Глава 62. Необходимые подробности

Ветер мёл в стекло мокрой липкой метелью. Да, им досталось не самое лучшее время года, но с другой стороны лихая непогодушка была развлечением для детей, они ведь никогда не видели такого!

Квартира была такой тесной, что все сидели, чуть ли друг у друга не на головах, но никто не страдал от этого, кроме малышни. Им приходилось играть вчетвером на маленьком пятачке между диваном и телевизором, где специально для этой цели был положен толстенный ковёр, в ворсе которого ножки самого младшего утопали почти по колено.

Мальчишки, конечно, попытались задирать мелкого двоюродного брата, но справедливая Они грозно цыкнула на них и оба тут же притихли. Оба побаивались старшей сестры, бывшей у них авторитетом, едва ли не больше, чем родители, хоть шестилетняя Они была старше крепышей-близнецов всего лишь на год.

* * *

Прим. авт. —

Здесь и далее, Они, это имя собственное с ударением на первую «О», которая намеренно выделяется.

* * *

— Какая прелесть! — восхищённо прошептала Мегги, любуясь кудрявой девочкой, взявшей её четырёхлетнего сына под покровительство. — Откуда же такое чудо?

— Помнишь злющего конкистадора, который влепил мне ядром из пушки прямо в грудь? — спросила Анджелика, загадочно улыбнувшись. — Вот, взгляни!

Она положила руку на головку дочери и слегка пригладила её пышные чёрные волосы. Сквозь кудряшки проступили небольшие чёрненькие рожки козьей формы.

— Огненная страсть? — догадалась Мегги, глаза которой загорелись. — Ты меня не перестаёшь поражать, подруга! А в его гнезде есть ваше яйцо? Долг отдан?

— Целых пять! — ответил за Анджелику Драся, потому что та зажала ладошкой рот, чтобы не расхохотаться. — Так что теперь он нам должен.

— Как же это может быть? — удивилась Мегги. — Бедная его жена — снести сразу пять яиц! То есть я хотела сказать, родить пятерню...

— Если бы! — сказала Анджелика, перестав смеяться. — Дело в том, что у него две жены. У одной из них сынок — вылитая наша Они. Ещё бы, ведь у них один отец, а вот у другой… Только не падай! Пятнадцать очаровательных девчонок, десять из которых с рожками, как Они, а пять умеют показывать огненные язычки к ужасу матери! Она не того пугается, что это дети дракона, а просто до смерти боится огня.

Услышав про огненные язычки, близнецы немедленно продемонстрировали свои, за что заслужили по подзатыльнику от строгой сестрёнки. Но на сей раз маленький двоюродный братец в долгу не остался и показал им свой огненный язык, который вышел вдвое длиннее и шире. Конечно, никакого подзатыльника со стороны Они на сей раз не последовало. Наоборот, девочка заморгала с удивлением и восхищением.

— Она тоже так умеет, — сказала Анджелика. — Но никогда не делает в доме, потому что это опасно. Ей передался мой белый огонь, а ты ведь знаешь — он прожигает камень и плавит металл.

— Какая ты счастливая! — проговорила Мегги. — У тебя уже трое, но ничего, я тебя ещё догоню!

Она погладила объёмистый животик, который обещал разрешиться от бремени месяца через полтора.

— Догоняй! — одобрила Анджелика. — Но учти, что я не собираюсь останавливаться, тем более что нам должны отдать долг. Так что можем устроить соревнование!

Они рассмеялись. В это время на улице переливчато прогудел клаксон.

— Огги с мужем приехали! — радостно воскликнула Мегги. — Побегу встречать!

Она выпрыгнула из квартиры, словно птичка из дупла, несмотря на восьмой месяц беременности. Едва успела в коридоре накинуть пальто и прыгнуть в сапоги. В комнате вдруг стало тихо и как-то пусто.

— Что, страшно? — спросил Драся у прижавшейся к нему Анджелики.

— Да, — призналась она, подняв на него глаза, в которых стояли слёзы. — Всё-таки прошло столько лет… Они изменились, конечно. Мне ведь объяснять придётся, почему я осталась такой же, как вышла из дома!

— Объяснишь, — ободрил её муж. — Вместе объясним. Не сразу, но всё расскажем.

— И они нашли мне замену...

— Не замену нашли, а родили тебе младшего братишку. Это же здорово! Молодцы они, что справились. Огнеплюй, я слышал, в восторге!

— Да, ты прав, это здорово! — согласилась Анджелика. — Но я всё равно не могу ко многому привыкнуть. Мы ведь жили скромно, хоть и не бедствовали, а теперь мой отец богат...

— Ну, это тоже неплохо! — рассмеялся Драся.

Ответа он не получил, потому что в этот момент дверь открылась и в тесную квартиру ввалилось нечто огромное, огненно-рыжее, моментально заполнившее собой всё свободное пространство. Анджелика поднялась навстречу этой горе, словно состоящей из волос и меха, и тут же оказалась в медвежьих объятьях, совершенно утонув в выпирающей рыжей шерсти.

— Внучка! Наконец-то! Здравствуй, внучка! — гудел Огнеплюй, сам не заметивший, что оторвал Анджелику от пола и раскачивает её, словно ребёнка в воздухе. — Сколько лет тебя не видел, украшение славной семьи и рода! Соскучился!

— И я рада видеть тебя, неистовый ты дракон! — проговорила Анджелика, выпутываясь из его бороды. — Здравствуй, Огонёк!

Он отпустил её не сразу, долго отказываясь замечать присутствовавшего здесь же брата и всех остальных. Наконец, Анджелика была аккуратно водворена в кресло, словно ребёнок, которого заботливо усаживают в детский стульчик.

— Почти семь лет… — прикинула она годы их разлуки.

— Четыреста семнадцать, — покачал головой Огнеплюй. — Я ведь сделал всё, как ты посоветовала — спас Мигеля, Ганса, Магдалену и Грейс, которая там же у меня в лодке и родилась. Потом помог роду Самбульо устроиться по-новому и отпустил их делать свои судьбы самостоятельно, а сам ушёл со свиррами.

— Тяжело тебе, было! — сочувственно произнесла принцесса, погладив его по руке.

— Как всегда, — улыбнулся Огнеплюй. — Я ведь и раньше пропускал через себя поколения тех, кому служил. Это всегда нелегко… Но я научился отпускать отживших, радоваться тем, кто рядом и всегда с нетерпением ожидать появления новых принцесс и принцев. А теперь — хвастайся!

— Что?

— Я уже минут пятнадцать слушаю, как там за диваном кто-то сопит и скребётся. Один мелкий мне знаком, это сынишка Мег и нашего Хранителя, а вот трое других — полная загадка! Хвастайся, благо у тебя есть на это право!

Анджелика улыбнулась, и, привстав, извлекла из-за высокого подлокотника трёх своих отпрысков и их младшего двоюродного брата. Огнеплюй только языком прищёлкнул.

— Видна папочкина порода! — широко улыбнулся он, пихнув локтём Драсю. — Поздравляю — настоящие белые драконята, с хорошей примесью рыцарской крови. Когда подрастут, как бы не было проблем с нашими по поводу их двойственной природы.

— Ах, так ты меня всё-таки заметил! — рассмеялся Драся. — Ну, здравствуй, братец!

— Надо было сначала убедиться, что тебя стоит приветствовать, — ухмыльнулся его язвительный брат. — Теперь вижу, что есть за что. Молодец, хвалю!

При этом он так припечатал брата ладонью по коленке, что тот крякнул.

— А теперь, дайте-ка я посмотрю поближе на эту замечательную малышку, — проговорил Огнеплюй, пристально вглядываясь в Они. — Подойди ко мне, девочка, не бойся!

Чтобы Они кого-то боялась? Да не бывать такому! Она, молча, передала двоюродного брата близнецам, (те уже забыли, что собирались задирать младшего родственника и тут же встали у него по бокам, как два телохранителя), затем шагнула к рыже-огненной меховой горе, и, встав перед ней, выжидательно подняла на Огнеплюя свои золотые глаза, вполне человеческой формы. Тот широко улыбнулся и протянул девочке раскрытую ладонь. Маленькая ручка тут же оказалась в ней, и тогда Они подарила великану одну из своих самых дружелюбных улыбок.

— Священное дитя «Огненной страсти», — проговорил Огнеплюй задумчиво. — Та, что приносит в семью удачу и благополучие. Внучка, ты превзошла все мои ожидания! Да и свои, наверное, тоже. Мне даже подумать страшно, какую силу может обрести это создание, когда войдёт в возраст.

— Для меня Они тоже сплошная загадка, — согласилась Анджелика. — Знаешь, какая у неё в детстве была самая любимая игрушка? Знакомый тебе лемурийский наконечник копья.

Огнеплюй бросил на Анджелику быстрый взгляд, но та лишь улыбнулась в ответ.

— А ещё, она командует братьями, каждый из которых физически вдвое сильнее её, хоть и они и младше, — вступил в разговор Драся, в голосе которого звучала гордость. — Но при этом она добра и милосердна ко всем, кто слабее её самой.

— И к тем, кто сильнее тоже, — добавила Анджелика. — Они может подозвать любое животное в лесу, даже самое дикое, хищное и свирепое. И покормить с руки конфетами, которые сама никогда не ест. Она вообще не любит сладкое.

— А что ты любишь, маленькая Они? — спросил Огнеплюй у своей новой подружки.

— Мясо! — ответила девочка. — Только сырое. И я не маленькая!

— Это так, — вздохнула Анджелика. — Редко когда удаётся скормить ей что-то ещё. При этом не дай Бог тронуть кого-то из её друзей-животных! Покупаем мясо за тридевять земель от дома. Но это не великие неудобства, всё разрешимо. Нас беспокоит её будущее!

— Добрый бесёнок?

Огнеплюй сграбастал Они и усадил к себе на колени.

— Не пытайтесь её изменить — зубы сломаете! — заявил он с уверенностью специалиста с многовековым опытом. — Доверьтесь ей, и тогда она вас в хорошем смысле удивит в своё время.

Анджелика и Драся переглянулись. Огнеплюй был прав и возможно они сами пришли бы к такому выводу, если бы не были родителями.

— Вижу все ваши сомнения, — изрёк мудрый дракон. — Всё понимаю, но настаиваю на своём — не ломайте её… милосердие. Не пытайтесь сделать это дитя даже на волос более жестоким, чем она есть сейчас.

— Но как же ей выжить, если с нами что-нибудь случится до того, как она войдёт в возраст? — спросила Анджелика, стараясь не переводить разговор в стадию спора. — Да и потом. Я ведь тоже не жестока, но иногда приходится драться за себя и других.

— Случится с вами или со всеми нами? — загадочно произнёс Огнеплюй. — Ладно, не буду вас мучить! Вы, конечно, постарались скрыть своё место пребывания, и я вас вполне понимаю. Но теперь послушайте меня. Я провёл среди людей девятьсот лет, служа своей принцессе, в лице её потомков. Я видел взлёты и падения целых империй и видел зарождение и угасание великих родов, куда более могущественных, чем Самбульо. И знаете, что их всех сгубило? Жадность и глупость. Жадность в том смысле, что, не желая распылять состояние, они вручали его старшему наследнику, выбрасывая остальных, как лишних котят на улицу. Результат — зависть, борьба за наследство, братоубийство, самозванство и многие другие мерзости. Глупость в этих делах заключалась в патриархальном требовании передачи всех средств, привилегий и титулов наследнику мужского пола. Вы не представляете, сколько фамилий исчезло, растворившись без следа только потому, что в семье вдруг начинали рождаться одни девочки! Тогда состояние просто делилось им на приданое и переходило в чужие руки, далеко не всегда честные и достойные. Имя же исчезало, и только биографы какой-нибудь семьи сохраняли сведения о том, что в её жилах по женской линии течёт такая-то и такая-то кровь. Лично меня это никак не устраивало. Я никогда не мирился с тем, чтобы потерять хотя бы одну частичку моей Анхе! Поэтому для меня не существует «прямых» и «не прямых» потомков Самбульо. Я до сих пор храню список всех их бастардов и время от времени проверяю всё ли в порядке в тех семьях, родоначальниками которых они являлись. Чем дальше, тем больше забот, знаете ли, ведь сейчас количество таких потомков пошло на тысячи. Но это ничего! Я подключил к делу специальную службу, вооружённую по последнему слову техники, где задействованы опытные юристы, библиографы и детективы. Теперь уж точно никого не упущу! Что же касается основных ветвей, в которых наиболее сильны гены моей Анхе — принцессы фьорда Скулланд, то их две. Первая — прямые потомки дона Мигеля и Алиссии, это твоя семья, внучка! И вторая — те, кого мы оставили в семействе Чига Шанки. Дон Мигель тогда преуспел — Серебряная Куница родила замечательную девочку, а её сестра, парня. Но и это ещё не всё! У Магдалены ведь родилась дочь, я рассказывал. Она имела право на принадлежность к семье Самбульо не меньше, чем все остальные, хоть это и не имело значения в цивилизованных странах. Вот она-то — неугомонная Грейс, оказалась вылитая Анхе, как и ты! Мне стоило большого труда не дать ей стать пираткой. Нет, я её не ломал и ничего не запрещал, просто доверился, как это советую делать вам. Это сложно. В этом заключается немалый труд, но по-другому нельзя, иначе вы просто сломаете дочери жизнь.

— А кем стала Грейс? — спросила Анджелика, тут же заинтересовавшаяся новой историей.

— Царицей амазонок, — ответил Огнеплюй. — Настоящей, а не временно исполняющей обязанности, как её матушка Магдалена. Это долгая история. Как-нибудь я расскажу её вам, а сейчас позвольте закончить ту мысль, к которой я всё веду. Так вот! Наше положение таково, что Чига Шанки Самбульо, живущие за океаном, составляют мощный и многочисленный клан. Они за прошедшие четыре столетия окончательно породнились со свиррами и индейцами народа Любимца Неба и Сотрясателя Земли, органично влившись друг в друга. Но я не допустил бесконтрольного размывания семьи, и теперь клан составляет элиту нового народа, который я оберегаю и не даю проглотить окружающим государствам. Я даже хотел организовать там своё государство, но отказался от этой мысли. В этом случае нас неизбежно попытались бы завоевать, а я как раз стараюсь избегать таких вещей. Зачем нам войны? Чтобы героически терять лучших из лучших и выкидывать на ветер средства, которым найдётся лучшее применение? Ну, уж нет! Кстати, о средствах — чтобы мои подопечные ни в чём не нуждались, я нашёл и отдал в их распоряжение золото древних цивилизаций. Нет, мы не стремимся ни к роскоши, ни к лидерству, и богатство своё не выставляем напоказ, а потому нас не так-то просто прибрать к рукам. И самое главное — основной идеей всего клана является, держаться вместе. У них существует легенда о том, что за океаном живут их великие и невероятно прекрасные родственники, с которыми рано или поздно их вновь сведёт судьба. Они ждут прихода этого светлого времени уже четыре столетия, и теперь я думаю, они его дождутся!

Анджелика усмехнулась.

— Возможно, их ждёт разочарование, когда они увидят обыкновенных людей, — сказала она.

— Обыкновенных? — поднял брови Огнеплюй. — Внучка, от тебя ли я это слышу? Ты кого называешь обыкновенными людьми, себя или вот этих карапузов?

— Ну… — смутилась принцесса. — В определённом смысле ты прав, но как же мои родители? В них-то что необыкновенного?

— Ты давно не была дома, милая, — довольно потёр руки дракон. — Обыкновенность твоих родителей обусловлена теми рамками, в которые их загнали. Что греха таить, здешние потомки Самбульо превратились в обычную и очень немногочисленную семью. Это удручает, но не обезнадёживает. Ведь в этой семье есть ты и вот они!

Огнеплюй сделал жест рукой, словно благословлял играющих на коврике детей, к которым опять присоединилась Они.

— Мне пока до конца неясен путь потомства дона Клеофаса, — продолжал он. — Да, его дочь, с которой тебе довелось встретиться, стала королевой ведьм и до сих пор ей остаётся. Видимо мне придётся встретиться с ней лично, чтобы выяснить подробности, но это не главное. Главное то, что вы есть, и не только для тебя, но и для незнакомого тебе пока ещё брата, всё только начинается. Но и родителям твоим рано уходить на покой. Про успех отца слышала?

— Твоя работа? — проницательно прищурилась Анджелика.

Огнеплюй ответил не сразу. Он немного поёрзал в кресле, потеребил воротник шубы, которую почему-то так и не снял, и наконец, изрёк:

— Нет. Даже с очень большой натяжкой так говорить нельзя. Он всё сделал сам. Организация предприятия, которое принесло хороший доход в кратчайшие сроки, это полностью его идея, осуществлённая им самим без финансовой, либо другой материальной помощи извне. Моё участие было минимальным. Я всего лишь убедил его начать разрабатывать проект, идею которого он вынашивал со студенческих лет, и не дал задушить это дело тем власть имущим мерзавцам, которые ничего иного не умеют, как душить и присваивать чужое.

Драся присвистнул.

— Да, понимаю! — Огнеплюй поднял ладони, предваряя возможные реплики. — Если оказывать такую поддержку большей части прогрессивных идей, то они тоже начнут развиваться быстро и сказочно. Но я не могу взять всё человечество под свои крылья! Пускай оно само научится, наконец, заботиться о своих детях, как я забочусь о своих, так что не судите строго! А теперь то, к чему я веду весь разговор — отбросьте сомнения в том, что ваши дети пропадут в случае вашей гибели. Теперь вы не отдельная семья, а часть целого народа, который стремится к объединению, а значит, у маленькой Они всегда будет мясо для еды, даже если она никогда не научится охотиться. Но она научится, вот увидите! Причём, правильно научится, без излишеств и губительной жадности. Кстати, о еде! Дети, там, на кухне наш Хранитель соорудил какие-то особенные пирожные, так что вот вам задание — снять пробу с каждого сорта, тщательно оценить всё по достоинству, выслушать несколько сказок и явиться с отчётом, когда мы закончим свой скучный взрослый разговор. Ах, да, Они, я видел там, в холодильнике свеженький парной окорок, а потому тебе особое задание — принести мне хорошо обглоданную косточку!

— Огонёк, — спросила Анджелика, когда четыре пары детских ног протопали на кухню со скоростью проголодавшихся дракончиков, — но… разве мы не едем к моим родителям?

— Самолёт твоего отца вынужден был сделать крюк из-за непогоды, — объяснил Огнеплюй. — У нас ещё три часа, как минимум. Не волнуйся, мне сообщат, когда нам пора будет отчаливать. А за это время давайте-ка расскажите, как у вас всё было. Видите ли, мне важно знать всё о ваших замечательных детях, с самого начала.

— Что, всё тебе рассказать? — рассмеялась Анджелика.

— Вот именно! — подтвердил Огнеплюй совершенно серьёзно. — Мне действительно нужно знать все подробности, вплоть до самых интимных. Видишь ли, внучка, это необходимо для расчётов особого рода, определяющих судьбу и характеры тех, кого мои учёные будут держать под контролем, и кому в тот или иной момент может понадобиться помощь. Когда строят дом, то стараются самые первые кирпичи класть с особым тщанием. Остаётся удивляться тому, что люди так хорошо понимают это правило для строительства, но очень легкомысленно относятся к тому же при производстве собственного потомства. Я понимаю, что непросто при этом контролировать ситуацию и уследить за собой. Люди-то не кирпичи! Но если есть возможность запомнить и восстановить события, то такая информация бесценна. Момент зачатия влияет на всю дальнейшую жизнь человека, и знания об этом не бывают бесполезными. Они могут помочь выбрать правильный путь, не наделать лишних ошибок, а могут и спасти. Так что, чем больше подробностей, тем лучше. И оставьте вы эту человеческую стыдливость! Внучка, припомни, что ты ведь тоже дракон, хоть и не от рождения. И ты — среди своих!

— Хорошо, я поняла! — сказала Анджелика, улыбнувшись. — В таком случае — женщиной я стала в стойле конюшни Менского замка, на копне сена, после того, как...