Глава 38

Фергюс не мог усидеть на месте, он ощущал потребность помочь друзьям. Эйлин с благодарностью принимала любую помощь.

Однажды Фергюс вызвался подменить её, чтобы дать ей передохнуть. Он помнил о нелёгком нраве Солуса, но сейчас и Фергюс не смог его вынести. Торментиру не нравилось всё (впрочем, этим никого из их компании было не удивить). В этот день критике подвергся состав отвара (готовила его Дисси под руководством Эйлин).

— Что это за мерзость! — недовольно скривился Торментир, коснувшись губами края глиняной кружки.

— Солус, дружище, я этого не знаю, но тебе нужно это выпить, — начал уговаривать его Фергюс.

— Кто готовил эту дрянь?

Фергюс пожал плечами:

— Эйлин, наверное. Ну и Дисси помогала.

— Бездари! Сборище отравителей! — губы Торментира презрительно скривились.

Этого Фергюс перенести не мог. В сердцах он воскликнул:

— Знаешь, уж кто бы говорил об отравителях! Постыдись!

Фергюс ещё не успел закончить фразу, как кружка полетела ему в лицо. У Фергюса всегда была хорошая реакция (иначе бы он не добрался до этого заброшенного селения), и от кружки он увернулся. Врезавшись в стенку, она разлетелась на куски, обдав молодого человека брызгами отвара.

— Ого! — пробормотал Фергюс, отряхиваясь. — Ну ты и фрукт!

На шум прибежала Эйлин, протирая заспанные глаза. Ей понадобились доли секунды, чтобы сообразить, что здесь произошло.

— Спасибо, Фергюс, — ласково сказала она. — Извини меня, что так получилось.

Фергюс понял, что здесь он больше не нужен. Тогда он попытался присоединиться к прогулкам Нелли и Мелиса по саду. Однако Нелл, не церемонясь, дала ему понять, что здесь третий — лишний. Мелис только виновато улыбнулся. Но Фергюс не обиделся:

— Похоже, наш разговор помог тебе.

Уходя, он хлопнул Мелиса по плечу. На полпути к дому его одолела задумчивость. Не пора ли вернуться ему к тётушке Зэм? Уж она-то всегда ему рада.

— Фергюс! — раздался громкий шёпот.

— А? Дисс? Чего ты шепчешь? Что за тайны? — заулыбался молодой человек.

— С тобой хочет поговорить твоя тётя, — нерешительно сказала Дисси, теребя одну из тугих косичек.

— Тётя? — Фергюс вначале не понял, о чём это она. Только что он думал о старой Зэм, поэтому уточнил. — А что, она разве здесь?

— А где же ей быть? — удивилась девочка. — Она давно никуда не выбирается.

— Постой-постой, о ком ты говоришь? — до Фергюса дошло, что они немного не поняли друг друга.

— О Зари, конечно, о ком же ещё?

— А-а, — немного разочарованно протянул Фергюс.

— Не отказывай ей, пожалуйста, поговори с ней, — попросила Дисс. — Понимаешь, её мучает совесть за всё содеянное когда-то, она хотела бы не исправить, нет, но хотя бы загладить свою вину. Ей очень одиноко сейчас…

Фергюсу тоже было одиноко, и он был согласен на беседу с кем угодно.

— Давай, веди, — бодро воскликнул он.

Зари чувствовала себя ужасно неловко, и эта неловкость передалась Фергюсу. Он предпочел бы не оставаться со старухой с глазу на глаз, но Дисси сослалась на усталость и покинула их.

— Побежала небось очередную историю дописывать, — ласково улыбнулся Фергюс вслед девочке.

— Наверное, — прошелестела Зари. — Они ей хорошо удаются. Она и про тебя писала.

— Серьёзно? — оживился Фергюс. — А что именно?

— Много лестного. Лучше расскажи, как тебе жилось в детстве.

— Да, в общем, неплохо жилось.

Фергюсу вначале не хотелось рассказывать ни о чём, но вскоре он увлёкся. Зари с жадностью слушала, особенно ей была интересна та женщина, которая вырастила Фергюса как родного сына.

Дисси и в самом деле быстро что-то писала на чистом листе бумаги. Эйлин прикорнула неподалёку, чтобы, как смутно подозревала Дисс, хоть на короткое время избавиться от несносного Торментира. Дисси не осуждала её за это, стараясь вести себя как можно тише, чтобы не потревожить её сон.

Стилос летал по бумаге, периодически ныряя в чернильницу. Дисси на некоторое время задумалась, давая чернилам просохнуть, отложила лист в сторону и начала рыться в других бумагах, исписанных её четким почерком. На лице её промелькнуло недовольство: нужный лист никак не находился.

— Ах ты чёрт! — Дисси обычно не ругалась, но сейчас её досада была слишком велика. — Да ведь эта часть лежит у него!

От её возгласа Эйлин немедленно открыла глаза:

— Что случилось?

— Простите, госпожа Эйлин, что я разбудила вас, — принялась извиняться Дисси. — Понимаете, я писала, хотела кое с чем свериться, стала искать лист, а найти не могла…

— Это и есть причина твоей досады? — улыбнулась Эйлин.

— Нет, то есть не совсем. Я вспомнила, что эту часть рукописи я оставила там, у господина Торментира…

— И впрямь досадно. Понимаю, что ты не имеешь ни малейшего желания идти туда, — движением руки Эйлин пресекла робкие возражения Дисс. — Не переживай, я сейчас отнесу ему лекарство и заберу твою рукопись.

Дисси принялась горячо благодарить волшебницу. После истории с кружкой, запущенной в лицо Фергюсу, никто, кроме Эйлин, не входил в комнату к Торментиру (хотя вообще-то раньше комната принадлежала Эйлин).

Эйлин осторожно приоткрыла дверь, ведущую к Торментиру, и заглянула в комнату. К её удивлению, он уже не лежал пластом на кровати, а сидел, опираясь спиной на подушки, и читал. В его тонких руках была рукопись Дисси. Лицо Торментира оставалось по обыкновению хмурым, но его уже не переполняла та бессильная злоба, которую он ещё недавно срывал на всех. Листков было немного, и Эйлин заметила, что он прочел все.

— Солус, — обратилась она к Торментиру, и тот вздрогнул от неожиданности, — я смотрю, тебе уже лучше.

— Что? Ах, да.

— Ты не возражаешь, если я заберу это? — Эйлин указала на листы в его руках. — Дисси просит их вернуть, наверное, хочет что-то править.

Торментир протянул ей рукопись.

— Если что-то и нужно исправить, то это вкус ваших с ней отваров. Здесь, — маг потряс листками, — всё в порядке.

— Я ей передам, — Эйлин забрала бумаги и вышла, чтобы отдать их Дисси.

Девочка рассыпалась в благодарностях, но Эйлин остановила поток её красноречия:

— Скажи, о чём здесь говорится?

— О вашем последнем путешествии, где вы с Фергюсом потеряли господина Торментира. И о том, как вы его вернули.

— Что ж, это многое проясняет, — пробормотала Эйлин себе под нос, и снова отправилась к Торментиру.

Тот ждал её прихода.

— Может, доктор завтра разрешит мне встать? — неуклюжая попытка пошутить говорила об определённых изменениях к лучшему.

— Если больной обещает не буянить и чашками не бросаться, — улыбнулась Эйлин.

Торментир предпочёл этого не услышать.

— Если ты вернёшь мне волшебную палочку, я научу тебя, как улучшить качество ваших с Дисси напитков.

— Ладно, — легко согласилась Эйлин. — Но сегодня тебе ещё придётся принимать невкусное пойло.

Она протянула ему чашку. Торментир принял питьё, пристально посмотрев на Эйлин, как будто видел её впервые в жизни. Возвращая пустую чашку, он заметил:

— Кристаллы отдай Нелли с Мелисом. Они ведь ждут, так?

Эйлин, давно уже не защищавшая своих мыслей, чуть не выронила чашку. А Торментир, наслаждаясь произведённым эффектом, продолжил:

— Только не говори, что не знала об их решении. А мне кристаллы уже не понадобятся.

Потрясённая, Эйлин унесла чашку. Передав её Дисси, она сказала:

— Не знаю, что ты писала обо мне, но, думаю, ты многое преувеличила. Хотя всё равно спасибо, — и, уходя, добавила, — Солусу значительно лучше, завтра он поднатаскает нас с тобой в части магических отваров.

Дисси боязливо охнула, прикрыв рот ладошкой, и решила ни под каким видом в кухне не появляться. Если там появится Торментир, то можно и миску в голову словить! А она не Фергюс, увернуться не удастся!