Глава 43

Рэйшен и Лоркан даже ухом не повели, продолжая держать брыкающегося наследника. А вот у Элины поджилки, надо признаться, затряслись. Эти ребята с мечами могут ткнуть любого из них, и никому за это ничего не будет. Впрочем, ни в кого тыкать железками стража не торопилась. Стражники стояли и словно ждали чего-то.

— Отведите нас всех к королю! — громко заявила Элина. — Он ждёт доклада.

Не говоря ни единого слова, стража двинулась к замку, держа в кольце и Белгоя, и Элину, и Рэйшена с Лорканом и принцем. Элина краем глаза глянула на распорядителя. Платок, которым тот вытирал пот, был полностью мокрым.

— Белгой, — шепнула Элина, стараясь, чтобы её не услышали стражники, — не бойся, я помогу тебе.

— Чем? — в отчаянии прошептал в ответ толстяк. — Теперь я погиб! Меня не просто выгонят с должности, но и ославят на всю Атрейю, лишат дворянского титула, поместья… Горе мне!

Элина подумала, что лучше бы он меньше воровал, тогда и не попал бы в такую ситуацию. Впрочем, теперь сама Элина могла извлечь из этого максимум пользы для себя и своих людей.

— Не паникуй, — продолжала она нашёптывать Белгою, — я помогу тебе выпутаться.

— И что попросишь взамен? — спросил наученный горьким опытом Белгой.

— Почти ничего, сущий пустяк. Ну, советом поможешь иногда, на вопросы ответишь, услугу окажешь, так, по мелочи… Я не Алгас, измены не потребую.

Белгой лишь горестно усмехнулся. Он уже чувствовал на своей толстой шее холод палаческого топора.

Вероятно, короля уже предупредили о случившемся, так что Витерий ждал в небольшой полупустой зале. Лицо Алгаса исказилось, когда он увидел отца. Принц рванулся из крепких рук Рэйшена и Лоркана, но безуспешно.

Элина несколько растерялась. Теперь она не знала, как начать разговор и объяснить Витерию, что его хотел прикончить собственный сын. Король облегчил её задачу и заговорил первым:

— Я, конечно, надеялся, что всё не так, что мои подозрения ошибочны…

— Ты вообще стал часто ошибаться, — огрызнулся принц. — Может, на покой уже пора?

— А ты хотел отправить меня в вечный покой? — с горькой иронией спросил Витерий.

— Это клевета, отец! Не слушай лживые речи этой потаскухи!

— Вот, кстати, надо её послушать. И, конечно, она вовсе не потаскуха, — поспешно добавил король, заметив, какие выражения лиц стали у Рэйшена и Элины.

Элина кратко рассказала обо всём, что случилось в саду. Рэйшен и Лоркан подтвердили это, но главным свидетелем стал Белгой. Король почему-то не поинтересовался, как Белгой попался на удочку молодого шантажиста, так что толстяк немного успокоился и даже попытался незаметно пожать Элине руку.

— Вы все… лгуны и предатели! Вы сговорились! — завопил принц.

— Да? И со стражей мы тоже сговорились? — холодно поинтересовалась Элина.

— Может быть, — дерзко ответил Алгас, — Лоркан мог это сделать.

— Но не сделал, — парировала Элина. — Я знаю, где и как он провёл всю ночь и утро. Ни с кем он не договаривался.

— Потаскуха! — выплюнул Элине в лицо наследник. — Тебе мало дроу, так ты ещё решила совратить и распорядителя, и одного из королевских порученцев!

Рэйшен крутанул руку принца, и тот жалобно захныкал, мигом прекратив ругаться.

— Алгас, — мягко проговорил король, — ты хотел побыстрее взойти на престол? А почему? Рано или поздно власть перешла бы к тебе, без всяких споров и потрясений…

— Матушка всегда говорила, что ты слишком мягок к своим людям и жестоко обходишься с южанами. Вон, Жадвиль до сих пор не утихомирен. Небось, если бы на юге в Меркале устроили такой бунт, ты залил бы улицы кровью! Дядя Квирк рассказывал, что ты насаждал так называемую законность кровью и железом!

Элина навострила уши. Похоже, маленький дурачок Алгас в эти мгновения подписывает себе приговор.

— Значит, дядя Квирк, — раздумчиво протянул Витерий. — И матушка… И в Меркале, получается, наши люди, а в Жадвиле — уже не совсем ваши.

Алгас непонимающе глядел на отца. К чему клонит этот старик?

— Сын, чему я тебя учил? Везде в Атрейе живут наши люди, везде закон должен работать одинаково, иначе в три дня ты слетишь с трона. А ты так и не научился мыслить как государь…

— Просвещённый монарх, — противным голосом протянул Алгас, явно передразнивая отца.

— Да, именно просвещённый монарх, — не обращая внимания на кривляния сына, продолжал Витерий, — а не покровитель контрабандистов и пиратов. Увы!

— Что — "увы"?! Что за "увы" такое?! — завопил принц. — Я наследник престола, ты не имеешь права причинить мне вред! Матушка пожалуется дяде, он пришлёт…

— Никого он не пришлёт. И матушка уже никому не пожалуется, — оборвал его король. — За государственную измену помнишь что полагается?

Вот тут-то принц растерял всю свою удаль и спесь.

— Отец, погоди, послушай…

Но Витерий уже не был любящим отцом, он был королём, который должен думать о благе государства. Теперь даже его голос звучал по-другому.

— У тебя больше нет отца. Я лишаю тебя права первородства и, соответственно, права наследования престола Атрейи. Отныне ты лишаешься всех титулов и привилегий.

— Ты… Ты… Ты не можешь этого сделать, — пробормотал потрясённый Алгас.

— Почему же? Я пока что король, причём живой и здоровый. У меня есть ещё дети, которые будут воспитываться иначе, а с сегодняшнего дня будут отлучены от их матери, королевы Аделисии.

Витерий говорил размеренно, и тут до Элины дошло, что он диктует эти слова, а скромный человечек в углу залы быстро строчит всё это на бумаге.

— А как же я? Куда ты меня денешь?

— Глашатаи публично прочтут эдикт о лишении принца Алгаса права первородства, а также титулов и привилегий, после чего Алгас под охраной будет препровождён в одно из дальних поместий, где проведёт остаток своих дней без права покинуть это поместье.

— Что? Что?! Ты не можешь так со мной поступить!!!

По жесту короля принца куда-то увели. Элине ещё долго слышались его гневные вопли.

— Белгой, ты тоже можешь идти.

Распорядитель не замешкался. При всей своей тучности он исчез быстро, как змея в траве.