Волшебное слово

— Молодой человек! Это сто тридцать пятый кабинет подвала! Вам же нужен сто тридцать пятый кабинет западного крыла,

Толстые круглые очки научной дамы сверкнули так яростно, что я чуть не растаял от гнева праведного. Даже трижды праведного — на чудака, что ввалился без стука, хама, что бесцеремонно оторвал госпожу научную даму от трудов праведных. И невежу, элементарных вещей не знающего. В самом деле, сто тридцать пятый подвала это совсем не сто тридцать пятый западного крыла — чего может быть здесь непонятного?

Дама сверкнула очками на меня еще раз, видимо ожидая, когда нарушитель осознает всю глубину своего проступка, проникнется раскаяньем и провалится от стыда сквозь землю. Гора бумаг на столе осыпалась с тихим шелестом. Предательски мигнул красным золотом переплет. С златовласой красоткой и тремя мужиками. Ученая дама почему — то смутилась и опустила глаза. А я закрыл дверь с противоположной стороны, выдохнул и только потом улыбнулся. Улыбка получилась кривая и злобная — как я сейчас. Гудели ноги в тяжёлых, по осени, сапогах, оттягивала плечо красная рабочая сумка. В коридорах, под высокими потолками — эхо шагов, ветер и полумрак. Багровый закат лениво тек сквозь стрельчатые окна. За спиной — тяжёлая дверь. Тот самый сто тридцать пятый кабинет. Тот, который не тот. А тот, который там — где искать? Загадка. По логике — раз мне нужен сто тридцать пятый кабинет западного крыла, то искать его нужно на западе. То есть налево, в самый светлый сейчас коридор. Но это по земной, привычной логике. Я вспомнил даму в очках и решил, что логика здесь — это плохая идея.

" А то бы указатели завели, — угрюмо подумал я, переводя взгляд с одного полутемного коридора на другой. На вид одинаковые. Мелькнула, было, мысль вломиться в кабинет ещё раз, да оторвать научную даму от вдумчивых исследований любовного романа. Да ну ее. Заколдовать меня, она, конечно, не заколдует, руки коротки, но пошлет. Кружным путем, как бог — Моисея. Тот, небось, тоже без стука вошел. От ставших совсем уж упадническими мыслей меня отвлёк пробегавший мимо по коридору адепт. Высокий, важный, одетый по местной, дурацкой моде — в длинный балахон и квадратную шапочку. С кистью. При виде зелёной армейской куртки — и меня в ней — адепт немедленно тормознул, развернулся и напал. С длинной, прочувствованной речью о местных традициях и форме одежды. Принятых здесь, в стенах этого достопочтенного заведения. Имперской магической академии то есть. Хранящей традиции неизменно со времён… Понятия не имею, с каких. Не нужно оно мне. Я в ней не учусь. И, даже, не работаю.

Сей, прискорбный факт поверг адепта в ступор — тот мигом осекся, сморгнул, отступил на шаг и даже стал похож на человека. От удивления видимо — очень уж округлились смотрящие на меня глаза. Такое чудесное превращение надо было поощрить, что я и сделал — выдал самую мирную из улыбок и дорогу спросил. А тот ответил, видимо от удивления. Оказалось — недалеко. Налево, вверх, вниз и опять налево. Это по местным меркам недалеко, а я от ходьбы по лестницам озверел за сегодня. Любят их господа магики. Подъём, поворот, коридор — длинный, сумрачный. И пустой, лишь мои шаги звенят эхом от сводов. Ноги после лестницы гудят, живот за пропущенный ужин ругается, а из глотки сама собой песня льется. Наша, зенитная, времён инцидента.

"Летели два дракона и ага..."

Обрываю себя на полуфразе — я сюда работать пришёл, а не заварушку по-новой устраивать. Думаю о чем-то более мирном — например, о том, почему маги строем не ходят, раз умные. И скока их надо, чтобы лампочку вкрутить. А коридор под ногами вьется дугой, извивается. Вот ещё одна лестница впереди. Если адепту верить — почти на месте. Лестница, поворот и ...

— Курвасса мит орен, — от души выругался я, зайдя за поворот, — кому здесь утюг понадобился?

Из-за поворота, радостно хрюкая, на меня вышел розовый слон. Как полагается, с ушами — розами, словно сбежавший с известной на Земле песенки. Да той самой, про мага, козу и утюг… То есть слона, розового, с цветами. Вроде того, что сейчас глазел прям на меня. И хоботом махал вовсю. И ушами цветочными тряс и похрюкивал. Дружелюбно так, радостно. Ну, или моим глазам показалось так в полумраке.

— Слышь, чудо, пройти дай, — проговорил я строго, уклоняясь от машущего перед носом хобота.

В ответ хрюканье, плавно переходящее в экстаз. Умильное, словно я не дорогу попросил, а дворняжку за ушком погладил. И никого вокруг. Чёрт, это надолго.

— Пройти дай, говорю, — рявкнул я сильнее. Не сколько зверю, сколько магам местным. Оно же не просто так, оно же, наверняка — чье-то. Но хозяина не видать, а чудо-юдо меня не пускает. Зверь. То есть по роже видно — не зверь. Жертва магии. Кто-то из местных недоучек наколдовал на мою голову. Или иллюзия — тут я аккуратно ткнул "слона" пальцем. Твёрдый, гад, не иллюзия. Значит… Тут я набрал воздуха в грудь и выдал:

— Ах ты ж мать твою ети, девять раз по десяти, — и далее по тексту. Единственное, нам землянам, доступное магическое заклинание. То есть не заклинание даже, а загиб. Большой матерный загиб Петра Великого. Призванные колдовством демоны, вроде этого бедолаги, таких речуг почему-то боятся. Воображения у них нет, как наш дивизионный замполит говорил. Уж не знаю, правда или нет, но сработало — розовый бедолага состроил грустную рожу, хлопнул ушами и исчез, оставив после себя ветер, пыль и едкий запах. То ли серы, то ли еще чего, я не химик. Главное, что за поворотом — нужная мне дверь. Резная, дубовая с пижонской медной табличкой

«кабинет 135.

их милость, Люциус Ториус.

Мессир архимагус по хозяйственной части»

— Слава богу, оно, — выдохнул я, гадая кому понадобилось старательно закрашивать на табличке слова, начиная с «хозяйственной».

При входе в помещение — этикет требовал стучаться. Должностная инструкция требовала от меня экономить время клиента. Усталые от лестниц ноги требовали покоя и кого-нибудь убить. В результате я сумел одновременно постучаться, открыть дверь и оглядеть помещение в поисках мессира архимагуса. Оный там был. Благообразный такой старикан в длинной мантии. Жутко, на вид, занятой и жутко мной недовольный. Впрочем, последнее быстро прошло.

Сразу после вопроса. Моего.

— Компьютерщика вызывали?

На этих словах мессир архимагус сделался любезным и радостным. Так, что я сразу понял — дело плохо. Мое. Совсем. Примета такая: если тебя рады видеть — жди беды. Или, по меньшей мере, головной боли. Рукопожатие, пара вежливых вопросов — в стиле, «что сломалось? — да сразу и все, а что трогали? — а ничего не трогали, честное магическое, мессир компьютерщик».

При словах «ничего не трогали» архимагос вытягивал губы и делал большие и честные — пречестные глаза. Совсем как его коллеги с Земли, прося зачистить рекламный баннер. Я кивнул, сделал вид, что верю и оглядел кабинет — пострадавший кусок железа стоял в углу у резного стола, мигая диодами на потертые стенные гобелены. Экран мерцал заставкой — тусклым огнем, выхватывая картину на стене. Парящий дракон. Развернутые крылья, гордо поднятая голова. Бешенное, ревущее пламя. Красиво. Я поежился на миг — было странно видеть этих тварей просто так, без сетки прицела.

«Впрочем, это лирика», — оборвал я себя, садясь и подвигая к себе мышку. Заставка мигнула, открылся рабочий стол.

После открытия порталов и смешения миров, после того, что позже назвали «досадным инцидентом» — то есть после того, как ихние маги и наши политики экспериментально выяснили, что файербол немного, но круче «калашникова», зато дракон намного хуже «грача» *. Тогда еще наш замполит научился изгонять демонов, а я обзавелся медалью, ожогом на все плечо и — к дождю — ворчливым характером. А миры, попробовав друг друга на прочность, откатились за порталы, каждый к себе. И начали дружить и интенсивно обмениваться полезными в хозяйстве вещами. У нас в конторе, к примеру, гремлин прирученный работает, следит, чтобы счетчики воды и света куда надо крутились. А в императорской академии магии мессир архимагос по хозяйственной части учет ведет. И не вручную, а на компе земной сборки. То есть сейчас не ведет… С огорчением подумал я, глядя, как лениво ползет мышь по экрану. Скорость …

Тянусь в диспетчер задач, гляжу, кто память съел. Ну да. Никто ничего не трогал. А три антивируса стоят. Первый — при продаже поставили, второй — потому что бесплатно и без регистрации и третий — потому-то с первыми двумя комп как-то медленно работает. Третий благополучно доел и без того невеликую память, работа из "медленно" превратилась в "никак", архимагос сдался и вызвал специалиста. То есть меня.

— Будем лечить, — подумал я, вдавливая кнопку си-ди.

— Осторожнее, — дернувшись, крикнул маг. Поздно. Диск вылетел из привода — как пуля, сверкающий радужный круг. Молния, свистнувшая вдруг в миллиметре от пальцев. За спиной — шелест. Тихий такой. Выдыхаю и оборачиваюсь — медленно, спешить уже нет нужды. Везучий я, корпус, садясь, слегка отодвинул. Так, что улетевший диск пробил не меня, а стену. И улетел. Зато дракон на картине теперь без головы, так ему и надо.

— Снимите это немедленно, — прорычал я мессиру архимагосу. Прямо в морду. Он, видимо, тоже имел, что сказать, но я оказался быстрее:

— Вас предупреждали, что наложение магических заклятий на земную технику запрещено лицензионным договором?

Пользовательское соглашение, пункт пятый, три экрана с конца. Судя по лицу мессира архимагуса — это он пролистнул, не читая. Как, впрочем и все. Маги тоже. И, столкнувшись с тормозами — первым делом кастуют заклинание ускорения на компьютер. Самое удивительное — после этого он и впрямь работает быстрее. Чуть, на объём оперативки и руки пользователя магия не действует. Зато на моторчики приводов ускоряет хорошо, диск, поди, уже на орбиту вышел. Ладно, пронесло, думал я, глядя, как мессир архимагос взмахом руки рассеивает заклинание.

Теперь дело у меня пошло. Удаление лишнего, оптимизация нужного, дефрагментация, перезагрузка, ещё одна. В умелых руках комп если не залетал, то забегал и шустро. Ещё немного — можно подписать акт и домой.

— Молодой человек, а вам ещё долго?

— Да нет, час от силы, — пробормотал я, глядя на регламент работ. Всего-ничего. Желтую программу обновить — и домой, к заначенному в холодильнике пиву.

— Я тогда вас здесь оставлю? Ненадолго...

— Хорошо, — кивнул я. Уже закрытой двери. Мессир архимагус ушёл и оставил меня одного. Остаётся верить, что и впрямь ненадолго. Я потянулся, порылся в карманах, достал упаковку арахиса и щедро сыпанул в чёрную коробку роутера на стене. Раздалось довольное чавканье. Диод мигнул зеленым огнем, интернет появился.

— Живем. Все-таки зря я на магов ругаюсь, — умиротворенно сказал я себе, — наши земляне иногда тоже хороши. Вначале гремлина покормить забудут, потом отверткой в бедолагу тычут и ругаются. А он, между прочем, живая тварь, хоть и магическая. Ладно, это лирика, — напомнил себе я, опять хватаясь за мышку.

А курсор по экрану возьми, да и прыгни вбок, совсем в другую сторону. "Что за..." — прошептал я, глядя, как на экране пасьянс раскладывается. Косынка. Сам собой, без моего ведома. «Ах ты ж мать твою ети...» — прорычал я, поднимая глаза. Ничего не нашёл. Лишь шелестел шелком плакат на стене кабинета.

"Бог создал людей, магия сделала их благородными"

— А Кольт — равными, — угрюмо прорычал я. Курсор на экране сам с собой резался в тетрис.

Успокоившись, подумав — это было нелегко, пришлось трижды повторить в уме краткий курс магической родословной владельца кабинета — понял, в чем дело.

Господам магам руками работать невместно. Даже мышку дергать, и на клавиши жать. Только сила мысли, только хардкор. Вот и подсаживают себе бесплотного ассистента. Архимагус про него забыл, да и я не вспомнил. Теперь искать уже поздно, убег мессир. Значит, самому надо. Силой мысли, — подумал я, пытаясь взять под контроль весело скачущую по экрану грызунью.

Через десять минут я понял, что это была плохая идея, через полчаса — взмок, через сорок минут — проклял все на свете. Мышь на экране плясала и радовалась, клавиши жались сами собой, окна в браузере хлопали и открывались по самым безумным запросам.

Кофе в зернах купить,

Пивоварня недорого,

Арбузы, Певек, со скидкой.

Белый полярный лис, пути сезонной миграции.

"Все маги — казлы". Это — тридцать раз подряд. Открывалась почему-то проверка орфографии с жирной линией под буквой А.

И, напоследок — "Как взорвать мир за тридцать секунд. Пособие для чайников". Иллюстрации там были — мама, не горюй. Бедный компьютер завис уже на третьей картинке.

"Теперь понятно, почему мир до сих пор не взорвался' — подумал я, глядя на всю эту порнографию. Половиной мозга, вторая думала, как быть дальше. Делать было нечего — набрал воздуха в грудь да выпалил свой последний, решительный довод.

— Ах ты ж мать твою ети...

Окна свернулись. Быстро, до ряби в глазах. Все, кроме мессенджера, мигнувшего мне в глаза сообщением.

— Я, вообще-то, девушка. А ты — трамвайный хам.

Экран мигнул и погас. Жалобно пискнула под пальцем кнопка перезагрузки. У замполита оно как-то лучше получалось. Или демон не тот, или я загнул не по правилам. Или… последнюю мысль я додумал уже в коридоре, бездумно пялясь в окно. Закат отгорел, за стеклом плескались последние, розово-нежные отблески. Слева в полнеба— мигающий, сиреневый круг — портал между мирами. Красивый, зараза. Работает по графику, четко, как наше метро — с пяти до семи. Если работа дальше так пойдет — могу опоздать. «Ах ты ж мать твою ети, что же делать» — угрюмо думал я, гадая, где теперь ловить мессира сбежавшего архимагуса. Угольной тьмой внизу, на фоне неба — острые шпили и купола. Местный храм единого, что нефига не единый. Щелчок зажигалки. Затяжка. Сизый, холодный дым по стеклу. И плач. Тонкие, чуть слышные всхлипывания.

Я обернулся на звук. Резко, уж больно холодок пробежал по спине неприятный. Заработался, по сторонам не смотрю, или смотрю, да не вижу. И впрямь. В углу, за спиной, в полумраке меж уродливых декоративных горгулий — силуэт. Черная роба, поникшая голова. Прядь светлых волос. Девушка в местной, дурацкой форме. И плачет. Почему-то стало неловко. Совсем.

— Что случилось? — окликнул я ее, осторожно гася сигарету.

— Архимагос нужен. Очень. Только уехал он, — ответили мне. Сквозь слезы, тихо, дрожащим, как на ветру, голоском.

«Как уехал? Куда? А акт как же… — задрожали в голове мысли. Дернулись, прыгнули. И умерли, враз, с очередным тонким всхлипом. Девушка подняла глаза на меня. Большие, серые. По щекам — протеки. Дешевая тушь. Акт и портал мигом забылись. Сами собой.

— Что случилось? — спросил я еще раз. Осторожно, чтобы не напугать еще больше. Но тут, видимо, был побольше испуг.

— Демон пропал. У меня. Развоплотился…

— А плакать чего? — удивился я. — Вы, маги, их пачками с чистилища таскаете. Еще наколдуешь.

— Так не простой гремлин был. Экзаменационная работа. Нежно — розовая, с ушками, — протянула она. И лицо такое детское-детское, — Экзаменационная работа по вольной магии. Была. И что делать, отчислят теперь?

Розовый слон. С ушками, как в земной песне. Машина права — я и впрямь хам трамвайный. Лениво было в обход шагать, видите ли. А теперь из-за тебя, дурака, девушка плачет. Сверкнула зарница. Противно заныло плечо. К грозе.

— Пошли, подумаем, что можно сделать… — кивнул я ей, выбрасывая сигарету. Щелкнула дверь. Кресло и мигающий в полутьме экран. Еще и второе кресло нашлось — как раз для дамы. И платок носовой, слезы вытереть — не у архимагуса, у меня. И печальную историю выслушать еще раз. Внимательно, дружески кивая и поддакивая.

Вдруг экран дернулся. Криво, как подмигнул. Я скосил глаза — бегущая строка заставки.

«попала, девушка, точно отчислят» — дух — ассистент нас тоже слушал, получается? То есть дух — ша… нет, такого нам не надо. Качнул мышкой, открыл мессенджер, набрал вопрос:

— Что, так серьезно?

Бегущая строка в ответ:

— А то… — и смайлик в конце. Издевается, железяка.

— А архимагус этот помочь мог бы? — печатаю я. Иконка подмигивает в ответ:

— Мог бы. Тока уехал он. На симпозиум.

— Откуда знаешь? Приемный же час пока…

— Гремлину еще арахиса кинь, — на этой строке экран подмигнул, мышка дернулась. Курсор убежал из рук, сбегал в сеть и вернулся с фоткой мессира архимагуса. На фоне вечерней Москвы и рожа у мага довольная. Дата на фото — сейчас. Однако. Мышка дернулась еще раз открыв файл. Расписание приемов — мессир Люций Ториус прием до… я посмотрел на часы — веселящийся маг еще должен был быть на работе.

— Вот скотина, — невольно выдохнул я

— Согласна, — пришел ответ. — Почти как ты.

Вам когда-нибудь доводилось извиняться перед программой? Попробуйте, иногда помогает. Мне, к примеру, сейчас помогло. Или девичьи слезы подействовали или мессир архимагус достал здесь не только меня «Сам себе буратино злобный» — мурлыкал я под нос, украшая розами рабочий стол и подбирая иконке мессенджера красивую аватарку. Мышка зашевелилась и даже руки слушаться начала. А я улыбнулся и сказал ожидавшей меня горе-адептке.

— Мессир архимагус отъехал. Но не волнуйтесь, я за него. Посмотрим, что можно сделать…

Дева улыбнулась. Так, что я, невольно, улыбнулся в ответ. Мышь в руках дернулась, курсор повело — налево и вниз, в диспетчер файлов. «Что тут у нас» — буркнул я под нос, листая список вверх вниз, параллельно задавая наводящие вопросы. Та уже сообразила, что слезами горю не поможешь, собралась и отвечала четко, как на духу.

— Да, экзамен.

— Да, важный.

— Да — вольная магия.

— Вольная — это как? — уточнил я: — что хочешь, то и колдуешь?

— Да. Все равно, хоть призыв, хоть стихии, хоть иллюзию, лишь бы экзаменаторов удивить…

Мышка дернулась в руках. Архивный файл. Зашифрован. Мышь заплясала в руках — вправо и вверх, словно хотела выпрыгнуть за край экрана. Я невольно поднял глаза. Так и есть. Зеленый стикер с цифрами. Пароль. Открываю файл. И невольно присвистываю. «Тесен мир» Видимо лицо у меня было выразительное в этот момент. Настолько, что глаза у девы невольно вспыхивают надеждой.

— Удивить экзаменаторов, говоришь. Попробуем. Есть идея…

А аудитории в имперской академии магии хорошие. Широкие окна, высокие потолки. Мрамор, лепнина и декоративные горгульи в углах. Особенно мне понравились последние — страшные глаза, крылья, ощеренные пасти, полные точеных клыков. Красота. Камеры прятать удобно.

— Как слышишь меня? — шепнул я в микрофон.

— Хорошо, — чуть слышно ответила адептка. На украшения местный устав ограничений, слава богу, не накладывал. А модные в этом сезоне "слёзы феи" реально хороши. Мерцают красиво и огонёк гарнитуры незаметен.

Хотел было добавить "приём", но вовремя вспомнил, что экзамен вольный, билета нет и задача "при нем" тоже отсутствует. Дикие люди. То есть маги, конечно. Тройка их как раз сидела внизу. Мессиры высокая комиссия — имён я их не запомнил, клички придумал на ходу — Толстый, Тонкий и Старый. Очередную жертву ждут. Я посмотрел на часы — сейчас дождутся.

— Пора.

Адептка кивнула и пошла вниз. Сдаваться. Ну, с богом.

— На этом экзамене… — говорить она начала еще на ходу. Краткое вступление, теоретическая часть. Удобно. А девочка молодец, волнуется, но так что на глаз не видно. А в голосе — азарт. Будет толк, как замполит наш говаривал.

— Я хочу предоставить Вашему вниманию заклинание из области магии иллюзий. Как известно, качество иллюзии определяется не визуальным эффектом, но точностью и незаметностью магических плетений.

Толстый экзаменатор важно кивнул. Ещё бы — фразы для вводной я внаглую спер из его же диссертации. Остальные два нахохлились было. Потом тоже подобрели, получив по цитате из своих трудов.

— Таким образом, красивую иллюзию можно оценить, но качественную — сложно развеять...

— Готовность, — шепнул я в микрофон.

Адептка кивнула, повернулась, изящным взмахом руки показав на окно. Высокое стрельчатое окно, ясный день, голубое небо. Три груды камня — башни городской стены. Серые, изгрызенные временем громады.

— три…

— Вам не кажется, мессиры, что эти башни портят нам пейзаж? — спросила она, лукаво — вот чертовка — стрельнув глазами.

— два…

— Но это можно исправить. — Все трое улыбнулись. Невольно, улыбке в ответ. Как говорил наш замполит — оружие массового поражения.

— Один...

Точеная девичья ладонь описала дугу. В микрофоне — короткий щелчок. За окном взвилась и опала серая пелена. А грозные башни схлопнулись и исчезли.

"Пейзаж и впрямь лучше стал", — Подумал я, глядя, как мессиры комиссия ставят роспись в зачётке. Иногда пришептывая и косясь глазами в окно. Теория не врала — хорошую иллюзию и впрямь трудно развеять...

— Получилось!

Получилось, получилось, получилось! — такой орочий клич мои бедные уши не слышали со времён инцидента. Спустя десять минут, когда адептка выскочила из аудитории, — Получилось...

Сорок килограмм чистой, лучащейся радости, на шпильках да с разбега… Увернуться не удалось, ребра ощутимо хрустнули. Благодарность, она… Ой, а я, оказывается, еще до сих пор краснеть умею.

— Пока ещё ничего не получилось, — оборвал я ее, — Зачетку в руки и к писарю — ведомость закрывать. Быстро, пока не очухались.

На экране мессиры комиссия уже перестали украдкой косится в окно и начали — тоже украдкой — разглядывать друг друга. Будто в гляделки играли. Вопрос — кто первым признаёт себя идиотом — решался на наших глазах. И, насколько я знаю ученых мужей, будет решается ещё долго. Моей адептке как раз до диплома хватит...

— Хорошо. Куда бежать?

— Сто тридцать пятый кабинет. Только не западного крыла, подвала! — последнее я, для верности, повторил пару раз, — и тамошней даме подарок передай. Магический. Только не открывай, а то и тебя заколдует.

— Хорошо, — сияющая адептка упорхнула со свертком в руках. Зато замигал экран, пробежала строка по окошку мессенджера.

— Не знала, что земляне владеют магией, — на связи дух…— ша? Или — ка? Короче леди — ассистент с розой на аватаре. Бесплотный, но любопытный до ужаса. Я усмехнулся и набрал.

— Смотря какой магией. В подарок пошло "Приключения прекрасного принца Эриндриэля, в трёх томах". Проверено на моих коллегах по работе — пока не дочитают — не подходить. Ушибут.

По экрану — смайлик и лукавый ответ:

— А наши — превратят в жабу. Могут… А вот башни — они как?

— А тут — в файлах мессира архимагуса было ясно написано — башни будут сносить. В зашифрованном файле как раз лежал договор со сметой и контактами подрядчика. И знаю я одно волшебное слово… Извини.

Тут я оторвался от клавиатуры, достал телефон и набрал номер. Моего бывшего замполита, а ныне — эксперта взрывотехника при местном дворе. Дождался "привет" и произнёс одно короткое слово:

— Спасибо.

* Грач — СУ-25, штурмовик