44. Исчезновение

— Прежде всего, чем давать комментарии к последним событиям, произошедшим в Альбурге, хочется развеять слухи, — Габриель сделал паузу, акцентируя сказанное, и сосредоточенно посмотрел на зрителей. — Слухи о том, что будто виртуальную сеть взломали, а в Интернет попали мои визуальные образы, которые спроецировали в виде голограмм, беспочвенны. Это только слухи. Никаких голограмм не имело место быть и виртуальную сеть, как заверили специалисты, не атаковали хакеры. Мои три образа реально существуют. Их появление обязано научным достижениям. В подробности я не буду вдаваться. Это и физика, и химия, и биология и так далее. Поставленная цель перед науками — это создание клонов, которые естественно, действовали бы автономно, но сохраняли целостность моей личности, то есть не вступали друг с другом и со мной в конфликт. Опыт завершился успехом. Так что три мои копии, что находятся на разных концах Земли, это есть я. Это не голографическая проекция.

Картинка на экране сменилась. Вместо спокойно говорящего Антихриста возник геометрический объект черного цвета, на вершине которого лежал серо-зеленый ящик, тревожно мигающий разноцветными огоньками. В центре ящика мерцал небольшой экран.

— Перед вами ядерная бомба, — выплюнул фразу маршал Зиг за кадром. — Она находится в выставочной галерее центрального здания Альбурга. Ее заряд может стереть с поверхности земли целый мегаполис.

— Спасибо, маршал, — проговорил Габриель и вновь появился на экране. — Бомбу пронесли в город подземники, но удачно проведенная операция позволила нам обойтись без жертв. Бомба обезврежена. Виновник диверсии Филипп Мозес пойман и будет казнен. И последнее. Данную передачу вы смотрите в записи. Трансляция же публичной казни диверсанта смотрите по всем центральным каналам в прямом эфире. Спасибо за внимание.

Кадр ушел в затемнение и через пять секунд был показан общий план центрального здания Альбурга. Вид транслировался с летающего дрона. Внизу у подножия строения копошилась серая масса демоноидов. Дрон сделал полукруг, обогнув черную башню, стал снижаться. В объектив попала нижняя часть строения, изуродованная черным зевом прохода. Был он непропорционально велик и напоминал щербатое отверстие оставленное пулей, только отверстие оказалось диаметром в человеческий рост. Перед зевом располагался язык подиума, выстой полтора метра. Толпа демоноидов в ожидании облепила подиум со всех сторон. В других городах перед гигантскими уличными экранами застыли люди, наблюдая ту же картину, что и жители Альбурга.

Внимание было приковано к черному проходу. Через пару секунд появилась серая фигура Антихриста. Она будто была облеплена тьмой зева. Габриель сделал несколько шагов вперед. Его фигура обрела цвет, остановилась, электрические разряды забегали по телу Санчеса. Он осмотрелся и вышел на авансцену подиума. Антихрист поднял руки, хотя призывать к тишине не было смысла, все и так внимательно смотрели и ждали, что случится дальше.

Пол позади Габриеля опустился вниз, оставив после себя черный вытянутый провал метра три длиной. Из темноты что-то заурчало, и гладкая платформа, поднявшись из глубины, закрыла провал, немного приподнимаясь над подиумом. К платформе был привязан Филипп. Он не шевелился.

Антихрист опустил руки и, обойдя платформу, встал за ней. Молнии перестали бегать по телу Габриеля. Он посмотрел на Филиппа. Взгляд медленно скользнул от головы до ног жертвы. Голова жертвы была жестко притянута ремнем. Руки и ноги на сгибах также обездвижены путами, а корпус Филиппа крест-накрест пересекали веревки. Взгляд Антихриста медленно вернулся к голове пленника.

— Что ж Мозес, — проговорил Санчес. — Я упустил твоего деда, но ты дань вернул.

Филипп посмотрел на Габриеля как на безумца. В глазах Антихриста не было ничего человеческого. Они не оказались страшными, пугающими, в них просто не теплилась жизнь, будто смотрит на тебя неизвестно кто, даже не зомби, а существо, имитирующее человека, существо, что бездарно подражает жизни. Антихрист, находясь в этом мире, казалось, случайно попал в него, словно черное семя из мертвого космоса свалилось на Землю и проросло.

Существо наклонилось за платформу и выпрямилось. В руках Габриеля оказался большой топор с длинным топорищем. Зачем это подражание средневековью? Даже не подражание, а глумливая маска, пытающаяся стать лицом.

Первые удары пришлись на ступни. Антихрист нанес удар так, что путы у щиколоток лопнули.

— Я освобождаю тебя, — с безразличием сказал палач. — Раньше я мечтал о бессмертном теле для каждого человека, чтобы душа ни при каких обстоятельствах не могла покинуть тела, чтобы пытка физическая длилась вечно, но ученые не смогли запереть душу в грудной клетке. Они оказались бездарями. Больше всего я боюсь, что ты умрешь от болевого шока.

Эту речь Антихрист прошептал Филиппу, наклонившись над ухом, словно молитву над умирающим человеком: монотонно и заучено. Филипп понял, что произошло. Ему вкололи сильнодействующий обезболивающий препарат. Он ощутил боль, но ощущение оказалось вялым и размытым, будто неясный укус комара. Ты почувствовал укус и тебе всего лишь некомфортно. Филипп видел свою боль со стороны, как видишь дно неглубокого озера сквозь мутную воду. Дно есть, но оно призрачно, и ступить в него и вглядеться опасаешься, ибо думаешь об обмане зрения.

Следующие удары пришлись на коленные сгибы. Филипп увидел сквозь пелену занесенный топор испачканный кровью. Сознание спуталось. Ему показалось, что он заметил, как из-под лезвия разлетелись в разные стороны мелкие осколки костей и красные брызги. Не верилось, что это кровь.

— Я разочаровался в людях, — прошептал Антихрист. — Раньше я был наивным и глупым богом. Теперь я стал умнее и теперь удивляюсь вашему подземному богу, которому вы молитесь. Я думаю, почему он не разочаровался в вас? Или, может, разочаровался? И пустил всю историю на самотек? Наверно, так. Демоноиды — раса, достойная жить на этой планете. Не вы. Они хотя бы не сомневаются и не испытывают чувств.

Третья серия ударов. Запястья и локтевые сгибы. Филипп ничего не видел и почти ничего не слышал. До его слуха доносились голоса демоноидов, которые облепили подиум. В голосах была заинтересованность ученых-естествоиспытателей, расчленяющих лягушку.

Антихрист собрал отрубленные части и небрежно бросил в толпу собравшихся зрителей. Никакой реакции. Голоса прозвучали также заинтересовано и ровно.

Последними неспешными движениями Габриель отрубил торчащие обрубки рук и ног и отправил их в толпу: поддел остатки топором и бросил поочередно каждую часть.

— Вот и все, — машинально проговорил Антихрист. — Казнь окончена.

Он не испытал радости от процедуры. Ничто не шевельнулось внутри: ни злоба, ни ненависть к Филиппу. Габриель заглянул внутрь себя и четко увидел каменную пустыню освещенную холодным лиловым солнцем. Пустыня была усеяна странными камнями. Массивные, они выделялись на мертвом пейзаже и немного оживляли его. Камни напоминали формой яйца с крупными трещинами.

Антихрист занес топор. Филипп оказался без сознания, но еще жив. То ли болевой шок все-таки сделал свое дело, то ли доза обезболивающих лекарств оказалась неправильно рассчитана и пленник раньше времени отключился. Он должен находиться еще в сознании, и видеть окровавленное лезвие. В голове Антихриста возникла картинка на долю секунды: гильотина. Французская революция. Кого-то ведут на публичную казнь. Голову помещают в круглый проем. Четверть секунды — и все кончено. Но что испытывает человек в эту четверть секунды? И живет ли голова после отсечения от тела? Эти вопросы бездумно проплыли перед Антихристом. Топор опустился. Голова Филиппа скатилась с платформы и будто сама отправилась к демоноидам, но остановилась почти на самом краю подиума.

Габриель бросил топор на платформу, подошел к голове и спихнул ее вниз.

Он бросил взгляд на собравшихся, стал изучать их, словно впервые увидел этих существ из параллельного мира.

Далее случилось то, что не могли потом объяснить ни демоноиды, ни люди, оставшиеся на поверхности. Подземники же были в недоумении, не обнаружив ментального следа Габриеля.

Лицо Антихриста исказила гримаса ужаса, глаза смотрели вперед слепо, но в тоже время зряче, словно что-то рассмотрели важное. Тот, кто стал свидетелем этого странного поведения, заметили, что Габриель глянул внутрь себя. Так показалось. Санчес метнулся к другому концу подиума, но невидимая стена не дала упасть ему. Антихрист ударился обо что-то, его отбросило к платформе, он встал, побежал к противоположному краю с тем же выражением лица, махая руками. Габриель вновь остановился на самом краю. Он не видел ничего перед собой, он махал руками, будто цеплялся за воздух, изображая падение. На самом деле, Антихрист действительно видел перед собой влажные стены глубокой ямы, вонзал пальцы в мягкую почву, хватался за корни, но все равно падал. Он не замечал Альбурга с его небоскребами, не замечал застывшей в недоумении толпы демоноидов.

Антихрист метался по подиуму. Агония продолжалась долго. Наблюдавшие потеряли чувство времени: может час, а может несколько минут длилось беснование. Правитель Земли бегал в ужасе из стороны в сторону. Заметили, что тело его истончилось. Оно стало полупрозрачным, но продолжало исчезать, пока полностью не растворилось в воздухе. Остальные три его клона в других частях света постигла такая же участь. Кто-то видел это завораживающее и пугающее зрелище. Двух клонов видели точно. Третий клон потом искали, но не найдя, посчитали, что с ним случилось то же самое. Лилит пропала, и не стало праздников прославления вечного женского начала. Правда, много месяцев спустя после исчезновения Антихриста, появлялись самозванки внешне очень похожие на мать Габриеля, но ни одна из них не смогла справиться с ролью богини всеобщего сладострастия. Тогда и прокатилась волна самоубийств — на этот раз последняя — покончили с жизнью те, кто не сумел преодолеть тоски по безвозвратно ушедшей богине.

Экраны, транслирующие публичную казнь, погасли. Появилась надпись, предупреждающая о профилактическом осмотре и в конце — слова с извинениями.

Обод и ступица, что скрепляли спицы государственности Антихриста, исчезли. Колесо истории вовсе не попало не в ту колею, или покатилось обратно, оно просто прекратило свое существование. Истории не стало. Ментальная сила Антихриста, что держала человечество в относительном порядке, исчезла. Начался хаос, которого не знали при Габриеле Санчесе.