Глава 27

Стенька спал, свернувшись клубочком, в маленькой детской беседке. Уже глубокой ночью он пробрался на территорию детского сада, протиснувшись между железными прутьями ограды, заметил вход в беседку и нащупал скамейку. Он уснул сразу же, как только закрыл глаза — сильная усталость от дальней дороги и голода взяла своё. Он проснулся только тогда, когда услышал голоса малышей, которых вывели на прогулку. Мгновенно соскочив со скамейки, он забежал за беседку и только тогда начал припоминать, как тут оказался. Тут же чувство голода тоже напомнило о себе и больно ударило в солнечное сплетение.

Малыши быстро расползлись по всей территории и занялись своими делами, которые, без сомнений, имели для них огромную важность. Там, где спрятался Стенька, был забор из сплошных досок, не имеющий ни одной щели, чтобы улизнуть. Ограда из металлических прутьев находилась немного дальше, но чтобы до неё добраться, ему пришлось бы пересечь всю площадку, где он обязательно столкнется с воспитателями.

Стенька обернулся и вздрогнул: из-за угла беседки на него смотрел один из малышей. Его глаза были так широко раскрыты, будто он нашёл клад и не собирался ни с кем делиться.

— Ты кто? — удивлённо спросил малыш.

— Стенька, а ты кто?

— А я Селёза, мальсик-забияка! Хоцес канфетку? — на одном дыхании протараторил мальчик-забияка Серёжа. Он не стал дожидаться ответа удивлённого собеседника и протянул большую шоколадную конфету. Стенька оказался в странной ситуации — обычно он сам отбирал конфеты у первоклашек в школе на переменах, а тут… Он взял конфету и положил её в карман штанов, где уже лежал спичечный коробок.

— Ты такой больсой! — продолжал удивлённый малыш. — Ты похос на соныско!

Стенька немного подумал и засунул руку во второй карман штанов. Ножик хоть и был ржавым и не раскладывался, но всё равно был дорог ему. Немного подержав его в руке там, в кармане, он вытащил и отдал его малышу.

— Держи, малыш. Это теперь твоё.

Глаза малыша стали ещё больше, чем были раньше.

— Мальчик Серёжа, а ты не знаешь, как мне отсюда улизнуть по-тихому?

Забияка Серёжа знал этот язык, поэтому понял, что Стеньке нужна помощь.

— Посли.

Мальчик повёл Стеньку вдоль сплошного забора и остановился перед одной из досок, которая была чернее всех остальных. Он взялся рукой за её край и качнул в сторону. Та сдвинулась и сверкнула узкой полоской свободы. Стенька выдохнул с облегчением и вылез на ту сторону, но тут же засунул голову обратно в щель, как будто что-то забыл.

— Спасибо тебе, мальчик-Серёжа. Будь хорошим и постарайся не быть забиякой.

— Холосо! — засмеялся малыш и помахал Стеньке маленькой ладошкой.

Жизнь в городке уже кипела в своём обычном режиме. Кто-то проспал на работу и спешил с непричёсанной головой на остановку. Под тенью тополя притаились двое пьянчужек, пересчитывающих скудную мелочь на ладони одного из них, как будто изучающих секретную карту острова сокровищ. Вот дедушка бредёт по аллее с бутылкой молока в сетке. Значит, скоро они с бабулей будут завтракать рисовой или манной кашей. Стенька достал из кармана подтаявшую конфету и с удовольствием засунул её целиком в рот. Ах, как же она сейчас была кстати! «Интересно, если съедать по такой конфете каждый день, можно прожить до старости?» — задумался он, но тут же сам себя упрекнул за своё легкомыслие. «Кто мне даст столько конфет? Они же не растут на деревьях! А зимой на деревьях вообще сложно что-то найти, кроме шапок снега и воробьёв, которые обязательно будут смеяться над уже взрослым к тому времени человеком, ищущим конфеты на ветках.»

Стенька немного расстроился и подумал, что неплохо бы выпить хоть немного воды, но возвращаться к рыночной площади он не хотел. Да и ржавый рычаг вряд-ли ему поддастся после съеденной конфеты. Он слышал, что для этого нужно будет съесть много каши, которой у него не было и, скорее всего, никогда не будет. Он ещё немного посмотрел на искателей сокровищ под тополем, вслед уходящему дедушке с сеткой, повернул в другую сторону и пошёл к больнице. Вдалеке, в конце улицы уже виднелось трёхэтажное здание с большими окнами. Там его бабушка и он должен её увидеть. Обязательно увидит! Он так много должен ей сказать, столько новых слов, которые он никогда не произносил раньше. Она узнает, как он её любит и как она дорога ему.

Через десять минут он уже шёл по асфальтовой дорожке, ведущей к дверям больничного корпуса. Слева подходила ещё одна дорожка, но она была сделана горкой, которая заканчивалась ещё одними дверьми. Стенька вдруг представил, как зимой эту горку поливают водой. Горка леденеет и выздоровевшие пациенты с радостью скатываются с неё, отправляясь домой. Он даже не догадался, что машины скорой помощи заезжают по этой горке к самым дверям и передают носилки с больными прямо внутрь.

Стенька с трудом открыл большую дверь больничного корпуса и вошёл внутрь. За дверью была небольшая квадратная комната, похожая на небольшой зал ожидания вокзала, в которой пассажиры ожидают прибытие поезда. Белые стены и такие же белые лавочки навевали тревожные чувства вместо романтического трепета перед путешествием. Пара белых дверей с надписями «не шуметь» и «приём передач, стучите» как будто предлагали угадать ту, которая вам откроется сегодня. Стенька немного подумал и решил, что передачи у него всё равно нет, а «не шуметь» он постарается, поэтому открыл соответствующую дверь и вошёл. В нос попал больничный запах, который начал тревожить Стенькин пустой желудок. Смесь ароматов лекарств, невысушенных простыней, хлорки и убежавшего молока с таким усердием принялись давить под рёбра, что ему пришлось прикрыть ладонью рот. Длинный тёмный коридор с дверьми вдоль стены, в конце которого светилось яркое пятно, предстал перед ним и предложил сделать шаг, если он посмеет.

Дойдя до освещённого места, Стенька увидел стол с журналом и красным телефонным аппаратом. Широкое окно с подоконником, тумбочка с подносом, на котором стоит графин с водой и два пустых стакана. За столом никого не было, отчего Стеньку посетили тревожные мысли. «Наверное, неизвестная болезнь поразила всех, и пациентов, и даже человека, который должен сидеть за этим столом». Но он, к счастью, ошибался, так как открылась одна из дверей и появилась хозяйка стола, в руках у которой был стакан с градусниками.