NB: Всё ниженаписанное является личным мнением и на великую литературную критику не претендует. Содержит спойлеры.
Когда я только начал читать роман, то сразу понял, что «здравствуйте, пан Сапковский». И чем дальше, тем это ощущение круче усиливалось. Причём, сразу уточню: я ни в коем случае не обвиняю автора в плагиате, мир у него свой, и сюжет тоже свой, но атмосфера, общий менталитет, какие-то мелкие детали… В общем, лицезрю я здесь даже не столько подражание, сколько поклон любимому мастеру, и поклон очень даже качественный.
Я читал где-то в комментариях, что автор сначала хотел сделать эту книгу сборником дорожных историй, которые происходят с одним из центральных персонажей Зезвой Ныряльщиком, а потом — заверте… На самом деле, в процессе чтения ясно видно, как постепенно желание написать глубже и шире начинает превалировать. Самой продуманной, логичной и завершённой видится именно первая часть, «Девы али», выдержанная как раз в духе приключений ведьмака. А потом включается политика — да и боги с ней, с той политикой, главное — включается мир, которому уже тесно в узких рамках приключений борца с чудовищами и проклятьями.
Но сперва, в противовес уже сложившейся традиции, скажу не за мир, а за персонажей. Они прописаны великолепно — практически все, от главных до совершенно эпизодических. Они живые, в них веришь, их видишь — со всеми достоинствами и недостатками, яркой и сочной картинкой, даже если это какие-то трактирщики, слуги или торговцы, у которых даже имени-то нет.
Заявленный главным героем Зезва Ныряльщик — отнюдь не ведьмак и даже, осмелюсь сказать, не главный герой. Он — За Грань Ходящий и просто небритый рыцарь, состоящий на службе у сильных мира сего. А ещё — славный, хоть и мрачный и циничный малый, которому везёт на приключения и хороших друзей и приятелей. Ныряльщик — это не просто прозвище: Зезва умеет ходить в иной мир, за Грань, и даже выносить оттуда разные предметы (в том числе, и оружие, хотя это не очень приветствуется по кодексу Ныряльщиков). Вот только эта его способность и Грань в принципе — практически не раскрываются. За всё повествование мы встречаем описание похода за Грань только один раз, а предметами из-за Грани Зезва пользуется трижды. Получается так, что центральные способности персонажа оказались позабыты во имя описания мира. Только иногда всплывает его прозвище, и некоторые герои глубокомысленно заявляют: «А, тот самый, который Ныряльщик… Ну, Ныряльщик — это да!» А почему «это да» — почти никак не раскрывается. Ходит за Грань — ну и что? На сюжет это никак не влияет, кроме уже описанных случаев, но их слишком мало.
