Глава 63. Последний шанс

— Ты уверена, что мы идём правильно?

— Да. Мадемуазель никогда не ошибается с направлением, если побывала, где-то хоть раз.

— И как ты их понимаешь?

— У тебя, когда-нибудь, была собака?

— Нет. В Междустенье собак мало, и щенки все нарасхват. Мне так ни одного и не досталось.

— Бедненький! Почему же у вас собак мало? Вроде охотничье поселение.

— Отец говорил, вырождаются они — слишком близкие родственники, вот и дают слабое потомство.

— Вот чудаки! Поймайте несколько волчат, приручите, обращайтесь с ними ласково, вот вам и будет вливание свежей крови для пёсьего племени. Ведь, по сути, волк и собака это одно и то же животное, раз у них может быть общее потомство. Кстати с людьми та же история — если вы запрётесь от всего мира в своём Междустенье, то рано или поздно ваши женщины станут рожать одних уродов и дураков, не способных жить самостоятельно.

— Кого же тогда нам наловить? Люди в наших лесах не водятся.

Сато рассмеялась.

— Да, с людьми всё гораздо сложнее. Помнится, в обычаях иных народов было красть женщин соседних племён, чтобы сделать их своими жёнами. Это конечно варварство, но это тоже выход. Однако вам нужно нечто иное. Необходимо нарушить своё уединение и попытаться наладить связь с внешним миром.

— Твои бы слова, да нашему священнику в уши! Он-то наоборот всё твердит, чтобы мы из каньона нос не высовывали. Мир, дескать, там жестокий, за пределами Божьей горсти, то есть.

— Дурак он, этот ваш священник. Ох, как часто я такое видела! Умный, умный, а дурак! Впрочем, он старик и ему, конечно, свойственно сидеть на месте и забывать о том, чем жив род людской. Да, мир жесток и несправедлив. Да, в борьбе с ним легко свернуть себе шею. Но если от него прятаться, то жизнь самому тебе будет не в радость. Вы же люди, а не раки-отшельники. Впрочем, раки-отшельники тоже время от времени сбрасывают свои панцири, чтобы заняться любовью.

— Может, хватит на сегодня, или хотя бы подождём до вечера?

— Ах ты!..

Сато дала ему подзатыльник в притворном гневе.

— И это говорит мне мужчина? Или ты больше не можешь? Слабак!

— Я покажу тебе, какой я слабак!

С этими словами Стефан набросился на неё, повалил на траву и они принялись кататься на ней в шутливой борьбе, финал которой был вполне предсказуем.

— Гав! — раздалось вдруг рядом с ними. — Гав! Гав!

Стефан ещё не слышал, чтобы Монсеньор лаял. Кроме того, когда они с Сато сходились в любовном поединке, было ли это днём или ночью, умные собаки скромно удалялись, чтобы встать на стражу. Так было до сих пор, но не теперь.

Сейчас Монсеньор сидел на небольшом холмике рядом с поляной, где собрались было поразвлечься Сато и Стефан. Всем своим видом пёс, как бы старался напомнить хозяевам, что у них мало времени. Из-за его плеча на них с укоризной поглядывала Мадемуазель.

— Ладно, ладно! — сказала Сато, поднимаясь на ноги и поправляя одежду. — Вы правы! Вы все правы, нам надо спешить. Только позволю себе напомнить, так, между прочим, что каждый миг человеческой жизни, потерян навсегда, а любой неиспользованный шанс может быть последним!

Сказав это, она повернулась к Стефану спиной и зашагала вслед собакам, потрусившим впереди. Некоторое время они шли, сохраняя неловкое молчание. Затем Стефан, чтобы немного разрядить атмосферу, спросил:

— И всё-таки, как же ты понимаешь, что они говорят?

— Ты всё об этом? — произнесла Сато устало. — Говорю тебе, заведёшь щенка, вырастишь его сам, с маленького и научитесь вы понимать друг друга с полуслова, полугава и полувзгляда, как я вот с этими дворнягами.

— Так ты их вырастила?

— Нет, вообще-то это они меня вырастили.

— Как это?

— Они были моими няньками в те далёкие годы, когда дни Адама ещё не начались. Вот что — хватит об этом, а то я начинаю чувствовать намёки на мой преклонный возраст!

И она опять обиженно замолчала. Стефан понял, что если так пойдёт дальше, то они поссорятся. У него было мало опыта общения с женщинами, (Ларни была строптива, но не обидчива), поэтому он не знал, стоит ли сейчас молчать или сказать, что-нибудь, чтобы разрядить напряжённую атмосферу.

— Если вы так легко общаетесь, то спроси у них, долго ли нам ещё идти? — спросил он, гадая какую реакцию, может вызвать его вопрос.

— Мы уже обсуждали это, — ответила Сато задумчиво, имея в виду, что обсуждала этот вопрос с собаками. — Если будем и дальше идти в обход, как сейчас, то потеряем ещё день-полтора, а если пройдём коротким путём, то будем на месте часа через три или вообще никогда не дойдём до пещер семи братьев.

— Что значит, никогда не дойдём?

— А то и значит, что нас съедят по дороге. Короткий путь лежит под горой и проходит через старые гномьи шахты и тоннели. Гномов там сейчас нет, но зато водится много всяких хищных и прожорливых тварей. Собаки там уже бегали и остались живы, но ведь собаки бегают быстрее нас.

— Я бы рискнул! — храбро заявил Стефан и погладил рукоять демонического меча.

После давешнего нападения он решил его себе оставить. Сато при взгляде на этот клинок поморщилась и сказала, что предпочитает эльфийское оружие. Стефан удивился, так-как демоническое изделие было втрое острее, но спорить не стал, ведь у его подруги были большие нелады с соплеменниками.

— Ну что же, — глубокомысленно ответила Сато, — может ты и прав. Может, стоит рискнуть. В конце концов, Госпожа Судьба с равным успехом найдёт нас и на горе, и под горой.

— А как мы туда попадём?

— А вот так! Проще некуда.

Стефан взглянул в направлении, куда указывала Сато, и увидел в склоне горы отверстие. Как раз собаке пролезть.

— Это что, и есть ворота в царство гномов? — с сомнением спросил он.

— А ты ожидал, что здесь будут золотые створки высотой в два человеческих роста?

— Да нет, это я так, размышляю. Не застрять бы! Надеюсь не весь путь такой?

— Не весь. В некоторых местах можно подняться на четвереньки. Ха-ха! Он поверил! Не делай такие круглые глаза, я пошутила.

— А если я всё-таки застряну?

— Тогда я пошлю Монсеньора, он живенько обежит вокруг и куснёт тебя за зад. Вылетишь, как пробка!

— А если?..

— Никаких если! Ты со мной или нет? Если хочешь, то можешь остаться!

И тут Сато скользнула в нору, будто была ужом, а не человеком.