Глава 54. Прозрение на бегу

Счастлив тот, кто ищет что-то конкретное! Совсем другое, когда нет чёткого определения, что именно надо искать.

Они изучили уже большую часть стихов-шифров, но пока не нашли ничего похожего на ключ для их прочтения. От этого устали оба и, в конце концов, Библиотекарь извинился и сказал, что ему нужно уделить некоторое время «другим делам». Профессор Прыск, конечно догадался, что это за дела, и ничуть не удивился, когда услышал богатырский храп, доносящийся из-за стеллажей.

Ему самому тоже требовался отдых, но спать сейчас не хотелось, зато зов другого рода всё чаще раздавался в пустом желудке. Противиться этому не было никакого смысла, а потому он решил отдать должное запасам чеддера, хранившимся в буфете.

Отправляясь «по делам», Библиотекарь взял с собой «злопьесу». Это было правильно, так-как сигнал Фоллианы о том, что её и всех остальных заблудившихся в этой книге, пора вытаскивать, мог поступить в любую минуту.

Не желая оставлять без присмотра изучаемый документ, профессор Прыск решил взять шефство над тетрадью капитана Барбаруса и забрать её с собой в буфет. Это было против всех правил, но чем крыс не шутит, когда Библиотекарь спит?

Для удобства переноски он разжился в переплётной мастерской куском крепкой бечёвки, обвязал ею тетрадь двойным крестом и в таком виде приспособил её себе на спину. Движения эта ноша не сковывала.

Беду он почуял, когда вышел из читального зала в холл. Несмотря на абсолютную тишину, бархатно-мраморная роскошь этого помещения таила угрозу, но какую именно он не мог понять. Наверное, самым разумным было бы вернуться и предупредить Библиотекаря, а заодно самому заручиться его защитой и поддержкой, но то, что было сильнее него самого, сильнее, чем призыв самого ароматного сыра — непреодолимое любопытство, уверенно ухватило его за усы и потащило вперёд!

Беден до нищеты тот, кто не изведал это чувство. Где-то за углом, возможно, таится неведомая опасность. В засаде скрывается смертельный враг, но ты идёшь вперёд шаг за шагом, с замирающим от страха и восторга сердцем, чувствуя, как где-то в животе свивает себе гнездо сладкая тёплая жуть!..

Огромная рыжая кошка приземлилась перед самым его носом, когда профессор пересёк великолепный ковёр разделяющий холл пополам и ведущий к лестнице! Кошку, наверное, подвели её собственные размеры. Мягко говоря, она была несколько перекормлена, что мешает в преследовании добычи на охоте, а потому она промахнулась.

Тем не менее, шанс скогтить опешившего крыса у неё ещё был, но тут профессору Прыску повезло — он всё ещё находился на ковре, в то время, как его преследовательница плюхнулась на гладкий мрамор. Кошка отчаянно заработала лапами, когти заскребли по отполированной до зеркальной чистоты поверхности, но похожее на пушистую подушку тело осталось на месте ещё несколько секунд.

Этого хватило, чтобы учёный крыс опомнился и бросился наутёк! Первоначально он метнулся обратно к лестнице, ведущей в читальный зал, но на её верхней ступеньке вдруг возникло и изогнулось в изящно-угрожающем движении чёрное гибкое существо!

Ещё кошка? Да что же это такое? Их здесь как на помойке за рыбной лавкой! Но куда же теперь бежать-то, куда?!

Дверь буфета была заманчиво приоткрыта, но чтобы туда попасть, надо было пересечь всё открытое пространство холла. Весьма самонадеянно со стороны крысы соревноваться с кошками в беге на открытом пространстве. В лабиринте из предметов мебели или каких-нибудь ящиков, другое дело, но здесь...

Его сомнения разрешила ещё одна кошка, которая вышла из дверей буфета и уселась на пороге, напоминая статуэтку богини Бастет. Эта кошка была, как две капли воды похожа на ту, что караулила лестницу — такая же чёрная и гибкая. Сестра-близнец?

«Дева совершенной красоты», вдруг ни с того, ни с сего пронеслось в голове профессора при взгляде на ту, кто для него должна была быть воплощением смерти. Ну, да, она красива и что с того? Имеет ли это значение, когда тебя вот-вот съедят?

И тут его осенило! В предпоследнем четверостишье того стиха, который они читали, когда зашла речь о матери Фоллианы, тоже говорилось о некоей деве и её достоинствах. А что если это...

Промедление чуть не стоило ему жизни — рыжая толстуха добралась-таки до края ковра и включила такую скорость, какую трудно было ожидать от её дородности. Крысюка сдуло с её пути, и лишний вес вторично подвёл охотницу — разогнавшись, как снаряд, выпущенный из метательной машины, она не смогла затормозить и пролетела на несколько метров дальше, чем следовало для быстрого разворота. Но ей на помощь уже спешили две стремительные товарки, всем своим видом демонстрировавшие сочетание лёгкости, ловкости и силы.

Теперь неважно было куда бежать, лишь бы бежать! Профессор Прыск понимал — он жив, пока он двигается. Стоит ему остановиться или того хуже — дать зажать себя в угол, и жизнь будет проиграна. Обидно после стольких веков накопления знаний быть съеденным обычными кошками! Или это необычные кошки?

Незнакомая дверь возникла перед самым носом, словно сама собой. Если это тупик или например, комната с одним выходом, то ему конец. Но в комнате, совершенно тёмной и тесной, нашлась ещё одна дверь, ведущая в такой же тёмный коридор.

Темнота не помеха! Какой же он крыс, если не сможет передвигаться в темноте с таким же успехом, как и в хорошо освещённом помещении? Правда, кошки знамениты таким же свойством, но всё же кромешную тьму они не любят.

И тут ему в затылок снова стукнуло — это же название! Название книги — «Истинные достоинства девы». Конечно, теперь он вспомнил, несмотря на то, что хитрый капитан не написал этого названия таким, какое оно должно было быть, а просто оставил себе напоминалку. Ну, да, это была запрещённая книга, красочно рассказывающая о настоящих достоинствах женщины — жены, невесты, любовницы, матери, дочери и даже бабушки! Конечно, это не понравилось Церкви, стремящейся уложить человечество в прокрустово ложе своих изуверских ограничений. Весь тираж этого трактата был уничтожен, но капитан Барбарус, похоже, спас один экземпляр.

Но если в том стихотворении говорится об «Истинных достоинствах девы», то значит и в остальных есть что-то подобное. Точно! Самое первое, это же...

«Устройство земных недр» — книга, написанная умным и образованным рудокопом. Запрещена за то, что он ни словом не упомянул, ни Ад, ни Геенну огненную, ни чертей жарящих грешников в подземных чертогах. А ведь потому и не упомянул, что ничего подобного там не видел. Здесь ярко проявилась поповская тупость, ведь даже если пресловутый Ад действительно находится под землёй, (ну, предположим), то конечно ни одному рудокопу не под силу до него докопаться!

Пол вдруг ушёл из-под его лапок. Провал? Нет, лестница! Винтовая. Ах, вот оно что! Это спуск в подземелья под зданием Архива Конгресса. Библиотекарь о них рассказывал. Именно этим путём падре Микаэль попал к тому месту, где Фоллиана проводила обряд призыва своего возлюбленного. Что ж, крысы подвалов не боятся! А вот кошки...

Профессор Прыск обладал превосходным слухом, и всё это время хорошо слышал шлепки мягких лап за своим хвостом. Но у спуска вниз кошки остановились. Неужели повернут обратно? Нет, спускаются, но медленно и осторожно. По-видимому, их смущало это незнакомое мрачное место, но совсем отказаться от преследования они не хотели. Что ж, пускай себе медлят, а мы поторопимся!

Казалось, что винтовая лестница бесконечна, но она кончилась, и крыс оказался в помещении похожем на колодец, из которого уходили в разные стороны три чёрных, как сама темнота, коридора. Ах, нет, в одном из них что-то слабо, видимо отдалённо светилось. Почему он направился именно туда, а не попытался спрятаться в темноте какого-нибудь другого прохода, он врядли мог сказать наверняка. Возможно, что причиной было всё то-же любопытство.

* * *