшие корабли ушли к «Омеге», к станции «Омега», не к ретранслятору, началась погрузка многочисленных выживших и спасённых. Тех, кто содержался в том страшном лагере-тюрьме на Базе Коллекционеров. Уничтоженной теперь Базе.

Шепард, стоя рядом со Светланой в одном из салонов крейсера, откуда через большой иллюминатор открывался прекрасный вид на внешний рейд, проверял по инструментрону данные об отбывавших освобождённых узниках, советовался по видео и аудиоканалам с Чаквас и Мишель, утрясал вопросы с медиками и членами экипажей транспортников.

Светлана видела, чувствовала, что это — не показуха. Что это — реальная забота и реальная жизнь её Джона. Он всегда заботился о тех, кто нуждался, кто был слабее. Здесь был совершенно особый случай: впервые экипажу и команде фрегата удалось ранее немыслимое: спасти от гибели стольких разумных органиков. От ужасной гибели, от переработки в пасту — основу корпуса Жнеца. Того самого Жнеца, которого Джон и его сокомандники взорвали в том каньоне. А потом взорвали и Базу Коллекционеров.

Явик был доволен — Светлана знала и чувствовала это. Он был рад, что теперь души его соплеменников отомщены и вернутся в Рай, если, конечно, у протеан такое понятие существует. Да, вполне возможно, что где-то в Галактике ещё есть базы Коллекционеров. Но такой, центральной и очень большой теперь уже точно нет. Джон с сокомандниками позаботился об этом. База уничтожена. И очень скоро придёт черёд «Аверна».

— Джон. — тихо сказала Светлана. — Поверить не могу. Три крейсера Коллекционеров теперь в нашем полном распоряжении.

— Три крейсера протеан, Света. Три крейсера протеан. Явик теперь имеет корабли. Они ему нужны. — Шепард не говорил вслух о том, что Явик не одинок. — И он будет ими командовать. Только он знает многие секреты этих громадин. Да, Коллекционеры приспособили эти корабли к своим нуждам, но в основе своей это — протеанские крейсера. И Явик, как всегда, погрузился в работу с головой. Благодаря ему каждый крейсер получит профессиональный экипаж. Один крейсер — уйдёт к азари, второй — к турианцам, третий — к саларианцам. Четвёртый уже давно стоит на наших Марсианских стапелях. Информация оттуда, с Марса, очень поможет нашим партнёрам освоить эти машины.

— Думаешь, придётся…

— Уверен, Свет. К сожалению. — Шепард приобнял жену чуть покрепче, по-прежнему бережно. — Придётся многое делать автономно, воевать в изоляции. Каждой расе. Главное — не допустить разобщения, не обрушить укрепляющееся единство. Не территориальное — духовное и душевное. С территориями — как-нибудь утрясём, разберёмся. А вот ощутить себя едиными жителями Галактики — это важно. Это стоит очень дорого и это нужно сохранить, защитить и укрепить — любой ценой.

— Джон…

— Нет, Света. Тебе в твоём положении это читать и смотреть — нельзя. Да и не надо.

— Левиафаны…

— Без данных Имперской Разведки по этой проблеме мы были бы почти слепы. Теперь всё равно придётся возвращаться к Цитадели. А там — начинать розыскную и карательную операцию.

— Всё же…

— Они виновны и они должны ответить за всё, Светлан. Опутали всю Галактику своими шарами, вмешиваются в дела рас, ослабляют ключевых действующих лиц, перекраивают ситуации. Мнят, что мы по-прежнему их марионетки. С этим пора заканчивать. И мы — закончим. — Шепард поцеловал Светлану, задержал свои губы на её губах, немного отстранился и тихо сказал. — Знаю. Пусть Кайден тоже повидается с Эшли. Он едва не погиб, но благодаря Дженнифер — остался жив и здоров. Предполагаю, что Эшли перенервничала.

— Да, Джон. Как раз в тот момент она всё и почувствовала. Испугалась. Потом я долго с ней говорила по видеосвязи. Успокаивала. Вроде удалось. Угомонилась. Ей ведь тоже несладко. Двойня.

— Ну вот и будете советоваться. Подружки. — улыбнулся Джон, поймав ответную улыбку своей Светланы. — Всё же легче вам обеим будет.

— Если бы не возможность поговорить с Эшли, хоть по видео, хоть по аудио, хоть по текстовым терминалам… Не скрою, было бы сложно, Джон. — Светлана снизу вверх посмотрела на своего любимого. — Но главное — ты теперь рядом. Предполагаешь появиться на «Омеге»?

— А куда я денусь, Свет? Нас всех там ждут. Корреспонденты с ума посходили. Требуют от каждого нормандовца пару десятков интервью едва ли не в прямом эфире. И непременно с видео. Бедных аудиожурналистов заклевали, чуть ли анафеме не предают. Говорят, что этого их искусства недостаточно.

— Явно не желаешь…

— Не желаю, Светлан. То, что мы там увидели… Не для обывателей это. Только для Совета мы сможем дать какую-то существенную информацию. Остальным — только по формату: были, уничтожили, проблема в основном решена. Простое информационное сообщение.

— Ну хорошо хоть от Совета не скрываете. — улыбнулась Светлана.

— Да уж. От Миралы скроешь. Постоянно ощущал её внимание. Она единственная знала всё, что происходило там в Заретрансляторном. Не понимаю, как она это выдержала. Да ещё и её сёстры…

— Как будешь решать вопрос с юстициаром?

— Не знаю, Свет. Мы многих проблемных перегрузили только на «Омегу». На крейсере, переданном азари, ушли только бывшие обычные узницы. Несколько десятков, самых сложных, но тех, которых можно долечить и восстановить уже в Пространстве Азари. Остальных погрузили на азарийские медтранспорты. Девы, матроны, матриархи… Страшно всё это. Всё повторяется и снова и снова бьёт по нашей сути. А ключевых самых проблемных, тех, кого мы спасали из лабкомплекса… Мы перегрузили на «Омегу». Спасибо Арии и Вэре с Миралой. Поняли и поспособствовали. Целый уровень выделили, поставили непроницаемую охрану. Я там такое увидел в этом лабкомплексе на Базе… Тогда я был готов стрелять в любого Коллекционера и рвать его хитин руками. Голыми руками, Светлан… Прости. Я не должен был…

— Мне ты можешь сказать. Я пойму, Джон. Ты поступил правильно. Понимаю, то, что ты там увидел, показало, с чем бы мы столкнулись, начнись Противостояние сейчас, когда Коллекционеры имеют такую базу в почти что недоступном Пространстве. Вы поступили правильно, уничтожив эту базу. А мы станем сильнее, умнее, опытнее благодаря тому, что вы узнали и поняли там, что теперь эти азари хоть физически, но в обычном Пространстве, рядом со своим Миром. Так или иначе ничего не исчезает. — Светлана обняла Джона, впилась своими губами в его губы.

Не надо слов. Она его любит. Любит, как не любила никого в своей жизни. И, наверное, уже никогда больше не полюбит. Если он уйдёт… Нет, она этого не допустит. У него есть продолжение — его и её дети. И она сделает всё, чтобы и мальчик и девочка родились и выжили. Потому что они — часть её и часть Джона. Новое поколение.