Золото на белом

Делать нечего!

Придётся

С этой гадиной бороться,

А иначе весь народ

От чудовища умрёт…

К. Чуковский

— К-кажется, это наш, — пробормотал Артём, хватаясь за квадратики очков.

У обочины притормозил небольшой грузовичок с зелёной кабиной и нелепым белым фургоном-термобудкой. Водитель работал в доставке, и вёз охлаждённые спиртные напитки для банкета во Дворце Ассамблеи. Кроме напитков он привезёт на территорию дворцового комплекса ещё двух неучтённых «гостей». Девушка успела на секунду представить, что их засунут в холодильник, как шпионских киногероев. Но вместо этого отворилась дверь кабины, распахиваясь на полную. Сначала влезла Даша, а следом Артём, они оба легко уместились рядом с водителем.

— Вы те самые официанты, — уточнил водитель.

Даша кивнула. По крайней мере, так значилось в их пропусках. Сотрудники компании «Франсуа», выездное обслуживание банкетов, фуршетов и так далее. Несмотря на чистоту «легенды», никак не получалось успокоить в груди жгучее нервное возбуждение. Пиджачок, снятый с какой-то сотрудницы РУДК, постепенно пропитывался Дашиным потом. Кондиционер здесь не работал, открытые окна не помогали. Казалось, будто машина не летит по шоссе, а ползёт в горячем сиропе.

— А в холодильник нельзя пересесть? — спросила девушка, пытаясь улыбнуться.

— Термобудка опечатана, — спокойно ответил водитель, похоже, не заметив тут никакой шутки.

Въезд на территорию комплекса — первое испытание для Даши. Важно, чтобы проверяющий не стал интересоваться, отчего вдруг на мероприятии возникла необходимость в дополнительной обслуге, когда официальная часть ещё не закончилась. Но с этим, к счастью, вышло просто — охранники глянули издалека на корочки, перекинулись парой слов с водителем, и всё. Даша думала, что перед ними тут же появится Дворец, каким она видела его на фото в журнале, но она ошиблась. Ещё минут пять они ехали между лесом и оградой, потом повернули и начали спуск по склону, пока деревья не расступились, и не открылся вид на долину.

Артём и бровью не повёл, а Даша оказалась просто не готова к внезапно открывшейся ошеломляющей грандиозности дворцового комплекса. Какая-то картина из другого мира, где человек — венец природы, а роскошь и удобство естественным образом вписываются в ландшафт. На километры вокруг простирался ухоженный парк с фонтанами, воздушными павильонами, дорожками и шатрами зелени. Вот вам и ответ, почему весь этот архитектурный деликатес расположили в низине холмов — стоило один раз увидеть его отсюда, сверху, как всё становилось ясно.

Проехаться по главной аллее к центральному входу им, конечно, не выпало шанса. Они обогнули всё это великолепие по широкой дуге, но Даша успела полюбоваться видом. Кристальные ленты фонтана резвились на солнце будто живые, а над ними, такой же изменчивый, возвышался Дворец Городской Ассамблеи. Его архитектура, современная и беспощадная, не оставляла симметрии ни малейшего шанса. Дворец растекался своими путаными лестницами по лужайкам, сливался с землёй. И в то же время устремлялся ввысь, волнообразно и неравномерно. Вся композиция венчалась куполом, слепленным из стекла, изогнутых линий и серебристых пластин. Наверное, он символизировал единство и сплочённость, но Даша не могла отогнать сравнение с куполом цирковым.

«С утра я рад, чего-то жду.

Ура, ура — я в цирк иду!»

В цирке она так ни разу в жизни и не побывала. И не жалела.

Водитель высадил их на парковке для спецтехники, они сами прогулялись пешком назад, до служебного входа. Здесь оказалось людно, всюду сновали электрокары, два бусика с эмблемами телевизионных каналов пытались и всё никак не могли разъехаться. Многие прибыли специально к концу официальной части, чтобы встретиться с випами во время банкета, в неформальной обстановке. Даша с Артёмом успели избавиться от прежних пропусков, и вооружиться другими. Когда прозрачные двери разъехались, в здание вошли уже двое журналистов телеканала «Oл-ТВ».

Тут они попали в один из нескольких огороженных приёмников для досмотра. Даша чуть было обратно не дёрнулась — столько здесь было охраны. Но Артём выглядел совершенно спокойно, как дома, и она сдержалась. Дашину сумочку сразу обыскали, с удивлением повертели на свету стеклянную пробку. Проверили паспорта, отсканировали, потом отыскали их файлы в списках приглашённых журналистов. Потом их попросили сдать мобильные, впрочем, быстро удостоверились, что их нет.

— Не первый раз? — улыбнулся охранник, выдавая им красивые бэйджики с чужими именами и бледно золотым напылением поверх бежевой полоски.

— Правила знаем… — вздохнул Артём. Кажется, он у всех вызывал доверие, полное, безусловное, будто сама Канва его вела.

Закончив с формальностями, охранники пожелали им с пользой провести время и отпустили. Даша оглянулась — те уже взялись за парня, который нёс мохнатый микрофон на длинном шесте, высоко, будто флаг, задирая над головой.

Оказавшись в прохладном холле, оба испытали облегчение. Теперь они легко затеряются среди персонала, репортёров и гостей мероприятия. Изнутри дворец представился ещё больше, ещё монументальней, чем снаружи. Бесчисленные галереи переходили одна в другую, отражались в напольных плитах. Какие-то новички топтались у огромного указателя, делали пометки и пытались разобраться в сложной схеме Дворца. У справочной стойки тоже была очередь. Но Артём, не раздумывая, повёл её к одной из лестниц. Буквально через пару минут она увидела толпу репортёров и охраны с квадратными значками. Они собрались, как муравьи возле банки с мёдом, у распахнутого входа в зал. Оттуда лился яркий свет, и доносилась микрофонная речь.

— В результате сегодняшней встречи была выявлена актуальная ситуация, в которой находится кадровый военный потенциал…

— Подождём, к-когда закончится? — шёпотом спросил Артём.

— Нет, попробуем его найти. — Даша решительно полезла между притихших репортёров, растопыренных ножек штативов.

После всего увиденного, зал не должен был её удивить, но ему удалось. Во-первых — тот самый купол, который поразил её ещё снаружи, а теперь так сталось, он накрывал собой весь зал, как панцирь гигантского прозрачного насекомого. Стальные опоры и соединения сплетались в сверкающий фасетчатый узор. А под всем этим располагался подиум, и ведущий вдохновенно подводил итоги, стоя за трибуной. Полукругом расходились ряды широких бархатных кресел, и в них сидели не менее широкие солидные люди, депутаты и главы министерств, военные чины в парадной форме. Больше половины кресел пустовали, но и без того казалось невозможным найти среди них нужного человека.

— … была намечена перспектива дальнейшей работы, — пытался и никак не мог завершить свою речь ведущий.

Выходить в Канву в такой массовке — безумие, даже, если знаешь, кого ищешь. Но сколько ещё она будет за ним бегать? Даша сделала глубокий вдох, уцепилась на всякий случай за Артёма.

— …привлечь внимание государственных образовательных органов и общественности… — голос уносило вдаль, будто по сточной трубе, — …поддержка мер по укреплению доверия…

Ощущения от Канвы было примерно таким, как если бы купол рухнул со своей высоты и погреб Дашу под осколками чужих эмоций и тяжестью мыслей. В короткий миг она умерла и воскресла. И поняла две вещи. Первое — гости верили в «меры по укреплению» не больше, чем в Деда Мороза. Второе — Анатолия Румянцева в зале не было.

— Его здесь нет, — с трудом выговорила Даша, повисая на руке своего напарника.

— Нет?

— В зале нет. Но он в здании, — она смогла его почувствовать, и тут же выскочила из Канвы. Никогда не знаешь, какой получится ходка. Бывает, возвращаешься полная энергии, а бывает вот так.

— В зале нет… может, вышел по нужде?

— Если он нуждается в алкоголе… Судя по ауре, он уже слегка выпил.

— Тогда я знаю, где его искать, — Артём развернулся, увлекая девушку за собой. Пока они спускались на лифте, шли в другое крыло, он без устали подбадривал её, — не волнуйся, найдём его. П-просто бывает, что гости уходят пораньше с официальной части, п-понимаешь… Собираются в вип-зоне… встречаются с нужными людьми. Статусная тусовка, всё как всегда.

Даша не очень понимала. Проверки, секьюрити и прочее обслуживание огромного дворца — всё это ради того, чтобы десяток-другой чиновников, скучая, послушали ведущего и собрались на вип-зоне с халявной едой и алкоголем?

Они снова углубились во внутренние коридоры, в белые изогнутые пространства. Даша ни за что не смогла бы запомнить, каким образом они попадали из одной зоны в другую. Все похожи — много стекла и кремовый мрамор. Впереди показалось просторное фойе с двумя световыми колоннами. Между ними смыкались большие створки, выполненные из матового стекла с золотыми вкраплениями в его толще. На подступах к этим сказочным вратам стояла парочка широкоформатных парней, они лениво спорили с журналисткой, которая уверяла, что она договорилась лично с министром Знаменским и потому они должны её пропустить. Из чего следовало, что тут и располагалась зона для самых важных персон. Даша и Артём немного сбавили шаг, чтобы не выглядеть, как два злоумышленника.

— А что, журналистов не пускают? — почти шёпотом спросила Даша. Обойти сразу двоих охранников ей будет нелегко. А тут ещё крутится эта мелированная дамочка, похожая на терьера.

— Кого как… Но мы с тобой сотрудники государственной телекомпании «Ол-ТВ» со специальными приглашениями. — Артём подцепил свой бэйджик и показал на полоску с напылением. — Это даёт право п-посещать золотую зону. Так что, вперёд.

Получившая отказ журналистка собиралась уже уходить, но застыла на месте, уставилась прямо на них.

— О, Хустов! — дамочка-терьер метнула завистливый взгляд на бэйджик. — А ты никак переметнулся в «Ол-ТВ»? Ну, ты даёшь… Почём нынче независимость?

Она, как это бывает, обратила внимание на логотип телекомпании, упустив ту существенную деталь, что имя на ней стояло другое. Ничего не ответив, Артём буквально протащил Дашу мимо коллеги. Их без вопросов пропустили в сказочные врата, но Даша, не веря такой удаче, на всякий случай ослабила бдительность охранников лёгким касанием через Канву.

Вип-зона, обитель золотого напыления, представляла собой многолюдный зал, разбитый на маленькие островки с мягкими диванами и отдельными столиками. Толпу, барражируя, разрезали официанты в блестящих жилетках и с подносами, в воздухе таяли ароматы необычных закусок, тропических цветов и дорогого алкоголя.

В отличие от официальной части, с её имитацией важности, здесь уже не было никакого принуждения, видные чиновники отдыхали. Кроме них Даша узнавала представителей деловой элиты с жёнами, которые вряд ли имели прямое отношение к теме сегодняшнего мероприятия. Гости живо общались, стараясь пересилить нарастающую музыку — на небольшой сцене готовились молодые музыканты.

— Я, кажется, вижу его… — пробормотала Даша, вытягиваясь на носочках. Так и есть, Румянцев собственной персоной, обменивался рукопожатиями с известным депутатом. — Надо его увести отсюда.

— Надо сначала найти подходящее место, — возразил Артём.

Они проскользнули между спинами гостей, и вошли в какую-то боковую галерею. Оказалось, что к основному залу примыкали помещения поменьше, кабинеты и ложи, где гости могли бы с комфортом устроиться вдали от шума, и вести разговоры на правильные темы. Артём повёл напарницу дальше, в самый конец галереи, где обнаружилась свободная комната.

— Жди здесь, я его п-приведу.

Девушка не успела возразить, как уже осталась одна. Яркий солнечный свет заливал комнату через большое видовое окно, заставляя жмуриться. Группа кресел с молочно-белой обивкой ютилась в стороне, а посреди комнаты стоял тяжёлый бильярдный стол на гладких, обтекаемых опорах из высветленного дерева. Белунина прошлась вдоль него, коснулась забытого кия, и остановилась напротив зеркального простенка.

Чужой короткий пиджак поверх платья, и бэйджик на фальшивое имя. Глазки тёмные, беспокойные, можно сказать, вороватые, подозрительная тень под глазом. Даша Белунина, глядя на себя, сама порой не могла поверить, что обладает какой-то особой силой. Но Слава верил, Артём тоже рискует, потому что верит. Сегодня вся операция должна закончиться. Так или иначе. Она помнила. Даша развернулась и подошла к окну, к тяжёлым, по-дизайнерски неряшливо спадающим шторам. Кое-как их задёрнула, чтобы сбавить яркость, стало немного лучше. Что ещё сделать? Тут, среди роскошных, но безликих удобств, каждая секунда ожидания невыносима. Где же Артём? Даша вернулась к выходу и выглянула в проход. Он практически пустовал, только слышно было, как заходится гитара под сочный напев. У солиста талант не хуже Эрика Клэптона. Официант прикатил тележку с напитками и оставил у стены, потом прошёл какой-то скучный парень в галстуке и с чёрным проводком для радиосвязи под ухом. Слава говорил, что личная охрана на территорию Дворца не допускается, и поэтому так много штатных охранников. Их не стоило опасаться, но и маячить перед глазами тоже без надобности. Девушка дождалась, когда проход опустеет, схватилась за тележку и принялась толкать её в сторону своей бильярдной, напустив на лицо рабоче-усталое выражение. Завезла её внутрь, и оставила возле кресел, мелодично звякнув бутылками напоследок. Неизвестно, как пойдёт разговор, но учитывая любовь генерала к выпивке, такая деталь в интерьере не помешает.

— А это кто такая? — раздался позади неё раскатистый мужской голос.

Даша обернулась. На пороге стоял сам генерал Румянцев, и тут надо сказать, что росту он был не маленького, не зря же она сумела заметить его в толпе. Легко представить его на боевом рубеже, силой голоса способного перекрыть грохот орудий. Дородный мужик с орденскими планками на светлом парадном кителе, с лицом похожим на большой мозолистый кулак и не слабым духом выпитого. Но внимательные, полускрытые бугристыми складками глазки что-то решали, и даже будто о чём-то договаривались между собой. Из-за генеральской спины появился Артём.

— Ассистентка, Мария… — торопливо представил он.

— Так значит, вы собрались делать репортаж про нашу армейскую часть?

— Это будет лучший выпуск, — с жаром заговорил Артём, — мы посвятим его неделе военно-патриотического воспитания… мы покажем настоящий материал, живой, мотивирующий!

— Ну, что ж… если надо, конечно, окажем содействие, — начал было Румянцев. — Но почему вы обратились сразу ко мне? Такие вопросы нужно согласовывать с администрацией.

Подавив, наконец, своё волнение, Даша поняла, что пора приступать к делу. Артём начал в точности, как они и договаривались, теперь очередь за Дашей. Время, как всегда, замедлилось, Канва раскрылась, пуская Дашу в центр управления чужими душами, хрупкие и податливые трепетали нити чужих эмоций.

— Так ведь всё согласовано и одобрено! — говорил Артём. — Съёмочная группа прямо сегодня выезжает в Андару. Нам обещали показательное выступление спецотряда «Светоч».

Вот несколько нитей дёрнулись и засветились ярче при упоминании спецотряда — отлично, можно зафиксировать. Это похоже на то, как настраивают гитару — трогают струны, крутят колки… Главное, не перепутать, где усилить, а где — ослабить.

— Сегодня? — сморгнул щёлками глаз Румянцев. — Показательное выступление?

Он задумчиво прошёлся и опустился в кресло. Генерал ещё помнил, что с этим спецотрядом его связывают некие дела, помимо служебных. Но вот какие именно, он вспомнить уже не мог, как ни пытался. С другой стороны он вдруг очень глубоко проникся к молодым журналистам, и вся эта идея с репортажем показалась ему удачной и своевременной.

— Почему бы и нет? — генерал улыбнулся и бросил тёплый взгляд на батарею разнокалиберных бутылок. — Поезжайте на базу, снимайте наши нелёгкие, суровые будни…

— Но ваш заместитель внезапно всё отменил, — вступила Даша.

Артём сглотнул и глянул на неё. Она слегка кивнула ему в ответ, показывая, что всё идёт, как надо.

— Как же так? — громыхнул Румянцев, переводя взгляд на девушку.

— Он отправил «Светоч» на какой-то склад.

Улыбка на лице у мужчины несколько раз неестественно дёрнулась, словно потеряла своё место. Он что-то вспомнил про склад и тут же забыл. Впрочем, это стало ему совершенно неважно. Гораздо больше его возмутило поведение заместителя. Как он посмел? За спиной своего начальника отдавать приказы от его имени?

— Как нам теперь быть? — горестно воскликнул Артём. — Съёмочный день срывается… это целая группа сотрудников, аппаратура, транспорт… А как же неделя военно-патриотического воспитания?

— Ну-ну, что-нибудь придумаем.

Где-то в глубине Румянцевской ауры оно и правда появилось, желание выручить незадачливых ребят. Даша сделала так, чтобы усилить это желание раз в двадцать.

— Ведь это не просто репортаж, это имидж нашей армии! — разговорился вдруг Артём. — Необходимо пробудить уважение к нашим доблестным воинам.

Парень говорил и нервно косился на Дашу, словно спрашивая — всё ли правильно я делаю? Он ведь не видел того, что видела она.

— Привлечь подрастающее поколение —… не унимался Артём и чем больше он нервничал, тем лучше он говорил, и румянец заливал его щёки. — Сделать из них настоящих, преданных Родине граждан, вырастить достойную смену…

Тоже кстати. Позитивный образ «смены» удачно пойман и закреплён в сознании генерала.

— Ведь сегодняшние мальчишки — это завтрашние призывники! — завершил свою пламенную речь Артём. Генерал восхищённо вскинул брови.

— Ну, почему бы не помочь, раз вы такие сознательные молодые люди, надежда и опора… А вот ты сам служил? Как тебя зовут?

— Я… я…

— Вы его извините, Саша так волновался перед встречей, — попыталась выручить его Дарья, — ведь вы настоящая живая легенда нашего края! Мы все так восхищается вами, Анатолий Васильевич!

— Сашенька… — едва обратив внимание на девушку, пробормотал Румянцев, он буквально пожирал молодого парня глазами. — Отвечай мне, служил?

— Я...

Даша поняла, что они отклоняются от темы. И что-то в поведении генерала её напрягло. Господи, да он же запал на Артёма! Чёрт… Или, постойте-ка… так даже проще! С такой цепи Румянцев не сорвётся.

— Видно, что не служил, — с наигранной строгостью сказал генерал. — А зря… такой патриотический пыл! У нас бы даром не пропал…

Артём непонимающе зыркнул на Дашу. Она, убедившись, что генерал на неё по-прежнему не смотрит, показала на свой воротник и ободряюще кивнула. Артём нахмурился, как бы спрашивая, ты в своём уме? Даша нахмурилась ещё злее, давая понять, что нечего строить из себя дурачка.

Тогда Артём, бледный и дрожащий, расстегнул сначала одну, а потом и следующую пуговицу своей рубашки. Узкие, заплывшие глазки Румянцева округлились и стали такой величины, какой они вероятно были когда-то в молодости. А Даша, не теряя возможности, быстро и ловко тянула из него горячие красные нити, и плотно их переплетала.

— Жарко… — оправдался журналист.

— Так что же это мы… сидим просто так? Надо освежиться… — Румянцев отреагировал незамедлительно, он поднялся и занялся напитками, которых имелось немало в тележке. За это короткое время Даша и Артём успели обменяться интенсивными жестами. Но вот генерал повернулся, и беззвучная грызня исчезла. Даша чуть хмыкнула, когда увидела, что в рюмке не минералка, а коньяк. Генерал уже брал Артёма за руку, вкладывая в неё рюмку, усаживал в кресле напротив себя.

— Нервная работа у тебя Сашенька, так переволновался… — рассмеялся он, наливая и себе. Про Дашу генерал совершенно забыл, будто её и не было. И Даша ему в этом помогла.

— Спасибо… За знакомство, да? — Артём, подгоняемый мужчиной, опрокинул рюмку. — Вы извините меня, Анатолий Васильевич… просто я не знаю, что буду делать, если вся поездка сорвётся… За такое могут и уволить.

— Ну, не надо, не надо… Вот ведь молодёжь, чуть что — сразу глаза на мокром месте…

Артём тут же попытался эти самые глаза изобразить. Даша бы поставила за такое двойку, но на генерала подействовало. Она поняла, что стоит Артёму сейчас сказать «фас» и генерал порвёт любого в клочья, даже её.

— А если я вас попрошу… сделать этот звонок, спасти меня из сложной ситуации, — он растянул в милой улыбке губы, и между ними влажно блеснула полоска зубов. Молодец, учится на ходу.

За кратчайший отрезок времени человек способен испытывать до нескольких десятков разных желаний. Не успевая даже их осознать. Они возникают и гаснут, как волны в море. Сказать кому-нибудь: «Прыгни в окно». И на какой-то миг он захочет прыгнуть, но секундный порыв будет моментально погребён под осторожностью и здравым смыслом. Опасное желание растает, так и не обретя формы.

Но Дарья Белунина успеет заметить любой, даже самый незначительный порыв. Ухватит его, будто ниточку за кончик, вытянет. Вот и генералу почему-то захотелось немедленно выполнить просьбу. Сначала просто, чтобы произвести впечатление на молоденького парня. А потом это желание вдруг окрепло, стало целью.

— Ну, какие дела, сейчас всё организуем! — умилённо произнёс генерал. — Потерпи немножко…

Он уже готов для своего «Сашеньки» сделать буквально всё… развязать войну, нажать на ядерную кнопку, истребить города и народы. Румянцев полез в карман и достал мобильный. И вдруг задумался, соображая, а кому это он собственно собрался звонить? И что организовывать?

Даша не зевала.

— Вы хотели позвонить майору Титанину. «Светоч» должен вернуться на базу.

Румянцев нахмурился.

Артём неожиданно прытко подался вперёд, схватил генерала за руку и поцеловал его толстые, покрытые редкими волосками пальцы. При этом смотрел в его глаза, не отрываясь. Даша на секунду опешила… Может она перестаралась? Может, она и Хустова случайно примотала?

— Да, да, конечно, — Румянцев нажал быстрый вызов. — Титанин… Слушай сюда. Бери всех — и дуйте в часть. Нет, нет…

— Немедленно, — уточнила Даша. Ей больше не пришлось напрягаться, чтобы захватить и удержать нужные эмоции.

— Немедленно! — рявкнул в трубку генерал, и вдруг лицо его исказилось. — А кто же там останется?

— Так вы уже отправили туда смену, — подсказывала Даша.

— Кто-кто? Давай-ка, майор, не разводи полемику! Сейчас приедет смена. Да, они всё знают! Титанин, ты мне… со своими вопросами! Доиграешься!

Румянцев нетерпеливо прикрикнул на своего помощника, и сунул телефон за пазуху.

— Ну, вот видишь… а ты волновался. А не надо волноваться, они всё сделают, как я скажу, — изменившимся лилейным тоном проговорил Румянцев, и притянул Артёма к себе на колени. Сделал он это опять же, с лёгкостью циркового атлета. Тот лишь беспомощно позволил себя усадить. Генерал огладил его лицо, сжал его в толстых пальцах и потрепал, так что очки у Артёма полезли набок.

Даша поняла, что хватит, приехали, пора спасать Хустова. Она сделала пару маленьких разрывов и покинула Канву. Артём осторожно привстал и немедленно дёрнулся в сторону, как только понял, что никто его больше не держит. Генерал развалился в кресле, запрокинув голову, и мирно посапывал. Застигнутые ловким солнечным лучом, золотые пуговицы красиво горели на его кителе.

— О, чёрт… — выдохнул Хустов, с недоверием глядя на спящего, при этом сам он пятился и пятился, пока не прислонился к бильярдному столу. Его немного шатало. — Ты часто т-такое с людьми делаешь?

Девушка никак не ответила, она сама мечтала прикорнуть на соседнем кресле. Правда, как бы она ни устала, но поменяться ролями с Хустовым она бы ни за что не хотела. После всего пережитого бедняга смахивал на выжатый тюбик зубной пасты. Второй раз он на подобную работу вряд ли согласится. Девушка приблизилась к спящему генералу и полезла доставать его телефон. Она знала, что он не проснётся, но всё равно почувствовала себя сапёром-смертником. Вытащила, набрала по памяти специальный, только лишь для этого звонка существующий номер.

— Мы сделали, — сказала она в трубку и выслушала ответ.

Артём беспокойно переминался рядом.

— Получилось, — выдохнула девушка, пряча телефон себе в карман своего пиджака. — Титанин передал питомник нашей «смене».

— Ну, что, п-пойдём? Не хочу тут задерживаться, — нервно улыбнулся «Сашенька».

Они повернулись к двери, но не сделали и шага. Артём почему-то полетел в сторону, а Дашу подхватила какая-то сила и оторвала от пола. Первое мгновение она лишь хлопала глазами и пыталась сделать вдох — чьи-то стальные пальцы держали её за горло. То, что это двуликий, понятно из без Канвы. Никто, кроме них с такой скоростью не мог передвигаться, никто не обладал такой мощью. Но самая нехорошая правда состояла в том, что двуликий этот принадлежал Румянцеву.

— Что ты с ним сделала? — слова с трудом пробивались в Дашино сознание сквозь боль. Перед глазами поплыли зеркала и потолок. Что с кем сделала? Она вот-вот сама испустит дух.

Наконец, рассудив, что ответа таким образом не получит, двуликий опустил её на пол. Даша распласталась по мраморным плитам, задыхаясь и хрипя. Судя по перемещению чёрных ботинок, двуликий успел убедиться, что его Хозяин жив и здоров, а затем вернулся к Даше, присел на корточки. Та скосилась на него — деловой костюм, правильные черты, лишённые оттенков серые глаза. Почуял, наверное, угрозу для Хозяина. А ведь считалось, что сюда нельзя приводить личную охрану… Но тут она заметила, что на шее двуликого висит бэйджик, такой же, как у неё. Ещё один фальшивый журналист. Если он слышал, о чём говорили Даша с Артёмом, то он быстро догадается, в чём дело…

— Дай телефон, — приказал оборотень. Конечно, он слышал.

Даша принялась отползать, в бессмысленной попытке забиться между кресел. Но мужчина вытащил её, грубо вывернув плечо, швырнул на середину комнаты. Свет по-прежнему пробивался сквозь высокие шторы, из банкетного зала слышалась музыка, генерал спал в кресле, а Хустов лежал под стенкой без движения. Никто не поможет. Девушка дёрнулась, словно хорёк из капкана, подскочила и тут же попала в крепкие объятия другого оборотня. Своего брата.

— Держи, — сказал Данила, улыбнулся и сунул ей что-то в руку.

Когда он её отпустил, она просто осела на пол, и широко распахнув глаза, смотрела на то, что происходило дальше. А происходило вот что. Оборотни рассеялись пылью, сбросив одежду. Из чёрных клубов выступил чёрный зверь, а из белых клубов — белый. Они стояли друг напротив друга, и морды их были похожи на тотемные маски, сулящие смерть. Глухой рык прошёлся вибрацией по каждой Дашиной косточке. Чёрный сорвался с места первым, прыгнул на белого, сшиб его на пол, они вместе пролетели по мрамору и… замерли у Дашиных ног.

Секунды шли, ничего не меняя. Хакибы покоились на полу, обнявшись как два спящих льва. Даша осторожно вытащила ногу из-под чёрной лапы, туфелька осталась где-то под ними. Но вот эта груда зашевелилась, и белый хакиб поднялся, сбрасывая с себя безжизненное тело противника. Быстро затягивались рваные полосы на шкуре. И вот уже на мраморном полу стоит совершенный зверь, словно сам из белого камня вытесанный. Хакиб-одиночка медленно повернул голову, дрогнули тонкие ноздри. Он смотрел прямо на Дашу, и в его глазах стояли стеклянные блики. Таким она и видела его последний раз.

Тогда он сломал ей жизнь. Пусто сделалось внутри, и плоским показался мир. Она отстранённо наблюдала, как он снова меняет форму, как ловко, по-армейски одевается. Стальные пряди мышц скользили под кожей. Данила заправил рубашку в брюки, застегнул ремень, пригладил волосы белее извести. Подобрал со стола кий, придирчиво, как завзятый бильярдист, осмотрел наконечник. Вернулся к чёрной туше, носком ботинка подвинул тяжёлую морду, затем двумя руками перехватив жердину, с силой вогнал её в голову зверя. Кий вошёл ровно в глазницу, древко обломилось, и острые щепы остались торчать из потёкшей раны.

Отбросив обломок, Данила присел перед сестрой.

— Ты должна уходить.

Даша смотрела мимо него, на то, как оплывает и расползается тело чёрного хакиба, пока от него не осталась одна лишь горелая труха. И в ней угадывалась туфелька. Голос призвал её в реальность.

— Слышишь меня? Верни амулет.

Только теперь она заметила, что стискивает в руке деревянный кинжал. Вот почему битва так быстро завершилась. Амулет сработал. А он мог сработать только в руках человека. Данила передал его Даше, а потом вызвал противника на себя, чтобы заманить в зону действия кинжала. Чёрный хакиб отрубился, а белого сила амулета не коснулась. Бильярдный кий завершил поединок, и только горстка пепла, да ворох одежды остались от генеральского оборотня.

Не дождавшись реакции, Данила забрал у неё ценную деревяшку, сунул в чехол на поясе, и окончательно спрятал его под накинутым пиджаком. На лацкане пиджака красовался квадратный значок секьюрити. Есть тут вообще настоящие сотрудники? Даша, наконец, пришла в чувства. Первым делом она проверила через Канву Артёма. Он был жив, и последующий долгий стон это подтвердил. Данила бросил оценивающий взгляд в его сторону.

— Он с тобой? — Данила стоял против света, и походил на вырезанный из жести силуэт.

Девушка кивнула.

— Я выведу вас. Но сначала мне нужно закончить с этим.

Даша поняла, что он имел в виду Румянцева. Так значит, за ним её брат и пришёл…

— Постой… — окликнула его Даша, когда он уже готов был поудобнее перехватить мясистую голову генерала, чтобы свернуть ему шею. — Ты не можешь этого сделать… У него есть другие хакибы. Они сбегут на все четыре стороны, если ты его убьёшь. И станут голодными одиночками. Такими, как ты…