30. E. Barret-Browning, я ночью образ твой

Я ночью образ твой сквозь слёзы вижу,

Но видела с улыбкой в свете дня...

В чём дело милый? ТЫ задел меня

Иль виновата в этом Я? Скажи же!

Псаломщик, слов и музыки вкусив,

Пред алтарём падёт и, невменяем,

АМИНЬ услышит… Многое меняет:

Ты рядом или нет тебя вблизи.

То лЮбишь ты? Или в воображенье

Я вижу то, о чём лишь намечтала,

И падаю тогда в изнеможенье,

Когда неимоверно яркий свет

Повергнет душу? Столько ль в нём реала,

Как и в слезах? — Ведь в них сомнений нет.

XXX

I see thine image through my tears to-night,

And yet to-day I saw thee smiling. How

Refer the cause? — Belovëd, is it thou

Or I, who makes me sad? The acolyte

Amid the chanted joy and thankful rite

May so fall flat, with pale insensate brow,

On the altar-stair. I hear thy voice and vow,

Perplexed, uncertain, since thou art out of sight,

As he, in his swooning ears, the choir’s amen.

Belovëd, dost thou love? or did I see all

The glory as I dreamed, and fainted when

Too vehement light dilated my ideal,

For my soul’s eyes? Will that light come again,

As now these tears come-falling hot and real?

Übertragen von Rainer Maria Rilke

Ich seh dein Bild durch Tränen heute nacht

und war doch froh, da ich dich sah bei Tag.

Bist du's, Geliebter, der mich traurig macht?

Bin ich es selbst? Wer klärt das auf? So mag

der Akoluth unter Musik und Riten

hinfallen auf sein Angesicht verstört,

und wie er dann vom Chor das Amen hört,

unfähig, seinen Sinnen zu gebieten,

hör ich bestürzt und zweifelnd deinen Schwur,

wenn du nicht da bist. Liebst du? War es nur

in meinem Traum, wo diese Herrlichkeit

mich überwand, mein lichtes Traumbild weit

über mein Schaun erweiternd? Kehrt sie wieder

und fällt wie diese Tränen greifbar nieder?