Кайман и другие ящеры

Усмехнулся Крокодил

И беднягу проглотил,

Проглотил с сапогами и шашкою.

К. Чуковский

Отгородившись от всего остального мира, тесно прижались друг к другу хмурые пятиэтажки. С неба падали крупные снежинки, опускались на дно старого дворика, словно в корзину для сбора хлопка. Детская площадка давно потонула в снегу, и в нём копошилась крикливая мелкота. «Кррак… кррак» — скрипели под Дашей обледеневшие качели. Своё новенькое бежевое пальто она подвернула, чтобы не пачкать, а джинсы мало спасали от холода. Она смотрела вверх, провожала исчезающие в сумерках голые ветви деревьев, в воздухе мелькали крохотные кристаллики льда. Тут и там загорались светом окна, из открытых форточек сочился паром тёплый воздух, а на некоторых висели пакеты со снедью. Время от времени кто-то кричал с балкона: — Серёжа! Давай домой!

Дети катали снеговики, лепили брустверы, ссорились из-за санок, их мамы искали потерянные варежки. Даша мотала ногами, стучала друг об друга сапожками, пытаясь согреться. Зачем она только вырядилась в эти тонкие облегающие джинсы? Ради кого?

Она повернула голову влево, в сторону пристройки, загороженной дорогими новомодными внедорожниками. Там несколько этажей жилого дома занимала охранная фирма «Кайман», директором которой являлся Вячеслав Калинин. Кроме своей прямой деятельности, а, возможно, и в большей степени, сотрудники фирмы охотились на оборотней. О чём, конечно, соседствующие жильцы не догадывались.

Кто-то курил на крыльце. Отсюда не видно. Скорей всего — дежурный. Ну, точно не Калинин, он, если и курит, то скрывает это. Даша подумывала, не пора ли вернуться? Но потом решила подождать ещё немного, не выставлять себя нетерпеливым ребёнком.

Ранним утром Соломон привёз Дашу в офис «Каймана», частного охранного предприятия. Её проводили в кабинет и оставили наедине с Вячеславом и Абрамом Петровичем. В этот раз экстрасенсу легко удалось снять образы с её воспоминаний о брате. Он сказал, что Даша прекрасно справилась со своим блоком и теперь она свободно может обмениваться энергетической информацией без угрозы навредить себе или окружающим бесконтрольными вспышками диверсов. Старик тщательно избегал любого упоминания о Валентине, но все прекрасно знали, что тут не обошлось без помощи икера. Похоже, среди Охотников было непринято упоминать его без необходимости.

Сразу по окончании сеанса Калинин попросил Дашу прогуляться, подышать свежим морозным воздухом. В этот раз девушка была настроена решительно, потому сдержалась и не стала возмущаться. Ещё не хватало, чтобы Калинин считал её капризной дурой. Тем не менее, она как можно медленней накручивала шарф, чтобы остаться подольше и послушать, как Вячеслав вместе с Абрамом Петровичем обсуждают перед картой области свои дальнейшие планы.

Если она всё правильно поняла, то на основе полученных от неё образов старик создаст энергетические метки. Охотники расставят их везде, где мог бы появиться Дашин брат. Эти метки подадут сигнал, как только белый оборотень окажется поблизости. Оставалось только гадать, успеют ли они вовремя, чтобы его поймать.

Порядком замёрзнув, она встала и отряхнула налипший мокрый снег. «Кррак… кррак» — эхом разнеслось по опустевшему дворику. Неужели Калинин до сих пор не забеспокоился, что её так долго нет? Ну, всё, хватит свежего воздуха, как бы не словить передоз. Даша направилась к офису, когда из переулка мягко выкатился чёрный джип, приглушивший фары ещё до того, как остановился точно напротив крыльца. Из него вышел рослый парень в кепке и толстовке с капюшоном, он стремительно поднялся по ступенькам и скрылся внутри. Даша бросила взгляд на машину — чёрный блеск этой глыбы не давал ничего разглядеть, она была похожа на гранитное надгробие.

Девушка поднялась следом, вошла и сразу столкнулась с дежурным — полноватым невысоким мужиком в тёмно-зелёной форме. На поясе у него крепилась соответствующая галантерея — кобура, наручники, рация и, кажется, даже портативный металлодетектер.

— Почему без шапки? Ждёшь, когда уши отвалятся? — с напускной строгостью спросил он.

Девушка неопределённо пожала плечами и задала встречный вопрос:

— А кто это приехал?

— Роман Лугачёв, наш партнёр… Иди, про тебя уже спрашивали, заодно и познакомишься. Проводить?

— Нет, спасибо, я дорогу запомнила.

От первоначальной планировки жилого этажа тут почти ничего не осталось. Широкий просторный коридор устлан истёртым паркетом, стены покрашены в весёленький персиковый цвет, всюду развешаны какие-то графики и плакаты, посвящённые пользе стрелкового оружия для здоровья. Пахло начищенным железом и крепким чаем. Одна из дверей была приоткрыта, оттуда доносился смех и низкое гудение мужских голосов. Даша замедлила шаг, стараясь не греметь каблуками, и заглянула в проём. Внезапно дверь распахнулась, и на пороге встал смеющийся парень в камуфляжных брюках и с голым лоснящимся торсом. В его руках дымилась кружка.

— Заходи погреться! — сказал он, ничуть не удивившись. Позади него раздались подбадривающие возгласы.

— Извините, я ошиблась… — пробормотала Даша. Она чувствовала себя козлёночком, попавшим в стадо бизонов. Кажется, она сегодня увидела больше тренированных мужиков, чем за всю свою жизнь.

— Вот так всегда! — разочарованно воскликнул парень.

Конечно, ошибиться Даша не могла, поскольку дверь в кабинет директора была единственной, на которой красовалась золочёная табличка с именем. Тут же — гравировка с эмблемой «Каймана» — стилизованный хищный гребень над волной. Девушка оглянулась и, убедившись, что в коридоре больше никого нет, вытащила из кармана губную помаду. Аккуратно выкрутила жемчужно-розовый батончик из футляра, быстро нанесла и растушевала движением губ. Помаду она позаимствовала у Любы, приветливой Мишиной секретарши. Ну, как позаимствовала… Скорее, выманила, практикуя свои способности.

Войдя без стука, она пробралась тихонько вдоль стеночки, стянула шарф и пальто, повесила их за шкафом. До сих пор пахло сыром, соусом и маслинами, поскольку за целый день тут было съедено немало пиццы. Натоплено так, что не помогала открытая форточка. Даша оправила свою полупрозрачную серую блузку и расстегнула верхнюю серебристую пуговку, украдкой бросив взгляд на Калинина. Но мужчины, кажется, даже и не заметили Дашиного появления. Согнувшись над столом, работал Абрам Петрович. Он выводил какие-то знаки простым чёрным маркером на плотных листках, размером чуть больше визитки. Готовые он складывал в стопку, похожую на колоду карт.

Роман Лугачёв, владелец гроба на колёсах, сидел, развалившись на стуле. На нём были свободные брюки с накладными карманами и оранжевая толстовка, закрывавшая даже горло. Руки спрятаны в растянутый кенгурятник. Кепку с ярким принтом «OBEY» он так и не снял. Вячеслав ходил взад-вперёд перед ним, убеждая на все лады:

— Рома, нам нужно всего пару человек… Пусть отработают по одному объекту в день. В конце концов, сколько там времени нужно, чтобы метку оставить? Абрам Петрович подтвердит — пять минут от силы…

Экстрасенс кивнул, не отрываясь от своего занятия. Несмотря на жару, он был по глаза замотан в пёстрый красно-зелёный шарф, а концы аккуратно заправлены под пиджак. Наверное, старикам всегда холодно.

— У меня нет людей, — возразил Роман Лугачёв, и голос у него был хриплый, будто простывший. — Нет ни одного человека, которого я мог бы оторвать от обязанностей. Ноль целых, хрен десятых. Они у меня и так по две смены пашут.

Даша присела в кожаное кресло, тут её не касалась аура незнакомца, но зато она могла хорошо его рассмотреть. Из-под кепки торчали светлые, неровно подстриженные волосы, а подбородок покрывала рыжеватая щетина. Его губы были постоянно растянуты в ухмылке, даже когда он говорил.

— Кстати, это Даша… сестра, — спохватился Калинин, показав на девушку.

— Я уже понял, — ответил Роман. Он впервые на неё посмотрел, чуть вскинув голову.

Едкие, чёрные как ягода белладонны глаза лишь скользнули по ней, но девушке стало не по себе. Ощущение физической угрозы, исходившее от Романа, достигло её и без Канвы. Эта угроза не имела ничего конкретного, ничего личного. Словно змея в траве, она могла в любой момент обернуться против кого угодно.

В следующую минуту о Даше уже все забыли. Калинин доказывал необходимость изыскать резервы для поиска. Он давно снял свой пуловер и остался в одной белой майке. Правой рукой он то и дело ерошил свои короткие волосы, и тёмное пятно от пота заметно проступало подмышкой. Роман лениво отпирался от участия в том, что он называл «бессмысленной тратой времени».

Ничего не оставалось, кроме как усердно делать вид, что она увлечена интерьером. Кабинет директора вообще мало походил на таковой. Всей мебели в нём было — пару венских стульев, вешалка с вещами, кожаное кресло и металлический шкаф непонятного назначения. Ну, ещё маленький стол из дешёвого дсп, за которым трудился старик, отвоевав себе небольшое пространство среди компьютерных проводов, коробок от пиццы и прочего хлама. На директорский статус помещения отчасти указывали висевшие рядом с картой многочисленные лицензии в красивых золочёных рамочках. Всё свободное место на стене было залеплено жёлтыми исписанными стикерами. В углу, над белой пластиковой кадкой раскинул свои ветки фикус и выглядел не слишком довольным своей судьбой.

— Ладно… — после небольшой паузы сказал Вячеслав, — возьми на себя хотя бы Оленск и пригород, я возьму Никиполь, дальше посмотрим, что с районами делать будем.

— Ты мне предлагаешь объехать все вокзалы, все офисы операторов мобильной связи, все банки и торговые центры, чтобы расставить метки на одного захудалого оборотня… — ровно, без оттенков речи констатировал Лугачёв.

— Данила очень опасен, — встряла Даша, желая поддержать Калинина.

Но Лугачёв не удостоил её даже поворота головы, он просто продолжил, обращаясь к Вячеславу:

— … при том, что у нас не хватает амулетов.

— Ты же знаешь, всё не так просто. Есть лимит на год. Не думаю, что Валентин сможет ради тебя изменить законы, которых придерживался его клан последние пару сотен лет. — Слава подошёл к подоконнику, сдвинул в сторону какие-то полуразобранные устройства, чтобы присесть. — К тому же, речь идёт о белом хакибе, что открывает нам некоторые перспективы в плане амулетов.

— Оставим, это отдельный разговор. Но где гарантия, что ваш оборотень до сих пор бегает по Оленской области? Он может быть где угодно, даже на том свете. Тебе так хочется ловить призраков, когда полно реальной работы? Люди пропадают всё чаще, а питомников становится всё больше.

— Так вы не собираетесь ловить моего брата? — непонимающе воскликнула девушка.

— Закрой пудреницу, — бросил ей Роман.

Даша захлебнулась воздухом. Не в силах оставаться на месте, она просто вскочила и еле сдержалась, чтобы не швырнуть в него чем-нибудь. На полу лежал её полураскрытый рюкзак с новыми материалами, которые ей дал Абрам Петрович. Даша ткнула его ногой и, чуть не плача, обратилась к директору:

— Зачем это всё тогда? Все эти опросники? И вообще, я тут — зачем? Это что всё — зря?

— Даша, вместо того, чтобы пинать, лучше возьми и почитай. Тогда ты поймёшь, что твой брат — не единственная наша забота. К сожалению, разведение оборотней — это прибыльный бизнес. Ежегодно на свет появляются десятки таких… существ, как твой брат, если не сотни.

— А почему вы не расскажете об этом людям? Если бы все знали об опасности, то… может, и мои родители были бы...

— А ты знала, что твой брат — оборотень? — перебил её Лугачёв.

— Да, — растерянно ответила Даша, уже чувствуя подвох.

— И ты знала, что он обладает смертельно опасными способностями?

— Да.

— И у тебя не возникло желания предупредить об этом своих родителей?

Пол под ногами слегка перекосился. Вопрос продрал её насквозь длинным ржавым шилом.

— И что? — прошипела она. — Пусть он теперь гуляет на свободе?! А те, из питомников, у них есть Хозяева, они не бегают по улицам и никого не трогают! Чем они вам мешают?

— Майне кляйне юнге фройнд… — желчно изрёк Роман, — ты наверное просто упустила из виду кое-какую деталь… Для того, чтобы хакиб вошёл в свою зрелую детородную пору, он должен хоть раз кого-нибудь сожрать. Припасти диверсов. А без них, видишь ли, эти твари не плодятся. Живут, но не плодятся.

— То есть… людей убивают, чтобы их разводить? — пришла к страшному выводу девушка.

— Ерунда, не так ли? — Роману, кажется, доставляло удовольствие наблюдать за её реакцией.

Кто бы спорил, конечно, он прав… И как легко он выставил её полной дурой. Она еле выдерживала его давящий взгляд. Такой бывает у психов, уж кому, как не Даше знать. Хотелось немедленно влезть в Канву и подправить этому жлобу его ауру. Но девушка лишь нервно поджимала губы. Нет, нельзя… Абрам Петрович заметит любые подобные манипуляции. Хоть он и делает вид, что его ничего не касается, но изменения в Канве он учует, без вариантов. Девушка вернулась в своё кресло и постаралась успокоить дыхание. Может быть, это проверка? Может, они её спровоцировали, чтобы убедиться, что она не станет влезать в чужую ауру? Иначе как объяснить, что никто даже не попытался за неё вступиться?

— Ну, ладно… Воспитательная пятиминутка закончилась, — сказал Роман, отвернувшись от неё, наконец. — Что там у нас есть на Вадика Скрипку?

Калинин кивнул, снялся с подоконника и прошёл к шкафу. Взвизгнула створка, и директор изъял оттуда жёлтый пластиковый файл с фотографиями и распечатками. Протянул Роману. Тот, чуть помедлив, впервые вытащил руки из кенгурятника, и Даша с удивлением обратила внимание, что они облачены в простые вязаные перчатки коричневого цвета. Лугачов принял папку, пробежался глазами по строчкам, перебрал фотографии и одобрительно хмыкнул:

— О, вижу тут и Воицкий постарался…

— Не без него, — согласился директор.

Роман вернул файлы.

— Запомнил? — спросил Калинин, пряча их обратно в шкаф.

— Разумеется. Что-нибудь ещё? — Роман поднялся, собираясь, видимо, покинуть тесную компанию.

— В год совершает до семи-восьми сделок купли-продажи… кто-то его неплохо крышует.

Нетрудно понять, что они говорили о некоем заводчике, но лезть с вопросами Даше на сегодня уже расхотелось. А зачем спрашивать, если можно почитать? Она слегка наклонилась в сторону шкафа, будто невзначай, прикрыла глаза и сосредоточилась. Предметы вокруг начали таять, как кубики сахара в чае, звуки отдалились, информация хлынула к ней из каких-то неведомых внешних датчиков… Один рывок — и она проникла сквозь стальную жаропрочную стенку, в несколько касаний прошлась по каким-то тряпкам, грязным от нагара, по брускам обоймы, по флаконам, источникам резкого, керосинного запаха… с интересом задержалась на гладком стволе, холодном, несмотря на духоту в кабинете. Вот она нашла нужную полку с архивными папками. Контракты, отчёты — не то. Журнал «Максим», в заголовке — «Алсу… тридцать три голых факта». Точно не то… Впрочем, выбрать нужный файл оказалось легко — он ещё хранил особое тепло, живое тепло Славиных рук.

Заблудшим эхом в голову пробрались чьи-то голоса:

— шшт… асса…

Даша возвращалась потихоньку, щурясь на свет. Несколько секунд она удивлённо разглядывала присутствующих мужчин, пока до неё доходил смысл обращённых к ней слов:

— Что ты сказала, повтори?

— Комолов Вадим Валерьянович… по кличке «Скрипка», — бесстрастно ответила она, — шестьдесят седьмого года рождения, владелец сети заправок…

Даша говорила будто на автомате, а мысленно держала перед глазами его фотографию. Коренастый мужчина в спортивном костюме, плотный, как чурбан, с мясистой шеей и блестящей лысиной. Три неглубокие, но чёткие бороздки протянулись по лбу и заканчивались у него на щеке… Похожи на струны, ясно теперь, почему Скрипка… Именно так она его себе и представляла.

— Что ты о нём знаешь? — отвлёк её Слава.

— Ничего, кроме того, что мой брат сбежал из его питомника.

Лугачёв присвистнул и переглянулся с Абрамом Петровичем.

— Как ты, наверное, догадываешься, — сказал Калинин, — это один из тех питомников, которые мы ищем.

— Я расскажу про этот питомник всё, что помню от брата. Но только с одним условием.

— Вот как? — не выдержал Роман. Не снимая перчаток, он взял из картонной коробки на столе подсохший кусок пиццы и уселся обратно на стул, словно предвкушая новые сюрпризы. Всем своим видом он дал понять, что уже никуда не торопится.

— Ну-ка, ну-ка… Интересно, какое условие?

— Вы меня туда возьмёте.