Глава 60. Подруги

Ларни недоумевала. Сегодня Кейни пришла какая-то задумчивая, грустная и немножко раздражённая. Она даже не поцеловала Ларни в щёчку, как это было у них заведено, а просто погладила её по голове.

— Что с тобой? — спросила девушка, подползая к краю ложа, на который присела подруга.

— Ничего, — ответила Кейни, рассеяно глядя в пустоту. — Не обращай внимания.

— Что-то не так с ними?

Ларни всегда удивляло, как это Кейни хватает на любовь и с ней, и с троллями, но та объяснила, что она ведь лепрекон, а лепреконы в любви неутомимы, впрочем, как и эльфы. Поэтому после бурной ночи с братьями-троллями, она шла к ручью, протекавшему неподалёку, тщательно в нём мылась и под утро приходила к Ларни, где праздник любви начинался заново.

Это продолжалось уже недели три с небольшим, и Ларни научилась с нетерпением ожидать появления зеленоглазой бестии с гипнотическим взглядом, заставляющим сердце трепетать в предвкушении чего-то сладкого, нежного, тёплого...

Но вот сегодня, что-то было не так. Ларни легко подтянула к себе по одной все четыре гири и села рядом с Кейни. (За, почти месяц, перетаскивания гирь, мышцы её окрепли и стали упругими, а вес цепей она и вовсе не замечала.)

— Что случилось? — снова спросила она. — Ты словно только что с похорон.

— Ты угадала, — ответила Кейни, затем обняла Ларни одной рукой и нежно поцеловала в лоб. — Я действительно была на похоронах. На тролличьих похоронах. Кто-то убил племянника семерых братьев — отрубил ему голову. И теперь его тело, по местному обычаю, съели всем племенем. Даже мне достался кусочек. Тролли народ не жадный! Да ты не бойся, я потом помыла рот с мылом. Отказаться от такой великой чести не было никакой возможности, ведь это означает, что меня приняли в семью на равных правах со всеми. Это бывает и довольно часто, но только после того, как женщина родит тролльчонка, а ведь я никого им не рожала и не собираюсь!

— Я понимаю, это так на тебя подействовало...

— Да нет же! — Кейни нетерпеливо махнула рукой. — Не в этом дело! Просто, когда я увидела обезглавленное тело этого подростка, мне вдруг вспомнился Аллеоль… то, как мы любили друг друга, как убежали тогда, а потом его смерть и голова, надетая на заострённую палку… Я сегодня подумала, какая же я… Живу с его убийцами и нахожу в этом своё особенное удовольствие. Ведь я не забыла его! Я по-прежнему люблю его, мёртвого...

Кейни вдруг схватила Ларни в объятия и разрыдалась, уткнувшись своим, обычно таким задорным лицом ей в грудь. Ларни тоже обняла свою подругу-любовницу и, сама не зная от чего, заревела вместе с ней.

— Слушай, давай сбежим вместе! — предложила Кейни, когда они, вдоволь наплакавшись, лежали в объятиях друг друга. — Я всё равно не отдам тебя троллям, я это давно уже решила, но это невозможно, если мы останемся здесь.

— Но как же ты? — возразила Ларни, которой совершенно не хотелось доставаться троллям, но и не хотелось подвергать Кейни опасности. — Ведь ты говорила, что если мы совершим такой побег, то меня не тронут, чтобы сделать наложницей, а тебя убьют!

— Ну и что? Ещё немного такой жизни и я сама кого-нибудь убью! Одного из братьев, (двух врядли получится), тебя, чтобы не давать этим уродам или себя. Так что выбирай, ты со мной или нет?

— Я с тобой! — ответила Ларни, не задумываясь. — Но как же цепи?

— Очень просто!

Кейни наклонилась и развязала ягодные бусы у себя на щиколотках. Оказалось, что под этим украшением припрятано два ключика! Тем, что висел на нитке с чёрными ягодами, она открыла браслеты на ногах Ларни, а тем, что был на красных — на руках.

— Эти цепи нужны были больше для твоей защиты, чем для пленения, — пояснила она. — Защиты от тебя самой, а теперь в них больше нет необходимости. Всё, не будем терять времени! Сейчас у нас больше шансов уйти незамеченными, чем ночью. Тролли ночью активнее, к тому же, когда я не приду к ним ночью, они сразу поймут, что здесь что-то не так, но мы к тому времени будем уже далеко! Эх, жаль, что шансов дойти живыми до населённых мест у нас всё же очень мало!

— Погоди! — воскликнула Ларни. — А где вещи, с которыми я сюда, ну-у… прибыла? Там есть оружие, которое может сильно увеличить наши шансы, если дойдёт до драки.

— Это ты про свою сабельку, что ли? — Да я бы и с эльфийским мечом не была бы в победе уверена! У троллей знаешь, какая шкура?

— Да нет же! Там есть такие штуки, ружья называются, на длинные трубки похожи. Из них быка или кабана можно с пятисот шагов завалить. На троллей они, я думаю, тоже подействуют!

— Это те, у которых с одной стороны железная трубка, с другой деревяшка, а посередине механизмы, какие-то? Я думала, что это музыкальные инструменты и всё хотела спросить тебя, как на них играть, да как-то было недосуг… Так они в чулане, я их сейчас принесу!

— Я с тобой! Я же теперь без цепей?

— Сиди здесь, пока я не скажу, что можно выходить! Ещё не хватает, чтобы тебя кто-нибудь из троллей без цепей увидел!

Кейни ушла, оставив Ларни в тревоге и размышлениях. Прошло совсем немного времени, но девушка начала беспокоиться. Ей казалось, что подруга не появляется слишком долго. Ларни не знала, где находится тот чулан, о котором говорила Кейни, но он врядли был далеко. Тогда куда же она пропала? Девушка пыталась выглядывать в окна и в дверь, но они были расположены так, что давали плохой обзор площадки перед входом в пещеру, а Ларни действительно не хотела быть замеченной троллями. Вдруг снаружи раздался какой-то шум, потом совсем рядом вскрикнула Кейни, и внезапно оглушительно бабахнул выстрел!

Забыв об осторожности, Ларни со всех ног бросилась вон из пещеры. Яркий солнечный свет ослепил её, но уже через секунду девушка увидела картину, от которой замерла на месте в полнейшем недоумении!

Посреди двора лежал человек. По крайней мере, он выглядел, как человек. Это был мужчина или скорее юноша высокого роста, с длинными тёмными волосами, одетый во всё чёрное. На его холёном лице застыло выражение неистовой злобы и отвращения, смешанное с предсмертной мукой.

В груди лежащего зияла дыра, в которую можно было просунуть кулак. Он всё ещё сжимал в руках длинный, узкий меч на остром кончике, которого повисла капля крови. Над убитым стояла Кейни, бледная, как смерть, но с глазами горящими зелёным огнём. На левом плече девушки-лепрекона расплывалось алое пятно, а в её руках дымился дробовик Стефана. Она посмотрела на Ларни так, будто не сразу узнала её и произнесла только одно слово:

— Демоны!