Глава 28. Первая башня

У юных леди просим мы прощенья.

Святоши пусть покинут помещенье.

Ханжа, заткните уши поскорей!

Любовь, любовь… Мы переходим к ней!

(Фильм "Трест, который лопнул&quot

— Бедная, бедная травка!

Берёзка едва не плакала, глядя на большую миску с капустным салатом, которую Анджелика поставила на стол. За два прошедших дня дриада так достала их всех подобными выходками, что даже невозмутимый Драгис начал тяжело вздыхать и морщиться, когда слышал очередные причитания жительницы зелёного мира.

Немного отойдя от шока, пережитого ей после перемещения из родных древесных чертогов в такое непривычное место, как замок, Берёзка повела себя так, как, наверное, это сделал бы ребёнок, попавший в склеп с мертвецами в различной степени разложения.

— Какой ужас! Его убили! — воскликнула она в первый же день, едва ступила на паркетный пол жилой части замка.

— Что? Кого убили? — не поняла Анджелика, не увидевшая перед собой ни крови, ни мёртвого тела.

— Дуб! — дрожащим голосом произнесла дриада, глядя себе под ноги. — Смотрите — кто-то убил его и разрезал на части! Ой, да он здесь не один! Здесь много убитых дубов… Их тела разделены противоестественным способом и перемешаны между собой. Кто мог свершить такое злодеяние?

Когда девушки попытались усадить свою неожиданную гостью на красивую резную скамью, она побледнела едва не до прозрачности, так-как при её белой коже по-другому было трудно побледнеть.

— О, Клён! — воскликнула она. — И ты здесь, изысканное украшение леса! Каким прекрасным ты был, увенчанный резной своей листвою! Какими широкими и могучими были твои ветви! Какими милыми шалунами порхали на ветру твои детки-носики! И вот теперь… Кто превратил тебя в подобие животного, стоящего на четырёх ногах? Кто изрыл твоё тело острым железом?..

Та же история повторилась у кресла.

— О, Палисандр!..

В конце концов, Берёзку усадили на каменную подставку для напольной вазы, на которую бросили сложенное вчетверо одеяло. Целью девушек было одеть свою подопечную, но тут возникла новая трудность:

— Зачем мне чужая кора? — изумилась Берёзка, хотя сама дрожала от холода.

Назначение одежды ей объясняли в течение часа, после чего дриада согласилась попробовать. Её облекли в просторное шерстяное платье, поддев под него ночную сорочку в качестве белья. Платье было немного великовато, но с этим приходилось мириться. Но главной проблемой, с одеждой, имеющейся в замке, был не размер. Дело в том, что анатомическое строение разумных прямоходящих коз всё же отличалось от человеческого. И прежде всего это было заметно по женской одежде. Вся беда заключалась в том, что молочные железы коз разумных, так же, как и их родственниц из мира животных, находятся на животе, в то время как у человеческих женщин соответствующие органы имеются на груди. Поэтому, подобрать подходящее по размеру платье девушкам было непросто. То, что подходило по росту, не сходилось в груди, зато в районе талии раздувалось пузырём, напоминая одежду для беременных. Можно было взять размер побольше, но такая одежда висела колоколом, как это случилось с Берёзкой. В конце концов, Анджелика подыскала себе мужской костюм, сделавший её похожей на подозрительно миловидного мальчика-пажа, а Фоллиана осталась в своей одежде, добавив к ней старенькую, но прочную охотничью куртку.

Берёзку тоже можно было бы одеть изящнее, но для начала требовалось что-нибудь легко снимающееся, поэтому выбор пал на платье, в котором она немного терялась. Когда дриаду спросили, как она себя чувствует в новом облачении, та сказала, что это похоже на то, что случается зимой, когда крону и даже ствол заносит мягким пушистым снегом. Но тут же с удивлением она отметила, что ей значительно теплее и это приятно. Вот только корням по-прежнему холодно.

Тут выяснилась ещё одна проблема — в отличие от Анджелики и Фоллианы, не знавшая одежды и обуви дриада, очень неуверенно ходила босиком. Объяснялось это просто — Берёзка редко покидала свои древесные чертоги, а когда во время празднеств, что происходили лишь дважды в год, водила с другими дриадами хороводы, то под ногами у них всегда был мягкий живой мох, из которого слуги-муравьи заранее убирали все сучки и колючки. Удивительно ли, что ножки младшего лесного божества были нежными, как у младенца?

Пока Анджелика придумывала, как бы соорудить для Берёзки какие-нибудь обмотки, вроде тех, которые делал для неё Драся, Фоллиана решила согреть всё ещё дрожавшую дриаду и повела её для этого в главный зал, где был расположен великолепный камин. Через несколько секунд, после того, как они туда вошли, Берёзка закричала от невыразимого ужаса!

Прибежавшая на эти вопли Анджелика, застала такую картину — обе девушки сидели на полу, при этом дриаду била крупная дрожь, а перепуганная Фоллиана не знала, что придумать, чтобы успокоить это внезапно свалившееся на их головы капризное создание.

— Не убивай!.. Умоляю!.. — захлёбываясь, причитала Берёзка. — Прости меня, бывшая жена, я не хотела насовсем забирать у тебя мужа, но он такой… Мне трудно было расстаться с ним...

Мимику Фоллианы надо было видеть. Анджелика сначала даже испугалась за дриаду. Недоумение, гнев, смятение, сменили друг друга в одно мгновение. И вдруг лицо Фоллианы смягчилось. Она обняла любовницу мужа и мягко прижала её к себе.

— Не бойся! — сказала девушка-библиотекарь нечаянной подруге по несчастью. — Я никогда не сделаю тебе зла. Ты веришь мне?

Берёзка кивнула, но глаза её всё ещё были полны ужаса, а когда она смотрела на огонь, казалось, что это странное создание вот-вот упадёт в обморок. Вместе с Анджеликой Фоллиана отвела Берёзку обратно в комнату, где они её одевали и там девушки придумали, как согреть свою подругу. Чтобы не подвергать дриаду ещё одному испытанию, они не стали пытаться положить её на кровать. Вместо этого на пол накидали побольше матрасов, подушек и одеял, на которые улеглись все втроём, устроив Берёзку посередине.

Натерпевшаяся в этот день всяких потрясений лесная богиня уснула мгновенно, но её опекуншам не спалось, ведь день был в самом разгаре, а они к тому же ещё не завтракали. Убедившись, что Берёзка крепко спит, Анджелика вопросительно взглянула на Фоллиану. Десятки вопросов вертелись у неё на языке, но принцесса не знала, как начать разговор на столь щекотливую тему. Да и стоит ли задавать вопросы интимного свойства подруге, которая так переживает из-за непростой ситуации в её семейной жизни? Но Фоллиана опередила её.

— Никогда не думала, что это будет так, — прошептала она задумчиво, и с какой-то нежностью глядя на Берёзку.

— Что будет? — не поняла Анджелика.

— Я не ждала от своего козлика вечной физической верности, — ответила библиотекарша. — Я знаю, что он меня любит, но не в его природе устоять перед соблазном свежих ощущений от близости с молодой красивой женщиной...

Она приостановила свой монолог и сглотнула. Анджелика подумала, что Фоллиана сейчас заплачет, но та улыбнулась и продолжила:

— Я только думала, что у меня есть в запасе несколько лет, прежде чем такое случится. Барбарус не поддался чарам очень привлекательных женщин во время нашей с ним разлуки. Наверно, он не изменил бы мне и на этот раз, если бы речь шла об обычной девушке. Но на нашем пути возникла дриада...

«Какая разница?» — хотела спросить Анджелика, но Фоллиана снова опередила её.

— Взгляни на неё повнимательнее, — продолжила она почти одними губами. — Разве в такое возможно не влюбиться?

Анджелике сейчас был виден только зелёный затылок спящей Берёзки, но она всё же взглянула на неё «повнимательнее». Странный вопрос — можно ли в такое не влюбиться? Что Фоллиана имеет в виду? Может ли не влюбиться в Берёзку мужчина или… Или это она про себя?

Видимо на лице девушки отразились её мысли, потому что Фоллиана снова ответила на незаданный вопрос:

— Да, я влюблена! Тебе это кажется диким? Между прочим, мне тоже. Никогда не подозревала себя в склонности к девушкам, но оказывается, это во мне есть.

— И ты это сейчас почувствовала? — обрела голос Анджелика, которую разобрало любопытство.

— Нет, не сейчас… — ответила Фоллиана, краснея. — Я это почувствовала, когда мы спали с тобой вместе, там в лесу...

Анджелика чуть не задохнулась от удивления. Вот это новость! Она даже не знала, что ей ответить и вообще, что думать об этом.

— Ты меня презираешь? — спросила Фоллиана, глядя подруге в глаза.

— Нет! — прошептала Анджелика, почему-то похолодев и тут же вспыхнув. — Я знаю, что некоторым девушкам это свойственно, но у меня нет причин презирать их за это. В конце концов, это их личное дело, которое меня не касается. У меня самой такого свойства нет.

— Знаю, — кивнула Фоллиана. — Отчасти поэтому я не подала виду, когда почувствовала… притяжение.

— Отчасти? А были другие причины?

— Ты мне очень нравишься, но я не люблю тебя.

— А...

За последнее время Анджелике довелось насмотреться немало чудес. Но то были чудеса, так сказать, внешнего толка. Сейчас перед ней раскрывалось совсем иное чудо — удивительная метаморфоза необычных человеческих отношений. Впрочем, она давно уже уяснила себе, что любовь обладает множеством форм, каждая из которых по-своему уникальна и видимо, имеет право на существование, раз природа порождает такое, несмотря на запреты придуманные людьми. В конце концов, ей ли, когда-то, (или совсем недавно), полюбившей дракона, судить девушку, признавшуюся в своей любви к дриаде?

— И как же вы теперь? — спросила Анджелика также одними губами.

— Не знаю, — честно ответила Фоллиана. — Мои чувства, это моя проблема. Их не обязательно должны разделять те, к кому я их испытываю.

— Но ты его прощаешь?

Прежде чем ответить, Фоллиана несколько секунд думала, глядя в потолок с загадочной улыбкой.

— Ну, конечно, он у меня получит по рогам для порядка! — ответила она, сдержав лукавый смешок. — Однако мы ведь квиты. Я получается тоже не без греха! Да, я его прощаю, а вот простит ли он меня?

На этом их разговор закончился. Через пару минут они обе решили, что Берёзка в достаточной степени согрелась, и Фоллиана отпустила Анджелику. Сама она захотела остаться рядом с Берёзкой, охраняя её сон. После этого очевидно за дриадой понадобится присматривать, а потому рано оставлять её одну.

Анджелика поймала себя на том, что вопросов у неё в голове не убавилось, а прибавилось. Вот, как, оказывается, бывает! Она была рада, что муж Фоллианы, (как-то не верилось, что это тот самый капитан Барбарус!), жив, и что найти его это лишь вопрос времени. Вот закончится дождь, и Берёзка отведёт их к дереву, в котором находятся её древесные чертоги. Хорошо было также, что вскрывшаяся супружеская измена не переросла на её глазах в горе с криками, слезами и прочими атрибутами ревности. Двойственная натура Фоллианы не уронила её в глазах принцессы. Даже наоборот — это делало новую подругу по-своему… интересной! Нет, Анджелика не испытывала к ней того влечения в котором призналась девушка-библиотекарь, но её разбирало любопытство, как теперь сложатся отношения в этой семье?

Были у неё также вопросы к себе самой, насчёт себя и Драси. Например — смогла бы она вот так его простить? Что касается того, смог бы он простить её, то ответ на этот вопрос был уже получен. Приключения Анджелики во время её пребывания в городе показали ей самой её слабые стороны. Она надеялась, что её сильные стороны тоже присутствовали во время этой истории, но считала, что свою подлинную силу здесь показал именно Драся. Он уже простил ей едва не случившуюся измену, в которой она сама себя беспощадно обвиняла. Но вот интересно — как бы она отреагировала, если бы узнала, что у её возлюбленного есть, была или будет, другая?

От одной лишь этой мысли Анджелику бросило в жар. Она всегда знала про себя, что ужасно ревнива. Даже мама шутила про неё в детстве, что это растёт невероятная ревнивица! Правда, речь всегда шла всего лишь о том, что девочка боится щекотки и не терпит внимания родителей к кому-либо в её присутствии.

С другой стороны они с Драсей столько были в разлуке!.. Если для неё это вылилось в несколько мучительных месяцев, то он не видел её больше семи лет! И не разлюбил. Драконы — однолюбы...

Но ведь сейчас он человек! А это значит, что его здоровое мужское тело, соответственно своей природе, требует любви, близости с женщиной, как минимум дважды в неделю. И это не преувеличение, не повод для глумливых насмешек дураков, а непреложный медицинский факт. Если по какой-то причине мужчина не получает того, что необходимо для нормальной жизни, его здоровье неизбежно будет подорвано. И физическое, и душевное. Конечно, то же самое касается и женщин, но у женщин всё немножко не так, потому-то неопытные пары частенько не могут понять друг друга.

Анджелика усмехнулась, подумав о своей «опытности». Ещё, будучи пятнадцати лет от роду она наслушалась от подруг, а больше всего от Кристы, всяких баек про мальчиков, большинство из которых оказались на поверку совершенными нелепостями. Любопытная девочка тогда решила расспросить кое о чём у мамы, но получила несколько невразумительных ответов. Оказывается, мама знала о мальчиках очень мало, хоть и была взрослой женщиной. Её отношение к этому вопросу лучше всего выражали слова — «Их чаще всего совершенно нельзя понять!» Но Анджелика хотела знать и понимать всё, а потому отправилась в библиотеку.

Теперь она понимала, что книжный опыт это очень мало. Но тогда, начитавшись научно-популярных статей, (сугубо научные труды были школьнице не по зубам, да и не было таковых в обычной библиотеке), юная исследовательница вообразила себя специалистом в области мужской физиологии и психологии. Правда, результатом было то, что она сторонилась компаний сверстников и не встречалась ни с кем из мальчиков, в то время, как большинство её одноклассниц давно уже ходили с парнями, играя в любовь, а кое-кто уже попробовал запретного.

Анджелика вдруг поняла, что ей почему-то хочется разреветься! Видимой причины не было, но кого это волнует?

Обозвав себя истеричкой, девушка отправилась бродить по замку без определённой цели. Надо было додумать смутившие её мысли, но как назло, сейчас они беспорядочно разбегались в разные стороны. Ей вдруг стало совершенно всё равно, были у Драси женщины во время их разлуки или нет. Что с того, если бы он с кем-то встречался или «ходил к девочкам»? Как там говорил Огнеплюй? «Эта профессия так же необходима, как профессия повара или портного». Кажется, так он выразился, и теперь она понимает, насколько старший драсин брат был прав. Если её возлюбленный воспользовался услугами «жриц любви», чтобы не сойти с ума, то это рядом не стояло бы с изменой. А вот если бы он полюбил другую...

Анджелику снова бросило в жар. Нет, так дело не пойдёт. Лучше об этом совсем не думать. Если Драся захочет, то сам всё расскажет. Она же рассказала...

Ноги принесли девушку в рыцарский зал, где на стенах красовалось оружие, принадлежавшее нескольким поколениям герцогов Менских. Здесь она увидела обоих представителей мужской половины их компании, если не считать Быка, стоявшего в стойле на конюшне.

Фиг читал Драсе что-то вроде лекции, переводя его от предмета к предмету. Тот слушал с видимым интересом, ведь перед ним раскрывалось нечто новое в той области, в которой он прошёл великолепную школу и мог смело называть себя специалистом, не претендуя на звание мастера, лишь из скромности.

Полминуты Анджелика разглядывала эту пару, совершенно не понимая, о чём они говорят. Впрочем, ей это было не интересно. Когда мужчины заметили её и поприветствовали, она осталась стоять неподвижно, не проронив ни звука, и даже бровью не повела, чтобы показать, что она их услышала. Друзья переглянулись и уже хотели спросить её о чём-то, но тут девушка словно ожила и направилась к ним на прямых ногах с таким серьёзным видом, который любого привёл бы в замешательство.

Подойдя вплотную, она крепко взяла Драсю за руку, а другой рукой ласково провела по плечу Фига, взглядом попросив у него прощения. Говорить она не могла. Затем девушка широкими решительными шагами направилась к выходу, таща за собой до крайности удивлённого возлюбленного.

Куда она его вела? Она сама не знала. Для чего? Это тоже находилось вне осмысления её действий. Анджелика не собиралась ничего обдумывать. Она знала, что если примется размышлять и прикидывать все за и против, то обязательно ошибётся и тогда всё будет испорчено.

Они шли через странные анфиладные покои. Не то… Прошли сквозь главный зал, где всё ещё пылал камин, а на столе их ждал невостребованный вегетарианский завтрак. Опять не то...

Когда проходили мимо спален, где они ночевали и в одной из которых сейчас помещались Фоллиана и Берёзка, Анджелика на миг приостановилась, но тут же направилась дальше. Нет, и это не то!

Они миновали кухню, комнаты для слуг и какие-то хозяйственные помещения, пока не вошли в конюшню, где в одном из отделений сонно пофыркивал Бык. Но Анджелика вела Драсю не к их общему другу. Остановившись посреди прохода, девушка обвела взглядом двери, ведущие в стойла, выбрала одну из них и вошла туда вместе со своим возлюбленным, прикрыв дверь за собой. Проделав это, она повернулась к Драсе лицом и заглянула в его удивлённые глаза с тем же пугающе серьёзным видом.

— Скажи, что Целебное озеро забрало у тебя в уплату за лечение? — спросила девушка, чуть ли не впиваясь взглядом в глаза любимого.

— Я… Я, кажется, забыл несколько драконьих песен, — признался Драся, сильно покраснев. — Прости, что не сказал сразу! Думал, что вспомню. Понимаешь, это очень важные песни...

— И всё? — продолжила Анджелика свой допрос. — Больше ничего? Ты уверен?

— Только это, — ответил Драся, стараясь понять, куда она клонит.

И вдруг до него дошло!

— Я люблю тебя! — крикнул он шёпотом, смыкая вокруг неё кольцо своих могучих рук, по которым она страшно соскучилась.

— Правда? — спросила Анджелика сквозь навернувшиеся слёзы. — Прости… Я испугалась, что оно забрало твою любовь ко мне...

— Ты подумала, что я разлюбил? — спросил Драся без обиды и осуждения. — Я бы не согласился на такую плату, даже ради излечения от смертельного ранения, не то, что от каких-то царапин!

Анджелика буквально повисла у него на шее, он подхватил её на руки, и в таком виде они оба упали в сено.

— Я больше не могу ждать! — прошептала принцесса на ухо своему дракону. — Я знаю, ты хотел, чтобы всё было по правилам...

— Я был ослом! — сказал Драся, зарывая ей рот поцелуем.

Прошло совсем немного времени, когда Бык, сонно жевавший жвачку в лошадином стойле, вздрогнул и удивлённо открыл глаза от короткого девичьего крика, раздавшегося где-то рядом. Да, это был крик боли, но в нём было столько счастья, что музыка этого звука отозвалась во множестве миров. А где-то в их центре посреди океана, треснула и со страшным грохотом обрушилась одна из башен Колдовского замка!