Глава 5

Ночные гонки; гудят моторы…

И смех девчонки, и страсть во взорах.

А скорость сердце почти сжигает.

Полёта песня в душе играет.

Ночные гонки проходили на седьмом километре Восточного шоссе.

— Почему вас называют стритрейсерами? Вы ведь гоняете за городом, — поинтересовалась Милочка, когда они проехали последние дома «Плодопитомника». С каждой новой встречей она вела себя всё раскованнее: задавала вопросы, улыбалась, не краснела и не нервничала, когда встречалась с ним взглядом.

— По привычке. Раньше гонки проходили в черте города. Но гаишники нас вытеснили. Хотя… какая разница? Семь километров ближе или дальше… Всё равно шоссе переходит в улицу. До первых домов третьего микрорайона там лишь район «Плодопитомника».

— Не скажи, — возразила она. — Сейчас этот район битком набит коттеджами. У каждой семьи — минимум одна машина. Вы бы им очень мешали. К тому же рядом с «Плодопитомником» ответвление дороги на посёлок Чигири. А дальше по шоссе до самого аэропорта транспорта почти нет. Самолёты к нам ночью теперь не летают.

— Поэтому нас лучше называть найтрейсерами. Но иногда бывает так. Едешь по городу днём или ночью, а рядом сигналит кто-то, мигает фарами — приглашает посоревноваться, чья машина мощнее и быстрее.

— И ты соглашаешься?

— Иногда — да. Если на дороге мало транспорта.

— А потом?

— Несёмся два-три квартала, не смотря на светофоры и прочее.

— Но это ужасно! — представляя опасности в безрассудной гонке по улицам города, воскликнула Милочка, с силой сцепив кисти рук.

— Ни в одну аварию не попадал. Кстати, не проигрывал ни разу, — беспечно улыбаясь, ответил лихач. Она осуждающе покачала головой:

— Ну, да. Для тебя нестись по городу — настоящий экстрим. А ночные гонки — игрушки.

— Сегодня сама узнаешь, какие это игрушки, — засмеялся Поспелов.

По обе обочины дороги стояли десятки машин, некоторые с включённым ближним светом или габаритами. Играла громкая музыка, заглушая гул работающих двигателей. Слышался смех и девчоночий визг. Они проехали сквозь строй машин, больше похожий на две нитки разноцветных бус, до конца.

— Отсюда начинается старт, — пояснил Александр.

— Столько машин будет соревноваться? — спросила она, выходя из автомобиля.

— В основном это зрители, — прикрывая дверцу машины, пояснил Поспелов. — Подожди меня здесь. Только ключи не трогай и не вытаскивай. Могут автоматически захлопнуться дверцы, — добавил он и пошёл к небольшой группке парней.

Милочка огляделась. Рядом стояли различные авто, большинство седаны. На кузовах отдельных машин красовалась аэрография: тигры, пантеры, марки машин, разноцветные разводы. На двух белых и одной серебристой, невдалеке от которых они припарковались, большими чёрными буквами было выведено: «Subaru», «Celica», «Mazda». Сзади Милочку осветил бело-голубой свет фар, и она, прикрыв глаза рукой, оглянулась. Когда обладатель слепящих фар припарковался во втором ряду на противоположной стороне дороги, девушка увидела тёмно-синий автомобиль, его капот и багажник играли серебристыми искорками в свете луны. Справа из машины выпорхнула светловолосая девчонка в белой курточке, коротенькой юбочке и высоких белых сапогах. С другой стороны вышел темноволосый парень в чёрной куртке.

Милочка подумала, что «девчонка не может быть водителем шикарного авто».

— Привет, Светка! — закричала пассажирка и побежала к парню и трём девушкам, стоящим возле белоснежного автомобиля с надписью «Mazda».

«Леворульный автомобиль? Европеец?» — гадала Милочка, стараясь при свете луны разглядеть элегантную тёмно-синюю машину.

В городе автотранспорт на восемьдесят процентов состоял из автомобилей с правым рулём, а любой автомобиль иностранного производства с рулём, расположенным слева, вызывал интерес с чувством зависти — у одних, и пренебрежением — у других.

Водитель «европейца» вышел из-за машины, на ходу застёгивая куртку. Милочка вытаращила глаза, узнав в нём Тимура. Стрельцов направился к группе парней, к которой присоединился Александр, но обернулся на окрик: «Привет, Стрелок!» — и тут заметил Милочку.

— Привет! Ты с Сашкой? — подойдя, удивлённо спросил он, увидев её, одиноко стоящую возле серебристого «Ская» Поспелова.

— Почему это тебя удивляет? — хмуро поинтересовалась девушка, чувствуя накатывающую волну раздражения. Она знала, что в студенческой среде ходили слухи, в основном распространяемые девчонками, близкими когда-то к знаменитой парочке друзей, дескать, Поспелов опекает её по просьбе Тимура Стрельцова, «чтобы чувиха от скуки не пошла по рукам». Она и сама не раз в мыслях возвращалась к странному поведению Поспелова, но не могла завести разговор, боясь «психануть» и наговорить разных колких глупостей. Удивление Тимура давало тоненькую ниточку надежды, что не была обузой, навязанной другом, а действительно вызвала какой-то интерес. Александр её уже не пугал, но и не смущал, не будоражил чувства как Тимур.

— Сашка мне не говорил, что стала его подружкой. Отойдём в сторону. Поговорить надо.

Они отошли в темноту, под сень дубняка.

— Я не его «подружка». Такого добра у него без меня хватает. Просто мы общаемся. Но тебя это не касается. Я-то не любопытствую, почему приехал сюда не с женой, — стараясь сразу расставить акценты в отношениях, поведала она Стрельцову, раздражаясь его ехидной усмешечкой на свои объяснения.

— Почему решила, что она не жена? — поигрывая ключами, спросил он.

— Не пудри мне мозги, Тимур. Я в общих чертах знакома с вашими обычаями… и как-то она не тянет на вчерашнюю школьницу.

— Ладно. Поедешь со мной. Пойдём!

Его рука повисла в пустоте — Милочка отступила на два шага.

— Тимур, ты забыл. Я не хочу быть одной из многих.

— Кто сказал, что так будет?

— Зачем слова? Девушка в твоём авто тому доказательство.

— Ты оттолкнула меня сама…

— И правильно сделала, — перебила его Милочка. — Мой принцип: не носить чужих вещей и не любить чужих мужей.

«Кто я для него? Очередная тёлка, которой попользовались для развлечения. Теперь подвернулась другая», — думала она, глядя на парочку: бывшего бой-френда, повернувшегося к вертлявой девчонке, и саму девчонку, пассажирку «европейца», по-хозяйски залезшую Тимуру в карман куртки за ключами, чтобы взять из машины сумочку. Милочка понимала, что это хитрая уловка, что девушке ни к чему сумочка, просто любопытно посмотреть, с кем он уединился.

«Глупая, — думала Милочка, видя, как девица виснет на шее Стрельцова, целует в губы, показывая «сопернице», что они — любовники. — Забирай и владей на здоровье. Он жив, я жива — большего мне не нужно».

Милочка не жалела о своём поступке. Пусть Тимур живёт и будет счастлив, только не бередит её раненую душу.

Из-за темноты он не разглядел презрения на лице Лазаренко, а может, решил игнорировать, надеясь на свою неотразимость, потому что, оттолкнув навязчивую девицу, обернулся и шагнул к Милочке.

— Не подходи! — предупредила она.

— Прекрати дурить! Тебе нравится быть «запасным аэродромом» для Сашки?

Ох, зря он так сказал! Невидимая «сила» буквально припечатала парня к двум стволам дубняка. Стволики затряслись, с веток полетели пожелтевшие листья. Она почти зашипела ему в лицо:

— Не подходи ко мне! Не дотрагивайся! Я для тебя умерла!

Тимур не казался ошарашенным происходящим, как ожидала увидеть Милочка. Через несколько мгновений, преодолевая придавившую «силу» и прерывисто дыша, он произнёс:

— Напрасно думаешь… таким образом… справиться со мной… Ты моя… поняла?.. Моя… была и будешь.

Она испугалась собственного поступка:

«Что я делаю?! Боги, что со мной?» — И неожиданно нахлынувшая ярость стала спадать. Вместе с яростью исчезла и «сила». Милочка потёрла виски и, отвернувшись от Тимура, сказала:

— Нет, Тимур, не буду. Я тебя предупредила… А любимой женщиной должна стать твоя жена. Впрочем, кому я это говорю? — она безнадёжно махнула рукой и пошла к дороге.

Милочка вовремя вернулась. Когда уже сидела в машине, Поспелов покинул группу участников и направился к своему автомобилю.

— Смотри-ка! Тимур приехал, — сказал он, появившись в салоне и мотнув головой в сторону тёмно-синей машины. — Видела его?

— Видела, что из машины вышла девушка в белой куртке, а за ней — парень. Кто? Не разглядела, — врала она напропалую. — Они пошли вон туда, — Милочка указала рукой на молодёжь, столпившуюся возле машины с надписью «Mazda».

— А-а? — прищурившись, протянул Поспелов. — Тогда пойдём. Поздороваемся.

Он подвёл девушку к знакомым, держа за руку. Девять пар глаз уставились на них, разглядывая новенькую.

— Здравствуйте! — поприветствовала всех Милочка.

— Людмила, — представил её Александр.

— А девушка язык проглотила? — ехидно поинтересовался облокотившийся на кузов белого авто Тимур. — Сдаётся мне, друзья её называют Милочкой.

— Так то — друзья, — ответила она, скривившись и искоса глянув на парня. С таким пренебрежением на него пока никто не смотрел, не осмеливались.

— А я таковым уже не считаюсь? — спросил Тимур, растянув губы в подобии усмешки и отстраняясь от льнущей к нему подружки, но его тяжёлый взгляд выдавал гнев и ущемлённое самолюбие, клокотавшие внутри.

Присутствующие многозначительно переглядывались с такими выражениями на лицах, что раньше она от смущения не знала, куда бы деться. Однако то было раньше. Теперь на неё временами накатывала «сила», предающая уверенность. Яростная «сила» как пугала, так и восхищала. В данный момент она проявилась язвительной усмешкой на лице и словами, обращёнными к Тимуру:

— Отнюдь. Но Саша считает, что Людмила звучит более красиво. И в этом я ему доверяю.

— А в другом? — сузив глаза, спросил Стрельцов. Потом, ухватив за подбородок, повернул к себе лицо подружки, привалившейся к его груди и дёргающей за рукав с вопросом: «Когда мы поедем?» — и, демонстративно поцеловав в губы, ответил:

— Скоро, Анджела.

Милочка, сдерживая накатившую ярость, натянула на лицо милую улыбку и с придыханием ответила:

— Во всём.

Тимур хмыкнул и покачал головой, а резко отстранившись от авто, зло бросил подружке:

— Сядь в машину и не высовывайся!

При этом прилипшая к нему девица, нудившая: «Котик, давай скорее, я замёрзла», от потери опоры чуть не упала. А он придержал её за руку и повторил:

— Иди!

Та надула губки, повернулась и поплелась к тёмно-синему автомобилю. Не успела Милочка узнать, как зовут всех знакомых Александра, Тимур задал очередной вопрос, обращаясь уже к другу:

— Спелый, погоняем как раньше?

— Я в паре с Буром, — кивнул Александр на чернявого паренька, назвавшегося Милочке Игорем. — Ты, брат, опоздал к жеребьёвке.

— Ха-ха-ха! — расхохотался Игорь. — Чё, Спелый, не врубаешься? Стрелок хочет выпендриться новым «мерином».

— А-а? — у Поспелова на лице появилась понимающая мина. Он сокрушённо покачал головой и, мельком глянув на Стрельцова, поинтересовался, обернувшись к красавцу-автомобилю:

— Шестьсот пятьдесят лошадок под капотом. Решил порвать меня, словно Тузик грелку?

— Сомневаешься, что на «стоковом «мерине» твой тюнинговый «Скай» обгоню? — высокомерно глядя на друга, спросил Стрельцов.

— Не блефуй, — примирительно заметил Сашка. — В его «мозгах» ты уже покопался.

— Я сомневаюсь, — вдруг встряла Милочка в разговор бывалых гонщиков.

— Че-го-о? — у Тимура от такого нахальства девчонки отвисла челюсть.

— Если не боишься, то — первой парой, — лихая дерзость, как половодье, вновь затопила разум и былую осторожность Милочки в словах. Поспелов сжал её ладонь, но девчонке, как говорят в народе, «попала вожжа под хвост», и она выпалила:

— Ждать да догонять не люблю!

— Вот телка! Прям — огонь! — восхитился высокий белобрысый парень в «аляске», ранее представившийся Греком. Толпа захохотала, забурлила перекличкой подколок, а Игорь приложил палец к губам, тем самым призывая всех к молчанию, и сказал:

— Замётано. Топайте! Будете первой парой.

В салоне Сашка невесело покачал головой, высказывая:

— Выступила? Вылезай! Сам поеду на старт.

— Ты обещал показать ночной полёт, — виновато пролепетала Милочка.

— Без тебя машина будет легче, скорость — выше. До финиша всего четыреста два метра.

— Саша, не гони меня. Прошу! — девушка умоляюще взглянула на парня.

— Сиди уж! — он махнул рукой и завёл мотор. Тот взревел, и они поехали на старт, где уже стоял в ожидании «мерин» Тимура.

— Вроде трезвая. Может, какую таблеточку приняла?.. Или Тимура приревновала? — ворчал Поспелов, недовольно поглядывая на Милочку. Она молчала, стиснув зубы и не осмеливаясь взглянуть ему в глаза.

«Сейчас всё зависит от меня. Смогу ли сконцентрироваться, управлять «силой»? Нужно попробовать».

А новый прилив «силы» Милочка почувствовала перед тем, как неожиданно для всех влезла в разговор. Прилив был мощным: по телу шли вибрации, жаром пылало лицо, грудь и область солнечного сплетения.

«Странно, неужели Саша ничего не почувствовал? В кончиках пальцев сильно кололо. Или почувствовал, но не подал виду? Без разницы! — оборвала она себя. — Раз сболтнула — выправляй положение. Следует всю силу собрать в плотный шар и выпустить в момент старта. Нет, не так! Разделю её на шесть лучей и запущу в трубки подачи топлива. Саша говорил, что у «Ская» шестицилиндровый двигатель. Хоть бы ни чего не загорелось!»

Тут двигатели взревели. Шины взвизгнули. Милочка выбросила из себя «шесть лучей силы», зрительно представляя, как они проникают в инжекторы блока цилиндров.

Вперёд вырвался «мерин».

«Скай» его догонял, выбирая отставание, казалось медленно, по сантиметру.

Но через несколько секунд на финише, где стояли две дежурившие машины, спорткары поравнялись и финишную прямую прошли колесо в колесо. Однако машины друзей-соперников почему-то не сбавили скорость, а понеслись дальше.

Понемногу искрящееся «чудо» уходило вперёд, а «ракета» отставала. Вот машина Тимура на половину корпуса вырвалась вперёд.

Милочку охватил злой азарт. Сконцентрировавшись на желании, которое усилием воли направила в солнечное сплетение, где вращался горячий энергетический комок, она, стиснув зубы, вновь запустила «силу» в двигатель.

«Скай» рванулся вперёд, поравнявшись с «мерином».

Натужно ревел мотор.

Еще мгновение! Ещё!

Бампер «Ская» чуть впереди!

Вскоре должны были показаться ворота с символикой дракона, за ними начинался крутой поворот на стелу.

— Саша, тормози! — крикнула она, в ужасе закрыв глаза и понимая, что ещё несколько мгновений, и они полетят под откос.

Он и сам понял: дольше соревноваться, подвергая свою и её жизнь опасности, не стоит. Заскрипели тормоза. Милочка посмотрела в окно, тормозил и Тимур.

В этот момент ей стало плохо. Её оставили силы, вернее, она их израсходовала на глупую игру самолюбия. Девушку затрясло, холодный пот выступил на лбу, в глазах потемнело, в солнечном сплетении образовалась холодная пустота, постепенно заполняющая всё тело.

— Как ночной полёт? — спросил Поспелов, заглушив двигатель.

Она молчала. Александр включил подсветку салона. Милочка сидела, отвернувшись и чуть сгорбившись, тяжело дышала.

— Испугалась? — тронул он девушку за плечо.

— Нужно выйти, — не поворачиваясь, выдавила она из себя.

Он открыл замок дверцы. Девушка неуверенно вылезла, держась за машину и боясь сделать шаг в сторону. Александр обошёл машину, спросил:

— Тебя мутит?

Милочка неопределённо махнула рукой. Она была на грани потери сознания: ноги подкашивались, дышалось всё труднее, сердце стучало с перебоями. Поспелов, придерживая за талию, повёл девушку вглубь сосняка. Метров через пять он остановился.

— Дальше… — прошептала Милочка.

— Не стесняйся. Блюй здесь.

Она отрицательно покачала головой. К обочине дороги подошёл Тимур.

— Что случилось?! — крикнул он.

— Ничего страшного! Маленькие проблемы! — обернувшись, отозвался Александр.

Он прошёл с ней ещё немного в темноту. Милочка, чтобы не упасть, прислонилась спиной к толстой сосне, высвободившись из его рук.

— Всё… Сама теперь…

— Сейчас не время для упрямства. Я не уйду, — сказал Поспелов, обеспокоенный состоянием девушки.

— Прошу тебя!.. Иди! — она вложила в просьбу всю силу убеждения. — Крикну… если что.

— Ну, смотри. Мы рядом.

Он повернулся и пошёл к дороге, где поджидал Тимур. Милочка не знала, что нужно делать. Ясно было одно — ей нужны силы, жизненные силы. Ноги дрожали потревоженным студнем — того и гляди, могла упасть. Вдруг в голове возникла мысль:

«Попроси!»

Милочка не знала, как правильно просить. Правда, имелся некий опыт в прошлом, когда находилась между жизнью и смертью. Она сбивчиво зашептала, задыхаясь, но надеясь — будет услышана:

— Здравствуй… хозяин!.. Прошу… помоги!.. Я… растеряла силы… Очень тяжело… Мы одной… крови.

По ногам пробежал лёгкий ветерок. Слабость не проходила.

«Что ещё? Что же нужно ещё? — крутилось в голове. Внутри прозвучал голос:

«Дар».

«Но, что дать? Что?!» — мысли метались испуганными птицами.

Дрожащей рукой пошарила в карманах куртки. Там нашёлся новый шёлковый платок и ключи от квартиры.

«Нет. Нужно что-то принадлежащее именно мне. Жертва, — вдруг вспомнилось слово. — Да-да, именно жертва».

Милочка с силой дёрнула локон, свисающий на плечо из-под берета. Вырвалось несколько волосков. Она постаралась их намотать на палец и, стянув полученное колечко, сунула внутрь сложенного носового платка; отдышавшись, подняла отяжелевшую руку и бросила платок в темноту. Платочек полетел вниз, потом, подхваченный порывом ветра, поднялся на метр над землёй и исчез за ближней сосной.

Через несколько мгновений ноздри Милочки уловили терпкий запах смолы. По телу вдоль позвоночника побежала приятная волна, наполняя теплом и бодростью. Ритм сердца постепенно выравнивался, дыхание успокаивалось. Но навалился страх, страх смерти, из лап которой чудесным образом смогла выбраться. Она постаралась взять себя в руки:

«Поздно паниковать. Выкарабкалась — и ладно. Больше таких глупостей не совершай».

Девушка подумала, что её спасли сны, в которых видела, как Матильда разговаривала с седым стариком, выходившим из леса, называя того хозяином, но откуда в голове возникли слова: «попроси», «дар», «жертва» — она не знала. Будто не сама догадалась, что и как нужно делать, а кто-то вложил эти знания в виде команд в голову. Самокопание пришлось отложить — от дороги послышался окрик Поспелова:

— Ты как там?!

— Всё нормально! Сейчас приду! — откликнулась Милочка.

Через несколько минут почувствовав, что дрожь в ногах прошла, и она может идти без посторонней помощи, девушка низко поклонилась и громко прошептала:

— Благодарю тебя, хозяин!

— В первый раз так бывает… иногда, — такими словами встретил её Тимур. Она согласно кивнула, но не удержалась, чтобы не поддеть его:

— Всё же мы тебя сделали!

Вместе с возгласом взметнулся её кулак в победном жесте. Парни захохотали.

— Кто бы говорил? — посмеявшись, заметил Стрельцов.

Поспелов пошёл к своему автомобилю. На несколько секунд она осталась с Тимуром наедине.

— Поверь! Я имею право так говорить, — тихо сказала Милочка, пристально глядя парню в глаза. Он удивлённо поднял брови, потом, усмехнувшись, спросил:

— Неужели вместо закиси азота работала? — Развернулся и пошёл к припаркованной чуть дальше машине, в которой его ждала Анджела.