Глава 48. Засада

— Так они действительно братья?

Стефан поддерживал разговор не столько из любопытства, сколько для того, чтобы не свалиться со спины зверя, походка которого действовала на него убаюкивающе. Они отмахали целых полдня пути, как вдруг Сато хлопнула себя по лбу и сказала, что глупо идти пешком, когда здесь есть на ком подъехать.

Оказалось, что они находятся недалеко от того места, где пасутся её любимые "зверушки", которые когда-то населяли Землю. По мнению Стефана эти "зверушки" могли бы дать фору любому монстру, и были опаснее лесного зубра. Собственно больше всего они напоминали быков, хотя были намного выше в холке и шире в спине. Кроме мощного тела и спокойного, но взрывоопасного нрава, с быками их роднило наличие рогов, но рогов этих было три и торчали они вперёд, как наставленные копья. Морда такого зверя оканчивалась птичьим клювом, способным перекусить молодое дерево толщиной с человеческую руку. Хвост короткий и толстенький, был не похож ни на свиной, ни на бычий, а ноги тумбообразные и мощные не были снабжены копытами.

Подойди Стефан к этим тварям один, от него и мокрого места не осталось бы, но Сато храбро вошла в стадо и лишь погладила самого крупного по жуткой морде, как он пошёл за ней, словно кроткий ягнёнок.

В Междустенье не было лошадей, поэтому Стефан знал о езде верхом лишь понаслышке. Но теперь он смог оценить это замечательное преимущество по достоинству.

Спина зверя мерно колыхалась, заставляя седоков покачиваться из стороны в сторону. Сато сидела у Стефана за спиной, прижавшись к нему всем телом, от чего чувство покоя росло в нём всё сильнее и сильнее.

Стефан давно уже клевал носом, и когда Сато дважды поймала его, готового свалиться на землю, понял, что безнадёжно засыпает. Тогда он решил вести беседу обо всём подряд, лишь бы тема была не скучной.

— Они братья, — отвечала дочь Князя Тьмы. — Правда матери у них разные, и по возрасту, они различаются на многие века, но похожи они, как близнецы, но только внешне. Мой отец мудр, но грозен, даже страшен, хоть часто насмешлив и любит пошутить. Он всегда делает то, что хочет и никогда нельзя заранее угадать, что он предпримет, а в средствах он, поверь, не стесняется. То, что вы зовёте добром или злом, для него единое целое. Он может делать и то, и другое, но людям больше запоминается, конечно же, зло. Дядя Эммануил, или, как ты его теперь называешь — Инци, он совсем не такой. Он может делать только добро, хоть его именем люди делают такое количество зла, что за ними не могут поспеть поклонники моего отца. Он способен выкупить у Судьбы жизнь никому не нужного бродяги, предложив в обмен свою. Он это сделает, даже если вдруг узнает, что ему больше не придётся воскреснуть у престола Творца. Но это не значит, что он глупенький добрячок, нет! Я точно знаю, что он сильнее Князя Тьмы, намного сильнее. Гнев его воистину ужасен, а задобрить его нельзя ничем, кроме истинного раскаяния.

Последние слова Сато произнесла почти шёпотом, как будто боялась быть кем-то услышанной. Наверное, поэтому Стефан вовремя почуял опасность. Тонкий свист, похожий на пение, сопровождаемый шипением распарываемого воздуха едва коснулся его уха...

Стрела! Это слово ещё не успело дойти до его сознания, а он уже летел вместе с Сато прочь со спины зверя на землю. И вовремя! Стрела, которая больше смахивала на копьё, пронзила воздух в том месте, где только что находились их прижавшиеся друг к другу тела. Не отреагируй он так быстро, они оба оказались бы пришпиленными к ближайшему дереву, в котором теперь засело это смертоносное орудие.

— Беги! — крикнула Сато.

Стефан удивился, но тут же понял, что этот возглас относился не к нему, а к зверю. Охотник вскочил на ноги и выхватил нож — единственное оружие, которое у него осталось. (Зато этот нож был из тех клинков, с которыми иные удальцы ходят на медведя!) Но он не успел ещё понять, где скрывается враг, когда мимо него промчалась разъярённая демоница и, дико завывая, скрылась в кустах.

Треск, грохот и вопли, которые раздались с той стороны, заставили Стефана прибавить шаг, хотя все его инстинкты кричали, что надо убираться отсюда куда подальше! И всё-таки он опоздал — из кустов, выглядевших так, словно сквозь них пронеслось стадо бизонов, вышла Сато, вид которой заставил Стефана отшатнуться.

Она с ног до головы была забрызгана кровью, глаза у неё сейчас были чернее ночи, причём чёрными были даже белки. Волосы на голове этой девы стояли дыбом, а вокруг головы полыхало кроваво-красное свечение! Сетчатое трико на девушке висело клочьями, всё тело покрывали глубокие царапины, как от длинных когтей. В одной руке она несла трофейный лук со стрелами, а в другой оторванную голову, которую держала за длинные чёрные волосы.

По красивым чертам лица этой головы Стефан узнал одного из падших ангелов, которых они видели при дворе Князя Тьмы. Но сейчас надменно-злобное выражение на лице демона сменилось смесью боли и гнева.

Сато бросила свои трофеи на землю и попыталась что-то сказать, но из её горла раздалось только глухое рычание. Наконец, справившись с собой, она проговорила:

— Демон — стрелок! Мерзавцы! Я так и знала, что они устроят засаду, но не думала, что это случится так скоро. Сволочи, зверя мне напугали! А ты молодец — вовремя среагировал. И себя спас, и меня! Держи за это подарок.

Она указала на лук со стрелами. Стефан поднял это оружие и примерился. Ого! Совсем недавно он гордился тем, что может уверенно натянуть лук своего отца — лучшего стрелка в Междустенье, но этот лук едва был по силам даже Михалу — охотнику. Надо бы к нему попривыкнуть. Но всё равно, теперь Стефан чувствовал себя намного уверенней, когда у него в руках было мощное дальнобойное оружие!

— Так! — воскликнула совсем успокоившаяся Сато, глаза которой приняли свой обычный вид, а сияние вокруг головы исчезло. — Сначала найдём зверя, а потом айда, купаться! Я чувствую себя чушкой!

Трицератопс, (Сато сказала, что таково его название у людей учёных), нашёлся в ближайшем болоте, где он стоял до смерти перепуганный и увязший, по самое брюхо. Остаток дня ушёл на то, чтобы его вытащить.

Потом они купались в небольшой речке, пока их транспорт отъедался сочной травой, здесь же на берегу. Потом сушились. Стефан не мог оторвать глаз от прекрасного тела Сато, устроившейся на пригорке, чтобы получше взбить свои пышные волосы. Взять куртку или рубашку парня она категорически отказалась, несмотря на то, что её сетчатое трико совершенно вышло из строя. Она просто смяла его в комок и забросила куда подальше.

— Люди были счастливы, когда ходили нагими! — аргументировала свой отказ девушка, бросая на парня томные зазывные взгляды.

Потом они всю ночь любили друг друга, и уснули лишь под утро под охраной дружелюбно фыркающего зверя.