Глава 31. Я собираюсь стать матерью воина

— Проходите, душа моя, не бойтесь! Если уж у вас хватило смелости прийти сюда среди ночи, то нет никакого смысла в том, чтобы бояться переступить порог.

Голос сэра Злорика звучал скорее грустно, чем грозно, но его рука, лежавшая у Злоси на плече, была тяжела, как мельничный жёрнов. Душа девушки сейчас помещалась в пятках, а сердце готово было выскочить. С порядочным опозданием припомнила она сказку про Синюю Бороду… Эх, зря она вообще её припомнила!

Что там за дверью? Семь предыдущих жён сэра Злорика, зарезанных за чрезмерное любопытство? А сейчас к ним прибавится восьмая… Только она ему не жена, и если дело дойдёт до плохого, то ей придётся рассказать ему об этом. Возможно, это последнее, что она успеет ему прокричать...

Запах мертвечины. Злося едва не села на месте на пол, потому что у неё подкосились ноги, но сэр Злорик не дал ей упасть.

— Не бойтесь, душа моя! — сказал он подозрительно ласково. — Я понимаю ваши чувства, но поверьте — здесь ничто не принесёт вам вреда.

Ободряющие слова. Может, её всё-таки не зарежут? По крайней мере не зарежут до тех пор, пока она не сделает попытку убедить этого общего их с мужем предка оставить её в живых, хотя бы до появления на свет ребёнка, которого сэр Злорик считал своим наследником. И, в общем-то, был прав, хоть и не представлял, насколько отдалён от него этот наследник во времени. Но кого же здесь на самом деле зарезали?

Руки сэра Злорика отпустили её плечи, и Злося услышала звук удара огнива о кресало. Её спутник зажёг сначала один факел, затем другой, и помещение, которое она знала, как библиотеку, осветилось ярким, но неровным мерцающим светом. Злося огляделась, затем взглянула на сэра Злорика, чтобы понять — не шутка ли это?

Никаких зарезанных жён здесь не было. Книг, правда, тоже не было, как она и предполагала. Посередине совершенно пустого зала, который казался почему-то меньше, чем тогда, когда был уставлен стеллажами, шкафами и этажерками, виднелось какое-то странное сооружение. Оно представляло собой круг из грубо отёсанных валунов с вырезанными на них странными значками. Посередине этого круга торчал старый-престарый деревянный обрубок, почерневший от времени, но не трухлявый, а скорее окаменевший. Он стоял вертикально, благодаря нескольким валунам поменьше, придерживающим его с разных сторон.

Приглядевшись к этому странному полену, Злося поняла, что перед ней не просто кусок дерева высотой в человеческий рост, а грубое изображение человеческой фигуры, вырезанное из бревна. Собственно вырезанной более или менее, здесь была только голова с открытым ртом и почему-то одним выпученным, а другим закрытым глазом. Руки и ноги истукана были едва намеченными резцом и непропорционально тонкими. Такими же примитивно нацарапанными были меч и щит, который эти руки держали. Картину дополнял камень с плоской верхней частью, на котором лежали несколько мёртвых голубей и курица. Судя по исходившим от них «ароматам», они пролежали в тепле больше двух суток. Вот откуда запах тухлятины!

Злося перевела взгляд на сэра Злорика. Великан казался смущённым и совсем не страшным. Злося вдруг почувствовала к нему некую особую симпатию. Этому могучему человеку ничего не стоило приказать своей предполагаемой жене убираться восвояси, замолчать раз и навсегда и вообще не совать нос в его дела под страхом наказания. Он имел полное право так поступить, ведь он здесь владыка. Но вместо этого он стоит перед ней с виноватым видом, громадный бык перед недомерком-пастушком.

А ведь он любит свою Злольгу! Злося вдруг поняла это особым женским чутьём, подкреплённым логикой и наблюдательностью. Любит, несмотря на всех служанок-наложниц и просто горничных, какими бы умелицами в плотских утехах они не были.

Злося понимала, что видит перед собой. Она была любопытной девушкой и умела читать. Правда, книги доставались ей нечасто, но благодаря прочитанному когда-то, она имела представление о том, как выглядят языческие идолы. Однако демонстрировать свою начитанность не стоило.

— Что это? — спросила она, указывая на капище, устроенное посреди помещения будущей библиотеки.

— Это — Злодин, бог воинов, — ответствовал сэр Злорик. — Мы тайно поклоняемся ему. Я и пара десятков самых верных моих клевретов. Я понимаю ваши чувства, душа моя. Я знаю, вы ревностная христианка, но… Нет, я не отвергаю учение Иисуса и не изменяю Святому Причастию, но разящая рука должна иметь особое покровительство. Я прошу у Злодина удачи в бою, силы рук и славной смерти на поле брани, когда придёт мой час. Мне жаль огорчать вас, зледи Злольга, но таков уж наш обычай. Во всём же остальном мы полагаемся на Святой Крест...

— Я не огорчена, господин мой! — ответила Злося. — Бог простит вам этот грех, а кто я такая, чтобы быть более суровой? Но у меня к вам одна просьба.

— Какая, душа моя? — спросил сэр Злорик, в равной степени удивлённый и обрадованный.

— Позвольте мне тоже приходить сюда, — попросила Злося, стараясь говорить голосом спокойным и мягким.

— Но… зачем это вам, душа моя? — воскликнул сэр Злорик в крайнем удивлении. — Конечно, Злодину могут поклоняться и женщины, но это касается только тех дев, которые чувствуют в себе дух воина. В вас, зледи, я никогда не замечал подобной склонности.

— Это так, — согласилась Злося, — но я собираюсь, стать матерью воина, и думаю, что правильно с моей стороны будет просить Злодина помочь ему благополучно появиться на свет.