Клеопатра

(Клеопатра с дочерью бывшей хозяйки и с жеребенком Цикой)

Приехала я на кобыле от друзей, куда мы Клепу отдавали на время нашего прибалтийского путешествия. Друзья умудрились оторвать на оголовье нащечный ремень и ездили на уздечке, но привязав поводья к капсюлю, что и мне посоветовали. Марина сказала: а чо, я на ней и галопом ездила, очень хорошо рулится..

Но я как-то засомневалась, все-таки мне ехать через пару деревень и один городок, сейчас уборочная, всюду трактора груженые рассекают, а она от тракторов шарахается, как-то мне неуютненько оказаться на веселящейся кобыле где-нить в узком месте и пытаться крутить кобылячьей головой за капсюль… К тому же, как я посмотрела, оба повода свободно по капсюлю скользили вверх-вниз, стремясь съехаться и встретиться в нижней точке, что мне совсем не понравилось. Тогда Вашек лихо пристегнул поводья к недоуздку и сказал: Опа, поедешь так!

Я села в седло, порысила по двору и мне сильно не понравилось: кобыла особо на индианский способ не научена, только по необходимости ходила так последнюю неделю, поэтому мне приходилось сворачивать ей шею чуть ли не под прямым углом, чтоб она согласилась на новое направление. Так что этот вариант мне тоже не понравился. Тогда решили все-таки взнуздать Клепу на уздечку, прикрепив оторванный ремешок скочем. Я осталась в седле, а добровольные энтузиазисты, нацепив на Клепину голову уздечку, начали из-под уздечки выковыривать недоуздок, одновременно приматывая оторватый нащечный ремень скочем. Я гнусно ухихикивалась сидя на кобыле. В результате все равно пришлось снимать уздечку, потом снимать недоуздок, снова надевать уздечку и я наконец выехала.

В тихой надежде, что за две недели мост должны были сделать, а если нет, так там было можно пройти бродом, я поехала короткой дорогой и фигу нам. Среднюю панель моста сняли вообще, так что посреди моста образовалась дыра в полтора метра на высоте 3 метров, в брод оказалось мне слабо: там из разрушенных частей моста сделали заплаву, плюс наколотили в дно какие-то балки, так что рисковать сломанной ногой, загоняя кобылу с крутого берега в несимпатичный омут, мне совсем не хотелось. Так что мы вылезли за ограждение обратно на дорогу и пошли искать брод, который не нашли прошлый раз по дороге сюда. Вдоль берега шла ржавенькая заросшая железная дорога и, как назло, когда мы были на пахоте, сзади подкрался поезд, который там ездит всего два раза в день. Местные поезда на короткую дистанцию представляют из себя один — два вагончика на дизельном ходу, то есть услышать его не очень удается. Поэтому умный дядя машинист нам еще и посигналил, заставив поднятся пласты моей памяти и выпустив на свободу недра с ругательствами на родном языке, так как от свистка паровоза Клеопатра задрала голову, и понеслась в направлении горизонт. По глубокой пахоте "понеслась" сказано слишком сильно, но попытка убежать, хотя бы двумя кенгуриными прыжками состоялась. Спотыкающуюся и проваливающуюся кобылу, я смогла развернуть головой к уезжающим вагончикам, мы вылезли из пашни и я ей дала проветрить мозги галопом по лугу вдоль реки. Брода там все равно не обнаружилось, пришлось нам въехать в деревню, которая стояла по объезду ремонтирующегося моста. Весело лавируя между тракторами с урожаем, приводящими Клепу в поскакушечное настроение, яблонями на обочине и кюветом, мы протанцевали деревней и вырвались на прямой курс через поля в Подбораны, чтобы опять не кандербанится с тракторами на дороге.

Вторую половину дороги мы прошли без проблем, перед нашим домом Клеа узнала дорогу и даже взбодрилась и легкой трусцой влетела на свой пастбищный лужок… Вот мы и дома. Пойду чинить ей уздечку, а то этим скочем ей привязали нащечный ремень так, что трензель на половине рта висит, умельцы.