Глава 34. Обязательно дождётся

Её не взяли...

Анджелика тряхнула головой, чтобы отогнать глупую навязчивую мысль. Не её не взяли, а их всех не взяли. И даже не «не взяли», а попросили остаться в замке, поскольку на это было несколько причин.

Во-первых, после дождя сильно похолодало, лес стонал и гнулся под порывами ветра и выглядел сырым, серым и неприветливым.

— Куда в такую погоду вы босиком-то пойдёте? — махал на них руками Фиг. — И какими вернётесь обратно? Сляжете все втроём, и что нам тогда с вами делать без лекарств? Себя не жалеете, так хоть Берёзку пожалейте! Она ведь, как младенец — хрупкая.

Это было правдой. Берёзка была очень нежной и ранимой, как душевно, так и физически. Как дриада, она была сильна в своих древесных чертогах, но то была особая сила, не сравнимая с человеческой. Сейчас же она и в самом деле напоминала младенца — за ней требовался уход и присмотр, иначе это нежное существо могло погибнуть из-за незначительной мелочи. Вести её с собой в лес в такую погоду, означало подвергать подругу неоправданному смертельному риску. Оставлять в замке одну, тоже нельзя.

Во-вторых, кто-то должен был остаться, чтобы кормить Быка и убирать за ним. Странно было бы поручать это Фоллиане, несмотря на то, что она продемонстрировала уже отсутствие мстительности по отношению к тому, кто разлучил её с мужем и мог стать причиной его гибели. Анджелике так же «не светило» оставаться нянькой при Берёзке и одновременно скотницей при Быке, хоть она и не брезговала его навозом, когда надо было навести порядок в стойле. Значит, остаться в замке следовало и ей и Фоллиане сразу.

В-третьих, мужчины могли найти требующуюся им берёзу самостоятельно. Для этого дриада дала им один из своих зелёных волосков.

— Он будет показывать путь к моим древесным чертогам, едва вы выйдете наружу, — сказала Берёзка, объясняя как им найти нужное дерево. — Надо только зажать один его кончик между пальцами и отпустить другой. Но не отпускайте его совсем, а то он улетит! Это хорошо, что я не увижу больше своих древесных чертогов — они уже засохли, наверное, а мне было бы очень жаль на это смотреть. Но ничего, я выращу себе новые! А вам лучше поторопиться, иначе засыхающее дерево задушит нашего мужа!

Хорошо, что последнюю фразу не слышала Фоллиана, а то бы удержать её в замке было бы невозможно. Но, по счастью, Фоллиана в это время на что-то отвлеклась, а Анджелика сочла за лучшее ничего ей не рассказывать. По словам Берёзки у спасательной экспедиции, состоящей из Фига и Драси, оставалось в запасе два дня. Чтобы найти нужное дерево, им требовалось около суток, так что они должны были успеть с запасом.

И вот они ушли — её возлюбленный и их общий друг, а её не взяли… Ну, вот, опять!

Анджелика ещё раз отогнала тоскливые мысли. Они вернутся уже втроём. Правда, она не очень жаждала видеть капитана Барбаруса, но Фоллиана рассказывала о своём муже столько хорошего, что даже стало любопытно. В жизни Анджелики случалось, когда недавние недруги становились, если не друзьями, то союзниками. Дульери, например. Может и с этим её вчерашним гонителем удастся найти общий язык.

Грех жаловаться — им было очень неплохо в замке втроём. Грустили и переживали недолго. Просто решили, что всё будет хорошо и терзать себя совершенно незачем, по крайней мере, делу это не поможет. Некоторое время они гуляли по замку и разговаривали о мужчинах, не забывая, любя, «помыть им кости». Потом они вместе кормили Быка, обласкав его от рогов до копыт, тем более что он теперь был очень смирный и такой милый, словно с ним никогда не случался приступ разрушительной ярости, во время которого он сметал всё на своём пути.

Пока они всем этим занимались, наступил вечер и тогда они шикарно поужинали, а заодно научили Берёзку употреблению растительной пищи. Фоллиана, начитанная не меньше, а то и больше, чем Мегги, прочла целую лекцию о пищевых цепочках, правильном питании и ещё о чём-то научном. Берёзка слушала, открыв рот, Анджелика при этом немного соскучилась, но когда дриада оценила по достоинству вкус яблок, умиляясь маленьким очаровательным семечкам, которые решили посадить на следующее утро, принцесса решила, что вечер прошёл не зря.

Затем они сидели у камина, (Берёзка больше не боялась огня и не рыдала над горящими поленьями, решив, что это один из наиболее достойных способов перехода почивших деревьев в другой мир), и рассказывали друг другу потрясающие истории. Им было чему удивляться — все три девушки происходили из разных миров, в чём-то похожих и непохожих друг на друга, и все три при этом успели кое-что повидать в жизни, а потому истории каждой из них звучали для двух других чудесными сказками, что доставляло удовольствие всей компании.

Этот разговор затянулся далеко за полночь, а закончился общим щебетом и смехом над понятными только девчонкам шутками. Анджелика забыла, как она соскучилась по такому общению со сверстницами, ведь, несмотря на разное количество лет жизни, они были ровесницами по природе и по духу, а значит, без труда могли найти общий язык и общие интересы.

Но вот их совместный вечер кончился, пора было отправляться спать. Фоллиана и Берёзка пошли в свою комнату, Анджелике же захотелось перед сном ещё раз проведать Быка.

Последний не нуждался в пристальной опеке. Он был сыт, и сейчас тоже собирался на боковую, меланхолично пережёвывая жвачку. Когда Анджелика вошла, он добродушно взглянул на неё и приветливо дёрнул ухом.

Девушка не могла относиться к другу, как к животному. Для неё это по-прежнему был их Бык, он же Быкович, который немного приболел и слегка потерял рассудок. Между прочим, она до сих пор не знала, где и как он его приобрёл. Бык рассказывал, что он родился в мире людей, как это потом выяснилось, в Испании. У Анджелики сложилось впечатление, что это была Испания времён Дон Кихота. Ещё один эпизод из его прошлой жизни относился к тому времени, когда они вместе с Фигом жили в доме Козауры, не имевшей ещё ни фамилию, ни титул герцогини Менской. Вот, кажется и всё. Ах, да! Ещё были гангстерские приключения Быковича, где он фигурировал, как Малютка Телёнок — третий член банды Фигольчика/Драговски. Теперь точно было всё, больше ей ничего не рассказывали. Скорее всего, жизнь этого её друга была намного богаче событиями, чем это казалось на первый взгляд. Ну, что ж, когда разум вернётся в его рогатую голову, может быть она попросит его рассказать о себе ещё что-нибудь интересное.

Анджелика ещё раз погладила Быка по огромной морде, потрепала за ушами, поднесла к носу капустный лист, который тот снисходительно взял с её ладони. Нет, она не оставит попытки вернуть ему утраченный разум. Если надо, она дойдёт до самых истоков, откуда этот разум происходит, выяснит, как Бык стал таким, каким она его знала и добьётся того, чтобы он стал прежним. Без этого можно считать, что он умер, но она не хочет считаться с таким финалом.

Девушка подумала, не остаться ли в стойле Быка на ночь? Здесь было тепло, пахло свежим сеном и… навозом, но этот запах не мешал, а наоборот успокаивал. Она вдруг вспомнила свою первую встречу и неожиданное знакомство с Быком, когда она измученная и разбитая прижалась в тёмном овраге к непонятному тёплому боку и так уснула, не в силах больше двигаться и, предпочитая положиться на судьбу, а не выяснять, что за зверь согревает её холодной лесной ночью.

Нет, сейчас она не сделает этого. Просто ей хочется забраться в их с Драсей постель, под одеяло, сохранившее запах её фантастического любовника, её суженного!

Как это было восхитительно! Она чувствовала себя такой маленькой, такой хрупкой и беспомощной в объятиях этого великана. Но именно это придавало её ощущениям особую прелесть!

Драся был осторожен и внимателен, а вместе с тем силён и вынослив, как… дракон! Ей даже пришлось попросить его быть смелее, она ведь не соломенная, и если её специально не ломать, то сама собой не сломается.

Анджелика где-то давно читала, что чувство наслаждения и удовлетворения от близости с мужчиной может долго не приходить к девушке, а иные так и проживают жизнь, ни разу не испытав физического удовольствия от любви. Первый раз испытать что-то приятное ей помешала боль, но это не значило, что она совсем ничего не чувствовала. Бурного восторга не было, но была радость обладания любимым, радость отдачи ему себя, счастье соединения в единое целое, когда сама боль воспринимается, как торжество! На следующую ночь она отдыхала в объятьях своего мужчины. Им было о чём поговорить и что рассказать друг другу. Самым замечательным в их второй ночи было решение ничего друг от друга не скрывать, решительно всё рассказывать, ничего не стесняться и называть вещи своими именами. Глупые предрассудки, вызванные псевдоморальным воспитанием, посадили на рифы не один корабль счастья. Зачем разумным людям эти катастрофы? Не нужно им это!

Анджелике почти нечего было рассказать о себе этакого. О её приключении с сектантами Святого Мика, он уже знал, и единственной его реакцией была отчаянная жалость к ней и сожаление о том, что любимой пришлось страдать без его защиты. Что ещё она могла рассказать ему? О своих девичьих мечтах, об абстрактном «прекрасном принце»? О самоудовлетворении при этом? Ну, было, и что? Это в человеческой природе, а тот, кто утверждает, что это не так либо лжец, либо безумец, либо обманутый лжецами и безумцами.

А ну, да — было ещё одно небольшое приключение в лагере отдыха года четыре назад. А заключалось оно в том, что она узнала, что мальчишки подглядывают за девчонками через специальные отверстия в стенках раздевалки. Узнала она это, случайно услышав разговор самих мальчишек. Потом проверила достоверность их слов и действительно нашла несколько дырочек, проделанных чем-то длинным, острым и тонким, с таким расчётом, что увидеть их незнаючи, было совершенно невозможно. Эти смотровые отверстия практически не давали шанса укрыться от любопытных глаз. Пару дней Анджелика не решалась никому рассказать о своём открытии, но зато с удивлением поймала себя на том, что ей доставляет странное удовольствие переодеваться под тайным наблюдением, делая вид, что она ничего не знает. Если бы кто-то из парней заявился бы к ней в это время в открытую, то она швырнула бы в него чем-нибудь тяжёлым, попыталась бы закрыться, чем попало и, конечно же, оглушила бы истошным визгом. Но это было другое дело.

Сейчас ей была приятна та нервная щекотка, которую она испытывала от осознания запретности и неприличности того, что проделывали ребята. А то, что это делалось тайно, освобождало её от ответственности за происходящее. Анджелика даже немного затягивала процесс переодевания, оставаясь без одежды чуть дольше, чем это требовалось.

Каково же было её удивление, когда она узнала, что о смотровых отверстиях знают все девочки до единой! Значит, её тайна была общеизвестна, и запретное щекотучее сладкое чувство было доступно не ей одной. Это немного испортило ей впечатление, но неприятное открытие случилось уже в конце сезона.

Признания Драси её совершенно не удивили. Да, у него были девушки за время их разлуки. Мимолётные случайные связи и даже несколько относительно продолжительных, до полугода. Анджелика поспешила успокоить любимого, заверив его, что она совершенно не сердится, не ревнует, а наоборот испытывает чувство благодарности к тем, кто смог утешить её любимого и помог сохранить его здоровье.

Здесь она немного покривила душой. Нет, она действительно не сердилась ни на него, ни на тех женщин, с которыми у него была связь. Но ревность имела место быть. Она жгучими волнами перекатывалась через всё её существо, но порождала не гнев и обиду, а усиливала желание и обостряла чувство любви к этому великолепному мужчине!

Анджелика едва не нарушила ограничение, которое они на эту ночь, на себя наложили. Она вдруг почувствовала вкус к рассказам о приключениях своего возлюбленного и требовала от него всё новых и новых подробностей. Драся сам был немного удивлён таким её интересом, но затем включился в игру, и в результате они проговорили почти до рассвета.

Зато ночь следующая была наполнена такими чудесами, о которых едва мечталось любовникам, сделавшим лишь первый шаг по дороге любви. Боли больше не было, желание обоих было взвинчено до предела, и всё кончилось феерическим удовольствием! А потом началось опять и снова кончилось фонтанирующим восторгом!

Оба были молоды, сильны и здоровы. Оба любили и желали друг друга. Путь их к взаимному наслаждению был нелёгок и тернист, но они прошли его и теперь не хотели себя ограничивать.

Таким образом, в жизни Анджелики не было обещанного книгой «длительного пробуждения» для полноценной жизни, наполненной удовольствием. Просто она любила, желала и доверяла. А ещё, выкинула все глупые страхи куда подальше, как ненужный хлам!

И вот наступила ночь, когда она осталась одна, а Драся ушёл и не взял её с собой...

Опять! Что за глупость лезет в голову? Драся вернётся через день или два. Врядли им понадобится на всё, про всё больше… трёх дней. Что поделаешь? Такие разлуки неизбежны, и надо думать лишь о том, что встреча будет замечательной!

Анджелика представила, как повиснет у любимого на шее и улыбнулась сквозь навернувшиеся слёзы. Нет, она не будет ночевать под боком у Быка, она вернётся в их с Драсей комнату и будет спать одна, мечтая о любимом!

Девушка ещё раз проверила всё ли в порядке, закрыла стойло и вернулась в замок. Идти одной ночными коридорами было немного жутковато, но она лишь улыбнулась этим глупеньким страхам. В этом замке не было привидений, чудовища Запретного леса сюда тоже не совались, так-как замок имел от них некую защиту, вроде магической, а от непрошенных гостей это место охранял сам Запретный лес. Кроме того, видавшая виды принцесса, умела постоять за себя. Копьё она носила с собой, так-как не могла оставить его без присмотра — едва ей стоило отойти подальше от артефакта, как копьё начинало раздражённо шипеть и сыпать искрами. Ещё чего доброго, пожар наделает! Если же носить его с собой, то оно ведёт себя смирно, а в комнате спокойно стоит в углу, если хозяйка никуда не выходит.

Была от этого оружия ещё одна польза — в темноте золотой наконечник светился неярким, но ровным электрическим светом, так что не требовалось брать с собой фонарь. Поэтому вооружённой опытной принцессе бояться было совершенно нечего.

Анджелика шла почти бесшумно. Старинный паркет замка делали мастера, и потому он совершенно не скрипел. Босые ноги девушки ступали по нему с лёгкостью и мягкостью кошачьих лапок. Наверное, поэтому ей хорошо было слышно, что делается вокруг. Голоса она услышала ещё издали и тут же узнала их. Голоса принадлежали Фоллиане и Берёзке. Её подруги не спали, но то, что услышала Анджелика, не было разговором.

Девушка вдруг замерла на месте с бьющимся сердцем! Она стояла в двух шагах от приоткрытой двери в их спальню, стояла и слушала. Она прекрасно понимала, что там происходит, но никак не могла привыкнуть к мысли, что стала свидетельницей любви… двух девушек!

Наверное, следовало прокрасться мимо на цыпочках и уйти, но необоримое любопытство потянуло её вперёд, и Анджелика, прекрасно понимая, что совершает преступление, бесшумно подошла к полуоткрытой двери и заглянула внутрь.

Это было безумно, но это было так красиво! Изысканно красиво, совсем не так, как в порно, которое показывала ей Криста. Девушки не делали ничего особенного, они просто ласкали друг друга. Их нежные прикосновения были легки, их движения утончённы, их стоны сладостны!

Анджелика стояла и смотрела, завороженная восхитительным зрелищем! Она невольно представила себя на месте одной из девушек и поймала себя на мысли, что не видит в их действиях ничего скверного, вредного и предосудительного. Что может быть плохого в нежности? Что может быть опасного в ласках? И кто смеет указывать людям, как им следует любить друг друга? Кто настолько самоуверен, что смеет судить, кому и кого можно любить, а кому нет? На такое способен лишь чурбан с трухой в середине вместо души!

Анджелика заставила себя оторваться от очаровательной картины. Надо всё-таки иметь совесть — ведь это не представление разыгранное лично для неё!

Она прошла к себе в комнату, испытывая невольную зависть. Нет, эти удовольствия были не для неё, хоть она и оценила их красоту. Наверное… Нет, наверняка, если бы она шагнула к ним в комнату, подруги не оттолкнули бы её. Они бы всё поняли и приняли её к себе, но...

Дело было даже не в том, что Анджелика не была создана для любви между девушками, (теперь она не была в этом так уверена). Природа распределила этот баланс несколько непропорционально — притяжение девушек между собой более естественно, чем такое же явление между мужчинами. Поэтому Анджелика понимала, что если бы удостоилась такой любви, то получила бы от неё удовольствие, как и её подруги. Просто… Ни одна из них не была её возлюбленной, а получать наслаждение от близости с тем, кто не был её возлюбленным, девушка не хотела. Она знала, что такое возможно, но...

Чувства, которые она испытывала к Фоллиане и Берёзке были исключительно дружеские, не более того. А потому она подождёт своего Драсю, как и собиралась — в их общей постели, где они уже познали радости любви. Подождёт и дождётся его! Обязательно дождётся...