Глава 13

«… Мне не жаль для неё крови, но, думаю, не зря отец не хотел учить её. К сожалению, мне так и не успели объяснить, как правильно делать выбор, стоит или не стоит учить человека. Думаю, задатки у неё есть, но дело в чем-то другом…

… Я стал бояться за Камиллу. ОНА отнеслась к Камилле враждебно. Не знаю, может, оттого, что сама так и не вышла замуж. А скоро появится малыш… Не знаю, дотяну ли я… Сил осталось не так много… Она упорна, от своего не отступится…».

— Что за Камилла? — поинтересовалась Нелли. — И кого это он так называет — ОНА? Как будто боится её, что ли?

— Мне не попадалось это имя, — пожала плечами Эйлин. — По-моему, мы пропустили что-то существенное.

Они пролистали тетрадь обратно и снова взялись за чтение. Пару страниц Клаузис описывал девушку из Зорт-Горн по имени Камилла. На этих страницах чернила были обычные. Потом, по всей видимости, он не писал какое-то время. А после этого, хотя чернила пока оставались обычными, тон записей изменился.

«… Мной заинтересовалось Братство. Даже забирали на допрос, но мне удалось улизнуть. Интересно, кто навёл их на меня? Неужели Камилла способна на такое предательство? Не могу поверить… Особенно теперь, когда мы…»

Несколько строк далее были густо вымараны.

«… наверное, придется спрятать учебник. Хотя никто не сможет его прочесть, но предосторожность не помешает».

Кто-то вырвал пару страниц — из тетради торчали зубчики вместо листков.

«… Камилла ждет ребенка! Если бы не война с Братством и не сложившаяся ситуация, я женился бы на ней. Мы могли быть так счастливы! Может, малыш унаследует дар семьи МакБранчетт. Мои родители радовались бы… Но их давно нет, Братство твердо намерено призвать меня на службу, а сестра совсем меня не поддерживает. Зависть ослепила Зари».

В этом месте Нелли и Эйлин оторвались от чтения, чуть не стукнувшись лбами.

— Как ты думаешь, это может быть совпадением? — прошептала Нелли.

— Может, — ответила Эйлин. — Но старуха сама созналась, что ей 232 года…

«Не могу вынести такого давления, — писал дальше Клаузис. — Зари хочет перемещаться во времени, иначе грозится раскрыть фамильный секрет Братству, и тогда мне конец… Давно не виделся с Камиллой. Говорят, ей несладко приходится дома, но забрать её к себе, когда Зари постоянно говорит, что призовет адептов Братства…».

— Не знаю, кто такая эта Камилла, но очень ей сочувствую, — буркнула Нелли и продолжила чтение.

«… Наверное, мне придется согласиться на требования Зари. Это будет меньшим из всех зол, которые могут ждать меня. И Камиллу…».

Следующая запись была сделана кровью.

«… Зари рада. Она согласилась, чтобы Камилла жила у нас. Только я вижу, что они не ладят между собой. Надеюсь, Зари будет слишком занята, чтобы причинить Камилле вред. На сегодня всё. Зари зовёт».

Фразы делались более отрывистыми, как будто Клаузис терял силы.

«Я сумею доучить сестру всему, что умею сам. Дождусь ли я нашего сына? Почему-то я думаю, что это будет сын… Жаль Камиллу, она страдает, глядя на то, что происходит со мной… Что будет с ней, когда я… Станет ли Зари помогать ей воспитывать нашего малыша?».

На последней странице чернила были блеклыми, словно Клаузис напоследок разводил кровь водой.

«…Я прожил жизнь короткую и пустую. Я всё сделал не так. Прости меня, Камилла. Теперь я понимаю, почему отец не научил ничему Зари. Я тоже не должен был соглашаться. Надеюсь, её перемещения не привлекут внимание Братства… Прости меня, Камилла… Я всегда любил тебя, но оказался слишком слаб, чтобы защитить…».

Записи на этом обрывались, строки ползли вниз, буквы становились всё больше, как будто зрение пишущего слабело. Далее через оставшееся место на странице шла глубокая царапина, видимо, рука Клаузиса бессильно скользнула вниз.

— Что сделала эта бессовестная старуха с Клаузисом и Камиллой? — Нелли дрожала от гнева. — И куда подевался их ребенок?

— Завтра утром спросим у неё самой.

— Сегодня утром, ты хочешь сказать, мам?

— Хорошо, пусть сегодня. Назови как хочешь.

— Теперь-то ты согласна, что в её памяти можно копаться, даже если она и помрёт? — полуутвердительно сказала Нелли.

— Не торопись. Она умрёт, и мы ничего не узнаем. Нам нужно немного остыть, — Эйлин дружески положила руку на плечо Нелли. — Если мы с тобой прикончим старуху без всяких объяснений, нас просто не поймут…

Нелли довольно ухмыльнулась. Определенно, её мама приходит в себя. Это радует…

Старая Зари тоже не смогла заснуть. Что помешало ей, страх за свою жизнь или нечистая совесть, сказать затруднительно. Наутро выглядела она отвратительно.

— Впрочем, её уже ничем не испортишь, — бессердечно высказалась Нелли. — Теперь видно, сколько ей лет.

Казалось, что на Зари только дунь — и она рассыплется в прах. Фергюс с Мелисом только удивлялись, глядя на неё. Проснувшаяся Дисси тоже недоумевала. Эйлин мрачно молчала, поигрывая тетрадью в черной обложке. Глядя на мать, Нелли, сама того не замечая, вела себя так же.

— Чья очередь готовить завтрак? — как можно более непринужденно спросила Дисси, стремясь разрядить эту непонятную обстановку.

И нервы Зари сдали.

— Прекратите, прекратите, я же знаю, что вы всё прочли, не мучьте меня!

Несмотря на жалобные причитания, она попыталась выскользнуть из каминной комнаты. Мелис и Фергюс схватили было её за локти, но она изворачивалась, словно угорь. Мановения руки Эйлин хватило, чтобы остановить старуху.

— Так, значит, вначале разговоры, а потом еда? — может, Эйлин казалось, что её голос полон добродушия, но с ней не согласился бы никто из присутствующих. — Все рассаживайтесь поудобнее и старайтесь держать себя в руках.

— Ага, кто бы говорил, — шепнула Нелли Мелису, и оба понимающе переглянулись.

— Думаю, мы сейчас услышим очередную отвратительную историю…

Все взоры обратились к Зари. Она представляла собой плачевное и отталкивающее зрелище: кожа, изъеденная пятнами старости, жалкие клочки волос, еле прикрывающие череп, тощие руки, нервно теребящие грубое платье, старуха больше смахивает на скелет, обтянутый кожей…