Эффект преломления I

Там под бичами сторожей

Немало мучится зверей,

Они стенают, и зовут,

И цепи тяжкие грызут.

К. Чуковский

На вечернюю столицу, кое-как расчищенную, снова, кружась, опускался снежный десант. Даша уже третий час бродила по центру города, от одного магазина к другому. Что подарить человеку, у которого всё есть? Она ещё надеялась, что ей попадётся на глаза что-нибудь скромное, но уместное. Покупать опекуну дорогой подарок на его же деньги не слишком прилично, уж это она понимала.

Толпы людей непрерывным потоком двигались по улице, залитой огнями рекламы и предновогоднего убранства. Даша терпеливо следовала за чужими спинами, ныряла в очередные раскрытые двери, топталась у прилавков и выбиралась обратно ни с чем. Она была далека от праздничного волнения, её раздражали бьющая отовсюду попса, разговоры и смех. Кажется, за прошедший год Оленск стал громче, вульгарнее. Широкая пропасть выросла между столичной жизнью и Дашиной. Любой взгляд по сторонам не давал девушке забыть об этом, заставляя её остро чувствовать дистанцию.

Она оказалась на перекрёстке и подумала, что самое время ехать домой. Несколько минут ходила взад-вперёд, в надежде поймать такси. Уже собиралась вызывать по мобильному, когда её ушей коснулся знакомый до боли ритм. Она поняла, что музыка звучит из ямы подземного перехода. Даша спустилась, ожидая увидеть затхлый туннель, но внизу кипела подземная коммерческая жизнь. Носки, сувениры, детективы и сигареты разложены на лотках. Плотно прижимались друг к другу киоски, миниатюрные, будто каюты подводной лодки. Прохожие толпились у витрин, шуршали пакетами или быстро, не глядя по сторонам, использовали переход по главному назначению.

«…мой город стоял всем смертям назло

и стоял бы еще целый век,

но против зла город выдумал зло,

и саваном стал ему снег…»

Возле одного из ларьков отирались неопрятные подростки, рассматривая аудиокассеты. Самая высокая и самая худая из них, девчонка в болоньевой куртке, весело переругивалась с продавцом, который, кажется, прекрасно знал всю компанию. Он и сам не намного старше. Песня рвалась из мощного динамика:

«…возможно, что солнце взойдет еще раз

и растопит над городом льды,

но я боюсь представить себе

цвет этой талой воды.»

Девчонка небрежно вертела в руках вкладыш, и, похоже, что песня ей не нравилась. Если бы не спутанный хвост, собранный в резиночку, то она вполне сошла бы за пацана, за кого-нибудь из своих дружков. Она замахала и закричала продавцу, чтобы тот, наконец, вырубил звук.

— Нудятина! — заявила пацанка, бросая в окошко вкладыш с чёрно-белым профилем солиста. — Мухи на лету дохнут…

Продавец обиженно защёлкал перемоткой. Белунина понимала его, как никто. Она хорошо знала прозвучавший альбом, один из её любимых. Правда, он редко нравился девушкам. Может, посоветовать юной покупательнице взять для начала другой альбом, например, «Яблокитай», или те же «Крылья» — классика…

Но, в этот момент девчушка повернулась к своему приятелю, и Даше открылся её бледный, синеватый профиль. Лерка… Но как это возможно? Даже если из психушки её выписали, то она должна быть в интернате! Даша хотела подойти и просто обнять её, но вместо этого почему-то на шаг отступила. Слишком всё неожиданно… Она привыкла безжалостно гнать все мысли о психушке и обо всём, что было с ней связано, о Лерке в том числе. И она ни разу за эти месяцы не поинтересовалась, как там поживает её подруга, единственный человечек, который искренне её поддерживал… Но вряд ли Даша могла ей помочь. У неё у самой положение шаткое. Или могла?

Какой-то мужик толкнул её, застывшую, в плечо, прокладывая себе дорогу в тесном переходе. Потом Даше снова пришлось перед кем-то посторониться, и вот она уже стоит за углом сигаретного ларька. Её лицо обливалось огнём от стыда, а тело будто ватой набили. Она прислонилась к обшарпанной стенке, пачкая новое кремовое пальто. И сейчас Дарья Белунина хотела только одного — чтобы единственная её подруга не повернулась. В любую секунду готовилась прыгнуть в Канву, чтобы отвлечь, отвести ей глаза, если та, не дай бог, её узнает.

Но Лера уже покинула подземку в компании своих оборванцев. Прохожие с удивлением смотрели на элегантно одетую молодую девушку, которая прячется за сигаретным ларьком, замерев среди грязных размокших картонок. Что же она делает? Почему не бросится вслед за подругой? Но Даша смотрела невидяще сквозь поток людей. Она порывисто дёрнулась лишь, когда во внутреннем кармане завибрировал телефон. Даша с усилием выдохнула, чувствуя, что в носу защипало, а на глаза набегают слёзы. Она частично расстегнула молнию, чтобы извлечь мобильный. Номер не определён, что неудивительно. У её нынешних друзей красивые номера, вот только они никогда не определяются.

— Алло…

— Ты где? — резкий голос Калинина. — Скажи адрес. Я за тобой за…т…

— Что? Плохо слышно. Сейчас. Я… я в центре. На Армянской.

— Через пять минут, возле почты, на углу. Сможешь?

— Да! Конечно… иду.

Девушка сунула замолчавший телефон в карман и бросилась обратно к лестнице, ведущей наверх. Теперь уже она неслась напролом, толкаясь и продираясь через тесный людской поток. Вынырнув на улицу, она побежала вдоль дороги, стараясь не поскользнуться. За плечами прыгал маленький компактный рюкзачок. Снег падал всё гуще, застилая обзор, фары медленно ползущих машин только мешали смотреть под ноги, ослепляя Дашу.

Здание почты давно и прочно обосновалось на взгорье, окутанное тучами снежинок. Небольшая аллея перед ним пустовала, широкие ступени сбегали к тротуару. Тут в беспорядке стояли припаркованными десятки машин, похожие на спящих моржей. Совсем запыхавшись, Белунина озиралась в поисках Славы. У одной из машин загорелись и мигнули фары. Даша бросилась к ней, потянула тяжелую дверь и прыгнула на сиденье.

Грузный мерс сразу вывернул на трассу, раздробив ледяную колею. На секунду девушка испугалась, что села не в ту машину… Этот мужик в форменном бушлате, отдающий резкие приказы по мобильному, совсем не похож на Славу… Ни за что не узнать в нём того элегантного мужчину в черной шелковой сорочке, которого она встретила впервые в Мишином офисе. Но всё-таки это был он. Слава не отнимал левой руки с телефоном от лица, в её сторону даже не повернулся. Кажется, он и бровью не поведёт, пусть хоть все черепашки-ниндзя набьются в салон вместо Даши. Куда-то сунув свой рюкзак, она ещё долго не могла пристегнуться, её руки ослабли, а сердце бешено колотилось, нагоняя тошноту.

Несмотря на пробки, они покинули центр Оленска за каких-то десять минут. Слава умел нарушать правила при необходимости. Позади осталась городская предновогодняя суматоха, они внезапно попали во владения ночи, за границу обитаемого мира. Темнота неохотно уступала им дорогу под натиском фар, но прочно удерживала фланги. Жилые районы редели, сменялись пустующими промышленными зонами, ангарами, длиннющими бетонными заборами, и Даша не узнавала местность.

Она боялась даже спросить о чём-то. Внутри всё ворочалось и зудело от смутного предвкушения. Уловив её нервозность, Слава сказал:

— Только благодаря тебе мы смогли найти питомник. Оставалось устроить всё так, чтобы Вадик со своей охраной и личными хакибами там присутствовал. Пока ещё не всех оборотней переловили, но они не смогут уйти с территории фабрики.

— Почему?

Если судить по Дашиному брату, то хакибы — самые быстрые, бесшумные и неуловимые существа на свете… Просто невозможно представить как даже самый подготовленный и вооружённый отряд мог выловить хотя бы одного.

— Сфера, читала про неё? Работа Абрама Петровича...

— Он смог поставить Сферу?

— Да. Слишком долго мы её не удержим, но, надеюсь, достаточно, чтобы всех переловить.

— Но как вы заманили Вадика в питомник?

— Нам нужна была подсадная утка. В роли покупателя. Лугачёв вполне подошёл. Вадик повёз его в свой питомник, чтобы «клиент» выбрал хакиба себе по вкусу.

— Неужели они повелись на это?

— Нам повезло, у Ромы есть некоторый авторитет в криминальном мире.

Почему-то Даша не удивилась. Охотники явно не гнушаются никакими связями, будь то бандюки или оборотни.

— Это в прошлом, — попытался оправдать его Вячеслав, — более менее.

Но по-настоящему девушку волновало сейчас только одно:

— А мы успеем до того, как там всё закончится?

— Тебе будет на что посмотреть, если ты это имеешь в виду.

— Я смогу увидеть хакибов?

— Детёнышей… Сейчас там в основном молодняк — трёхлетки. Знаешь, что с ними сделают?

— Убьют, — Даша пожала плечами. Как иначе?

— А тебе их не жаль?

Зачем он спрашивает? Надеется, что она откажется? Даша метнула в него нервный взгляд из-под чёлки:

— Вы… даже не представляете, как мне будет жаль, если я этого не увижу.

Она сумела вложить в свои слова достаточно твёрдости, чтобы Калинину даже в голову не пришло усомниться. Больше он её не спрашивал, дорога становилась всё хуже, и он прилагал усилия, чтобы сохранять контроль над машиной. Девушка и не заметила, когда они успели свернуть с трассы. Изредка попадались фонарные столбы, да только без освещения. Невысокий, но густой лес всё ближе подступал к дороге, укрепив на обочинах форпосты в виде кустов, замаскированных снегом. Машину сильно встряхнуло, когда они по насыпи переезжали через широкие крановые пути. Неожиданно сбоку появилась белая фигура, будто в один миг обрела плотность и движение. Даша испугалась и вскрикнула, Калинин притормозил и сдал назад. Теперь девушка рассмотрела человека в белом камуфляже с автоматом перед собой. Он подал знаки в сторону чащи, и снова куда-то делся. Машина съехала с дороги прямо в снег, но оказалось, что тут всё-таки есть колея, и она тянулась вглубь леса. Через пару сотен метров Даша увидела свет, пробивавшийся сквозь деревья, а потом и серые плиты бетонного забора, сильно разрушенного. Они остановились как раз напротив большого провала, зевавшего чернотой. Выглядел он так, словно тут недавно проехал танк.

Внедорожники теснились неровным полукругом, занимая изрытую, истоптанную прогалину. Даже автобус имелся. Неудивительно, ведь людей было много, они сновали между машинами, что-то перетаскивали. Почти все в тёмных куртках, но кто-то и в белом. На прибывший мерс не обратили внимания.

Прямо в снегу лежали какие-то тюки, которые Вячеслав объехал, потом заглушил мотор и бросил Даше:

— Посиди пока тут.

Хлопнула дверца, впустив перед этим морозного воздуха. Калинин склонился к опущенному стеклу скромного серого фольксвагена, и с кем-то переговорил. После направился в сторону провала в бетонном заборе и там исчез.

Даша припала к окну, надеясь разобраться, что тут вообще происходит. В перекрестье фар стояли парни, держа автоматы торчком. Они выглядели как военные, но Даша знала, что это команда Калинина. Кто-то, проходя мимо, пнул один из мешков, лежащих прямо перед капотом… Нет. Только сейчас Даша осознала, что это не мешки и не тюки. На земле, в снегу, с руками, стянутыми за спиной, лежали люди. Расхристанные, перепачканные и помятые. Тот, кто только что получил ботинком в бок, дёрнулся от боли, и Даша обратила внимание, что снег вокруг пленников был весь в кровавых прогалинах.

Она не выдержала, выпрыгнула из машины, от волнения даже холода не чувствуя, подошла к охраннику. Кажется, это тот самый, который шутил и строил ей глазки в коридорах «Каймана»… Но сейчас на его лице ни тени улыбки. Недавний кавалер, несомненно, узнал её, но лишь отвёл глаза.

— Кто они? — спросила его девушка.

Но ответа не получила. Впрочем, и не ждала. Она разглядывала лежащих, неловко переступая по рыхлой грязной массе. Наступила на чей-то разорванный шарф… Вадика Скрипку узнала сразу. Свою бритую голову он с трудом держит над снегом, ухо разбито в кровь, руки скручены, дублёнка насквозь мокрая. Он был страшен и жалок, как издыхающий боров. Никто не заботился о том, чтобы пленники не подхватили пневмонию. Она присела прямо перед ним и с подчёркнутым ехидством шепнула:

— Это я тебя нашла, понял?

Он даже не повернул головы, и она не смогла посмотреть ему в лицо. Ничего, зато у неё отличный вид на полосы старого шрама, доходящие до макушки. Приятно знать, кто их оставил ему на память. Ну что ж, спасибо за такой оригинальный привет, братец.

Вернувшись к охраннику, она скептически заметила:

— Его теперь, небось, в тюрьму посадят…

— Ага, как же… — не выдержав усмехнулся боец.

— Дашенька! А ты почему одна? — окликнул её знакомый скрипучий голос. — Здесь расхаживать опасно, садись в машину.

Старый экстрасенс выглядывал из опущенного окна того самого фольксвагена. Даша откликнулась, не скрывая недовольного тона:

— Здравствуйте, Абрам Петрович…

— Вячеслав скоро вернётся, не уходи никуда… — Но тут его прервало шипение рации, ему пришлось ответить. — Да, Слава… Даша здесь, не волнуйся. Нет, не вижу… Только те, что в квадрате Д-восемь. Но их больше, конечно. Об этом не думайте — буду держать Сферу, сколько нужно.

Пользуясь тем, что старик отвлёкся, она улизнула к провалу. За ним должна располагаться заброшенная мебельная фабрика. Ага, туда ей и надо.

Перебравшись через бетонное крошево и прутья арматуры, Даша спрыгнула в снег и оглянулась — никто не собирался её останавливать. Ей вовсе не хотелось нарушать указания Вячеслава, но она приехала сюда не в салоне сидеть, верно? Да и чего тут опасаться — всюду сновали вооружённые до зубов Охотники. Небольшая группа устроила перекур под шиферным навесом, на куче нерастасканных досок. Посреди внутреннего двора, на распаханном от манёвров снегу стоял какой-то полутанк или полуджип. У монстра на крыше крепилась рама с прожекторами, такими мощными, что вполне могли бы залить светом целое футбольное поле.

Ещё издалека она приметила лежащие рядами серые тела, но не человеческие. Хакибы… Даша замерла. И ринулась туда, ускоряя шаг. В отличие от бандитов, эти не подавали никаких признаков жизни… Неужели мертвы?

Слева располагалось большое кирпичное здание цеха, в раскрытых настежь воротах не прерывалось движение — Охотники тащили оттуда оборотней, мелких и щуплых, по две-три туши за раз. Их укладывали аккуратно, на расстоянии нескольких метров друг от друга. Одного покрупнее волокли за переднюю лапу, запрокинутая голова болталась из стороны в сторону, видны выступающие нижние клыки. Все хакибы были ужасно грязные и за каждым оставался серый след на снегу. Один из парней грубо чистил хакиба жесткой щеткой, и, тщательно осматривал, потом рывком переворачивал на другой бок. Зачем, интересно? Даше тоже не терпелось увидеть их поближе, когда наперерез ей шагнул директор Каймана.

— Куда… Стоп. Я тебе сказал где быть?

— Но я только хотела посмотреть… Они же мертвые?

— Нет. Пока нет, — ответил вместо директора Лугачёв. Даша испугалась сильнее, чем, если бы перед ней возник оборотень, но не подала виду. Роман был снаряжён как и прочие — маскировка, жилет, берцы, автомат с коротким дулом. Он придерживал его рукой в перчатке, почти нежно, направляя по косой в землю… Вполне актуально для ночных прогулок по заброшенным фабрикам. Только голова непокрыта, и снежинки липли к его рыжим волосам, как пух к лепесткам одуванчика. Цепкие чёрные глаза изучили её с не меньшим вниманием. Даша поразилась перемене в нём, это был совсем не тот язвительный тип, с которым она имела «удовольствие» познакомиться в офисе «Каймана» пару дней назад. Этот спокоен, собран и, кажется, не собирался изводить Дашу своими придирками. Все они здесь как-то неуловимо изменились…

— Как там со Сферой? — спросил он у Калинина.

— Адам Петрович продержится ещё пару часов, но выглядит он неважно… сам понимаешь, возраст. Ещё трое прячутся, из молодняка. Они сидят тихо, скорей всего где-то закрыты.

— А где хоть примерно? Мы тут вылизали каждый сортир…

— В западной части, точнее сказать нельзя. Их сигналы очень слабые, Абрам Петрович говорит, что они энергетически истощены.

Белунина тихонько отошла от них и присела на корточки рядом со спящим хакибом. Совсем кроха, килограмм двадцать, толстые лапы, серая шёрстка искрится от снега. Там, словно под коконом, дремлет сознание маленького чудовища… Но он уже никогда не сбежит, не проникнет обманом в чью-то семью, не притворится любящим братом, и не убьёт ничьих родителей… И никого не предаст.

— Вот эти два цеха и склад мы уже проверили… — пояснял в это время Роман. — В западной части остался ещё один, плюс административный корпус и столовая… Это надолго. Мы провозимся до полудня.

— Сферу не удержать и до утра, — с досадой ответил директор «Каймана».

— Я могу помочь, — уверенно заявила Даша, поднимаясь.

— Со Сферой?

— Нет. С поиском.

— У тебя серьёзные проблемы с субординацией, Белунина, — жестко ответил директор. — Не хочу потом и тебя искать.

— Ничего. Со мной не потеряется, верно? — неожиданно встал на её сторону Лугачёв и усмехнулся, выпуская облачко пара в небытие. И сразу окликнул одного из бойцов:

— Шура, давай-ка свой амулет…

Невысокий худощавый паренёк вмиг подбежал и, закинув за спину автомат, начал расстёгивать пояс. Даша заметила, что к поясу крепился чехол для ножа, но только внутри содержался не обычный нож, а деревянный амулет. Получив пояс, Рома шагнул к Даше и бесцеремонно закрутил его вокруг талии поверх пальто. Пояс оказался великоват. Пришлось сделать в нём ещё одну дырку, и Даша получила своё первое боевое снаряжение.