Анна разбудила миледи за час до официальной утренней трапезы.

Анна разбудила миледи за час до официальной утренней трапезы. Девушка успела принять душ, привести себя в порядок и собраться в дорогу. После завтрака, она наметила покинуть замок и отправиться в дом брата. Вчера ночью должен был вернуться Алекс, им предстояло объясниться, расставить точки во взаимоотношениях. Не то, чтобы Рада жаждала этого, нет. Она просто видела неотвратимость этой ситуации, и сейчас старалась, как можно серьёзнее подготовиться, и к встрече с другом, и к объяснениям. Правда сама не знала с чего начинать разговор. Расчесав мягкой щёткой густые рыжевато-каштановые волосы, девушка чуть приплела их в косу, оставив под шёлковой, изумрудной лентой, волнистый, скручивающийся в крупные локоны хвост. В комнату вошла Мария.

— Доброе утро, миледи! — мелодично-певучим голоском, поприветствовала помощница, — маменька передала для Вас духи, думаю, они должны Вам понравиться. Мария поставила на туалетный столик возле зеркала, фигурный флакончик с жидкостью; улыбнулась и добавила.

— Вы пришлись по душе, не только моей матери и нашему «серьёзному» управляющему, похоже, что в замке не осталось ни единой души, которая была бы к Вам равнодушна. Вся прислуга, только и стремиться угодить вам, чтобы Вы остались здесь навсегда. Изложив своё видение на происходящее в замке, Мария задорно рассмеялась, потом извинилась за «ребяческую несдержанность», поспешно вышла из комнаты миледи. Подопечная взяла флакончик, открыла крышечку в форме объёмного ромбика, и поднесла к носу. Аромат духов, был необыкновенен. Смесь запаха цветов лотоса, соединенный с ароматом белого миндаля. Девушка прикрыла указательным пальцем горлышко флакона и наклонила его, чтобы жидкость вылилась на кожу. Смазав маслянистыми духами за обеими мочками уха, закрыла плотно крышечку и оставила пузырёк на туалетном столике. Прикрыв за собой дверь, леди вышла из комнаты, подошла к комнате помощниц (хотела поблагодарить Анну за духи), дверь закрыта; видимо служанки ушли заниматься работой по замку. Тогда она прошла к лестничной площадке и, неспеша спустилась в гостиную, стол к завтраку уже накрыт. Кроме прислуги, в гостиной больше никого не было. Рада направилась к кабинету мастера. Постучав в дверь, тихонько приоткрыла её, заглянула внутрь. Светодар стоял у окна, скрестив руки на груди, облокотившись плечом о стену; задумчиво всматривался в белизну горизонта. Ночью действительно выпал снег; он и сейчас, продолжал оседать мягкими, пушистыми хлопьями, укрывая землю белым покрывалом. Задумавшись, учитель не услышал стук, слишком слабым он был для дубовой двери. Однако, супругу почувствовал сразу, стоило ей оказаться рядом с его кабинетом. Рада вошла внутрь помещения, прикрыла дверь за собой, и медленно ступая по ковролину, без единого шороха и звука, подошла к мастеру сзади. Светодар не стал оборачиваться сознательно, давая возможность супруге самой подойти к нему. Рада ещё не успела поравняться с его фигурой, а голос учителя, уже прозвучал у неё в голове:

«Милая, может мне поехать с тобой в дом твоего брата?»

Подошла к окну, где стоял мастер, облокотилась поясницей о подоконник; ласково посмотрела на него, улыбнулась. Она заметила, что на лице Светодара застыла «маска тревоги».

— Утро доброе, Светодар! — придавая голосу, как можно большей беспечности и весёлости, поздоровалась подопечная. Ей сейчас очень захотелось увидеть его улыбку. Однако учитель продолжал хмуриться. Девушка положила ладошку на его руку, в знак успокоения. Мастер тут же, накрыл её ладонь своей горячей рукой и посмотрел на супругу.

— Я должна попытаться объясниться со своим другом сама, дорогой Светодар, — Рада даже не пыталась высвободить руку из под его ладони, она чувствовала, что мужчина нервничает. Князь снял ладошку супруги со своей руки и поднёс к губам. Его горячее дыхание, и последующие за ним мягкие, настойчивые поцелуи, «обожгли» кожу девушки, заставив вспомнить и ощутить телом «ночное наваждение». Чтобы не выдать голосом волнение, накрывшее её, Рада закончила свой монолог, передав князю сообщение мысленно: «И если у меня не получится откровенно поговорить с Алексом, я обращусь за помощью к Вам, мой дорогой учитель». Считав мысленное послание, лицо Светодара просветлело, складочка между бровями разгладилась, на губах «заиграла» лёгкая улыбка.

— Хорошо… — прошептал Светодар вслух, и добавил, чуть громче — тогда пойдём завтракать, потом я провожу тебя к экипажу. Супруги обменялись друг с другом, долгим, проникновенным взглядом. Князь, продолжал удерживать руку жены в своей ладони; развернулся вполоборота и шагнул к выходу из кабинета, увлекая подопечную за собой. После завтрака, Светодар проводил Раду к экипажу, водрузив её сумку в багажное отделение. Перед тем, как отпустить супругу, мужчина крепко обнял её.

— Всё равно буду переживать, пока ты находишься вне пределов моего видения, — упрямо твердил мастер, поддерживая ученицу, взбирающуюся на железную ступеньку транспорта. Когда дверь экипажа закрылась, князь коснулся рукой щеки Рады через приоткрытое окно, и наставительно проговорил: — Милая, постарайся не провоцировать свои «спонтанные перемещения», пока меня нет рядом. Девушка улыбнулась, чуть сжала пальцы учителя, прижав к щеке своей ладошкой; потом отпустила, тихо прошептала с шуточным подтекстом:

— Всё будет хорошо, Ваше Сиятельство! Не волнуйтесь. Буду стараться следовать всем Вашим советам. Ведь у нас ещё столько не решённых задач! От удачной шутки ученицы, Светодар искренне рассмеялся. Экипаж тронулся в путь. Князь возвращался в замок. Поднявшись по центральной лестнице, он остановился на предпоследней ступеньке, оглянулся назад, надеясь увидеть экипаж увозящий супругу; однако транспорт уже скрылся из виду.

***

— Джон, дружище… — озабоченно обратился к управляющему Светодар, снимая в прихожей тёплую одежду, — нам нужно кое-что обсудить, — вошёл в кабинет, оставив дверь приоткрытой. Советник вошёл следом, дверь за собой плотно прикрыл.

— Присядь, пожалуйста, — князь указал рукой на кресла, сам же продолжал прохаживаться по кабинету «взад-вперёд». Управляющий прошёл в центр комнаты, присел в кресло, и молча, стал наблюдать за молодым хозяином, который всё не решался начать беседу. Князь увеличил дистанцию собственных хождений, и теперь прохаживался не поперёк кабинета, а вдоль. Джону начали порядком надоедать, эти молчаливые расхаживания (советник видел, что хозяин нервничает, но пока не мог понять причины).

— Что-то случилось, Ваше Сиятельство? — спокойно спросил Джон, так и не дождавшись, когда молодой хозяин решится начать беседу. Некоторое время князь молчал. Потом отойдя от управляющего на приличное расстояние, он наконец-то, заговорил:

— Мне нужен отвар, который ты приказал подлить в вино кузине Елене и другу Александру. Проговаривая эту фразу, Светодар стоял к управляющему спиной. Но, что-то подсказывало ему сейчас, что вид у советника был изумлённый. И это соответствовало действительности. Когда князь развернулся лицом к управляющему, тот сидел в кресле, подперев кулаком подбородок; брови его приподнялись вверх (а если быть точнее, от такого положения бровей, глаза советника округлились и казались «выпученными наружу»), и опускаться не собирались. Джон, нервно закряхтел, и заёрзал в кресле.

— Ваше Сиятельство… — советник кашлянул в кулак, — мне, как-то совестно спрашивать, для чего вам понадобился сей отвар. Но если Вы желаете получить его, полагаю, что я вправе знать, как Вы собираетесь использовать это средство? Поверьте, милорд, это не праздное любопытство.

Просто не хочу, чтобы Вы совершили непоправимую ошибку. Светодар, наконец, прекратил расхаживать по кабинету, сел в кресло. Отмерив ещё один промежуток времени молчанием, он медленно стал прояснять «другу Джону» план.

— Джон, — князь сделал паузу, — понимаю, мои решения, со стороны выглядят эгоистичными, амбициозными. И я даже соглашусь, что в настоящий момент, в эту затею примешаны «животные инстинкты», мои личные «низменные желания». Но, давай, рассмотрим ситуацию с другой стороны медали? Светодар налил в стакан воду из графина, выпил.

— Меня претит от одной только мысли, сознательного воздействия на волю супруги искусственными методами. Но, если я буду продолжать выжидать, когда Рада, возжелает меня, как супруга; может случиться следующее: первое — её спонтанное перемещение в другое измерение, и без установленной между нами «энергетической связи» я не смогу её найти; Второе — существующая «эмоциональная связь» с другом Алексом, всё еще сильна, и у него, есть «большие шансы» первым уложить её в постель, в супружеском смысле этого понимания. И в том, и в другом случае, Раду я могу потерять. Неожиданно для управляющего, князь резко вскочил на ноги, и громко выкрикнул:

— А терять её, я не намерен! Потому, что жизни своей, без неё уже не мыслю! Светодар, наклонился к управляющему, и чётко проговорил:

— Прошууууууу, Джон! Помоги… Это нужно сделать очень аккуратно, размеренно и не сразу. Чтобы моя любимая жена, не догадалась, что на неё направлено постороннее воздействие. Важно, чтобы Рада тянулась ко мне, как к мужчине, а не как к учителю-наставнику.

Советник молчал. Светодар снова уселся в кресло, но теперь он наклонился всем корпусом вперёд и закрыл лицо руками. В кабинете воцарилась «мёртвая тишина». Управляющий поднялся с кресла, подошёл к входной двери, приоткрыл её; позвал мальчика-слугу. Когда тот явился, Джон отдал какие-то распоряжения, вернулся к князю.

— Ваше Сиятельство… Дорогой мой, мальчик… — задумчиво проговорил Джон. В Вашей затее, таится одна очень серьёзная опасность. Советник ненадолго умолк. Когда я совершал манипуляции с инстинктами кузины Елены и «друга детства» Александра, то знал одну непреложную истину.

Князь убрал ладони с лица, выпрямился в кресле, оперевшись спиной на широкую спинку.

— Что ты имеешь ввиду, дружище? — вздохнув, спросил Светодар, и голос его прозвучал как-то устало.

— Когда я манипулировал «желаниями» наших голубков, то уже видел, знал, что молодые люди подсознательно готовы к «этому поступку». Плюс, определённые нравственные, моральные качества молодых людей. Я, своим вмешательством, лишь ускорил этот процесс.

С Вашей женой, всё намного сложнее. Уровень её духовного развития, во многие разы превышает «уровни развития» и Елены, и Александра, вместе взятых (об этом, красноречиво говорит за себя, заложенный в её генофонде, природный потенциал «одарённой»). Боюсь, что если мы начнём «сознательно влиять» на инстинкты Рады, она сразу почувствует это и пресечёт «преступную деятельность». Более того, имея природные таланты, которыми она обладает, ей не составит большого труда разобраться в причинах, «столь навязчивого влечения» к Вам, любезный князь. Джон, подвинул графин с водой. Налил воды в стаканы: себе и Светодару, отпил.

— Вы ведь сами рассказали мне, как Ваша супруга узнала о «премилых забавах» вашей кузины и друга Александра! Она просто сняла информацию с биополя обоих голубков, — Джон снова отпил воду из стакана, подняв указательный палец второй руки, вверх — телепатически! А теперь, представьте, Ваше Сиятельство: «Рада снимет информацию с моего или вашего биополя, когда мы с Вами не ожидаем от неё такого манёвра». Мы ведь, не можем постоянно контролировать наши энергополя. Как думаете, что она сделает?

— Ты прав, Джон… — Светодар снова глубоко вздохнул, — Рада никогда не простит мне такого поведения, да ещё, пожалуй, заподозрит в «сводничестве» между Еленой и Алексом. О чём я только думал, когда придумывал эту нелепую затею?

Советник, искренне рассмеялся, и успокаивающе похлопал князя по плечу:

— Ваше Сиятельство, понять Вас можно! Непросто находиться в непосредственной близости, со столь привлекательной леди и знать, что это ваша собственная супруга. Любой мужчина «на вашем месте», стремился бы, как можно быстрее овладеть её телом. Однако… Если хотите, чтобы Ваша жена, навсегда была привязана к Вашему Сиятельству, и эмоционально, и телесно; «внушите» её душе, любовь к Вам. И только в этом случае, дорогой князь, Вы никогда не потеряете любимую женщину.

Ещё около получаса князь и советник беседовали в кабинете, потом разошлись, каждый по своим делам. Управляющий — управлять домовладением и разбирать важные политические депеши. Князь, ввиду наступивших выходных дней, отправился к леснику, чтобы вместе с ним проведать волчицу; а заодно, подумать о новых планах «внушения любви» супруге, к собственной княжеской персоне.