Лагерь

К окончанию второго курса Московской Ветакадемии нам — будущим ветеринарам предложили на выбор три варианта летней практики:

— Ехать в Казахстан строить коровник,

— Мотать в родное подшефное Конобеево грабать картошку,

— Подписаться вожатыми куда-то за Можайск, в договорной пионер-лагерь от министерства продовольствия или черт его помнит как оно то министерство называлось, которое отвечает за еду?, но на все лето. К сессию нас пообещали допустить досрочную, плюс зарплату и, чтоб мы не боялись, уверили, что работать будем каждый юный вет в паре с профи-педагогом. На эту авантюру записалось чуть больше 20 студентов (ура, не едем на картошку!), а то мы совсем не знали в какую ловушку лезли… В общем, добровольные воначинающие веты-воспитатели победно выстояли во всех тестах, включая досрочную сессию и медицинское исследование с мазками из задницы на предмет опасных детям болезней, и в день отъезда объявились, облеченные в имитацию пионерской формы на вокзале. Белый верх, темный низ плюс пионерские галстуки на шее… У нас тогда еще были пионерские галстуки — ностальгически всхлипываю. На этом же вокзале обнаружилось, что отрядов в лагере 16, в лагере будут дети от 5 до 16 лет, а профи-педагогов мало. То есть в большинстве отрядов вместо обещанной вожатской пары «1 педагог + 1 вет-студент» будет только пара вет-студентов на 30 штуков пионЭров.

Ну, что. Поздно ругаться, детки уже собираться начали. Я с однокурсником Валей нашли автобус, куда соберется наш 2-й отряд и чинно около него стоим. Галочками по списку отмечаем, кто пришел, принимая от деток с родителями бумажку со штампиком, что детка не имеет педикулез (вши), а потом запускаем дите в автобус, перекрывая возможный побег своими спинами… Среди прочих подходит довольно увесистой комплекции дама, явно за 30 с безумным макияжем на физиомордии. Немного стыдливо протягивает нам листочек, проштампованный на отсутствие педикулеза и называет фамилию. Пока я ищу эту фамилию в списке, Валентин справедливо интересуется:

— А детка то где?

На что корпусная дама, опустив глаза отвечает: "А это я..."

Увидев свой будущий отряд в нафаршированном автобусе в комплекте, я впала в состояние глубокой депрессии, переходящей в еще более глубокую панику и истерически удрала в отряд номер восемь, где были детки десяти-одиннадцати лет. Обоснование: до сексуального созревания еще далеко, а команды понимать уже могут (что нельзя сказать о шестилетках). Честно скажу, перед руководством лагеря мотивировка была другая, но я не жалею, что смылась от ответственности. За первую смену в покмнутом мной отряде было обнаружено две беременные «пионерки» и по тихому отправлены домой. А спокойной жизни в трех первых отрядах не было вовсе. Однажды посреди ночи в нашу вожатскую, т.е. спальню, прибежал отпаиваться нелегальным алкоголем бледный и трясущийся однокурсник, которого чуть было не изнасиловали темпераментные пионерки, впятером вломившиеся к нему в спальню. А нефиг было девочкам на ночь колыбельные под гитару петь!

Я была только рада, что "мои" детки максимально на что были способные, так это послать матом директора лагеря или притащить в отряд ужа. С матюками и вообще дисциплиной мы с подругой справились довольно быстро: в первую же неделю обнаружилось, что основы дрессировки собак прекрасно работают и на стае двуногих «щенят». С ужами же вообще вместо коллективного ужаса «воспиталок» получился краткий курс «молодого зоолога» на тему, как ужа правильно брать, чем уж отличается от ужихи, как живет и куда надо выпустить, чтоб потом не попал под ноги неграмотным пионерам.

Вообще же в лагере было ужасно весело, одно нелегальное утонутие сбежавшего ребенка и мы (Слава Богу) перестали ходить на лагерские поплавать на соседнюю дамбу. От коллективной вселагерской игры типа «козаки-разбойники» с зажиганием костров и беганием по лесу, нам удалось отбрехаться. Ещё не хватало искать дитёв по лесу, а два вожатых за 30 дитями не уследят хоть ты что. Остановка сердца, как реакция на рёв неожиданно появившегося директора лагеря:«Чего тут ходишь когда тихий час?!» со (Слава Богу) удавшейся реанимацией у мелкой пионерки — Боже, С КАКОЙ СКОРОСТЬЮ мы ее донесли до медпункта… И т.д и тп… К концу второй смены я поняла, что кранты, для сохранения собственной пошатнувшийся психики пора спасаться активным бегством и подала заявление о увольнении по семейным обстоятельствам, бормоча что-то про бабушку и тп… Единственный плюс, это в процессе дрессировки пионеров у меня выработался командный голос стрррашной силы: поди переори каждое утро 500 штук галдящих деток на построении лагеря при утренней линейке.

На первой же прогулке со своими собиками я поняла всю прелесть нового голоса: заорав на своего кобла СТОЯТЬ!!! и встало все вокруг. Люди, птицы в воздухе и даже машины на проспекте Вернадского… Тока мой гадкий таксячий кобл гнусно продолжал трусить через упомянутый проспект своим крысиным галопчиком… В лагерь мне его брать не разрешили, так что о волшебной силе мово голоса он не имел ни малейшего понятия, а на испуг его взять было невозможно…