Глава 46. ПОБЕГ

О’Рейли, видел красивый сон. Все прошло…, не было не тюремной камеры с железными решетками, не коварных демонов искушающих и истязающих.

Был свет, и была любовь…, любовь не конкретно к кому-то, а большая всеобщая охватывающая всех людей.

Да что там людей…, в орбиту этой великой любви были вовлечены галактики и вся вселенная, разумные существа с других планет и миров. Ею были охвачены и примитивные, но умеющие летать, аборигены далекой планеты Зореге, очень похожей на землю, но обладающую куда меньшей гравитацией, и существа высшего порядка прошедшие много ступеней духовного развития, и выполняющие, роль учителей и защитников, те кого люди называют ангелами хранителями.

Он шел по залитому солнцем, желтому полю, раздвигая руками гладкие и упругие колосья. Пшеница была неестественно высока почти в рост человека. Пол всю свою жизнь прожил в городе и в жизни вряд ли отличил пшеницу от гороха. Но в своем сне он был уверен…, это была пшеница.

Вообще в этом сне он знал многое, словно кто-то подключил его к источнику информации, из которого память услужливо выхватывала нужные сведения. Стоило ему подумать о чем-то, как мгновенно из темноты подсознания звучал ответ. Он знал куда идет, и знал, что там его ждет знание, там его ждет сила…, сила равной которой нет в мире, сила, которая может все.

Он вышел на поляну, если таковой можно считать идеально ровный круг диаметром в полмили, где пшеница была примята. В центре круга спиной к нему сидел человек. На таком расстоянии он не смог его толком разглядеть, тем не менее, силуэт смутно показался ему знакомым.

Пол ускорил шаг, и вскоре стал различать могучие массивные плечи и широкий бритый затылок.

— Евлампий…, — улыбнулся О’Рейли, пожалуй это был самый приятный сюрприз какой только можно было ожидать.

Спокойствие, вера и какая-то житейская мудрость, исходившие от этого человека, сейчас ему были нужны как никогда.

— Евлаампиий…, — крикнул он, надрывая легкие, ему вдруг показалось, что сон как все хорошее закончится в самый неподходящий момент.

Паладин обернулся и приветливо помахал ему рукой, словно ничуть не удивившись.

— Почему он собственно должен был удивиться, — подумал Пол, — он ведь в моем сне.

Детектив перешел на бег, и через некоторое время изрядно запыхавшись, стоял перед Евлампием. Тот сидел, поджав под себя ноги. Перед ним был рассыпан серый песок похожий на пепел, на котором он что-то старательно выводил. Пол присмотрелся, рисунок отдаленно напоминал, пентаграмму, поверх которой были начерчено несколько геометрически правильных фигур.

— Что ты здесь делаешь? – спросил О’Рейли и тут же подумал, что глупее вопрос было сложно подыскать.

— Нет.

— Что нет?

— Это не глупый вопрос…, я здесь чтобы помочь тебе, — гигант жестом пригласил его сесть напротив.

— Чем же ты можешь мне помочь? — спросил Пол, усаживаясь на мягкую соломенную подстилку, — это ведь сон…, мой сон. А в реальности я сижу в камере, и утром мне предъявят обвинение в попытке изнасилования несовершеннолетней.

— Это не совсем сон…, но об этом в следующий раз, у нас мало времени.

— Что я должен знать?

— Ты не должен бояться смерти, смерть это не конец.

— Я не боюсь.

Евлампий в ответ лишь улыбнулся.

— Ты должен выбраться из участка, сегодня же.

— Стать беглым…, за которым будет охотиться вся полиция соединенного королевства? Ну уж нет. Я, между прочим, полицейский детектив…, а не преступник, или ты забыл.

— Это уже не важно…, ты должен спасти Сильвию, спрятать ее так, чтобы никто не мог ее отыскать некоторое время.

— Где она?

— Закрой глаза…, и смотри.

— Как это? – Удивился Пол.

— Закрой, — настойчиво повторил Евлампий.

О’Рейли закрыл глаза и почувствовал на лбу прикосновение большой мягкой ладони повара. Поначалу он не видел ничего кроме тьмы и светящегося силуэта Евлампия, вокруг которого словно языки пламени плясали разноцветные отблески пастельных тонов. Затем словно кто-то включил мощный фонарь, и луч света выхватил из темноты бледное лицо спящей Сильвии.

Она мирно посапывала и улыбалась во сне. Было, что-то еще…, вызывавшее смутную тревогу, он не сразу это понял и лишь приглядевшись, заметил на ее лице чью-то зловещую тень. Будто кто-то склонился над ней и внимательно ее разглядывал.

— Где это? – сквозь зубы промычал он, боясь, что видение исчезнет.

— Смотри.

Видение не исчезло, наоборот оно стало ярче и отчетливее. На этот раз он увидел фасад здания, и охранника скучающего у массивных дубовых дверей.

— Кажется…, я знаю это заведение. Но где остальные? Демон, отец Бернар, Бридж?

— Сейчас важно только это, — голос Евлампия прозвучал глухо.

О’Рейли открыл глаза. Русского не было. Осталась лишь кучка серого песка, на которой была нарисована странная фигура, отдаленно напоминавшая свастику.

— Запомни…, важно, только это – откуда-то из воздуха донесся шепот.

Пол откинулся на спину, заложив руки за спину. Спелые колосья пшеницы приятно щекотали спину. Запах горячей свежей соломы тревожил ноздри. Он чихнул.

— Странный сон…, никогда раньше не чувствовал запахи во сне, — подумал он.

По голубому бездонному небу плыли редкие пушистые облака. Ослепительно белые и лохматые они напоминали каких-то диковинных зверей, неспешно путешествующих по небосводу.

— Пора вставать…, — прозвучало в голове.

— Вот еще…, мне здесь хорошо, — ответил он.

— Уже утро…, за тобой скоро придут.

— Плевать.

— Нам надо поговорить.

— Говори.

— Открой глаза…, я не могу говорить со спящим, это похоже на шизофрению.

О’Рейли усилием воли разлепил веки. Перед ним на привинченном к полу стуле сидел Крауч.

— Наконец-то, ты долго спал. Так могут спать люди с абсолютно чистой совестью, или полные отморозки.

— И кто же я, по-твоему? – улыбнулся Пол.

Сид пожал плечами и невесело усмехнулся.

Пол вскочил на ноги, потянулся, размял шею и поясницу. Так хорошо и свободно он уже давно себя не чувствовал. Тело было легким и послушным, на душе было спокойно. Еще он почувствовал, что все происходящее вокруг его совершенно не волнует. Не камера, ни охрана. Даже абсурдное обвинение, которое должны ему предъявить, казалось глупым, незначительным и ничего кроме улыбки не вызывало.

— Расскажи мне, — вид у Крауча был жалкий, — я должен знать.

— Ты все знаешь, Сид…, и потом это не главное.

— Что?

— Знать…, главное верить. Когда придет твое время…, ты поймешь.

— Я не могу тебя выпустить.

— Знаю.

— Но…, я хочу помочь.

— Понимаю.

— Как мне поступить?

На Сида, было больно смотреть, яростная борьба долга с желанием помочь, коллеге, отражалась на его лице, недовольной гримасой. Видимо судьба впервые поставила его перед подобным выбором.

— Тебе решать. Только я уйду сегодня.

— Как?

— Пока не знаю, — улыбнулся Пол.

— Абсурд.

— Ага…, что может быть реальнее абсурда.

— Хорошо…, я попробую договориться с окружным прокурором.

О’Рейли пожал плечами, всем своим видом давая понять, что это ничего не изменит.

Крауч кивнул охраннику с безразличным видом стоявшему неподалеку. Тот подбежал, громко зазвенев ключами, открыл решетчатую дверь. Судя по скорости, с которой он все это проделал, было ясно, что Сид, не смотря на не очень солидный возраст, пользуется большим авторитетом.

— Постарайся не наделать глупостей до моего возвращения, — сказал он, стоя уже по ту сторону решетки.

— Не обещаю, — грустно улыбнулся Пол, — но постараюсь.

Сид неуверенно кивнул головой, видимо ответ ему не очень понравился. Однако решив, что большего он от О’Рейли не добьется, во всяком случае сейчас, Крауч быстрым шагом направился к двери в конце коридора.

— Головой отвечаешь, — бросил он на ходу охраннику.

— Слушаюсь сэр, — гаркнул, тот в ответ, но посмотрел вслед начальнику с таким недоумением, что было ясно, подобной глупости он от него не ждал.

Когда коридор опустел Пол, вновь принял горизонтальное положение и предался своим мыслям.

Нечего было даже думать, сбежать отсюда среди бела дня, когда участок кишел сотрудниками. Если до ночи Крауч не добьется его освобождения, он уйдет сам.

Сама мысль о побеге и о том, что он окажется вне закона его больше не пугала. Более того, ему показалось это забавным, ведь в подобном качестве он еще не был.

Однако надо было продумать детали побега. Здание четырехэтажное. Наверняка он сейчас находится в подвале. Если ничего не произойдет, в девятом часу принесут ужин. Надо будет действовать неожиданно и быстро.

О’Рейли огляделся, он еще раньше заметил две видеокамеры, одна располагалась прямо над его головой, другая дальше почти в середине коридора. Та, что была установлена в камере, судя по красному огоньку, работала постоянно и охватывала всю площадь и часть коридора. Вторая была на поворотной платформе. Пол подсчитал, что у него будет примерно семь секунд, прежде чем камера вновь повернется в его сторону. Если все пойдет правильно и ему удастся обезвредить охранника и забрать ключи, то у него появлялся вполне реальный шанс.

Что делать, после того как он выйдет из коридора, он совершенно не представлял, поскольку даже примерно не знал, сколько человек будут находиться в здании ночью, и где они будут располагаться.

Однако он посчитал что сведения, которыми он владеет, вполне достаточны, чтобы покинуть столь гостеприимное место. А потому вновь откинулся на спину и беззаботно задремал.

Проснувшись примерно в половине девятого, О’Рейли прижавшись к стене, встал во весь рост, оказавшись точно под видеокамерой. Заметив еще раньше, что провода, питавшие ее, выходили из стены, и по чьей-то оплошности не были защищены.

Пол просто протянул руку и выдернул один из проводов, красный глазок, моргнув два раза, погас. Устроившись поудобнее, он как не в чем не бывало, вновь закрыл глаза. Больше всего его сейчас поражало собственное хладнокровие, словно побег из темницы был для него делом обыденным.

Минут пятнадцать все было тихо. Сочно чавкнул засов, и в коридоре показалась озабоченная физиономия охранника. Тревожно оглядевшись по сторонам, он подошел к решетке.

— Что происходит…, — произнес он в пустоту, словно не обращаясь ни к кому, но, явно рассчитывая, на то, что узник отзовется.

— Вы о чем? – Открыл глаза О’Рейли.

— Видеокамера не работает…, это вы сделали?

— Я…? Я в них ни черта не смыслю.

— Я тоже, — миролюбиво отозвался охранник, — придется вызывать мастера, если конечно дозвонюсь до него.

Пол на секунду устыдился собственных намерений, но тут же отогнал от себя чувство, возникшее совершенно не к месту. Контролируя краем глаза, движение второй камеры он приготовился к решительному броску. Удача была на его стороне. Охранник повернулся спиной к решетке в тот самый момент, когда видеокамера начала свое движение в сторону двери коридора.

О’Рейли рванулся вперед, молниеносно просунув руку между прутьями, ухватил его за воротник куртки, и дернул на себя. От неожиданности охранник потерял равновесие, а вместе с ним, всякую способность к сопротивлению, и сильно ударившись спиной об решетку, застыл в растерянности. Обхватив рукой шею охранника, детектив еще раз дернул его на себя, ударившись затылком об решетку, тот повис на руке детектива.

Быстро нащупав на поясе связку ключей, которую заприметил еще раньше, он открыл дверь и выскочил в коридор. В запасе по его подсчетам оставалось еще секунды три.

Схватив лежащего охранника за руку Пол довольно бесцеремонно поволок его в ту точку коридора, которая находилась под висевшей видеокамерой, и где по его расчетам они попадали в мертвую зону.

Он успел. Видеокамера, сделав кивок в сторону его темницы, двинулась в обратную сторону. Естественно человек сидевший сейчас за монитором, мог видеть, что внутри никого нет. Однако в самой камере было достаточно темно и, скорее всего наблюдавший ничего не разглядел.

О’Рейли пощупал пульс у охранника, тот был жив. Он вздохнул с облегчением. Меньше всего ему хотелось кого-то убивать.

Дождавшись очередного поворота видеокамеры, Пол рванул к двери, у него было примерно пять секунд, чтобы подобрать ключ на довольно объемистой связке.

Ему опять повезло, уже второй ключ гладко вошел в замочную скважину и мягко повернулся, издав при этом громкий щелчок, который прозвучал как выстрел в темноте коридора. На секунду замерев, он прошмыгнул в дверь и запер ее за собой.

Перед ним был ярко освещенный коридор, из которого вбок уходила лестница. О’Рейли стал медленно подниматься. Через два пролета, обнаружилась стеклянная дверь, сквозь которую был виден коридор первого этажа. Выглянув, он обнаружил, двух констеблей увлеченно игравших в карты.

Разумно рассудив, что шансов подкрасться незаметно, а тем более прорваться к выходу, у него нет, Пол двинулся вверх по лестнице. На верхних этажах было пусто. На третьем этаже из окна коридора которое, выходило во внутренний дворик, он осторожно выглянул.

Во дворе стояли две полицейские машины, вокруг которых со скучающим видом бродили еще несколько констеблей.

На четвертом этаже он обнаружил прикрепленную к стене металлическую лестницу и железный люк, ведущий на крышу.

Прохладный, морозный осенний ветерок дохнул в лицо, когда он, вывалившись из люка, присел, чтобы отдышаться. О’Рейли вдохнул полной грудью, попробовав свежий воздух на вкус. Слегка закружилась голова. Времени было совсем мало, по расчетам его исчезновение уже должны были обнаружить. Но вокруг все было подозрительно тихо.

Обследовав крышу, он разочарованно констатировал. Во-первых, все здание обнесено забором и довольно высоким. Во-вторых, забор был достаточно далеко от стен здания. В-третьих, он находился слишком высоко и если даже попытаться прыгнуть то самое меньшее, что ему грозило это переломы ног, а со сломанными конечностями убегать совсем неудобно. На это раз ему не повезло.

Пол присел на край бордюра, который окаймлял по периметру все здание.

— Господи…, где же мудрость твоя, — О’Рейли поднял глаза к небу, — почему ты доверил важное дело такому идиоту как я.

Пол обреченно улегся на бордюр, глядя на звездное небо. Оставалось ждать, когда за ним придут. Снизу что-то больно натирало спину. Он поднялся, провел рукой по поверхности прохладного камня, и нащупал толстый электрический кабель, который не разглядел раньше. Кабель уходил куда-то под углом вниз.

— Спасибо…, — произнес он вслух и, ухватившись за кабель, стал спускаться вниз.

Гладкая и ровная поверхность кабеля идеально подходила для такого рода упражнений. Совсем скоро под ним промелькнул забор. Когда до земли оставалось около десяти футов, он спрыгнул, приземлился на обе ноги и, упав набок, больно ударился коленом.

Быстро вскочив на ноги, он побежал наугад, не разбирая дороги. Сейчас важно было уйти подальше. На пути попался лес, в темноте казавшийся густым и загадочным. Пол продолжал бежать, стараясь придерживаться одного направления.

Примерно мили через две, он вышел на дорогу. Довольно быстро ему удалось поймать попутку, с разговорчивым малым за рулем, который…, о удача…, направлялся в Нортгемптон. Впрочем, он просто сел в первую остановившуюся машину, и лишь потом узнал от водителя, что ему вновь повезло, и им действительно по пути.

Водитель большой чернокожий парень, лет двадцати пяти, по имени Диуф, работавший механиком, простоватый, и очень общительный, говорил без умолку.

— Не переживайте сэр, Диуф вас довезет, куда вам надо. Всегда приятно ехать вдвоем, с хорошим попутчиком.

— Вы не боитесь?

— Чего?

— Ну…, мало ли кто голосует на дороге.

— Вы правы…, сэр, но я давно заметил, как только начинаешь бояться, неприятности так и сыпятся на голову, словно притягиваешь их.

— Интересно…, и вы решили просто не думать о них.

— Именно так…, если, что-то должно случиться, то непременно случиться, а переживать раньше времени глупо.

— Но ведь ты можешь принять меры предосторожности, подстраховаться, повлиять на ситуацию.

— Не мне вас учить сэр, но цепь событий в моей жизни, выкована великим отцом уже давно, можно бояться, убегать, прятаться, а можно просто достойно прожить свою жизнь. Возможно это экзамен.

— Думаете?

— Уверен.

Некоторое время они ехали молча, думая каждый о своем. Потом, О’Рейли задремал, и кажется, похрапывал во сне.

Очнулся он только тогда, когда автомобиль замедлил скорость, въезжая на окраину Нортгемптона. Пол решил выйти, и пройти полмили пешком, чтобы не раскрывать конечную цель своего путешествия.

— Остановите мне где-нибудь здесь, я почти приехал.

— Я так не думаю…, но если вам угодно. Извольте. – Диуф притормозил и вырулил на обочину.

— Не думаете? Это, что тоже продолжение вашей теории божественной предопределенности?

— Конечно…, вот смотрите…, я знаю, что вы бежали из тюрьмы. Но…, — водитель поднял указательный палец вверх, — почти уверен, вы не в чем не виноваты, и попали туда по ошибке. Поэтому я не буду сообщать ничего полиции. Ведь если вас прислал всевышний, значит, он хотел чтобы я помог вам, и противиться этому, верх глупости и самонадеянности. Такова моя судьба.

— Интересно…, откуда вы…, знаете? – Удивился детектив. – Или это господь вам подсказал?

— Вас показывали в вечерних новостях, — заразительно засмеялся Диуф.

— А не сдавать меня полиции…, вам тоже велел бог?

— Конечно.

— Каким образом?

— У меня совсем нет такого желания сэр…, просто не хочется этого делать…, вы мне симпатичны.

— Вы считаете, это глас божий.

— Именно так. Чем я могу вам помочь?

— Помолитесь за меня, когда будете в церкви.

— В мечети.

— Что?

— Я говорю в мечети…, я мусульманин. Но бог един и я помолюсь за вас.

— Спасибо, — кивнул О’Рейли и, выйдя из машины, не оборачиваясь направился в сторону клиники.

Все же он предпочел пройтись пешком, несмотря на начинавшийся дождь, отсутствие зонта и плаща. Пол был уверен, водитель не соврал, он не выдаст его. О’Рейли давно научился различать людей, но в последние несколько дней, его представления о добре и зле, об окружающем мире, претерпели серьезные изменения. Похоже, то же самое сейчас происходило с его знанием о людях.

Весь его предыдущий опыт, оказался никчемным и пустым. Ну кто бы мог представить, что малограмотный деревенский парень, работающий механиком, окажется ближе к истине чем он, человек образованный и умудренный опытом. Чего тогда стоит этот опыт, если оказался бесполезным, как только ситуация перестала быть простой, и вышла за рамки обыденности.

Клиника охранялась как федеральная тюрьма, с той лишь разницей, что на заборе, огораживавшем территорию, не было колючей проволоки. Сам же забор был глухой и невероятно высокий.

Решив, что у него не так много времени, чтобы разрабатывать детальный план, он настроился импровизировать.

У металлических ворот выполненных в виде вычурной кованной решетки его остановил охранник.

— Сэр…, прошу прощенья, но вы не можете войти.

— Мне нужно поговорить с главврачом.

— Я должен позвонить, — с достоинством произнес он, выуживая откуда-то из-за спины массивную черную рацию, — как вас представить?

— Детектив Пол О’Рейли.

— Аа…, простите по какому вопросу, — уверенность и превосходство охранника мигом улетучилось.

— Я расследую убийство.

Отойдя в сторону тот, произнес несколько фраз, внимательно вслушался в то, что ему отвечал невидимый собеседник и, сделав знак рукой, пригласил Пола пройти во двор.

— Сэр…, идите прямо по дорожке до центрального входа.

— Спасибо, — ответил детектив, — я знаю, — и не спеша, направился в указанную сторону. Он действительно все здесь знал, хотя никогда раньше не бывал. Но готов был поклясться, что уже ходил по этим посыпанным песком дорожкам, и видел эти вековые деревья, стоящие вдоль аллеи, словно немые сторожа.

У массивных дубовых дверей, которые он видел во сне, его встретил еще один громила, но видимо он был в курсе происходящего, а потому лишь указал ему на дверь.

— Вторая дверь слева, по коридору.

Пол кивнул головой и вошел в здание.

Кабинет мистера Блэка поражал воображение чистотой и порядком. Складывалось впечатление, что в нем никто не работал, а сам доктор Блэк, лишь восковая фигура в умело подобранном интерьере.

— Чем я могу быть вам полезен? – спросила восковая фигура.

— У вас в клинике находится некая мисс Сильвия Горн, мне необходимо поговорить с ней.

— Ммм…, видите ли…, это совершенно исключено. И абсолютно бессмысленно.

— Почему?

— Сильвия Горн…, очень больна. Всякое общение с посторонними не пойдет ей на пользу и повредит лечению.

— Я настаиваю.

— Я вас понимаю, и меня беспокоит ваше состояние. Вы находитесь здесь…, что-то около двух месяцев, но нет никакого прогресса.

— Вы…, меня с кем-то путаете. Я полицейский детектив и прибыл только, что для расследования череды убийств на севере Англии.

— Да, да, да…, конечно. Видимо придется увеличить дозу лекарств. Поверьте, мне очень не хотелось этого делать.

— Вы, черт возьми, слушаете меня или нет. – О’Рейли сорвался на крик и помахал рукой перед лицом эскулапа. Что-то в его руке ему очень не понравилось. Он взглянул на нее. Рука была в порядке, но рукав…. Пол опустил взгляд. На нем была больничная пижама.

— Как ты это сделал? – Детектив бросился на отвратительно улыбающегося доктора, и схватил его за горло.

В ту же секунду в кабинет ворвались два охранника, оторвав его от, по-прежнему улыбающегося Блэка, они довольно быстро облачили его в смирительную рубашку, и усадили на стул.

— Мистер О’Рейли…, мы все понимаем…, последнее дело маньяка, которое вы расследовали, оставило глубокую психологическую травму. Поверьте, мы делаем все от нас зависящее, чтобы помочь вам. Но вы должны бороться с иллюзиями, в которых пребываете последние два месяца. Мне кажется, в вашем поведении все же есть кое-какие положительные изменения, и это дает нам надежду.

Отворилась дверь, в кабинет вошла симпатичная мексиканка, сочувственно глядя на Пола, она сделала ему укол, и так же молча удалилась.

— Габи очень переживает за вас, — произнес Блэк провожая глазами медсестру, — мы все переживаем за вас, мистер О’Рейли.

Воистину доктора придумали замечательную вещь. Смирительная рубашка это апогей человеческого бессилия. Если что-то способно перевести больного с небольшими отклонениями или вполне здорового человека, в разряд буйно помешанных, то это, несомненно, смирительная рубашка. Она словно специально создана для увеличения количества психов, на квадратный метр.

Пол сделал несколько движений, пытаясь освободиться от смирительной рубашки, но она сидела плотно и ничуть не ослабила свои объятия.

— Не надо…, не делайте этого, в прошлый раз вы изрядно поранились, пытаясь освободиться, и чуть не задохнулись, не подоспей Габи во время. – Доктор кивнул охранникам, — отведите его в палату, пусть поспит.