- Вот и последний день трудовой недели почти завершён… - разговаривая мысленно сама с собой, Рада задумчиво смотрела в окно библиотеки.

— Вот и последний день трудовой недели почти завершён… — разговаривая мысленно сама с собой, Рада задумчиво смотрела в окно библиотеки. Уроки давно сделаны. А дорогой учитель так и не появился; даже экипаж не прислал. Не похоже это на Светодара… Может что-то случилось в замке? Давно прошёл ужин. Большая часть учеников и преподавательского состава, разъехалась по домам до следующей трудовой недели. Ярослава спешно покинула школу, сразу после занятий; крикнув соседке на ходу: «До встречи!». Рада собрала со стола учебники и конспекты, сложила стопкой. Подхватив «книжно-тетрадный» груз, она направилась к выходу из библиотеки. Открыв перед собой дверь, девушка шагнула в пространство коридора и со всего размаха врезалась в учителя; тот шествовал в библиотеку и от неожиданности даже не остановился. Книги и тетради посыпались на пол.

— Извини, что не предупредил и пропал так внезапно, — присев на корточки, Светодар собирал упавшие на пол книги с тетрадями; виновато, снизу вверх смотрел на подопечную. Рада продолжала стоять и молчать, осмысливая «что она сейчас чувствует»: сердится? Злится? Нет, скорее пребывает в недоумении. Ведь знал же, что она будет волноваться.

Светодар собрал с пола упавший груз, поднялся во весь рост, и, развернувшись лицом по направлению к «ученическим спальням», жестом руки предложил девушке проследовать в её комнату. Подопечная ничего не сказала в ответ на извинения, даже не посмотрела на учителя. Взяв из его рук свой «книжно-тетрадный» груз, спешно направилась в спальню. Учитель следовал за ней. По поведению ученицы, мастер понял: супруга сердится. Дверь в комнату не заперта. Рада вошла в помещение. Светодар остановился за дверью, не решаясь войти внутрь без приглашения. Постояв некоторое время и осознав, что супруга выходить не собирается, мастер облокотился плечом о дверной наличник, толкнул ладонью дверь, чтобы та приоткрылась. Девушка сидела за столом. Сцепив на столе руки замком, она отвернулась к окну и смотрела в темноту.

— Раааааааада… — невинно-подхалимажным тоном голоса, позвал Светодар, — я не мог сообщить о своём отсутствии в эти дни, тогда, мне пришлось бы врать тебе. Ты же знаешь, что я ненавижу ложь! И сказать не мог, чем буду заниматься, иначе, испортил бы свой сюрприз! Мужчина немного помолчал, потом снова завёл «монолог сам с собой».

— С твоим праведным гневом, согласен! Каюсь! — заискивающе продолжал мастер, словно «нашкодивший» школьник — мог бы прислать курьера, поставить в известность не объясняя причин. Но я так увлёкся, созданием «сюрприза для тебя», что у меня вылетели из головы, элементарные признаки ответственности.

— Прости, родная! Больше подобного не повторится! Ну, поговори со мной, пожалуйста.

Светодар больше не стал «корчить из себя джентльмена», вошёл в комнату без приглашения. Взял стоящий на другом конце стола стул, поставил его рядом с супругой, сел. Неловкая пауза затягивалась. Мастер усиленно думал, что предпринять.

— Хорошо. Ты обижена на меня, понимаю. Тогда… — сделал короткую паузу, Светодар — я остаюсь ночевать здесь! В этой комнате! Тут есть пустая постель. А когда утром, сюда заглянет уборщица, скажу что я твой муж! Имею полное право!

Более, не раздумывая, мастер встал со стула, поставил его на прежнее место. Чтобы показать всю серьёзность своего намерения, мужчина демонстративно снял с себя тёплый жакет, прошёл к гардеробу «учениц». Достал оттуда вешалку, повесил жакет и убрал его в шкаф. Пока мастер показательно совершал действия, Рада наблюдала за его отражением в окне. Поскольку за окном стояла непроглядная тьма, в стекле, как в зеркале, отражалась не только обстановка спальни, но и всё, что там происходит. Девушка медленно поднялась из-за стола, взяла лежащий перед ней ключ. Прошла мимо учителя, достала из гардероба сумку (с которой уезжает домой), сняла с вешалки пальто. Скрестив руки на груди, Светодар стоял возле кровати Ярославы; улыбался, чуть опустив голову. Учитель дождался, когда супруга переоденется в тёплую обувь. Потом взял из шкафа свой жакет, поднял с пола «походную сумку» ученицы, и вышел за дверь. Надев шапку, Рада выключила в комнате торшеры и вышла за учителем следом. Закрыла дверь на ключ, отправилась к выходу. Мастер ждал её на крыльце «девичьего общежития». Через пару минут они уже сидели в тёплом двухместном экипаже, а ещё через пять, прибыли в замок.

У входа в гостиную, супругов встретил Джон. Надо отметить, вид у него был не самым цветущим, Рада, искренне обеспокоилась здоровьем старика. И если за весь путь из Раведы, она не проронила ни слова, выражая негодование, то увидев Джона, подопечная сразу «прервала обет молчания».

— Дорогой, Джон, — с тревогой в голосе пробормотала Рада, — Вам нездоровится? Может нужно вызвать нашего школьного доктора? А если не хотите пить горькие лекарства, я могу попробовать полечить Вас. Лечить домочадцев у меня прекрасно получается. Не успел управляющий взять из рук хозяина «походную сумку Рады», как она тут же вытащила её из рук старика и поставила на пол. Вместо этого, Джон мгновенно попал в руки «доктора Рады»! Светодар несказанно обрадовался активности супруги, которая нашла себе занятие по душе — «лечить друга Джона». Неважным внешним видом, управляющий был обязан «сюрпризу молодого князя», который тот устроил «ни свет, ни заря». За последние двое суток, управляющий устал больше, чем за всю свою сознательную жизнь; впервые почувствовав, как к нему подкралась старость.

Подхватив сумку подопечной, князь, сам отнёс её на второй этаж и передал Анне. Вернувшись в гостиную, хозяин наблюдал «умилительно-восхитительную» картинку: усадив Джона в кресло перед камином, Рада, водила руками над головой управляющего, время от времени «смешно» стряхивая обеими руками за пределами его тела. Светодар не стал мешать супруге, проводить сеанс исцеления советника; ему было важно, что ученица вернулась в хорошее расположение Духа и проявляла материнскую или скорее «дочернюю» заботу о старике. Это был хороший признак благоприятной атмосферы в доме, поскольку дружески настроенная Рада, как раз и создавала эту самую атмосферу; аккумулируя и преобразуя энергию пространства вокруг себя. Пока ученица занималась управляющим, Светодар, самолично заглянул на кухню и распорядился подать лёгкий ужин, в его кабинет.

— Ну, вот, дорогой Джон…— удовлетворённо объявила Рада, — теперь ты будешь снова «как новенький» и даже лучше! А сейчас, я тебя покину. Пойду переодеваться и вернусь. Что-то после «сеанса исцеления» я проголодалась.

К огромному удивлению, и даже восхищению Джона, от усталости, разбитости и главное «ощущения старости» не осталось и следа. Каким-то волшебным образом, тело снова обрело «мощную энергию» и жажду жизни. Сознание просветлело, в голове поселилась лёгкость; мужчине даже показалось, что кожа на его лице начала разглаживаться. Изумлённый советник, молча, смотрел на девушку и пытался выдавить из себя улыбку, но чувство «чудесного обновления» не давали поверить в ощущаемый результат. Друг Джон выглядел обескураженным и немного растерянным. Рада не стала смущать пожилого человека, чмокнув старика в макушку, она рассмеялась и быстро зашагала к лестнице. Ученицу ждала её любимая комната с единорогами и ужин, от которого, она точно не откажется. Светодар появился из своего кабинета, сразу, как только услышал бегущую вверх по лестнице супругу. Вышел в помещение гостиной, подошел к креслу, где всё ещё сидел обескураженный советник; подмигнув старику, заулыбался. Потом присел в кресло, стоящее рядом, шутливо заговорил с управляющим.

— А что, Джон…— смеясь, пошутил князь, — с внешней стороны, ты действительно «выглядишь, как новенький»! А уж с внууууууутренней, тебе должно быть виднее! Видишь, дружище, моя супруга — настоящий «природный источник здоровья и радости», — смешно, по-мальчишески, князь хмыкнул и добавил — …ну, если её не сердить, конечно. Потому, как в сердитости, Рада становится «источником разрушения».

— Да, Ваше Сиятельство, — смущенно пробормотал Джон, себе под нос — много повидал я удивительного в жизни, но такого «чудесного источника» нигде и никогда не встречал. Ваша жена, князь, истинная волшебница. Могущественная и неповторимая. Теперь, и я понимаю, какую важную роль она сыграет в судьбе страны и Расы Великой; дело даже не в её целительной силе. Пока она лечила меня, я физически ощущал силу её созидательной энергии, а это, уже серьёзный признак «могущества». Джон умолк ненадолго, потом спросил:

— Вам, самому-то не страшно, иметь при себе такой «могучий и опасный» источник созидания?

Светодар сидел в кресле, вид у него был серьёзный, задумчивый. Помолчав некоторое время, он заговорил вновь.

— Страшно, Джон! — вздохнув глубоко, искренне признался князь, — Только не «за свою безопасность»… Мне страшно, её потерять. Заслышав шаги на лестнице, мужчины притихли. В гостиную вернулась Рада. Вопросительно взглянув на «заговорщически притихших» собеседников, девушка дружелюбно и даже «как-то по-семейному», спросила:

— Дорогие, домочадцы, а ужин у нас сегодня предвидится? А то, после «сеанса целительства», я готова съесть целого верблюда. После высказанной фразы «про верблюда», и управляющий, и князь негромко рассмеялись. Светодар поднялся с кресла, его примеру последовал Джон. Мужчины проследовали в кабинет, пропустив вперёд «голодную леди». Чайный столик уже был накрыт под ужин, и готов к приёму домочадцев. Светодар предложил старику Джону выбрать себе кресло, проявляя уважение к старости и мудрости. Рада также не занимала место, пока мужчины не рассядутся, как им удобно. После того, как управляющий разместился, Светодар предложил выбор супруге. Памятуя, что хозяин дома, предпочитает полный обзор своего кабинета, Рада села спиной к входной двери; уступая тем самым князю право — не изменять своим привычкам. Ужин прошёл в уютной, домашней атмосфере. Обновлённый, после сеанса исцеления Джон, стал на редкость разговорчивым (возможно это был побочный эффект энергетического воздействия «доктора Рады», история умалчивает об этом маленьком нюансе. Однако, эффект «сыворотки правды» преобладал налицо!). Подзабыв на радостях об осторожности, управляющий охотно поделился с супругами семейной тайной своего Рода. Как и предполагал, когда-то Светодар, старик Джон, действительно происходил из одной из древнейших франкских династий, потомок которой, в будущем, станет легендарным королём *Генрихом IV Наваррским. Как разъяснил Джон, он является, одним из прямых потомков монаршей династии, по линии королевы Жанны III д^ Альбре, матери великого короля Бурбонов (старшая сестра Джона, станет родной прабабушкой будущей монархини Жанны, матери Генриха Наваррского).

В результате междоусобной родственной войны, которых в те времена насчитывалось неисчисляемое количество, один родственный монархический клан «поглотил другой», сместив тем самым законного короля; на смену которого на престол взошёл узурпатор власти. Королевскую семью полностью уничтожили, включая почти всех имеющихся потомков. Джон и его старшая сестра, уцелели благодаря «благоволению судьбы». Юными отроками, они были отправлены на обучение в Рим, там и получили известия о трагической гибели всей семьи и потерю прав на престолонаследие. Охотиться за ними никто не стал, так как влиятельных покровителей у наследников не было, и помочь вернуть им право на трон, было некому. Родная сестра Джона, повзрослев, выйдет замуж за представителя монархической династии де Альбре, а через несколько поколений, потомок монархического рода, законно займёт трон.

Продолжая ужинать, Рада молча, выслушала печальную историю советника. Аппетит у неё вовсе не пропал. Видимо подобных историй, похожих на трагедию ее семьи, она выслушала немало за все эти годы. Уже привыкла воспринимать их, как должное. Но всё же, кое-что не давало девушке покоя.

— Дорогой, Джон… — неожиданно для всех, спросила Рада, — если даже в Ваши юные годы, случались подобные истории, связанные с узурпацией власти и уничтожались целые монаршие династии; почему же тогда, нас с братом не оставят в покое, также, как Вас? Мы ведь тоже не претендуем на монарший престол Франкии? И, тем не менее, на протяжении многих лет, за нами ведётся «охота», а меня и брата, защищает целый орден Хранителей. Наше местонахождение держится в строжайшем секрете. Чем, моя семья отличается от Вашей? И почему, сам Ватикан, заинтересован в нашем нахождении? Это другая страна, не имеющая никакого отношения к моей семье.

Управляющий, явно, не ожидал столь провокационного вопроса; растерянно посмотрел на князя, молчаливо прося помощи в «сложившейся ситуации». Рада, тем временем, наблюдала за обоими. Светодар перестал, есть. Отложил на столик вилку.

Такого вопроса не ожидал услышать и он (по крайней мере, не ожидал услышать именно сейчас). Князь продолжал хранить молчание, собирался с мыслями. Врать супруге он не собирался. Но и обнародовать истинную причину «охоты» на монаршую династию, к которой принадлежала семья Рады, считал преждевременной. Слишком многое во внешней политике было не однозначным, не прошла официальная коронация и закрепление его власти, «семейный союз» не окреп, более того их совместная судьба, пока не определена. Светодар колебался. Девушка заметила, как лицо князя приобрело серьёзный, озабоченный вид.

— Я, что-то спросила не то? Или вопрос поставила, не корректно? — Рада продолжала допрашивать, теперь уже князя. Обратив внимание, что после её вопроса обстановка в кабинете «накалилась», Джон озадаченно кряхтел, показывая всем видом, что «зря затеял разговор о личной трагедии». Он, никак не ожидал, столь проницательного «политического анализа» со стороны подопечной князя. Но что больше всего поразило советника, так это то, каким словоохотливым и красноречивым он стал сегодня за ужином. И, конечно же, ни тот, ни другой, не были готовы отвечать на «допытывания» ученицы.

Наконец, князь заговорил: — Правильно задаёшь вопросы, милая; более того «зришь в корень» проблем. Если бы не наблюдал за тобой с детства, подумал бы сейчас, что передо мной сидит «матёрый политик», — желая перевести беседу в другое русло, князь попытался шутить. — Однако, позволь мне ответить на эти вопросы чуть позже. Обещаю, что расскажу тебе всё, что сам знаю. А если чего-то не знаю, точки расставят Арианские жрецы.

Князь взял столовый прибор и продолжил вечернюю трапезу; его примеру последовал управляющий. Некоторое время за столом хранилось молчание. Вошедший в кабинет мальчик-слуга, осведомился «можно ли подавать чай и десерт». Князь кивнул головой. Слуга принялся убирать на поднос использованную посуду. Через несколько мгновений, в кабинет вкатился столик на колёсиках; сервированный под чайную церемонию. Чтобы отвлечь супругу от «ненужных мыслей», которые витали в её голове после рассказа Джона, хозяин переключил внимание на более приятные темы.

— А мою милую ученицу, — прищурив глаза, Светодар посмотрел на жену, — после ужина, ждут приятные сюрпризы! Один большой, другой маленький. Рада подняла глаза, посмотрела на князя, потом перевела взгляд на управляющего; оба мужчины «загадочно» улыбались, отпивая горячий чай из чашек. После чаепития, Светодар предложил супруге «отправиться принимать сюрпризы». Глаза девушки сверкали любопытными огоньками, и князю это нравилось. Слуги убирали стол. Управляющий вернулся в правое крыло замка, оставив супругов наедине. Светодар взял супругу за руку, вывел из кабинета. Неторопливо поднимаясь по лестнице в левое крыло, молча, увлекал её за собой; двигались по коридору, в направлении её спальни.

«Интересно…, — подумала Рада, — когда была в своей комнате, никаких сюрпризов не обнаружила; даже вещи стоят на тех же местах, где я их оставила в прошлый раз…». Однако, к её великому удивлению, к ней они не дошли, ровно на одну дверь. Князь остановился у соседней двери, располагавшейся, по всё той же стене, что и «спальня Рады»; отпустил руку девушки. Достал из кармана домашней вязаной кофты ключ, вставил его в замочную скважину; провернул два раза. Потом положил обе ладони и легонько надавил на широкие створки; дверь распахнулась внутрь. В комнате было темно. Светодар попросил Раду крепко зажмуриться. Она послушалась. Однако, чтобы предотвратить «манёвр подглядывания», мужчина встал у неё за спиной, положил свои ладони на глаза жены. Потом осторожно подталкивая супругу сзади, завёл в помещение. Дверь за собой прикрыл. Когда дверь закрылась, они оказались в кромешной темноте. Рада открыла глаза и недоумённо озиралась по сторонам. Присутствие учителя она чувствовала не только своим энергополем, ощущала кожей. В голове Светодара мелькнула шальная мысль: «Отличная атмосфера для романтических поцелуев»; но он, тут же отогнал от себя провокационные настроения. Супруга могла испугаться, рассердиться, и применить на практике все свои «природные дарования»; этого князь, больше всего опасался. Потому, решил отложить «романтические поцелуи», до более подходящего случая. Он нащупал на стене реле выключателя, поднял сначала одно из них.

Помещение озарилось огоньками. По стенам, то там, то сям мелькали разноцветные звёздочки. Комната походила сейчас, на помещение «космической обсерватории», в которую приводят учеников Раведы во время занятий астрономией. Чего не хватало здесь, так это подсвеченных разноцветных планет и планетарных систем. Рада услышала, как за спиной что-то щёлкнуло. Комната озарилась мягким матовым светом; через мгновение послышались ещё щелчки, и матовый свет приобрёл дневное освещение. Перед глазами девушки, раскинулась огромных размеров комната. На потолке крепилась люстра «причудливой» конусообразной формы. Это она создавала в тёмноте, эффект «космического пространства». Два широких окна, с подоконниками. По левой стороне — книжные стеллажи. В дальнем углу комнаты, перпендикулярно окну, разместился большой дубовый стол и стул, совершенно такие же, как в кабинете Светодара. Возле второго окна расположились «кресла близнецы», перед чайным столиком с вазочками. На полу возле камина, лежала огромных размеров, белоснежная, искусственная шкура, вместо ковролина покрывающего пол кабинета Светодара. Только этим и отличался кабинет любимой супруги, от кабинета князя. Рада вдруг напряглась и взвизгнула от собственной догадки, что стало неожиданным даже для неё самой (походила она сейчас, скорее, на маленькую девочку, нежели на взрослую леди).

— Невероятно! — восхищённо произнесла Рада, — да, это же Ваш кабинет. Только… — девушка на секунду замолчала, — только это его зеркальное отражение! Это ещё один Ваш кабинет?! Уже с любопытством в голосе спросила Рада. Светодар стоял там же, где и прежде. Наблюдая за реакциями супруги, он радовался, даже больше чем она сама. Потому, что сюрприз удался, супруга пребывала в том состоянии, которое он хотел видеть: восторг, восхищение, любопытство. А сейчас, он «закроет психологическую ловушку», ещё и её благодарностью.

— Нет, родная, вовсе это не мой кабинет, — удовлетворённо смеясь, объявил Светодар. Это твой личный кабинет! Именно им, я и все мои помощники, занимались двое суток! Именно «он», является тем большим сюрпризом, о котором я говорил за ужином. Эта комната, действительно, является «зеркальным отражением» моего кабинета. Я не знаю пока твоего вкуса, поэтому сделал «зеркальное отражение» своего рабочего места, потому что привык к его удобности и функциональности. Если тебе захочется что-то изменить, всё будет изменено так, как ты пожелаешь.

Ученица благодарно посмотрела на князя, потом развернулась в его сторону, медленно подошла. Сложив на груди руки, тем самым «отзеркалив» позу учителя, она произнесла:

— Не хочу, ничего менять… Мне очень нравится! Рада смущённо опустила голову. — Только одно пока непонятно, для чего Вы так старательно «делали для меня личный кабинет»? Я ведь большую часть времени провожу в школе, сюда приезжаю только на дополнительные занятия, выходные и каникулы дома. Будет очень обидно, если такая прекрасная комната будет пустовать. Светодар, будто знал о подобном «заявлении супруги»; спокойно разъяснил свою позицию.

— Личный кабинет для моей «дорогой воспитанницы» очень нужен! — наставительно вещал мастер, — во-первых, ко мне часто приезжают гонцы с депешами, политические деятели, князья со всех регионов страны, да и просто «шпионы»! Зачастую, «беседы» носят сугубо тайный характер. И я не могу допустить, чтобы из-за трудовых будней, моя дорогая супруга, лишилась любимых книг, и что хуже всего, чувствовала себя «гостьей» в собственном доме. Светодар сделал паузу, и продолжил снова.

— Да…да… милая! Твой дом — здесь! А там, в Китеж-Граде, дом твоего родного брата и его супруги. Как это не «обидно» звучит. Возможно, у Святослава и Арины, в скором времени появятся дети и твоего «личного пространства», там больше не будет. Дом Алекса? Это дом «друга детства»! И он не твой муж…

Во-вторых, для меня неважно, сколько времени ты будешь проводить в этом кабинете; важно то, что у тебя есть «личное трудовое пространство», куда ты всегда сможешь придти, остаться и поработать. Пусть даже над своими уроками школьными; и тебе никто не посмеет мешать. Если заметила, родная моя, в этом крыле, проживаешь только ты и твои помощницы (князь сознательно никогда не произносил слов «прислуга», считая это слово оскорбительным для любого человека). Поэтому, я счел необходимым, чтобы все существующие комнаты «этого пространства замка», полностью находились в твоём распоряжении!

Внимательно слушая мастера, Рада обошла кабинет. Села за рабочий стол и взглянув на супруга, заулыбалась. Потом, с хитрющим выражением лица, спросила:

— А сюрприз, тот что «маленький», тоже здесь?

Светодар подошёл к книжным стеллажам, выдвинул один из многочисленных ящичков. Просунул внутрь ладонь и извлёк скрученный трубкой пергамент; ящик закрыл. Пока приближался к столу, где сидела супруга, неспешно развязывал на пергаменте цветную тесьму. Когда тесёмка была развязана, князь отложил её на край стола, аккуратно развернул пергамент и положил перед женой, придавив документ двумя тяжёлыми, бронзовыми подставками, с плоским основанием (судя по всему, они служили как раз для таких случаев; в «современности будущего» эти приспособления назовут «пресс-папье»). Перед глазами Рады лежал древний свиток, исписанный печатной латынью. Некоторые слова и выражения она смогла прочесть, но в большинстве своём, текст оставался для неё непознанной загадкой. Ученица восхищённо посмотрела на мастера и «умилительно-просительным» тоном, произнесла:

— Дорогой, Светодар… Вы ведь поможете мне прочитать этот древний манускрипт? Мы, конечно, изучаем латынь в школе, но большинство фраз из этого текста, сразу перевести мне не под силу. Учитель кивнул головой.

Мгновение спустя, мастер предложил:

— А почему бы нам не заняться чтением, прямо сейчас? Сейчас разожгу камин, чтобы моя подопечная не мерзла, и расположимся там, где захочешь. Хочешь в креслах, а хочешь прямо перед камином, на этой великолепной «искусственной шкуре». Специально не стал выбирать натуральную шкуру, знаю, как ты относишься к убийству животных. И ковролин не стал стелить. На первом этаже пол бывает прохладным, но от ковролина, одни неприятности: то жучки заведутся, то запах сырости и пыль скапливается постоянно. В этой комнате пол довольно тёплый, и влажную уборку, можно делать ежедневно. Для здоровья твоего полезно! А ещёёёёёё… — тихо и загадочно протянул князь, — на шкуре, очень уютно читать, лёжа на подушках!

После произнесения последней фразы, Светодар подошёл к «диванчику канапе», стоящему возле окна, прямо перед столиком, схватил две мягкие, зелёно-голубые «подушки-думочки», игриво швырнул их на шкуру. Потом сдвинул ковёр-шкуру чуть в сторону от камина, чтобы случайно не попали на него искры, при розжиге деревянных чурочек; взял в руки «огниво». Чиркнув по нему кремниевым стержнем, выбил искру на смятую шариком бумагу, предварительно уложенную под чурочки. Когда камин запылал изнутри ярким, оранжево-жёлтым пламенем, князь поставил «каминный экран», предохраняющий помещение от «нежданных искр». Немного подождал пока пламя разгорится, подошёл к столу, освободил папирус-манускрипт от подставок. Не обращая внимания, на удивлённо наблюдающую за ним супругу, сбросил тапки и опустился коленями на шкуру. Потом, улегшись на подушки, Светодар развернул папирус; начал читать исторический документ, бегло переводя текст с латыни. Сначала ученица сидела за столом, откинувшись всем телом на спинку массивного стула, внимательно слушала. Светодар продолжал читать, но умышленно понизил тембр голоса, чтобы сделать «звук» произносимых им речей, тише. Почувствовав, что часть слов пропадает «куда-то в пустоту» огромного кабинета, Рада поднялась из-за стола, перебралась в кресло, стоящее неподалёку от лежащего на шкуре учителя.

— Надо же… — словно разговаривая «сам с собой», произнёс мастер, придавая своему голосу яркий оттенок восхищения, — никогда бы не подумал, что древние манускрипты могут оформляться рисунками. Светодар развернул свиток, подкрутив его сверху правой рукой в узенькую трубочку. Вероятно, мастер рассчитывал, что любопытство ученицы возьмёт верх над её «подозрительностью», и она присоединиться к «чтению на шкуре»; оно действительно «взяло верх», правда не сразу. Учитель продолжал переводить манускрипт:

«Наиболее успешным из всех представителей еретиков, был орден Бедных рыцарей Храма, известный под названием Рыцари-тамплиеры. Основанный в 1118 году Гуго Пайенским вместе с восемью другими рыцарями Орден поставил своей целью охрану христианских паломников в Святой земле, но и в течение, по меньшей мере, девяти лет он насчитывал всего лишь девять рыцарей, поэтому поставленная цель выглядит довольно жалким прикрытием.

По мере того как этот странный орден воинов-монахов рос и распространялся по Европе, тамплиеры заслужили репутацию мужественных и искусных бойцов, равных которым не было. Они были элитными войсками того времени, хотя были связаны обычными обетами нищеты, целомудрия и послушания. Признанные Тройским собором в 1128 году в качестве религиозного и военного ордена — их прошение защищал автор их Устава Бернар Клервоский (позднее канонизированный), — тамплиеры вскоре достигли невиданных высот власти. Официально они подчинялись только Папе Римскому, и по мере расширения их империи росли их самонадеянность и высокомерие. Покинув Святую землю, отвоеванную сарацинами, они стали расширяться во Франции к досаде Папы и французского короля Филиппа Красивого. В 1307 году пришло возмездие. В процессе блестяще проведенной кампании большинство тамплиеров во Франции попали под арест. Многие из них были подвергнуты пытке с целью получения признания в ереси и сексуальной распущенности, но некоторые сбежали. Когда Жака де Моле, их Великого магистра, сожгли в Париже на медленном огне, казалось, для них все кончено. Однако история «Какова была судьба Ордена после полного разгрома» весьма интересна и сложна и является предметом рассмотрения многих книг и писаний.

Нас в данном случае интересует, во что верили тамплиеры. Внешне они были просто рыцарями Христа, простыми монахами-целибатами, но есть свидетельства того, что уцелевшие представители внутреннего круга достаточно долго сохраняли еретические традиции...».

Рада вдруг напряглась, словно струна и нахмурилась. Мастер скосил на ученицу взгляд, приостановил перевод манускрипта. Ученица смотрела в какую-то «видимую только ей» точку на полу, хмурилась.

— Что-то не так, милая? — озадаченно спросил мастер, повернув голову в сторону подопечной.

Девушка поднялась на ноги, медленно стала ходить взад-вперёд перед креслом; скрестив руки на груди (в этот момент она очень походила на своего брата Святослава). Через некоторое время, Рада сердито заявила:

— Всё не так! Текст манускрипта, словно нарочно коверкает историю тамплиеров! Почему манускрипт изложен на латыни? Может потому, что католической церкви было выгодно преподнести «историю» именно так, а не в её истинном свете?! Откуда в архивах Вашего батюшки, отыскался манускрипт на латыни? Почему не на родном франкском языке тамплиеров?

Учитель задумался. Действительно почему? Может причиной тому, является родной дед Светодара? И свиток попал в библиотеку из будущего, как и многие вещи, находящиеся в этом замке и в хранилище под замком.

— Веришь, дорогая, — мастер досадно хмыкнул, — а я даже не задумывался над этим. До твоих «каверзных» вопросов, воспринимал всё, как должное. Я вот о чём подумал. Возможно, этот документ попал в библиотеку отца из «будущего»? Ведь мой родной дед, так же, как и мы с тобой обладал активированным геном «Странника». А в будущем, историю тамплиеров могли и переписать. Да хоть, тот же Ватикан!

Вдруг Рада остановилась на одном месте. Светодар забеспокоился.

Вид у супруги был «заговорщический», и мастеру это не понравилось. Ученица подошла к шкуре, на которой лежал учитель, остановилась, и, глядя на него сверху вниз произнесла:

— Дорогой, Светодар… А когда Вы начнёте обучать меня осознанному перемещению в пространстве и времени?! Уж очень хочется знать правду! Мастер отложил в сторону манускрипт, поднялся на локтях, некоторое время обдумывал, что ему ответить. Потом уселся на шкуре, развернувшись всем корпусом тела к супруге, и подперев коленями подбородок. Поднял глаза на девушку.

— Рада… — Светодар глубоко вздохнул, потом серьёзно изложил супруге, целую тираду:

— Ты, и, правда, наивно полагаешь, что перемещение в пространстве, а тем более во времени, это весело и комфортно?! Иногда, «Странники» остаются в «чужом времени» навсегда, и часто гибнут там. Считаешь, что ты готова к таким поворотам судьбы?! Твой ген, только в этом году активировался, и то, не в полную мощь; ты знать не знаешь, как управлять «своими природными» дарованиями, даже эмоции не умеешь контролировать! Более того, чтобы перемещаться в то или иное время, необходима подготовка: тщательная, продуманная до мелочей и деталей! В каждом времени: свои традиции, устои, правила поведения, и в конечном итоге — особая одежда, денежные знаки, документы! Чтобы смещаться в прошлое или будущее, для начала необходимо научиться смещаться в пространстве своего мира, своей реальности. А ты, пока, даже этого не умеешь делать!

После изложенных ученице фактов и наставлений, Светодар снова вздохнул; опустил глаза и вытянул вперёд одну ногу. Рада, поджав губки и нахмурив брови, продолжала «возвышаться» над учителем. Наконец, осознав, что упрямством она всё равно ничего не добьется, ученица «изменила тактику». Обошла ногу учителя и присела рядом с ним на шкуру. Сделав «страдальческое выражение» на лице, девушка произнесла:

— Я же не против учиться? Наоборот! Можете уплотнить график занятий, мастер… — промурлыкав словно кошка, предложила подопечная. Светодар, отметил про себя, что сценарий «семейно-романтической пьесы», складывается, как нельзя лучше (вот уже супруга и сидит рядом с ним), а значит, психологические «привязки» которыми он пользуется для её покорения, работают! Князь повернул голову в сторону супруги, улыбнулся.

— Так я и не отказываюсь обучать тебя, дорогая! Просто для некоторых уроков, есть определённый этап обучения, а самое важное — твоя психологическая подготовленность! До тех пор, пока я не увижу, что ты успешно справляешься с «малозначительными задачами», я не могу переходить на более сложные этапы обучения. Это же закономерно! К тому же, наша с тобой «эмоциональная связь» не закреплена, а это важный элемент для «перемещений в пространстве»! Без этой связи, я не смогу найти тебя в многомерных мирах мироздания. Видишь, сколько задач стоит перед нами? И их надо решать…

Не успел мастер договорить фразу, Рада удивлённо спросила:

— Какая ещё «эмоциональная связь»?!

Светодар колебался. И прежде чем отвечать на поставленный вопрос, мысленно выстраивал фразы. Нельзя было вызвать у супруги недоверие, и уж тем более, неоднозначное толкование этой самой «эмоциональной связи» (хотя в само понятие, Светодар вкладывал скорее более интимные взаимоотношения супругов, нежели внешние психологические элементы).

— Понимаешь, родная… — осторожно подбирая фразы, объяснял мастер, — чтобы я мог защищать тебя в моменты перемещений «в пространстве и времени», и тем более находить тебя там, куда тебя может «занести» случайно… Светодар сделал паузу. Отвёл взгляд от глаз жены, в сторону, продолжил:

— Я должен тебя чувствовать! Называй это как пожелаешь: интуиция, ощущение телесное или телепатия в пространстве. В нашей реальности, у нас с тобой это получается очень хорошо. Но только на небольшом расстоянии друг от друга. И всё, благодаря ритуалу, проведённому в детстве (Светодар расстегнул манжет рубахи, завернул его в два оборота; потом повернул правую руку, так, чтобы супруга увидела шрам у него на руке; точно такой же «шрам-близнец» существовал и на левой руке Рады). Показав «отметину ритуала», князь продолжал разъяснять,

— … однако, мы с тобой уже не дети, а эту связь необходимо подкреплять энергетически, — он опустил рукав и застегнул манжет. Понимаешь? Постоянно подкреплять нашими энергиями, чтобы в пространстве мы могли чувствовать друг друга и находить мысленно.

Рада растерянно «хлопала ресницами», внимая каждому слову учителя. В голове девушки вдруг «что-то щёлкнуло» и она медленно поднялась на ноги, предварительно встав на одно колено. Слова Светодара уже не были для неё «завуалированной загадкой-догадкой», она прекрасно поняла «к чему он клонит». Подопечная пребывала в некоторой растерянности: задать уточняющий вопрос? Глупо! И так ясно, что имел ввиду мастер (хотя, его «дипломатическим манёврам» можно позавидовать). Рада отошла к окну, устремила взор, в темноту. Мужчина наблюдал за реакциями супруги, с некоторой тревогой; не нравилось ему её молчаливое спокойствие. Даже мысли «отключила». Князь поднялся на ноги, вслед за супругой. Медленно подошел к ней и положил ладони на плечи.

— Вот видишь, милая…— спокойно прошептал Светодар, — пока, ты не готова к «перемещениям во времени». Поэтому… До того момента, когда мы с тобой установим эту «эмоциональную связь», будем заниматься обучением и отработкой навыков, которые всегда пригодятся в будущих твоих путешествиях. И, конечно же, начнём обучаться «перемещению в нашей реальности». Князь, аккуратно притянул девушку к себе и поцеловал в шею, по телу ученицы побежал «приятный озноб». Светодар решил больше не шокировать жену, подробностями «об установлении эмоциональной связи», он прекрасно видел: «проницательная супруга, и так всё поняла».

— Рада, — в полголоса произнёс князь, сделав шаг назад от жены, — пора отдыхать. Завтра тебе предстоит поездка в гости к брату. Встреча с другом детства Алексом. И возможно, серьёзный разговор, на тему ваших взаимоотношений. Твой кабинет будет ждать тебя по возвращению домой. А сейчас, расходимся по своим спальням. Светодар отошёл от супруги, поспешно направился к выходу, распахнул дверь; но вдруг остановился. Обычно, все действия князя, подчинялись строгой логике и «чёткой военной стратегии и тактике» (дабы не нарушить нужный ход событий); однако сейчас, чувства взяли верх над его разумом.

Даже не удосужившись прикрыть дверь, князь резко развернулся и в «мгновение ока», снова оказался рядом с любимой женщиной. Мягко, но настойчиво, он развернул её к себе, и с силой прижал к груди. Гладя супругу по волосам, нежно покрывая поцелуями её лицо и губы, князь шептал:

— Если бы ты только знала, как люблю тебя… душа моя.

Чтобы не наделать глупостей, Светодар, усилием воли заставил себя отойти от жены и покинуть её кабинет. Понимал… Один опрометчивый шаг, и всё, чего он добился за последнее время, может быть безвозвратно утеряно. Мужчина покинул комнату супруги, быстро спустился по лестнице на первый этаж, прошёл через свой кабинет в потайную спальню. Довольно близкое общение с любимой женщиной, довели Светодара до «исступления» — момент, когда мужчина теряет контроль над своим разумом, а верховенство над волей, берёт инстинкт «размножения», не заставил себя ждать. Поспешно скинув с себя одежду, князь отправился в «ванную комнату».

Рада включила торшеры в кабинете, дверь запирать не стала. В камине всё ещё потрескивал огонь, и оставлять его без присмотра в закрытом помещении было неосмотрительно. Она подошла к комнате помощниц, постучала. Дверь отворила Анна.

— Анна… дорогая, — лицо Рады горело огнём, щёки раскраснелись, — я оставила кабинет открытым, чтобы можно было проследить за камином. Сейчас удаляюсь в свою спальню. Завтра утром, мне предстоит поездка в Китеж-Град. Прошу Вас, разбудите меня, пожалуйста, за час до «утренней трапезы»… — девушка смущенно опустила голову, — не хочу опаздывать и проявлять неуважение к домочадцам. Анна заулыбалась в ответ, заверила молодую леди, что всё будет исполнено, как она пожелала. Осведомившись, «не нужно ли, чего-нибудь миледи перед сном» и получив отрицательный ответ, Анна пошла в кабинет леди, чтобы затушить камин.

Этой ночью уснуть Рада не смогла. Воспоминания о поцелуях и объятиях мастера «преследовали ученицу» всю ночь; внутри неё просыпалось что-то неизведанное, удивительное; не было никаких тревожных чувств, только таинственное чувство удовольствия (которого она никогда не испытывала, до встречи с учителем).

— Что со мной происходит? — думала Рада про себя, переворачиваясь то на один бок, то на другой; отчаянно боролась с наваждением. Девушка вылезла из-под одеяла, надела пушистые тапочки, накинула на плечи тёплый махровый халат. Открыла дверь лоджии, вышла наружу. Осенний… Нет, скорее уж зимний ветер, обдал лицо миледи колючим, пронизывающим холодом. Рада вглядывалась в ночную темноту неба, ни одной звёздочки не видно; небосвод затянули тёмные снежные облака. «Ночью снег выпадет… Вот и зима пришла» — отметила она мысленно. Постояла немного на морозном воздухе и вернулась в комнату, включила торшеры; взяла со столика недочитанную книгу, забралась под тёплое одеяло. Открыв книгу, девушка погрузилась в чтение. Только под утро, Рада уснула с раскрытой книгой в руках.

В те же моменты, в другой спальне, не спал и её учитель. Он лежал полураздетый на кровати, поверх покрывала и дёргал за шнурок — выключатель торшера, стоящего на тумбочке возле кровати. Под гаснущий и снова зажигающийся свет светильника, князь усиленно думал. Светодар слышал, как над его спальней приоткрылась дверь лоджии, из спальни на втором этаже, он даже успел считать мысли супруги.