В команде

И птицы в ответ:

«Мы служить тебе рады,

Скорее бы сгинули лютые гады!»

К. Чуковский

Некоторое время они ехали молча. Мерседес плавно стелился по заснеженной дороге. В зеркалах заднего вида неотступно маячили рыжие фары машины сопровождения, похожей на большого заляпанного лабрадора. Улицы были пусты, но Вячеслав ни разу не проскочил на красный. Он вообще был весь какой-то очень правильный и надёжный, как и манера его езды. Рядом с ним Даша чувствовала полное, почти патологическое спокойствие. С Воицким совсем иначе, с ним не расслабишься.

Тот уже, кстати, звонил, возмущался, что она задержалась. Можно подумать, он там соскучился. Весь извёлся. Пироги, небось, остыли. Хорошо, что он не послал за ней Соломона. И, тем более сам не поехал. Даша думала, придётся вызывать такси. Но Слава сказал, что ему по пути.

Сидя так близко, почти окутанная его аурой, девушка могла бы сказать наверняка, что у него на уме. Он немного волновался за Дашу, потому и повёз её сам. Наверное, хочет убедиться, что она в порядке и сдать её Воицкому с рук на руки. Сочувствие, и ничего больше. Неудивительно, после того как Роман Лугачёв прилюдно поиздевался над ней. В грязь втоптал и катком проехался. Ничего, Даша таким штучкам быстро учится. И в долгу не останется.

— Слушай… не обращай на него внимания, — заговорил Вячеслав. — Рома у нас такой… Он мне сначала тоже не понравился.

— Кто бы мог подумать...

— Пойми, он нам нужен.

— А кто так решил? Валентин?

Слава обронил на неё удивлённый взгляд, но голос его не дрогнул:

— Ты очень умная девушка. Насчёт тебя, надеюсь, Валя тоже не ошибся.

— Вот как… А он когда-нибудь ошибался?

— Никогда.

Так значит, Валентин у них подбором кадров занимается. А Дашина недавняя встреча с икером была ничем иным, как собеседованием. Очевидно, она его прошла успешно, этим и объясняется, что её без опаски вводят в курс дела. Ничего не остаётся, как принять их правила игры.

Даша нащупала в кармане, рядом с помадой карточку, полученную от Абрама Петровича, и вытянула. В мутном свете дорожных фонарей она разглядывала кривую фигуру, накарябанную чёрным маркером на обычной плотной бумаге. Похожа на египетский иероглиф. Никакой особой энергией от неё и не пахло. Что вполне логично, поскольку хакиб не должен её учуять.

Старик поручил ей порвать карточку, как только она доберётся домой. Это активирует метку и привяжет к месту. Даша всё поняла без лишних объяснений — Охотники допускали, что Данила захочет её проведать. Сама она давно на это не надеялась. Если за целый год её братец ни разу не объявился, то и впредь этого не сделает.

Интересно, чем он сейчас занимается, кроме того, что людей грызёт? Смотрит ли он фильмы? Здоровается ли с соседями? Есть ли у него работа? Хотя, зачем ему? А может он встретил девушку? Говорят, хакибы нередко заводят отношения с обычными людьми. Только последние и не догадываются, чем эти отношения могут кончиться. А если его девушка — тоже оборотень? Совьют себе семейное гнёздышко, вместе на охоту будут ходить… Детишек наплодят… Большеглазых, пушистых. Чёрные они будут или белые? Даша попыталась их себе представить, и почему-то они выходили похожими на маленьких лохматых монстров из фильма «Зубастики». Пойдут ли они в школу, нацепив маску примерных первоклашек? И какую фамилию они будут носить? Может быть, Дашину? Фамилию, на которую они не имеют права… И станут фальшивые Белунины жить-поживать да добра наживать.

Даша повернулась к Славе и смотрела на него несколько минут, покусывая губы. Русые его волосы вспыхивали в свете проносящихся огней. Наконец, она решилась:

— А правда, что хакибы ну… не размножаются, пока не…

— Пока не нажрутся диверсов? — уточнил Слава, не отрывая взгляд от дороги. — Правда.

— А как же Валентин? У него же есть сын, получается, он тоже, ну… убивал?

— Икеры и так получают диверсы, без жертв. Они этому с раннего детства учатся. Свой опыт передают из поколения в поколение. А хакибы, как правило, не знают даже своих родителей.

Ну, ясно, они тут своему Валентину полностью доверяют. Надо полагать, не без оснований.

— А почему бы хакибов тоже не обучить?

— И как ты себе это представляешь? — спросил он, усмехнувшись. — Открыть для них школу? Спецкурс по переподготовке? Дать объявление в газету? Они же прячутся, они всю свою жизнь в бегах… Если мы говорим о диких, как твой брат. А привязанных тебе и не даст никто.

— Так вы тоже считаете, что они не виноваты? Что они такие… Просто не умеют справиться со своим инстинктом?

— Виноваты или нет, это ничего не меняет. Их надо уничтожать.

Примерно такого ответа она и ожидала. Но ей хотелось услышать его именно от Калинина, проникнуться его уверенностью. Директор «Каймана» безотказно отвечал на все вопросы, хотя никогда не говорил больше, чем необходимо. Словно выполнял договорённость. Ему не очень-то по душе возиться со свалившейся на него девушкой. Тем более, раскрывать ей тонкости своей работы. Интересно, о чём бы он сам стал с ней разговаривать? Хорошо бы узнать его поближе и просто хоть ненадолго сменить тему. Но как? Вот её одноклассницы, те умели заполнить пространство непринуждённой болтовнёй. И все, кто попадал в радиус их действия, невольно вовлекались.

А вот о чём бы Даша ни думала, все мысли рано или поздно упираются в Данилу и смерть её родителей. Прекратится это когда-нибудь, или нет, интересно? Пока она жила в психушке, память была единственной ниточкой связи с реальностью. Но ниточка успела опутать Дашу километрами горечи и сожалений. И неизвестно, реально ли выпутаться из этого клубка самостоятельно.

Нельзя сказать, что Даша совершенно не пыталась бороться со своей тоской… Пыталась. Она смотрела вокруг и заставляла себя жить текущим моментом. Она говорила себе, что у неё есть будущее, что она, наконец, свободна. С Охотниками у неё появился шанс стать частью чего-то большего. И рядом с ней были люди, которых она изо всех сил хотела считать друзьями. Она напоминала себе, что привязалась к Мише, полюбила его оживлённый офис и угрюмых домочадцев… В конце концов, ей нравился Слава. Спокойный, уверенный в себе, похожий на молодого Кевина Костнера… И сейчас она сидела в салоне его авто, на подогреваемом сиденье и не знала, о чём говорить. Большинство Дашиных одноклассниц просто выпрыгнули бы из дольчиков от зависти. Уж они бы знали, как себя вести рядом с таким мужчиной…

Поездка неожиданно подошла к концу. Машина свернула на Дамировскую, и они проехали мимо привычного ресторана. «Найтсбридж», по-королевски освещённый, высился над рядами припаркованных машин, как над своими верными вассалами. В предновогодние вечера клиентов стало ещё больше. В отличие от ресторана, Мишин особняк терялся в тени старых каштанов, облепленных снегом. Слава притормозил у парадного.

— Ну что? До двери дойдёшь?

— Конечно. Спасибо, что подвезли.

Несмотря на все переживания, Даша не хотела, чтобы этот день заканчивался. Кроме усталости она испытывала огромное удовлетворение, словно от проделанной важной работы. Она вдруг поняла, что готова терпеть даже проклятого Лугачёва, лишь бы участвовать в общем деле.

— Не за что, — отозвался Калинин.

Девушка с неохотой покидала тёплый салон, придерживая свои вещи.

— Даша… — окликнул её Вячеслав, когда она уже собиралась захлопнуть необычно тяжёлую дверцу. — Добро пожаловать в команду.