Ну эта… значит, так, один крутой перец был хороший, но злой, хотя внутри добрый и как есть правильный, то есть за наших. И он, как есть втрескался. Но никому об этом не сказал, особенно ей. И она вроде как тоже сразу втрескалась, но почти до самого конца тоже никому не сказала, а потом типа как закричит, но поздно. Ну как Окуджава пел, всё так почти и получилось: «Я клянусь, что это любовь была, посмотри, ведь это её дела, но знаешь, хоть бога к себе призови, разве можно понять что-нибудь в любви?» Но наши в конце всё-таки победили, и это радует.