Глава 22

Гри по праву гордился собой. Чтобы попасть в замок короля, ему пришлось пройти очень жёсткий отбор. Играть и петь на королевских празднествах позволили ему и ещё нескольким очаровательным юношам с сильными голосами и оригинальным репертуаром. Гри подозревал, что, если бы не те песни, которым его научила Элина, не пробраться бы ему в королевский пиршественный зал.

Подвыпившие мужчины в этом зале любили слушать залихватские песни про рыцарей, про войну, про покорение гор. Воображали себя героями, хорохорились друг перед другом и перед женщинами. А женщины, как водится, просили нежные баллады о любви. Гри почувствовал укол совести. Нехорошо всё получилось и с Полли, и с дарой Элиной. Где-то они теперь? Уехали к Синим Горам и исчезли.

Что-то говорил королю казначей, почтенный пожилой дяденька. Гри он нравился, потому что он всегда был вежлив и любезен. Сейчас он выглядел встревоженным, а король лишь отмахивался от него, улыбаясь. Конечно, королю можно улыбаться! Экую красотку он себе отхватил, и плевать, что это жена его гостя, родича какого-то. Кто ж королю запретит? Красотка тем временем призывно улыбалась молодому барду. Гри уже начал опасаться, что эта красавица Шайлих подведёт его под расправу, но королю было, похоже, наплевать и на Шайлих с её взглядами, и уж тем более на какого-то певца.

Зато королевский родич, Квирк, глянул на Гри очень внимательно. Этот всё примечал и, небось, каждое слово, сказанное за столом, запоминал. Гри сделалось не по себе, особенно когда он вспомнил, что южане вначале пускают в ход свои ножи, а только потом думают, было ли это нужно. А уж во взгляде Квирка читалась явная неприязнь к Гри. Да что ж такое?! Что он, Гри, сделал этому живодёру?! Молодой человек умолк, скомкав концовку песни. Никто из публики не возражал, все ловили каждое королевское слово. Даже взгляд этого Квирка потеплел.

Известия от дары Элины?! Королю? Гномьей почтой?! Шайлих продолжала умильно глядеть на Гри, но тот уже не видел её лица. Он напрягал свой тонкий музыкальный слух, чтобы расслышать, о чём толкует король.

— Никого не потеряли, только приобрели, — бодро сказал Витерий.

Никого не потеряли! Гри выдохнул и простецким движением утёр пот со лба рукавом. К счастью, никто не обращал внимания на манеры барда, только прекрасная Шайлих сморщила свой хорошенький носик. А кого же они приобрели там, в Синих Горах? Ах, это, наверное, Рэйшена выдернули из какой-то очередной каши, которую он же и заварил.

Гри, крепко прижимая к груди свою бесценную читарру, задумался о том, можно ли будет невзначай подойти к Элине здесь, в замке, спросить… О Полли. Гри даже не пришло в голову, что, как только гости уедут, его самого выставят из замка восвояси. Или он не сможет встретиться с Элиной. Или она не захочет с ним говорить. Нет, такого не должно случиться. В конце концов, она велела не приходить в её дом, а про зáмок разговора не было!

Гри приободрился и принялся наигрывать какую-то разудалую мелодию, а потом спохватился, что эта та самая песенка про барона с баронессой, за которую его хотел изловить Руфус-младший. Впрочем, здесь никто этой истории не знал, да и песенки тоже, так что весёлая музыка без слов развлекла высоких гостей.

Прекрасная Шайлих даже начала притопывать под столом туфелькой, но никто из кавалеров не захотел танцевать. Шайлих подумала, что сидеть среди унылых старикашек — лишь попусту тратить свою жизнь. Для чего ей, Шайлих, красота, если вокруг не вьются воздыхатели, не делают комплименты, не дарят подарки, не стремятся прикоснуться хотя бы к краешку рукава? Её муж вовсе не был стариком, но сейчас, в состоянии раздражения, Шайлих сочла, что он ничем не лучше казначея — самого старого из этих стариков!

* * *

К концу дня Элинин отряд был взбудоражен сверх меры. Была выдумана тысяча объяснений, что именно затеяли гномы, и все были феерически глупыми и жуткими. Все по очереди бегали к Элине, чтобы убедиться, что гномы не затевают какое-нибудь побоище. Элину не удивило, что трусоватый Руфус на грани истерики выспрашивал:

— А ты уверена? Это точно? Они сами тебе сказали, да?

Но когда Мадог и Меуриг явились примерно с таким же вопросом, Элина злобно рявкнула на них и выставила за порог. "Лучших парней казармы" это, как ни странно, успокоило. Раз начальство орёт и ругается, значит, всё идёт как обычно.

Элина плотно закрыла за ними дверь, а сама со стоном рухнула на кровать.

— Эли, да что ты, в самом деле, — Рэйшен понимал, что, раз она в таких расстроенных чувствах, то на утехи вряд ли стоит рассчитывать, — они просто дурят тебе голову от безделья, выдумывают не пойми что!

— А почему, когда мы выбрались из пещер и тащились по этому клятому лесу, никто не выдумывал всякую чушь?! Руфус вообще мечтал, как донесёт на меня королю, как меня будут судить… А сейчас прибежал, чтобы я сопли ему подтирала и успокоила, что гномы не собираются нас убивать! Кстати, я ведь не знаю, может, и собираются…

— Эли, — Рэйшен был само терпение. Чего только не сделаешь ради своей женщины! — Если бы собирались, то мы бы уже с тобой тут не разговаривали. Признайся, что у наших хозяев была тьма возможностей. Могли отравить всех за первым же ужином…

— Дроу почти невозможно отравить, гномы это знают. И меня сложно, — хитро усмехнулась Элина. — Людей бы отравили, а с вами что делать?

— Прирезали бы во сне. Ладно-ладно, гномы такого не любят, но с нами иначе нельзя. И вообще, ты же с Хагеритом говорила о банке… о Жадвиле… Гномы — ребята деловые, любят они золото-серебро, торговлю всякую. Короче, как ты. Поэтому ты так легко с ними общий язык находишь. Кстати, не слишком ли многим гномам ты пообещала банк в Жадвиле?

— М-м, по-моему, троим. Это немного.

— Это же не друзья, а конкуренты.

— Вот и славно. Три основных банка с филиалами на Жадвильское баронство — это совсем немного. Если разумно повести дела…

Рэйшен был доволен. Больше от него ничего не требовалось. Элина о торговле, банках и пошлинах могла мечтать очень долго. И после таких мечтаний она всегда была в прекрасном настроении. Дроу придвинулся к ней поближе, сдерживая довольную улыбку.