Светлана Стрельцова. Выбор места жительства для неё, Джона, киборгесс и детей. Поездка в Лосинск

— Аликс. Прости, что беспокою. — Светлана вышла на аудиосвязь со старшей киборгессой.

— Света, я уже тебе не раз говорила — я для тебя всегда — открыта и всегда — на связи. — послышался мягкий голос жены Джона. — Предполагать, что тебя побудило позвонить мне?

— Да уж. Ты начнёшь предполагать — и сразу в точку попадаешь. — Светлана посмотрела на часы — время приближалось к полуночи. Маша и Саша уже спали в своих каютах, корабль засыпал и приятный полумрак холла командирской каюты словно убеждал хозяйку, что и ей пора спать — день выдался напряжённым, суматошным, но приятным и важным — декада Встречи продолжалась.

— Света, я знаю. — послышался голос Аликс, без труда выдержавшей паузу и давшей возможность Стрельцовой немного отвлечься. — Ты хочешь завтра сразу вылететь в Лосинск…

— Именно, Аликс. И, прости за нахальство…

— Понимаю, Свет. — прервала подругу Аликс. — Ладно, уговорила. В восемь утра я буду на крейсере. И смогу составить тебе и детям компанию в Лосинске. Спасибо тебе, Свет.

— Это тебе спасибо, Аликс. — Светлана усмехнулась, зная, что киборгесса это сразу почувствует. — За всё.

— Спокойной ночи, Света. До завтра. — Киборгесса переключила каналы прежде, чем Светлана смогла ответить.

— Спокойной ночи, Аликс. — всё же сказала Стрельцова, вслушиваясь в шипение несущей частоты. Сколько раз она слушала этот звук, слушала его в самых разных обстоятельствах… Завтра она сделает окончательный выбор. Выбор их, её и Джона места жительства на Земле, в России. Позади остались долгие разговоры с Иден-Праймом, позади остались обмены информационными пакетами, снимками и документами. Всё было решено, но Джон…

Он снова дал ей возможность сделать окончательный выбор. Понимал, что она может решить и по-иному и допускал такую возможность спокойно и свободно. Он доверял ей, верил ей и давал полную свободу. Она могла выбрать любой другой город, любой другой населённый пункт в огромной России. Он, Джон Шепард знал, что у неё есть несколько вариантов, подготовленных вариантов, готовых к использованию вариантов. Её личных вариантов, о которых могли не знать даже дети. Наверное, как всегда, о них знали киборгессы — через них Светлана получила основной массив профильной информации, ведь покидать крейсер и «Ликино» надолго она бы не смогла — Встреча забирала всё свободное время, да и командирские корабельные и базовые заботы невозможно было отодвинуть в сторону сколько нибудь надолго.

Она могла воспользоваться этими вариантами и была уверена — и дети и Джон поймут её правильно и не будут возражать. Она привыкла брать на себя полную ответственность и здесь она тоже бы приняла на себя весь её вес и всю тяжесть.

Встав с кресла, Светлана прошла в спальню, остановилась у кровати. Снимая с себя комбинезон, подумала о том, что ей сейчас очень хочется видеть и чувствовать рядом с собой Джона, но, увы. Скорее всего он ещё долго не сможет покинуть Иден-Прайм. Там… там сложно. Оживилась группировка чиновников, желающих приземлить фрегат-крейсер на мёртвую стоянку, на мёртвый якорь. И эти чиновники — не только Альянса, кстати — достаточно сильны и влиятельны для того, чтобы их план был осуществлён практически. Джон это чувствует и готовится к длительному противостоянию. Он будет действовать, он будет воевать с чиновниками. Если потребуется, он, безусловно, пойдёт на крайности, потому что корабль, потому что экипаж ему бесконечно дороги. Настолько дороги, насколько они никогда не были и не будут дороги для тех же чиновников. Те в своём стремлении руководствуются совершенно другими основаниями. Совершенно другими. Для чиновников важно уничтожить память. А Джон… Джон им этого не позволит…

Светлана легла, натянула до шеи покрывало. Лёгкое, летнее. Завтра она на командирском флайере улетит в Лосинск. Хорошо, что Аликс согласилась быть вместе с нею и с детьми. Она, конечно, останется на связи с дочерьми, будет участвовать в контроле обстановки, в обработке информации. Она всегда на работе, всегда действует. Как хорошо, что теперь ей не придётся часто стрелять и ломать тела разумных своими руками… Пусть тоже вкусит мирной жизни. Если уж не спокойной, то хотя бы мирной. Киборгесса заслужила отдых. Не отпуск, а отдых. Отдых от боёв, отдых от перенапряжения, сопровождавшего её всю войну.

Если бы не Аликс и её дочки… Светлана понимала, что ей бы тогда было очень трудно справляться со всем одной. Да, у неё — прекрасный экипаж, прекрасная команда, но… Как всё же хорошо, что Аликс согласилась постоянно пребывать на борту крейсера. Быть на «Волге» рядом со Светланой, быть вместе с Зарой и Лекси. Светлана знала и понимала — так захотел Джон. Захотел — и отпустил Аликс с дочерьми, чтобы она была рядом с его Светланой. Как подруга. Как помощница. А не как конкурентка и соперница. Аликс уникальна, как уникальны и её дочери, рождённые в любви. Высшей, самой глубокой и сильной. Столь редкой, что… Подумав о том, как Аликс стала женой Джона, Светлана забылась крепким сном без сновидений, зная, что утром её разбудит мелодичный сигнал дорожных часов, стоящих сейчас на тумбочке рядом с кроватью.

Утром она проснулась привычно рано — в пять часов. И с удивлением обнаружила рядом со своей кроватью Машу и Сашу.

— Мам, прости. — смущённо сказал Саша. — Мы не утерпели. Маша полночи не спала. — он посмотрел на сестру. — Я тоже почти не спал. Мы еле дождались утра и пришли к тебе…

— Не поясняй, Саша. Я понимаю. — Светлана приподнялась на кровати, опёрлась на локоть и другой рукой обняла сына. — Сама такой была нетерпеливой.

— И осталась. — улыбаясь, сказала Мария.

— Ты права, Маш. — Светлана взглянула на дочь. — И осталась. И была — и осталась. — она села в кровати и смогла теперь обнять и Марию. — Ого. Чувствую, вы не просто пришли сюда…

— Да, мам. — кивнул Александр, подтверждая догадку. — Мы решили, что нам лучше будет по-быстрому поесть в каюте. У тебя будет слишком мало времени на обычный распорядок, мам… Вот мы и решили…

— Мы… — усмехнулась Светлана, вставая с кровати и обнимая детей ещё крепче. — Неразлучные. Одобряю, что я ещё могу сказать. Спасибо.

— Мам, Аликс сказала, что машиной она займётся сама. — уточнила Маша, остановившись у двери спальни, пропустив вперёд брата. — Зара и Лекси обеспечат всё необходимое.

— Распланировали. — Стрельцова оделась в обычный комбинезон без знаков различия, обняла дочь и вошла в холл, где на столе уже стояли подносы с завтраком. — Аромат восхитительный. Сами готовили?

— Ну так… — смутилась Мария. — Надо же было как-то ускорить время до утренней звезды…

— Поэтесса ты моя. — Светлана отпустила Марию из своих объятий и девочка уселась в кресло. Александр привычно подождал, пока мама сядет в своё рабочее кресло и только после этого сел сам.

Завтрак много времени не занял. Александр прибрал посуду и столовые приборы, Светлана привела стол в порядок, Маша накормила собачат, терпеливо ожидавших на своих ковриках. Стрельцова отметила, что Мэри вполне освоилась и в каюте и на корабле — она не была уже столь осторожной и нерешительной.

— Я — в Центральный, а вы — к машине. — сказала Светлана, подойдя к двери каюты. — Скоро буду.

— Ждём, мам. — ответили почти одновременно Мария и Александр, проводив Светлану взглядами.

Идя к Центральному, Светлана не смогла скрыть довольную улыбку, понимая, что это сразу отметят её волговцы. И правда — идущие навстречу члены экипажа и команды за несколько шагов до командира начинали ответно улыбаться совершенно искренне — им было приятно, что командир довольна и счастлива.

Полчаса работы в Центральном, разговоры с Титовым и другими старшими офицерами корабля. Наконец, поймав вопросительные взгляды Зирды и Мэри — овчарки пришли к дверям Центрального, чтобы сопроводить хозяйку к командирскому флайеру — Светлана попрощалась с Титовым, передала ему право командования кораблём и экипажем — мало ли что, может быть и срочный вылет — встала с кресла и пошла к выходному шлюзу.

Вместе с собаками Светлана спустилась по лестницам в ангар, кивнула техникам и офицерам транспортной службы крейсера, поднялась на борт командирского флайера, устроилась в пилотском кресле, одобрительно кивнула устроившемуся рядом в штурманском кресле сыну. Мария и Аликс разместились на заднем диване, в окружении четверых овчарок — не взять собак с собой не смогли — им тоже предстояло жить в новых квартирах и чем раньше они познакомятся с ними, тем лучше будет для всех будущих обитателей квартир. Мнение овчарок — постоянных своих спутников и спутниц — и Светлана и её дети всегда учитывали, что помогало сохранять единство и решать проблемы и вопросы наиболее оптимально и безопасно.

На пилоне шлюза ангара зажглись предупреждающие огни. Начали раздвигаться в стороны бронеплиты, открывая проём, осторожно и неспешно повернулась платформа, на которой стоял командирский флайер.

— Я — ноль первый. — Светлана вышла на канал диспетчерской. — К взлёту готовы.

— Ноль первому — взлёт разрешаю. Счастливого пути, командир. — офицер диспетчерского звена крейсера зажёг бело-лунный сигнал, обозначающий готовность служб крейсера к выпуску командирского флайера.

Светлана закончила набирать на пульте команды, вдавила клавиши старта в панель и флайер плавно приподнялся над платформой, принимая ориентировку старта. Коротким взглядом убедившись, что дети пристегнулись, Светлана утопила в панель клавишу активации маршевых двигателей — и под днищем флайера распахнулось пространство поля космодрома — машина за несколько секунд пролетела сквозь заранее открытый проём люка в стене ангара и ушла по пологой траектории вверх, ложась на заранее проложенный и просчитанный курс.

Маша развернула экран своего инструментрона и Светлана, не отрывавшаяся от управления, поняла — дочка хочет ещё раз просмотреть всю информацию о квартирах в Лосинске. Аликс привычно замерла, полностью погрузившись в обработку поступающих пакетов информации. Саша следил по «штурманскому» дисплею за меткой флайера, перемещавшейся по линии проложенного курса и, казалось, был целиком поглощён этим занятием.

Стрельцова чувствовала, что сын думает совершенно о другом — он уже обдумывал то, как будет учиться в школе. Уже сейчас он знал, что придётся учиться не в школе, расположенной в Лосинске и, значит, надо будет надолго покинуть и «Волгу» и Лосинск. Первый раз покинуть надолго борт родного корабля и пределы семейной квартиры. Это ничего, что с квартирой его пока что ничего не связывало — он сам выбрал именно эту квартиру в Лосинске и не согласился ни на какие другие варианты ни в этом ни в других городах. Наверное, — подумала Стрельцова, — он прав в своём выборе.

Командир крейсера и сама сомневалась в правильности своего выбора, но Лосинск… Его выбрали и киборгессы, и Джон. Да и у неё самой не было никаких особых возражений. Наверное, просто она стала очень осторожной… Может, Алла и права — она действительно нуждается в резком увеличении уровня стабильности и предсказуемости своей собственной жизни. Как же тяжело переключаться с военного на мирный режим… Как же тяжело…

Светлана удерживала машину на курсе чисто механически, вспоминая, как обсуждала по вечерам с Джоном варианты — сначала по аудиосвязи, тет-а-тет, потом — по видеосвязи — уже с участием детей. Иногда подключались и киборгессы — собственно, они ни на секунду не «отключались» от жизни Шепардов-Стрельцовых. А как иначе, если Аликс — законная жена и — без всяких скидок и условностей — главная подруга Джона, а обе её дочери носят в себе лучшее, что есть в Джоне?

Джон поддержал Светлану. Он получил и от неё и от киборгесс и от детей всю информацию о квартире в Лосинске и Светлана, когда была видеосвязь, чувствовала, знала, видела — он доволен именно этой квартирой. Значит, ему тоже будет там хорошо, когда он вернётся на Землю. Они все, вся большая семья Шепардов-Стрельцовых выбрала эту квартиру, но, конечно же, окончательное решение они примут тогда, когда её своими глазами, вернувшись на Землю увидит Джон. Только тогда они решат окончательно вопрос — остаться жить в этой квартире или поискать другие варианты.

Почему-то сейчас Светлане казалось, что другого выбора у них не будет. По той простой причине, что этот другой выбор не будет нужен. Вот так — просто и чётко: не ну-жен! Джон отдал право окончательного выбора ей, своей главной, верховной подруге и жене. Он ей… доверяет… Доверяет так, что даже сейчас у Светланы наворачивались на глаза слёзы радости и благодарности своему Джону. Он, Джон Шепард, понимает, что здесь она должна решать окончательно сама. Потому что она — женщина. Потому что она — мать. Потому что Россия, Империя — её страна, её земля, её родина. Да, большая родина. Без всяких скидок и условностей — большая. Потому что… потому что Джон её, Светлану Стрельцову любит! Любит так, что Светлана каждый раз ощущает себя защищённой, каждый раз — сильной, каждый раз — способной преодолеть всё, что бы ни приготовила ей жизнь! Потому что у неё есть Джон… И больше ей никто из мужчин не нужен. Никто. Он для неё — незаменим.

Очнувшись, Светлана почувствовала на себе взгляд Александра. Вот так, он просто… просто смотрел на неё… а ей казалось, что сейчас на неё смотрит не Александр, а Джон. Джон Шепард. Её муж и отец её детей. Сейчас на неё смотрел сын… а ей продолжало казаться, что на неё смотрит Джон.

Наверное, это правильно. Саша уже решил, что будет военным, что будет пробиваться в Спецназ — сначала в ВКС России, а потом — в ВКС Земли. Такая структура, конечно, уже формировалась, ведь и «Нормандия» теперь входила в состав особого, СПЕКТРовского Командования ВКС Земли, а не оставалась в распоряжении, пусть и чисто формальном, ВКС Альянса Систем. Россия передала в состав ВКС Спектровского командования два линкора и пять крейсеров — одни из лучших, экипажи этих кораблей подтвердили готовность выдерживать адские нагрузки и перегрузки, готовность быть всегда начеку.

Сын просто смотрел на неё, смотрел мягко, внимательно и Светлана очнулась окончательно. У неё — прекрасная семья, прекрасный муж, прекрасные дети. И — прекрасная работа, которой она будет и дальше отдаваться полностью и без остатка. Эту работу, эту службу она выбрала сама, выбрала осознанно, она готовилась к ней с детства. Благодаря именно этой работе и этой службе она встретила и полюбила Джона, родила от него детей. Стала женщиной, стала матерью. Обрела семью, свою собственную семью.

Чуть скосив глаза, она взглянула на Александра. Сын едва заметно улыбнулся — а ей почудилось, что это… это улыбнулся Джон. Какое приятное наваждение. Знаковое наваждение. Теперь она ещё больше уверена в том, что сын, её Александр унаследовал от Джона всё самое лучшее, всё самое-самое лучшее. Светлана чувствовала на себе и взгляд дочери — мягкий, ободряющий. Маша, конечно же, видела, как смотрит на маму Александр. Видела — и радовалась, видела — и одобряла.

Как всё же хорошо, что у неё — двое детей. Мальчик и девочка. Высшие силы сделали ей подарок, вечный и крайне ценный подарок. Не подарок даже — дар. Наверное, посчитали, что она, Светлана Стрельцова, достойна этого дара. А она… она чувствовала, что только в самой малой степени достойна этого дара. Ну вот только самую-самую малость достойна. Но ведь достойна же?! Достойна. Потому что так просто ей не могло повезти в жизни. Потому что жизнь крайне скупа на такие дары, на такие возможности. Крайне скупа и крайне неохотно передаёт их людям. Очень немногим…

Посадив флайер на стоянке перед высоткой, Светлана не торопилась выходить. Не спешили выходить из машины и дети. Они оглядывались по сторонам, благо остекление салона позволяло это делать без особого труда. Аликс погрузилась в сканирование окружающего пространства, накапливая информацию, которую предстоит ещё обработать. Киборгесса молчит, но Светлана уже знает — Зара и Лекси получили информацию, подключились к её обработке. Многопоточные системы, многозадачные. Скорость, в принципе недоступная разумным органикам. Полнота обработки информации тоже недоступная обычным разумным органикам. Даже не все необычные разумные органики могли бы составить конкуренцию дочери Главы Совета Синтетов. Теперь уже — не корабельно-Отрядного, а Галактического Совета Синтетов.

Как всё же много изменилось за несколько послевоенных месяцев! Как много разумные обитатели галактики сумели сделать полезного, нужного, необходимого! Лосинск… Он был отстроен едва ли не заново за считанные декады. Делая выбор, Светлана привычно пересмотрела все доступные материалы по городу и была впечатлена трудовыми, мирными свершениями его жителей.

— Здравствуйте, Светлана Васильевна. — к машине подошла женщина средних лет. — Я — смотритель этой высотки. — пояснила она своё появление.

Светлана открыла дверь салона, осторожно вышла, выпрямилась.

— Я не…

— Светлана Васильевна, да разве такое можно утаить?! — всплеснула руками смотритель. — Мы как узнали, что вы…

— Простите. — Светлана, прерывая речь смотрительницы и догадываясь, а может быть, зная, что она скажет дальше, сделала паузу. — Я ещё не приняла окончательного решения. — Она обернулась на выходивших в сопровождении овчарок детей и Аликс. — Если у кого-нибудь из моей семьи будут возражения — я приму их выбор.

— Ну хоть… — женщина взглянула на Светлану, но та осталась холодной и непреклонной. Да, сейчас на ней не было форменного комбинезона с генеральскими знаками различия. Сейчас на ней — простое, скромное гражданское платье. И, тем не менее, на смотрительницу пахнуло арктическим морозом. Она отступила на два шага и рядом со Светланой встали Александр и Мария. Аликс держалась позади, предоставив овчаркам — всем четверым самим решать, где им сейчас быть. Зорд и Грей привычно выдвинулись вперёд, прикрывая собой Светлану и детей, а Мэри и Зирда встали по бокам, закрыв фланги.

— Я сама посмотрю квартиру. Сопровождать меня не нужно. — сказала Стрельцова, поворачиваясь и направляясь ко входу в высотку. Светлана уже знала, что Аликс приказала автоматике командирского флайера закрыть машину и включить охранно-защитный комплекс.

Поднимаясь по ступеням к лифтовому холлу, Светлана не задумывалась о том, какое впечатление она произвела на смотрительницу высотки. Да, вроде бы по протоколу смотритель имела право и даже — некоторую возможность вот так встретить возможных постояльцев, а со временем — и жителей вверенного ей дома, но… Наверное, Светлана всё же не до конца переключилась на мирный режим жизни. И, вероятнее всего, никогда уже не переключится. Разве что… Разве что рядом с Джоном она сможет ненадолго полностью сбросить этот воинский психококон.

Пришлось выбрать грузовой лифт — в пассажирский, даже большой — все не помещались. Оглянувшись на детей, Светлана поняла — они спокойно отнеслись к необходимости воспользоваться «грузовиком». Привыкли довольствоваться малым, не любят шиковать.

Вот и дверь квартиры. Их будущей, семейной квартиры. Светлана знала — её дети помнят о том, что и им и Аликс с её дочерьми также приготовлены в Лосинске небольшие, не маленькие, а именно небольшие, но уже личные квартиры, а это — квартира семейная. Здесь они все могут жить. Все вместе могут жить. Постоянно.

Сняв защиту и открыв замки, Светлана толкнула дверь, поймала вопросительный взгляд Зирды и кивнула. Овчарка вместе с подругой Мэри переступили порог квартиры первыми. Следом за ними в квартиру скользнули Зорд и Грэй. Собаки разбежались по комнатам, в которых уже был необходимый минимум вещей и мебели. Несколько минут — и они возвращаются к входной двери, виляя хвостами и всемерно выражая своё довольство и одобрение увиденным и почувствованным.

— Входите. — коротко и тихо сказала Светлана, пропуская вперёд детей. — Мы — за вами. — она взглянула на Аликс и киборгесса едва заметно кивнула ей.

Александр пропустил вперёд Машу, вошёл и, взяв сестру за руку, вышел из прихожей в одну из комнат. Светлана осторожно переступила порог, следом за ней шагнула Аликс. Киборгессе не было нужды оглядываться по сторонам и назад — она сканировала пространство на шестьдесят метров по радиусу. Опасностей и угроз не было.

Несколько минут Светлана потратила на обход комнат. Остановилась у выходов на три огромных балкона. Застеклённых, утеплённых. Посмотрела большие лоджии, в которых было полно света. Вошла на кухню, прошла в столовую залу. Заглянула в спальни, побывала в комнате, в которой хотела обустроить свой кабинет.

Чем дольше она здесь была, тем больше ей здесь нравилось. Она чувствовала, что наконец-то обрела дом. Дом для себя, для Джона, для своей семьи.

— Света… Я передала Лекси всё, что здесь отсняла. Она перешлёт это Джону. — тихо сказала Аликс, найдя Светлану на балконе. — Думаю, он одобрит.

— Намекаешь, что основное решение за мной? — так же тихо ответила Светлана.

— Ну… где-то так. — помедлив, сказала киборгесса.

— Я даже не знаю… Наверное, зря я так наехала на смотрительницу…

— Так ты… — Аликс не стала продолжать фразу.

— Согласна. — Светлана увидела входивших на балкон детей. — Ваше решение, дети?

— Мам… Я хочу здесь жить. — сказала Мария. — Только здесь и нигде больше. Вряд ли что-то лучшее есть… Просторно, светло, воздуха — не выдышать и за год… Это… прекрасно.

Светлана взглянула на Александра. Тот шагнул вперёд:

— Мам… Маша права. Это — лучший вариант. Я согласен здесь жить. Только здесь.

— Аликс? — Стрельцова кинула вопросительный взгляд на киборгессу. Та вздохнула едва слышно, но справилась с волнением и, кивнув, сказала:

— Я тоже считаю, что это — наша квартира, Света. Я уже говорила с Зарой и Лекси. Они согласны здесь жить и не видят необходимости смотреть другие варианты.

— Последнее слово скажет, конечно же, Джон. — тихо проговорила Светлана. — Я поддерживаю ваше решение. Ваше общее решение. Мы — остаёмся здесь. Это — наша общая, семейная квартира. — она наклонилась, овчарки — все четверо — обступили её, виляя хвостами. Без слов было видно — им эта квартира очень понравилась, очень пришлась по душе — они не скрывали своего удовлетворения, своей радости, чувствуя удовлетворение и радость, охватившие людей. — Только…

— Светлана Васильевна. — на балкон вошла смотрительница.

— Просто… Светлана. — сказала Стрельцова, потупившись. — И… простите…

— Да нешто я не понимаю? Вы же — занятой, востребованный человек, вы — на службе… Трудно часто переключаться, слишком мало времени прошло с тех пор, как эта клятая война окончилась. — сказала смотрительница, подходя к Стрельцовой. — Татьяна Петровна я… Вот как построили этот дом за две декады, так я здесь и работаю… смотрителем. — она подала ридер. — Это — вам, нашим жителям. — сказала она. — Вся информация о доме и о квартире. — она сделала шаг назад. — Пригодится. Ладно, мне пора идти… — она повернулась к балконной двери, вышла в квартиру, послышался стук закрываемой входной двери.

— Хороший она человек, мам. — сказала Мария, отойдя от перил и повернувшись к Светлане. — Трудно ей… — она взглянула на брата. — Но мы ей… пока не в школе… будем помогать.

— Хорошо. — Светлана кивнула, сглатывая комок. Откуда дети узнали о том, кто такая Татьяна Петровна и какие у неё сложности, было не так уж и важно. Главное было то, что они всё же узнали всё это. Конечно, Аликс им помогла, не без этого, но любая информация… она мертва без понимания. И дети поняли гораздо больше, чем было в полученных ими информационных файлах. Они поняли основное: человек нуждается в помощи и в поддержке. И сразу приняли решение помогать Татьяне Петровне не словом — делом.

Александр кивнул, соглашаясь с мнением сестры. Вскоре они уже сидели на кухне — здесь традиционно было больше всего мебели, входившей в стандартный комплект оснащения новых квартир. Собаки улеглись на чистом полу, всем своим видом выражая согласие с тем, что это теперь — и их родное обиталище. Имеющее все шансы стать не менее родным, чем «Волга». Зирда и Мэри лежали у ног Светланы, Зорд и Грэй — у ног детей. Аликс сидела рядом со Светланой.

Распаковав пайки, Светлана и Александр быстро сервировали стол — пригодились запасы, прихваченные с крейсера. Всем нравилось то, что они вот так, все вместе собрались на кухне своей новой семейной квартиры. Собрались, ощущая эту квартиру своей. Становящейся родной и знакомой. Конечно, впереди было ещё знакомство с личными квартирами, но там было просто — стандартная планировка, минимум вещей и мебели. Много времени на ознакомление с ними не требовалось — так, несколько часов.

Светлана знала, что она обязательно посмотрит и эти стандартные квартиры. Вместе с детьми, вместе с Аликс. По-другому просто быть не может — они все собираются жить в этом городе. А потом… Потом, может быть, позже — они построят за городом особняк или виллу. Там ведь… природа. Чистая, сельская природа, с любовью сохранённая или восстановленная. Война отступала в прошлое. Медленно, нехотя — но отступала.

Слушая, как Маша с Сашей вполголоса обсуждают то, как они будут осваивать свои комнаты в этой прекрасной квартире, Светлана вошла в лифт. Снова — грузовой, но это — ничего. Совсем скоро этот лифт поднимет на этаж новую мебель, новые вещи, которые частично прибудут сюда с «Волги», а частично — будут присланы Джоном с Иден-Прайма. Джон обязательно учтёт мнение Светланы — она в этом уверена и даже убеждена. Главное, что она сделала выбор. Окончательный выбор. Лосинск — их город, а эта высотка — их новый дом. Одна из немногих городских высоток — в основном в Лосинске — малоэтажная застройка, максимум — двадцать этажей. А это — почти пятидесятиэтажная башня. Потому именно такие дома в Лосинске и именуют в просторечии высотками.

Флайер помог очень сократить время на просмотр квартир. Даже Аликс, железно-невозмутимая и невероятно сдержанная Аликс не смогла, а может быть — просто не захотела скрывать своего удовлетворения тем, какие квартиры — личные квартиры, индивидуальные — достались ей и её дочерям. А уж дети… Они были просто счастливы тем, что наконец-то и у них теперь есть личные квартиры. Пусть маленькие, но свои — личные. Всю обратную дорогу Саша с Машей крайне оживлённо обсуждали, как будут обустраивать свои личные обиталища и ни Аликс ни Светлана не препятствовали им, обмениваясь понимающими взглядами и улыбками.

— С возвращением, командир. — у трапа Светлану встретил Титов. — Вы вся светитесь, поэтому я от вопросов воздержусь. Мне и так многое понятно.

— Вы правы, Станислав. — Светлана остановилась рядом со старпомом, пропуская вперёд Аликс с детьми и овчарок. — Вы правы. Мне — понравилось. И я приняла решение, которое, думаю, поддержит мой Джон. Лосинск станет нашим родным городом. Точнее… наверное, он уже стал им. Ибо мы все почувствовали там себя… своими. — задумчиво произнесла она, подхватывая полегчавшую укладку — за время обратной дороги дети съели практически все пайки и выпили все травяные настои. Аппетит после столь приятных событий был просто зверским. — Спасибо, что встретили. Я — к себе.

— Хорошо, Светлана. — Титов отступил в сторону.

Аликс ушла в дата-центр, но Светлана, видя удаляющуюся фигуру старшей киборгессы, понимала — она довольна и рада, а может быть — даже счастлива. И обязательно передаст дочерям всю информацию о том, что увидела, почувствовала и поняла.