На чаше весов

Мы врага бы

На рога бы.

Только шкура дорога,

И рога нынче тоже

не дёшевы…

К. Чуковский

Так, незаметно, лето подошло к концу. В августе всегда найдётся повод для грусти. Да хотя бы тот факт, что Даша снова не съездила на отдых. И сирень, та, что прячется в их саду, уже давно отцвела… и ни разу не нашлось минутки, чтобы на неё посмотреть. Почему-то она вспоминала об этом, только торопясь в офис.

А там голова пухнет, сколькому надо учиться, выполнять бесконечные поручения. Домой приходишь, хочется только одного — запереться на чердаке. Потом новое утро, торопливые сборы, то одно забыла, то другое. А ещё Воицкий сразу орать начинает по любому поводу. Тайка не те брюки ему погладила — орёт! Даша ещё не вышла из ванной — снова орёт! Ключи от машины найти не может — орёт, аж заходится! Но тут понятно, почему — знает, что диверсия. От его грозного рыка уже амуры с потолков отваливаются.

Но по выходным в доме царит необычный для городской черты покой. Тишь да гладь. Только чирикнет за окном воробей, да скрипнет половица. Одним словом — воскресное утро.

И самое главное, никаких звонков, переговоров, приветствий, офисных шуток и прочей возни. Так хорошо, что можно умереть и не заметить. Тот момент, когда остро чувствуешь себя дома. Если б ещё не запах средства, которым тайка натёрла мебель в кабинете Воицкого… Этот аромат, наверное, убил всех тараканов в округе. Миша вряд ли обрадуется, когда вернётся. А кстати когда? Девушка выпростала руку из-под одеяла, чтобы поймать пасущийся на полу мобильный. Отловила, потыкала пальцем в поисках полученных сообщений. Ага.

«будем 11:45 привезём пиццу»

«Будем» — значит с Артёмом. Носятся вдвоём по всему городу. Девушка давно перестала следить за перемещениями своего опекуна. Появляется в офисе в самое неожиданное время и снова исчезает. И всегда с ним рядом Хустов! Журналиста отныне посвящали во все дела, звали туда, куда не звали Дашу. То в «Кайман» поедут, то в РУДК их ждут, понимаете ли… А то с Лугачёвым закроются в переговорной.

Дашу слегка отодвинули. Может, Воицкий боялся, что она помешает их с Артёмом счастью? Ну, хоть мальчиков не водит. Это плюс. Реже ночует дома — это минус… Да нет, тоже вполне себе плюс! Можно проваляться в тишине до самого обеда. Даша потянулась. Лепота.

А всё-таки интересно, сколько продлится эта идиллия между Мишей и Артёмом? Раньше Воицкий очень просто определял, когда пора заканчивать отношения. Ровно в тот момент, когда пропадало желание купить своему «другу» очередной презент. Но с Артёмом всё иначе. Чтобы сделать журналисту подарок Мише приходилось изрядно напрячься, придумывая хоть какой-нибудь повод. Получалось не очень. Зато у «Лесной почты» стали ни с того ни с сего появляться спонсоры. И только Даша знала, откуда ноги растут у стихийно разгулявшейся благотворительности. Кто-нибудь, объясните этому идиоту, что не надо пытаться Хустова купить? Бедняга и так с трудом справляется с поворотом судьбы по фамилии «Воицкий». И впадает в полную растерянность, когда Миша начинает заваливать его своей заботой.

Даша откровенно потешалась, наблюдая за журналистом. И… восхищалась. Артём обладал жёстким умом, но был в чём-то наивен, каждым своим поступком искал высшей справедливости, надеялся изменить мир. Он с таким усердием взялся за расследование, что Охотники толком не успевали обрабатывать полученную от него информацию. Из-за этого возникали споры. Миша злился, по его мнению, Артём неоправданно рисковал. Но факт оставался фактом — на то, что их аналитический отдел тратил неделю, у журналиста уходило пару дней.

В размеренный ход мыслей врезалась трель дверного звонка. Пока натянула джинсовый сарафан, пока спустилась, уже ничего нельзя было поделать — Аляска впустила на порог Лугачёва.

— Вы слишком рано, — не скрывая недовольства, сказала Даша. Да, да, она в курсе, Миша назначил ему встречу у них дома. Но полагала, что у неё есть ещё хотя бы минут сорок, чтобы выпить чаю и убраться отсюда подальше.

— Ничего. Я подожду.

Он бесцеремонно, не задерживаясь, прошёл прямо в гостиную и уселся на диван. Яркий просторный джемпер скрадывал рельеф его фигуры. Этот кирпично-красный балахон в сочетании с рыжими волосами — просто жуть и вырви глаз… А на шее намотан чёрный шарф с футбольно-фанатской символикой. Не жарко ему? На улице плюс тридцать…

По полу за ним протянулся след какой-то подсохшей грязи. А Пен Чан только что весь дом вымыла и выскребла до блеска…

— У нас ноги принято вытирать.

— Мне вера не позволяет, — нагло отшутился мужчина. — А что за вонь? Вы тут, что, самогон варили?

Скрип Дашиных зубов он, наверное, не уловил. Но можно надеяться, что каменное, застывшее лицо прекрасно выразило Дашины мысли по поводу гостя, и его непрошеных замечаний. Хотя, справедливости ради надо признать — сегодня тайка перестаралась. Не дом, а химчистка. Прибавьте к этому запах сигарет, который никогда полностью не выветривался из гостиной.

— Угостишь чем-нибудь? Я бы перекусил. — Зато Лугачёву ничто не испортит аппетит.

— Дома кушать нет, кушать в ресторан ходим.

Но на кухне кто-то уже гремел посудой… Аля, блохастая предательница! Двуликая шустренько внесла чай и наскоро приготовленные бутерброды, поставила на стол. О, нет… Сейчас он опять станет есть, как бомж. Даша этого не вынесет.

— Аля, мы уходим, — не глядя на двуликую, приказала Даша. Она не позволит ей обслуживать Лугачёва у себя на виду.

— «Аля…» — повторил Рома. — Как ласково. Смотри, не привыкай к ней.

— Можете забирать её хоть сейчас, — с этими словами она повернулась, чтобы уйти.

— Подожди, Даша. У меня к тебе просьба. Если ты, конечно, согласна поработать.

Даша нахмурилась, какая работа? Что ему ещё надо? Тайский массаж и педикюр? Да ну его к чёрту… Но как же она уедет, и не узнает в чём дело? В дверь снова позвонили, не дав ей принять решение. Коридор наполнился Мишиными возгласами и шорохом. Вернулись. Артём втащил штук восемь плоских коробок. Повеяло редким для этого дома ароматом съестного.

— Ну что, как доехали? — девушка обратилась к Артёму. Несмотря ни на что, между ними легко установилась солидарность на почве Мишиного вождения.

— Минус зеркало, — ответил Артём, бросив красноречивый взгляд на Воицкого. — Нормально, в общем.

Девушка укоризненно покачала головой. Хоть у Соломона выходной, всё равно не стоит Мишу за руль пускать. Лугачёв встречать их не встал, он лениво дожёвывал бутерброд в гостиной.

— Жрать пришёл? — «поприветствовал» его Воицкий.

— Даша меня любезно угостила...

— Значит, пиццу уже не будешь?

— Ну, почему…

— Тогда предлагаю перенести съезд гурманов в сад. Господи, ну и вонь…

В саду дышалось гораздо легче, несмотря на жару. От некошеной травы поднимался густой пряный аромат. Аляска вместе с тайкой накрыли дощатый стол под акацией — смели сухие стручки и листья, расставили приборы и графины с водой и соком. Журналист украдкой косился на двуликую. Он уже знал. Но, вероятно, до сих пор не мог поверить в то, что в Мишином доме обитает живой оборотень.

Пицца чуть дымилась, сыр всё никак не хотел застывать, растягиваясь до неприличной длины. Рома с Мишей обменивались новостями и деталями расследования. Артём отвечал, когда его спрашивали. Он старался выглядеть серьёзно, но его выдавали уши. Они то и дело подрагивали, и вообще вели себя выразительно. Как у волчонка, который теперь со взрослыми волками охотится, и еле сдерживает свой восторг. Когда-то у Даши был одноклассник, который умел шевелить ушами. Но никогда она не видела, чтоб человек это делал непроизвольно, от волнения.

— Да, кстати, — обронил Рома, — весь дальнейший сбор информации по генералу отменяется.

— Как так? Мы только во вкус вошли… — удивился Миша. — Почему так?

— В отряде Румянцева теперь есть наш человек. И он получил доступ на Семёновский склад. Это действительно питомник. Но, если генерал заподозрит, что на нём так плотно сидят… Короче. Любое лишнее движение может засветить нашего агента.

— Даша… — Воицкий с улыбкой повернулся к подопечной, — у тебя ведь выходной сегодня? Если ты поела, то можешь быть свободна. Поезжай с Аляской по магазинам, развлекись...

— Не надо… — вмешался Рома. — Как раз она могла бы помочь.

— Ради всего святого, не впутывай её…

— Выбора нет.

— А что я должна делать? — спросила Даша.

— Нужно поговорить с одним человеком. Я бы сказал «разговорить». Это заместитель генерала Румянцева. Всё будет мирно, в расслабленной обстановке. В его любимом ночном клубе… Просто подсядешь, постреляешь глазками, заведёшь беседу… И задашь пару нужных вопросов. А мы подстрахуем. Как думаешь, справишься…? Твои методы подошли бы лучше всего.

Вот, как он заговорил! Сладкий мёд для Дашиных ушей.

— Раньше мои методы вас, Роман Андреевич, не устраивали.

— Я мог и ошибаться.

Лугачёв признал свою неправоту! Ну, или хотя бы допустил такое теоретически… Даша постарается хорошенько запомнить этот торжественный момент на всю жизнь. И его необычно тихо прозвучавший голос, и хруст пиццы в белых зубах Воицкого, и жужжание пролетевшей пчелы. Волшебство развеялось по вине Артёма.

— Так значит, нам с Мишей — отбой?

— Не совсем, — снова оживился Лугачёв. — У вас теперь задача другая — изучить списки пропавших без вести в самой Андаре и пригороде. Запросы в милицию делать нельзя. Информацию собирать тихо-тихо, только по общедоступным сводкам, объявлениям и прочее. Повторяю, никаких официальных запросов, Артём, ты понимаешь?

— Да, конечно.

— Подождите, подождите… — жалобно простонала Даша, — я ничего не знаю про этого Румянцева.

Рома кивнул Артёму.

— Анатолий Румянцев сейчас занимает пост начальника Андарской воинской части, — отчеканил Артём, будто на уроке. — После прошлой кавказской компании он хорошо утвердился. В его ведении несколько армейских складов, в том числе Семёновский. Лично ему подчиняется спецотряд «Светоч». Там собрались люди особого типа… Каждого из них в своё время кто-то отмазал от уголовных проблем с законом. А командует отрядом майор Титанин. Согласно информации из федеральных архивов, на майора поступало несколько запросов из следственных органов. Но каждый раз его кто-то прикрывал. Скорее всего, именно генерал.

— Он уже давно разводит оборотней, больше десяти лет. В основном на продажу, но и для себя имеет парочку, — продолжил Рома. — Питомник находится, как ты поняла, в Семёновке. И гораздо более основательный, чем у Вадика, земля ему пухом. Официально склад охраняет «Светоч». На самом деле, там нечего охранять, кроме подрастающих оборотней. И кроме пленников, которых им скормят в недалёком будущем.

— Почему просто не убить этого Румянцева? — нахмурившись, спросила Даша.

— Мне нравится ход твоих мыслей… — усмехнулся Роман. — Есть много причин. Самая главная — пленники. Что-нибудь случится с генералом, и Титанин отдаст приказ избавиться от них разом, чтобы замести следы. Нет, нам нельзя так грубо действовать.

— Так что? — спросил Миша, неумело скрывая беспокойство. — Я так понял, Дашка поедет в Андару?

— Всего на денёк, — подкупающе улыбнулся Рома и оправил на шее свой чёрный линялый шарф. Небось, запарился бедняга в этой синтетике. — Она встретится с заместителем и вернётся назад.

— Полдня и не больше. Мне она в офисе нужна. Если хоть волос упадёт с её головы… заплатишь неустойку.

Даша призадумалась и даже перестала следить за беседой. Виделись ей пленники, закрытые на страшном армейском складе. Несчастные и брошенные… Наверное, там даже есть дети, никому не нужные беспризорники, такие, как Лера. Трясутся, заслышав звериный рык, и могут только гадать о том, какая их ждёт судьба. А Даша теперь знает. Они умрут от лап чёрных тварей, которые насытятся их ужасом и предсмертными воплями. Ничего личного. Просто Хозяин побалует своих зверушек деликатесом.

Раньше она отгоняла от себя подобные мысли. Зачем они, если ничего не можешь изменить? Мало что ли в мире несправедливостей? Раньше эта информация казалась какой-то далёкой, абстрактной, ещё ни с кем ей не приходилось о таком говорить. А теперь, со слов Лугачёва, факты вдруг обрели трагичную резкость. Кто-то должен вызволить пленников…

Черными, как клещи скорпиона, пальцами Лугачёв аккуратно, почти нежно брал половинки пиццы и отправлял их в рот. Между делом, за разговором, глядь — и со второй коробкой уже покончил! В одну персону, если не сказать «в одно рыло»! Вот ведь жлоб.

И тут ей стало стыдно. Как она его только про себя не обзывала. И козлом, и уродом, и сволочью. И это только в цензурном спектре. Но сейчас ей впервые пришла в голову мысль, что, наверное, Лугачёв не такое уж и чудовище, если день за днём, год за годом делает всё, чтобы остановить кровавый зообизнес, рискуя собственной жизнью.

В дом вернулись все вместе. Артём хотел было помочь Аляске с уборкой, но Миша придержал его за локоть, не надо, мол, не барское это дело. Парень тут же залился краской, стоило директору «Коралины» до него дотронуться… Да уж, думала Даша, хоть и умник, но в разведку с ним никак. Погорит на мелочи.

Только зашли, как Воицкий куда-то исчез, но попросил Рому подождать и не уходить. Судя по ухмылке, его осенила какая-то шальная идея. И девушка воспользовалась отсутствием опекуна.

— Я согласна.

Рома кивнул.

— Постарайся быть готовой. Когда — не скажу точно, думаю, в пятницу… За тобой заедет Слава. Возьми одежду на пару дней.

— На пару дней, или на полдня? — автоматически уточнил Артём, который по-прежнему был тут.

Даша и Рома посмотрели на него одновременно. Ещё не хватало, чтоб он Воицкому доложил.

— Понял, — быстро поправился журналист. — Могила.

Воицкий вернулся, неся в руках сложенную треугольником серую ткань. Глаза его блестели воинственным огоньком, и смотрел он при этом на Рому, шагнул к нему чуть ли не вплотную. Тот ощутимо напрягся и отступил, но куда? За спиной — створка дверная. Рома нехорошо покосился, предупреждающе.

— Э-э, ты чего удумал… — вырвалось у него. Ещё бы, наезд на личное пространство! А Михаил уже тыкал пальцем в его линялый фанатский шарфик.

— Выбросить, ясно? В этом ты «гопник». А вот в этом будешь «милостивый сударь».

Он развернул ткань и повесил другу на плечо. Ткань оказалась мужским платком с едва заметным рисунком по матово-серой глади. Из тех вещей, чья тонкая простота стоит приличных денег. Если правильно повязать, то можно облагородить и ржавую шпалу, не то, что Лугачёва. На фоне платка его кирпично-красный джемпер чуть погас и успокоился. Серый цвет всё отлично уравновесил и придал намёк на элегантность. Ай, да Миша.

Рома застыл, как подбитый танк на поле боя. Потом вздохнул, тронул ткань своей чёрной перчаткой и пригладил.

— Можно я не буду тут…

— Можно. Бери с собой. В машине померяешь. Или дома.

— Благодарю, — выдавил из себя Рома и улыбнулся краешком губ. — Сударь.

Даша и Артём переглянулись и сдавленно зафыркали, не способные сдерживать смех и дальше.

Лугачёв уехал. Точнее, сбежал, пока на него ещё чего-нибудь не нацепили. Опекун если за кого берётся, то уже не оттащить. Не успокоится, пока не удовлетворит свой эстетический зуд. Даша по себе знала. Теперь он переключился на Артёма. Вроде ничего, скандалов не слышно, значит, Хустов терпит и не жалуется. Мужик.

А девушка поднялась к себе. Она решила собрать «тревожную сумку» на случай внезапного отъезда. Оказалось, что у неё катастрофически мало подходящей одежды. Всё, что висело на штанге — офисные строгие пиджаки, юбки до колена, блузки в тон. Это не годилось для ночного клуба, где ей придётся поработать Матой Хари.

Значит, пора обновить гардероб. Прикупить что-нибудь повеселей, чтобы вписаться в клубную атмосферу… Может, ей даже понравится, начнёт тусить и пить «Маргариту». Она одёрнула себя — не отвлекаться. Думать о деле. Хотя, чего тут думать? Подробности предстоящей операции ей были неизвестны. И, наверное, лучше не знать. Тупо следовать указаниям. Но будь её воля, она бы расправилась с этим Румянцевым. Он бы у неё с улыбочкой под трамвай прыгнул!

Ещё совсем недавно девушка рассуждала очень просто: хакибы — это зло. Но реальность не терпит тесных рамок. Пришлось признать, что за этим злом стоит жажда наживы отдельных людей. И далеко не всегда они выглядят, как бандиты. Это могут быть вполне респектабельные граждане общества. Они ездят на государственную службу с охраной, и личным шофёром, и даже дают интервью на телевидении.

Ох, совсем не по себе от таких мыслей. Будто и не в цивилизованном мире живёшь, а в королевстве кривых зеркал. Где генерал ворует людей, а бывший бандит пытается их вызволить. А может и не бывший… Только Дарьи Белуниной тут не хватало для полного набора… Но как знать? А вдруг её маленький вклад перевесит чашу весов, и спасёт чью-то жизнь? Она постарается, ведь от неё не так много просят, всего лишь поболтать с каким-то заместителем. А кое-что ей хотелось сделать прямо сейчас. Даша отыскала телефон в постельном ворохе и набрала подругу.

— Привет, это я. Чё делаешь?

— О, привет, Дашка! — звонко отозвались на том конце. — Да вот, гуляем с Никиткой…

Никитка — маленький внук Абрама Петровича. Лера навещала старика и помогала по дому. Она вообще хваталась за любую возможность подзаработать. Тем более, что они легко нашли общий язык с экстрасенсом.

— Ну как? Старый пердун тебя ещё не замучил?

— Даша, ты дебилка! — шикнула на неё Лера. — Ой, Никита, нет, это нехорошее слово, не повторяй! Иди возьми совочек…

Они обе засмеялись в голос. Им никогда не надоедало подначивать друг друга.

— Чего хотела-то? — с притворной строгостью спросила юная нянька. — Я тут работать пытаюсь!

— Слушай, Лерка… такое дело, в общем, — замялась Даша. — Короче, просто хотела тебя попросить… ты поосторожней на улице, ладно? А то сейчас всякое бывает.