Глава 57

Дорогу Элине заступили. Она подняла голову и огляделась: кто смеет мешать королевскому экспедитору?

— Куда-то торопишься, почтенная?

По лицу генерала Римардо змеилась холодная улыбка. Элина почуяла, что их взаимная неприязнь переросла во что-то большее, и битву, которая сейчас начнётся, Элина начинает с проигрышной позиции. За спиной Римардо маячил Сиерс, и выглядел он крайне удовлетворённым. Элина изобразила улыбку и стрельнула глазами по сторонам. Всё ясно. Пройти ей не дадут: везде стоят люди Римардо, даже позади слышались тихие шаги. Если бы не глубокая задумчивость, Элина заметила бы этих людей раньше…

— У меня дела, дар генерал, — Элина ещё улыбалась, хотя внутри у неё всё скрутилось в тугой узел, — я действительно спешу.

— Такой, как ты, спешить некуда, — подал голос Сиерс из-за спины генерала.

Элина сделала над собой усилие, чтобы не огрызнуться в ответ.

— Дара Элина, тебе придётся немного задержаться в замке, — в голосе генерала звучала неприкрытая насмешка.

— С чего бы это? — разозлилась Элина. — Отойдите с дороги, дайте мне пройти!

— Никуда ты не пойдёшь!

Элину со всех сторон обступили люди Римардо. Их оказалось больше, чем она ожидала. Лица кое-кого из них были даже знакомы.

— А что, генерал, южане Квирка уже не угрожают безопасности короля? — не удержалась от подначки Элина. — Я смотрю, ты все посты оголил, отовсюду людей снял, неужто ради меня одной?

Напускная любезность слетела с лица генерала.

— Ты, может, не поняла, что ты арестована?!

— Арестована? Я? Интересно, за что?

— Ты ещё смеешь спрашивать! — выкрикнул Сиерс. — Ты мятежница и смутьянка, тебя обвиняют в убийстве аристократа!

Римардо повернулся к своему непрошеному помощнику и злобно рявкнул:

— Заткнись!

Сиерс умолк, самодовольно усмехаясь. Элина в некоторой растерянности переводила взгляд с Сиерса на Римардо. Может, это розыгрыш? Шутка такая средневековая? Память услужливо подсунула воспоминание о том, как Руфус бурчал: "Я подам на тебя жалобу". Этот мог и подать… И нашёл же, мелкий стервец, через кого действовать!

— Вы оба понимаете, что делаете? — изо всех сил Элина старалась сохранить хладнокровие. — Король выдал мне бумагу о неприкосновенности и чрезвычайных полномочиях!

— Покажи её, — парировал Римардо.

Ответить было нечем. В последнее время Элина несколько утратила бдительность, и сейчас у неё не было при себе ни королевской грамоты, ни перстня наследника.

— Молчишь? Значит, ничего у тебя нет! Берт, Айко, взять её!

Из-за спин других солдат показались два Элининых знакомца. Не так давно она обошлась с ними довольно жестоко, так что сейчас никакого снисхождения ждать не следовало.

Элине больно заломили руки. Она, сама не зная на что рассчитывая, принялась выворачиваться из этой грубой хватки. Трещала ткань мундира, хрустнуло плечо, но Элина продолжала яростно бороться за свою свободу. В какой-то миг ей показалось, что ещё немного, и ей удастся вырваться. Однако солдат вокруг было достаточно, и они поспешили на помощь Берту и Айко. На Элину посыпались удары один за другим.

— Слабаки! — шипела Элина сквозь зубы. — Ничего не умеете!

По сравнению с принцем-убийцей Имраином, который выбил ей зуб, сломал рёбра и довёл до состояния загнанного животного, эти ребята и впрямь выглядели бледновато. Зато их было много, и один из ударов обрушался на висок Элины…

Лонваль наблюдал за этой сценой, стоя в одном из боковых замковых коридоров. Он знал, что Руфус добивается ареста Элины, но не ожидал, что это будет выглядеть так пугающе. Всё-таки он был ещё молод и не слишком испорчен придворной жизнью. Он мечтал заполучить Элинину команду в своё распоряжение, но сейчас, слыша глухие удары по её телу, непроизвольно морщился.

А когда Элину без сознания волокли по полу, Лонваль с ужасом подумал, что всё это придётся рассказать Рэйшену, а уж он… Неожиданно молодой человек встретился взглядом с Руфусом. Тот стоял напротив, прижимаясь спиной к ледяной каменной стене, и с каким-то нездоровым любопытством наблюдал, как несколько крепких мужчин расправляются с одной женщиной.

Наконец шум стих, Сиерс и Римардо проследовали за солдатами, и Лонваль разомкнул губы:

— Руфус, как ты объяснишь это своим?

— Каким своим? — злобно ощерился в ответ баронский сынок и стал похож на себя прежнего, того парня, что приехал из Жадвиля, и заносчиво поглядывал на окружающих.

— Ну, экспедиторам.

— Они мне не свои. Я вообще не собираюсь к ним возвращаться. Я перехожу на службу к генералу Римардо.

— А как же твоя мать?

— О ней позаботились, — гордо ответил Руфус. — Белгой предоставил ей покои в замке.

Руфус умолчал, что Белгой хотел увидеть в этих покоях совсем другую женщину и был страшно разочарован.

— Тебе её не жалко?

— Кого? Матушку мою?

— Да нет, — досадливо отмахнулся Лонваль, — Элину.

— А чего её жалеть? — удивился Руфус. — Она моего отца не пожалела, так что сейчас получает по заслугам.

— А когда ты в Рудном Стане зелья дровского напился, ты к кому побежал за помощью?

— Здесь не Рудный Стан, — снисходительно заметил Руфус, — и такая помощь мне больше не понадобится.

"Отвратительный, неблагодарный тип! Прав был отец, нечего с таким знакомство водить", — думал Лонваль, покидая это злосчастное место. Прежде, чем принести экспедиторам дурные вести, нужно было посоветоваться с отцом. Расстановка сил в замке менялась на глазах, и Лонвалю требовалась подсказка.

Весть об аресте королевской "любимицы" довольно быстро разлетелась по замку. Кто-то сожалел, кто-то злорадствовал, но большинство в недоумении качало головами. Квирк, услышав такие вести, попросту оторопел.

— Ты что-нибудь знаешь об этом? — повернулся он к своей жене Шайлих. — Может, Витерий что-то упоминал при тебе?

Шайлих покачала головой. Ни о чём подобном король не говорил. Вообще, этот разговор был неприятен красавице-южанке. Стареющий король, который должен был потерять голову от Шайлих, не слишком высоко ценил её общество. Он предпочитал беседы наедине с этой безродной выскочкой. А теперь почему-то велел её арестовать, наверное, она сболтнула что-то лишнее. Впрочем, Шайлих недолго задавалась этим вопросом. У неё были дела поважнее: сегодня она собиралась посетить ювелирные лавки в самом дорогом районе Глорка.

Квирк, не обращая внимания на жену, продолжал размышлять. Витерий дал Элине неслыханные полномочия, даже фамильный перстень у наследника Алгаса отобрал и на время вручил Элине. Ну, хорошо, пусть она чем-то прогневала своего короля. Но довести дело до ареста?! И Витерий, что бы о нём ни говорили, всегда помнил добро, а Элина со своим дроу не дали ему отведать отравленного вина. При этой мысли Квирк вздохнул. Ах, Алгас, Алгас, мой нетерпеливый племянник, ты разрушил то, что сплеталось вокруг твоего отца много-много оборотов… Стоп! А что будет с королевскими экспедиторами, бывшими наёмниками и головорезами? Как король мог забыть об этом? Квирк решил немедленно отправиться к дорогому родственнику и спросить его об этом.

— Куда это ты собрался? — поинтересовалась Шайлих, которая прихорашивалась перед зеркалом.

— Побеседовать с Витерием. Не желаешь присоединиться?

— Нет, — капризно надула губки Шайлих. — У меня другие планы. Уж в ювелирных лавках Глорка поинтереснее будет, чем на приёме у этого своенравного старика! Я…

Дальше Квирк даже слушать не стал. Пусть Шайлих идёт куда хочет, а он навестит Витерия. Немедленно!