Маша и Саша Шепарды-Стрельцовы. Первый раз в первый класс

Незаметно летит время. С момента окончания войны с Жнецами прошло два года. Наступил сентябрь, подводя итог очередным приятным хлопотам: в этом году Маша и Саша идут в школу. В первый класс особой школы для одарённых детей. И сегодня они будут участниками церемонии посвящения в школьники.

Конечно, как это почти всегда и случается, ночь они не спали. Ворочались, переворачивали подушки «холодной стороной вверх», то накрывались одеялами, то отбрасывали одеяла в сторону. Маша часть ночи вообще провела на ногах — ходила по комнате, часто подходила к окну, смотрела на ночной город. Возвращалась к кровати, садилась, задумчиво перебирая бахрому покрывала. Легла только под утро, но уснуть так и не смогла.

Саша тоже не спал, но заставлял себя оставаться в постели. Лежал, думал. Встал в четыре часа утра. Церемония начиналась в десять утра, надо было ещё долететь до школы на флайере. Времени вроде бы было предостаточно, но всё равно он не стал больше ложиться и пытаться заснуть.

Шепард застал его в пять часов на кухне — Александр готовил завтрак для всей семьи. Привычно, тихо, чётко. Обернулся, увидел вошедшего на кухню отца, но прерывать работу над блюдами не стал. Убедившись, что сын справится сам, Шепард вышел из кухни. Вернулся в спальню, лёг рядом со спящей Светланой. Устала она. Весь прошедший день она готовила детей к школе, проверяла, всё ли они собрали, всё ли в порядке с одеждой, с обувью. Он не мешал супруге. Понимал, что ей это необходимо. Она будет тогда спокойна за детей, будет уверена в том, что у них есть всё необходимое. Сам он тоже принял самое активное и непосредственное участие в сборах, ведь и Александр и Мария будут учиться не в Лосинске, а в Виленске. Восемьсот километров — не шутка, но для России с её просторами это — совсем немного. И сегодня они вполне смогут добраться до Виленска за каких-то полтора часа на семейном большом флайере.

Светлана завозилась, сонно потянулась, обняла рукой Шепарда, приникла к нему, улыбнулась, ощутив, поняв, что он рядом. Джон чувствовал её спокойствие и довольство. Она рада. Дети теперь будут учиться там, где им будет комфортно, где к ним будут относиться как к обычным детям. Совершенно обычным. Хотя, конечно, ни Саша, ни Маша не являются обычными детьми. И потому выбрали, сами себе выбрали именно эту школу. Которая, собственно, даже и не школа, а институт. Одарённые дети нуждаются в том, чтобы иметь возможность учиться не так, как их обычные ровесники. И Маша и Саша не были исключением из этого правила. Потому школа действительно по своему уровню была институтом. После её окончания Саша и Маша смогут сразу пойти работать. Если, конечно, захотят. Тогда перед ними будут открыты двери лучших вузов России, где Саша и Маша, если захотят продолжить учёбу, будут учиться не пять лет, а только один год. Маша избрала для себя гуманитарное направление обучения, со специализацией она пока не определилась окончательно, но ничего — время терпит. А Саша — он определился сразу и точно: военная подготовка. Сначала — общевойсковая, а потом — десантная. Когда он окончит школу, то сможет поступить на учёбу в Академию Военно-Космических сил России на факультет спецназа. И он обязательно поступит — в этом Шепард не сомневался. Поступит, отучится, окончит и будет служить там, где сложнее и труднее всего — в Спецназе Спецкорпуса Тактической Разведки России. Его ждёт путь Спектра. Со временем, конечно.

Через час семья Шепардов-Стрельцовых собралась на кухне за завтраком. Хоть это и особый, праздничный день, никто не захотел переносить утреннюю трапезу в столовую большой семейной квартиры. С вечера было решено, что ни Светлана, ни Джон не наденут военную форму. Вполне хватит птиц-информеров на лацканах комбинезонов. Как говорится — умному достаточно. Дети тоже обошлись без особых нарядов — они скромны в быту и непритязательны в одежде.

Закончив завтрак, Александр и Мария вымыли посуду, поставили тарелки и чашки сушиться, разбежались по своим комнатам, чтобы переодеться в парадные костюмы и платья. Встретившись в холле с родителями, сын и дочь улыбнулись, видя, что и родители облачились в парадные комбинезоны. Да, гражданские, но — парадные. Зачем им одевать военную форму — их обоих и так сразу узнают очень многие жители России. Да и не только России.

Светлана села на заднее сиденье рядом с дочерью, а Александр устроился в «штурманском кресле» впереди, рядом с отцом, занявшим кресло пилота. Сумки были уже погружены в багажное отделение и Шепард поднял машину со стояночного «квадрата», поворачивая её так, чтобы можно было быстро и полого набрать высоту. Восемьсот километров предполагалось пролететь меньше чем за час с небольшим.

Маша пристегнулась, взглянула на маму, уже перепоясавшуюся ремнями безопасности, усмехнулась. Она знала, что этот задний диван их семейного флайера — необычный. Он — из того самого транспортёра, участвовавшего в обеспечении стоянки Отряда на очень земноподобной планете. Мама рассказала Маше об этой стоянке очень подробно и дочь знала теперь, что именно на этом диване мама обнималась и целовалась с папой.

Саша переглянулся с папой, едва заметно кивнул. Шепард кивнул ответно — они поняли друг друга. Скоро, когда флайер наберёт высоту и встанет на курс, папа даст Саше возможность порулить. Может быть — даже полчаса. Так было всегда и Саша к пяти годам привык самостоятельно пилотировать такие машины — как двухместные, так и многоместные. Умел осуществлять правильно и взлёт, и посадку. А в полёте он вообще был профессионалом.

Убедившись, что всё в порядке, Шепард вывел машину на высоту принятия решения и вскоре «башня», в которой находилась семейная квартира Шепардов-Стрельцовых, осталась далеко позади. Светлана тихо переговаривалась с Машей, смеялась, изредка посматривала в окно. Саша, приняв управление машиной, посматривал на сестру в зеркало, улыбался едва заметно, одними губами. Они будут учиться в одном классе — это было только их решение. Была, конечно возможность учиться в разных классах, но и Саша и Маша, обсудив между собой наедине все «за» и «против», приняли однозначное решение — они будут учиться только в одном классе. Да, специализация будет проявляться и далеко не всегда и не на всех занятиях они будут вместе и рядом, но большую часть школьного времени они будут неразлучны.

Поглядывая на занятого вождением флайера сына, Шепард вспоминал о том, как он впервые с детьми посетил эту школу. Светлана тогда быть рядом не смогла — у неё был вылет на крейсере в разведполёт в очередную новооткрытую область Галактики и он улетел в Виленск с детьми. Тогда они долго ходили по коридорам и этажам, заглядывали в кабинеты, говорили с преподавателями и сотрудниками. Школа понравилась детям — а это было для Шепарда самым главным. И Александр и Мария уже сейчас многое знали о своих будущих одноклассниках и одноклассницах — эта информация стала им доступна, как только решение о том, что младшие Шепарды-Стрельцовы будут учиться именно в этой школе, было утверждено администрацией учебного заведения.

Пройдя по школьным корпусам, Шепард и его дети посетили жилые корпуса городка. Маше понравились условия, в которых жили школьницы — здесь были отдельные, женские не этажи, а «крылья». Саша равнодушно осмотрел комнаты, в которых жили школьники — он вообще был неприхотлив и весьма прохладно относился к роскоши, комфорту и удобствам. Шепард переслал Светлане несколько десятков снимков жилых комнат и получил от неё короткую записку с одобрением.

Сейчас при подлёте к школьному городку быстро выяснилось, что Шепарды-Стрельцовы — далеко не самые первые прибывшие. Десяток флайеров заходили на посадку на стояночную площадь городка, где уже стояли несколько сотен флайеров. А к городку приближались ещё несколько десятков машин. Многие родители с детьми прибывали не по воздуху, а по земле: ворота главного КПП школьного городка были распахнуты настежь, шлагбаумы мерно поднимались и опускались, пропуская в пределы периметра всё новые и новые машины.

Александр мягко посадил машину на указанное диспетчером место. Шепард вышел первым, подал руку Маше, затем — Светлане. Последним салон покинул Александр, сразу взявший сестру за руку. Джон и Светлана пропустили вперёд детей и не спеша, поглядывая по сторонам, пошли к главной школьной площади, где предполагалось провести церемонию. Через несколько минут они попали в настоящий водоворот, состоявший из родителей и детей. Шепардов-Стрельцовых, конечно же узнавали, приветствовали, здоровались. Саша и Маша оказались в кольце ровесников, среди которых было и немало будущих одноклассников. Пока Джон и Светлана разговаривали с родителями учеников, Саша и Маша общались со будущими и нынешними школьниками, не делая никакой разницы между теми, кто будет учиться с ними в одном классе и теми, кто будет учиться в параллельных или старших классах.

Церемония была короткой, деловой, но получилась праздничной, тёплой и не очень формальной. Десять минут — и родители с детьми входят в просторный, светлый класс, занимают места за столами, приветствуют, встав, вошедшую в класс наставницу. Короткое вступительное слово, знакомство, представление уточнённой информации о том, чем будет заполнен первый месяц школьной жизни.

Из класса дети вместе с родителями прошли в жилой корпус, поднялись на выделенный им этаж. В общем холле все разместились в мягких креслах за низенькими столиками, часто именуемыми журнальными. Здесь состоялось неформальное представление — дети сами так решили, ведь им предстояло в этой школе не только учиться, но и жить. Поддерживая атмосферу неформальности первого близкого знакомства, Саша кивнул папе, Шепард подал сыну гитару и мальчик, аккомпанируя себе, спел старую, но по-прежнему актуальную «Песенку первоклассника», причём, как оказалось, первоклассника не простого, а именно одарённого:

«Нагружать все больше нас стали почему-то,

Нынче в школе первый класс — вроде института.

Нам учитель задает с иксами задачи,

Кандидат наук — и тот над задачей плачет.»

Песню узнали, вспомнили и вскоре дети, а за ними — и родители поддержали солиста, хором озвучив припев.

«То ли еще будет,

То ли еще будет,

То ли еще будет

Ой-ой-ой!

То ли еще будет,

То ли еще будет,

То ли еще будет

Ой-ой-ой!»

Дети радовались, улыбались, песня им понравилась, они приняли её как свою. Им предстояло учиться по особым, адаптированным к уровню их развития программам, разительно отличавшимся от тех, по которым обучались обычные школьники. Но эти программы — сложные, трудные, насыщенные — не пугали детей. Ведь ещё до школы они все научились бегло читать, быстро и грамотно писать, считать, так что им не придётся тратить время на «стартовый минимум».

«А у нас стряслась беда: сочинение снова.

Лев Толстой в мои года не писал такого.

Не бываю я нигде, не дышу озоном,

Занимаюсь на труде синхрофазатроном.»

В первом классе им действительно предстояло писать не диктанты, а сразу — изложения и сочинения, а на уроках труда не тупо пилить ножовкой первую попавшуюся металлическую чушку, а работать на сложном оборудовании, проводить серьёзные опыты, вести исследования. Так что старая песня неожиданно оказалась очень актуальной. И дети действительно заранее знали, что их учёба, сколько бы она ни продолжалась, действительно потребует от них серьёзного отношения, усидчивости, настойчивости, постоянства, готовности преодолевать трудности. Впереди была длинная дорога, насыщенная свершениями и открытиями. Сегодня они стоят только в самом её начале и никто не знает, насколько быстро каждый из нынешних первоклассников освоит программу. Нет только никаких сомнений, что они все постараются освоить эту программу в полной мере.

«То ли еще будет,

То ли еще будет,

То ли еще будет

Ой-ой-ой!

То ли еще будет,

То ли еще будет,

То ли еще будет

Ой-ой-ой!»

Припев все — и родители и дети пели улыбаясь. Они верили в то, что школьные годы действительно будут прекрасными. И эта вера не была показной, не была примером выдачи желаемого за действительное. Ведь так или иначе вместе с детьми будут учиться и их родители, поскольку поддержка родителей для одарённых детей особенно необходима. И никто из присутствовавших в зале не сомневался в том, что родители поддержат своих детей, а дети поддержат своих родителей.

«Нагружать все больше нас стали почему-то,

Нынче в школе первый класс вроде института.

Я ложусь в двенадцать спать, силы нет раздеться,

Вот бы сразу взрослым стать, отдохнуть от детства...»

Последний куплет песни хор родителей и детей спел необычайно слаженно и чётко. Для родителей было привычно знать и понимать, что их дети — необычные, что они не нуждаются в прохождении обычной школьной программы. Для них нужна специальная программа, которая действительно позволит им уже в школе освоить институтский курс хотя бы в общих чертах, а значит и родители смогут оказать детям существенную поддержку и помощь: учёба на таком уровне будет интересна и полезна и родителям и детям. Потому и припев к песне был озвучен уверенно и мощно. Теперь, после ликвидации угрозы Жнецов, после прерывания Циклов земляне верили в то, что дети будут именно учиться, будут расти под мирным небом.

«То ли еще будет,

То ли еще будет,

То ли еще будет

Ой-ой-ой!

То ли еще будет,

То ли еще будет,

То ли еще будет

Ой-ой-ой!»

Такое необычное представление помогло и родителям и детям познакомиться друг с другом поближе. Вечером, когда подошло время прощаться, состоялось собрание, носившее организационный характер. Главой Совета класса от школьников стал Александр, а Главой Совета класса от школьниц — Мария. Приняв исключительно словесные поздравления с назначением на должности, младшие Шепарды-Стрельцовы не стали раздавать обещания и сулить райскую жизнь одноклассникам и одноклассницам. Они в своих ответных заявлениях только отметили, что в самое ближайшее время представят на суд родителей и детей конкретные планы, к которым будут рады получить замечания и предложения.

Александр и Мария пришли на стоянку проводить своих родителей. Маша обняла папу, Саша обнял маму. Короткие поцелуи, быстрые реплики и брат с сестрой отступают за белую линию границы зоны безопасности. Шепард включает двигатели семейного флайера и облегчённая машина плавно и неспешно поднимается над плитой стояночного места. Скупые взмахи рук, ответные кивки и флайер плавно набирает высоту. Светлана смотрит в окно, видит, как сын и дочь провожают улетающую машину взглядами и взмахами рук. Когда школьный городок остался далеко позади, Светлана пересела с дивана на «штурманское кресло».

— Вот и началась, Джон, у наших детей взрослая жизнь. — тихо сказала Стрельцова, глядя на приборную доску и изредка кидая взгляд вперёд, где впереди уже вырисовывалась граница городка. — Хорошо, что им понравилась школа, одноклассники и преподаватели. Маша и Саша спокойны, а значит, больших проблем не будет. — она помолчала. — Хорошо, что у нас в России есть школы для таких детей. Если бы им пришлось учиться в обычной… — Светлана осеклась, посмотрела в боковое окно. Джон положил руку поверх её руки, лежавшей на подлокотнике, просто положил, не стремясь прижать или нажать. Подруге это понравилось, она повернулась к нему, взглянула прямо в глаза главного друга своим прямым и нежным взглядом.

— Ты права, Свет. — Шепард поставил машину на автопилот, снял руку со штурвала. — Хорошо, что они будут учиться в школе, которая даст им все возможности для нормативного развития и совершенствования. А мы с тобой будем как можно чаще их навещать.

— Будем, Джон. — улыбнулась Светлана. — Обязательно будем.

Проводив улетавший флайер взглядом, Саша и Маша вышли со стоянки и сразу оказались среди своих одноклассников. Те тоже провожали своих родителей — стоянка почти полностью опустела, только несколько флайеров пока что оставались на своих площадках. Наверное, некоторые родители продолжали общаться с наставниками, учителями, преподавателями и сотрудниками школы. Обсуждая события сегодняшнего дня, дети вышли на «обводную» дорогу школьного городка, решив пройтись, подышать воздухом и пообщаться, а заодно — посетить многие уголки городка теперь уже все вместе.

Прогулка по обводной дороге продолжалась до двух часов дня. В столовой жилого корпуса Саша и Маша пообедали, разместившись за большим единым столом вместе со своими одноклассниками, после чего вернулись в комнаты — предстояло разместиться, разложить вещи, получить всё необходимое для первого месяца учёбы. За хлопотами незаметно наступило время ужина и Саша, встретив Машу в холле этажа, выделенного для их класса, подождал, пока она наговорится с новыми подружками и подойдёт к нему.

— Маш, сегодня первый день. Не устраивай, пожалуйста, долгих посиделок, отоспись.

— Ладно, Саш. — Мария кивнула, соглашаясь с правотой брата. — Постараюсь побыстрее. Спасибо. — она прикоснулась пальчиками к руке Саши и повернулась к двери «девчоночьего» крыла. — Спокойного отдыха, Саш. До завтра.

— Спокойного отдыха, Маша. До завтра. — эхом отозвался Александр, провожая сестру взглядом до того момента, как за ней закрылась дверь крыла. Убедившись, что сестра не спешит возвращаться, он повернулся и перешагнул порог «мальчишечьего» крыла, направляясь в свою комнату.