Гроб моей мечты

Каждый раз, когда силы меня покидают, и я готов сдаться, я вспоминаю про свою мечту, и, стиснув зубы, иду дальше. Столько раз я был готов бросить все и вернуться к обычной жизни, но путь назад был отрезан. Я спалил все мосты, и мне ничего не остается, кроме как идти вперед.

«Я целеустремленный… Я никогда не сдамся, ведь я достоин своей мечты…» — говорил и продолжаю говорить себе я каждый раз, когда чувствую хотя бы секундные сомнения в собственных силах. И успех преследует меня, ведь я знаю, чего я хочу от своей жизни. У меня есть великая мечта, которой я без остатка посвятил свою земную жизнь.

А мечтаю я о шикарных похоронах. Да-да, вы не ослышались.

Я, как наяву, вижу этот торжественный день. Четко визуализирую каждую деталь этой величественной процессии.

Гигантский зал бледно-желтого цвета, с широкими колоннами выстой в несколько этажей, со скользким мраморным полом и огромными хрустальными люстрами. Торжественно играет орган, прекрасная траурная мелодия вызывает возвышенную боль. Зал переполнен богатыми и знаменитыми людьми, на лицах которых читается великая скорбь. Люди не помещаются в зале, многие из них прощаются со мной с балконов, нависающих над залом на уровне второго и третьего этажей.

Из высокого окна с золотыми рамами струится тихий умиротворенный свет. Он освещает мой огромный гроб, изготовленный из платины и щедро обрамленный изумрудами и рубинами. Внутри мой самый дорогой в мире гроб оббит красным шелком. Голова моя покоится на большой подушке. Золотыми нитями на ней вышит мой портрет, с обратной стороны значится:«В добрый путь, дорогой Джон».

Столько раз я пытался найти нечто подобное, обращался в салоны ритуальных услуг и пытался объяснить, чего именно я хочу. Продавцы любезно предлагали мне миллионы вариантов, но ни один из них не пришелся мне по душе.

— Слишком приземлено, — морщился я и гордо покидал очередной салон.

Что они о себе думают, предлагая мне такие жалкие варианты гроба, не отвечающие моему будущему статусу? Один глупый продавец бесстыдно предложил мне гроб из красного дерева с большим рубином на крышке. Какая жалость… Как ему не хватило наглости предложить мне вообще обычный деревянный гроб, в который укладывают серость мира сего? Людей, которые не заработали себе даже на то, чтобы их достойно проводили в мир иной.

Люди, беспечно относящиеся к своим будущим похоронам, вообще вызывают у меня презрение. Они тратят свою жизнь на дела, а ведь часы тикают, смерть неумолимо дышит им спину. А они даже не думают остановиться, оглядеться по сторонам и задуматься над своей жизнью. Каждый день дает им столько возможностей, а они отметают их, предпочитая влачить однообразное существование, чтобы, в конце концов, быть уложенными в обычный гроб и быть присыпанными самой обычной землей.

«Вот и умер очередной человек, который ничего не значил в этом мире», — подведут итоги люди и поставят венки над могилой умершего. Расстроенные родственники будут скорбить по нему несколько дней, а затем продолжат жить дальше.

Я тоже раньше был таким, как все они. Лишь иногда в моем сознании мелькала мысль о том, что я достоин большего, но такие вспышки случались редко. Обычно я был слишком занят повседневной возней.

Однажды волей судьбы в мои руки попала книга Сверхуспешного Джека «Триллиардер за Полсекунды: разжеванная и переваренная инструкция к тому, как умереть успешным». Автор книги словно читал мои мысли. Он стал моим гуру.

«Ты хочешь жить и умереть, как все? Неужели в тебе не осталось ни капли гордости, ни капли самоуважения? Все достижения измеряются величием твоей смерти: если ты прожил недостойную серую жизнь, тебя и похоронят столь же жалко и убого. Великая жизнь всегда в почете: о ней плачут, на ее проводы тратят миллиарды».

Благодаря этой книге я знаю себе цену, и я хочу самую дорогую похоронную церемонию в мире. Уже три года я на верном пути к своей мечте, ни дня с тех пор я не прожил зря.

Ради своей мечты я жертвую многим, но однажды это окупится. Я уже год не навещал свою старушку-мать. Полтора года назад я бросил свою девушку Алекс, с которой жил вместе пять лет. Она не одобряла моих устремлений, отговаривала меня от моего плана, не понимая, что в нем вся суть моей жизни, и что я никогда не стану таким жалким, как прежде.

— Я хочу иметь нормальную семью, завести детей, — не раз говорила она с укором.

Алекс мечтала о маленькой жалкой свадьбе, недостойной нашего уровня. До ее глупенькой головы никак не могло дойти, что стоило бы ей потерпеть всего лет двадцать, пока я не заработаю свой десятый триллион, и я смог бы подарить ей самую роскошную свадьбу в мире. Я обеспечил бы шикарными похоронами не только нас, но и наших будущих детей, внуков. Я бы сделал так, чтобы наш род имел достойные похороны на многие поколения вперед.

До последнего я надеялся, что Алекс вернется ко мне, как только узнает о том, чего я достиг после нашего расставания. Мое состояние увеличилось втрое, я купил себе огромный дом на побережье океана. Мы могли бы счастливо проводить в нем мое свободное время и разделять сладкие минуты моего, нашего успеха. Она бы гордилась мной. Я бы простил ей то, что она не верила в меня и готова была променять мою любовь на обычную мирскую жизнь.

Но вчера я узнал, что моя бывшая любовь вышла замуж и недавно разродилась двойней. Я чуть не помер со смеху, когда узнал, кого она предпочла мне. Она вышла замуж за учителя. Какая жалость… Что даст ей этот жалкий учитель? Неразгребаемую гору неоплаченных счетов и ипотеку на пятьдесят лет? Ее дети будут учиться в самой обычной государственной школе, мать будет подвозить их туда на дешевой подержанной машине, и закончится их жизнь тем, что они позорно будут погребены под землей в простом деревянном гробу.

Мне искренне жаль Алекс и ее выбор. Тысячи женщин мечтают занять место рядом со мной, вдохновлять меня на успех, а эта глупышка кормит своих близоруких детей обычным грудным молоком и качает их в нелепой деревянной колыбели, в то время как наши дети были бы усыпаны золотом, стоило бы ей лишь только немного подождать…

Впрочем, дело даже не во времени. Она ушла из принципа, так и не пожелав смириться с тем, что я уже не тот наивный дурачок, которым был раньше. Она пыталась прогнуть меня, заставив сделать выбор между моим величием и прежней скучной жизнью с ней.

Увы, Алекс была слишком простой для меня. А я достоин самой роскошной женщины, той, которая бы оценила всю мою исключительность.

Моя будущая жена будет идеальной. Я вижу ее, в горе склонившуюся над моим гробом. Это высокая вдова с тонкой талией и шикарной задницей. Длинные локоны ее черных волос свисают из-под траурной шляпки над моим великим трупом. По щекам ее стекают хрустальные слезы, прозрачные капли капают на мое счастливое мертвое лицо. На ней будет черное платье, вышитое золотом, с глубоким декольте, обнажающим ее огромный упругий бюст. Это платье сексуально сидит на ее теле, подчеркивая все достоинства ее роскошной фигуры. По полу волочится длинный черный подол. Это платье она выберет, еще пока я буду жив, ведь я обязательно захочу увидеть, как будет выглядеть моя жена на моих похоронах — это очень возбуждает. Перед самой смертью я подарю ей бриллиантовое колье, которое под заказ сделает один из самых именитых ювелиров мира.

Каждая из многочисленных вип-персон, пришедших проводить меня в последний путь, будет с завистью пожирать глазами мою чудесную вдову. Но она до конца своих дней будет хранить мне верность, ведь больше ни один мужчина не стоит даже ее взгляда. Я составлю такое завещание, по условиям которого она лишится права наследования моего состояния в случае, если после моей смерти у нее возникнет хотя бы мимолетное увлечение другим мужчиной. Ибо для меня, ее будущего покойного мужа, любое внимание к другому мужчине с ее стороны было бы неслыханным оскорблением, неизгладимым пятном на моей светлой памяти.

Но нет, моя женщина будет меня боготворить. У нее и в мыслях не будет подумать о ком-то другом, ведь я выберу для себя умную женщину, не то, что эта дурочка Алекс…

Однако выбором супруги я займусь позже. Сейчас я слишком занят тем, чтобы возвеличить свою персону, увековечить ее в памяти народов и сделать достойной самых роскошных в мире похорон.

В предвкушениях своей прекрасной похоронной процессии, однажды я надел свой Успешный Костюм и приехал в именитый ритуальный салон, самый дорогой в этом городе. Именно в этом костюме я хотел бы себя похоронить. Пускай этот костюм стар и стоит копейки по моим нынешним запросам, но это самый дорогой костюм в моей жизни. Ради этого костюма я взял в долг несусветную на те времена сумму денег и отправился заключать рискованную сделку. Я верил, что этот костюм принесет мне удачу, в нем я уже чувствовал себя успешным и нисколько не сомневался в себе.

Чтоб не спугнуть удачу, я больше ни разу его не надевал на деловые встречи. Все это время он покоился у меня в шкафу. Уже тогда я понимал, что только этот наряд я смогу надеть на собственные похороны. Лишь в предвкушении этих самых похорон я иногда надевал его на себя и любовался в зеркало. «Интересно, как будет выглядеть в нем мой будущий труп?». Я верю, что смерть моя будет счастливой и безболезненной. Это будет радостное завершение моей жизни, финальный аккорд, который прозвучит во славу совершенства.

И вот, будучи одетым именно в этот Успешный Костюм, я нашел нечто похожее на Гроб Моей Мечты. Это был шикарный огромный гроб, белоснежно-белый, уютный, воплощающий все торжество и ужас смерти великого человека. Я бы лишь изменил материал в пользу платины более высокой пробы и добавил бы на крышку гроба более крупных драгоценных камней. Но все остальное в нем было идеально, из него, казалось, струился ангельский свет, манящий меня в загробный мир.

«Погоди ты, смерть, я еще не заслужил тебя, — улыбнулся я и полностью залез в гроб. — Мы с тобой встретимся немного попозже, а пока что я немного помечтаю». Предвкушение торжества собственных похорон накрыло меня с головой. Я закрыл глаза и, подложив руки под голову, погрузился в сладкие грезы. Этот мир создают мечтатели, и я отдался своей мечте.

Вы можете спросить меня, зачем я, молодой и амбициозный человек, трачу столько времени на подготовку к тому торжеству, которое состоится еще так нескоро? И я отвечу вам, что именно прикосновение к Мечте дает мне небывалую энергию и силы, чтобы добиваться своих промежуточных целей. Лелея свою фантазию, ежедневно уделяя ей несколько часов своего времени, я сокращаю до нуля любые колебания и сомнения в своем успехе.

… Моя похоронная процессия будет тянуться по улицам города сотнями длинных черных лимузинов… Жена и дети будут ехать в первой машине, следом за ней будет следовать карета, запряженная черными лошадьми. В карете несколько скрипачей будет играть реквием по мне. Далее последуют машины с родственниками, политиками и знаменитостями, пришедшими со мной проститься.

О моей смерти будет скорбить весь мир, миллионы людей разных вер и национальностей на тысяче языков будут молиться за меня и мою душу своим Богам. По всему миру будет объявлен сорокадневный траур… Мои похороны будут транслироваться на всех национальных телеканалах. Мир замрет в печали и будет долго отходить от великой потери в моем лице.

Сам Папа Римский приедет благословлять меня в последний путь, Президенты всех стран выскажут моей семье свои соболезнования. Жена пригласит на эту церемонию мои любимых музыкантов, если, они, конечно, доживут до дня моей кончины…

Мое тело отвезут на самое знаменитое кладбище, я буду увековечен в памяти среди самых известных людей всех времен. Меня похоронят в просторном склепе, который одновременно смогут посещать до тысячи человек. На гранитовых стенах моего склепа будут написаны молитвы, посвященные моему Ангелу-Хранителю. Я уже вижу, как убитые горем люди приходят в мой склеп и зажигают свечи. Рядом с ним будет построена маленькая церковь; для круглосуточных молитв за мой упокой в эту церковь будут наняты два посменных священника.

— Джон, — прервал полет моей фантазии голос консультанта.

«И кто это помел назвать меня по имени? Обычно работники подобных салонов сходят с ума от волнения, стоит лишь мне высказать им свои пожелания по поводу гроба, и обхаживают меня по-рабски учтиво».

Я сделал вид, что не услышал его. Возможно, голос обращался и вовсе не ко мне, а, к примеру, к коллеге по салону. Но этот консультант проявил необычайную наглость, начав теребить мое плечо. «Что за придурок, его сегодня же уволят, я клянусь», — разозлился я и разомкнул глаза.

Надо мной нависло знакомое лицо, я пытался понять, откуда я его знаю. В отличие от всех прочих лиц, которые я видел в подобных заведениях, в этом лице я узрел не уважительный страх и услужливость, а боль и сожаление.

«Это же Рон», — осенило меня. С его помощью я вылез из гроба и уставился на него с недоумением. Мы с Роном вместе учились в колледже, он был самым лучшим студентом. Все пророчили ему магистратуру, аспирантуру, диссертацию и блестящую карьеру ученого, я даже шутил, что жду приглашения на вечеринку, посвященную вручению Рону Нобелевской премии.

— Что ты делаешь в этом салоне? — спросил я, поправляя свой костюм.

— Работаю, — тоскливо ответил он, окинув меня полным смирения взглядом.

— Постой, а как же карьера ученого? Ты ведь ходячий гений! — впервые я был исполнен жалости. Обычно люди внушали мне презрение, но Рон был одним из немногих, кого я искренне уважал. Представить его работником салона ритуальных услуг, обычным продавцом, я никак не мог.

— Не сложилось, — коротко ответил он, пожав плечами. — Кое-что произошло, и это изменило весь мой мир. — Излагать подробности он не желал. Он поморщил лоб от неведомых мне воспоминаний и, пересилив себя, сказал. — Да ладно, не обо мне сейчас речь. Сколько тебе осталось?

Джон смотрел на меня, как на будущего покойника. Мне стало стыдно. Я ведь еще не собирался умирать. Моя жизнь складывалась как нельзя хорошо, а смерть предвещала еще более радостное событие. Но это будет еще не скоро…

«Я не заслужил соболезнования! Что за ерунда? Это он заслуживает сочувствия вместе со своей неудавшейся жизнью…» — подумал я. Но расспрашивать ничего не стал, чтобы, случаем, не причинить Рону боль. Наверняка, он итак чувствует себя никчемно, растрачивая свой блестящий ум на обслуживание будущих покойников.

Я посмотрел в его грустные глаза и солгал:

— Врачи говорят, что мне осталось жить полгода.

Я не знал, зачем я соврал. Мне захотелось срочно выйти из салона, чтобы больше не видеть его сочувствующих глаз.

— Прости, я пойду, — я сделал вид, что тороплюсь, и поспешил к выходу.

— Вы что-то выбрали, сэр? — услышал я за спиной голос продавца, который дежурил у самого выхода.

— Нет, — буркнул я.

— Будем рады видеть Вас снова, мы устроим Вам лучшие похороны, — продавец натянуто улыбнулся.

Я даже не удосужил его взглядом в спешке поскорее выйти на улицу.

«Почему встреча с Роном так меня задела? Я ведь не виноват, что он неудачник, — думал я по пути домой. Мой водитель поглядывал на мое угрюмое лицо; наверняка он с опаской ожидал, что попадет под раздачу, как это иногда случалось. Я же, вопреки его ожиданиям, всю дорогу молчал, уставившись в окно. — В конце концов, это его выбор — умереть недостойно. Он вполне мог бы быть на моем месте и выбирать себе гроб хоть из магмы. А он решил слиться с толпой».

Я так и не смог выбрать Гроб Своей Мечты. Тот гроб, который я видел в салоне, где встретил Рона, был идеален. Но воспоминания о той встрече до сих пор меня душат, мне даже стыдно, что я соврал ему и до сих пор не умер. Я боялся снова встретиться с ним, но дело даже не в этом. Закажи изготовление подобного гроба, я бы получил вместе с ним стойкое чувство вины и тупой боли. А я хочу уйти из этой жизни счастливым, с чувством достигнутой цели, так что придется еще потрудиться в поисках. Времени у меня еще предостаточно.

Постскриптум. Мечтам Джона, видимо, не суждено сбыться.

Недавно Джон женился. Его супруга оказалась горячей брюнеткой по имени Энжела. Она была точь-в-точь такой, какой он видел ее в своих фантазиях. Это совпадение еще больше воодушевило тщеславного мужчину, и он устроил шикарную свадьбу. Окрыленный своей возлюбленной, которую он называл Мой Черный Ангел, Джон все же не спешил признаваться невесте в своих мечтах, припоминая горький опыт расставания с Алекс. Он запланировал это откровение на день свадьбы.

— Знаешь, почему я до сих пор не подарил тебе свадебный подарок? — покрывая шею Черного Ангела поцелуями, страстно заговорил он, когда молодожены остались наедине в своей спальне. По случаю бракосочетания их покои были сплошь усыпаны лепестками белых роз; плохо зрячему могло бы показаться, что спальню молодых замело снегом.

— Ты итак подарил мне больше, чем я могла рассчитывать, — слукавила молодая жена, отвечая на его поцелуи. — Ты подарил мне свою любовь.

— Но ты достойна еще большего, — восторженно заговорил Джон, оторвавшись от прелюдии. — Хочешь знать, каков мой подарок тебе?

— Да, — ответила Энжела как можно более скромно, но ее горячие глаза вспыхнули жадностью. Она предвкушала баснословно дорогое украшение или машину, а может, он решил доверить ей одну из своих фирм. И, в некоторой мере, она угадала. Подарок был действительно дорогим.

— Я дарю тебе кладбище, — ответил он, торжествуя. — Самое дорогое кладбище в мире!

— Что? — молодая жена немного отстранилась от него, но тут же взяла себя в руки.

— Ты не ослышалась! — воскликнул он, ни на минуту не сомневаясь, что подарок пришелся ей по нраву. Такая удивительная женщина, без сомнения, должна была стать его единомышленницей. — Представляешь, я приобрел для нашей семьи часть кладбища. На нем будем погребены мы и все наши потомки. Там уже строится склеп, а вскоре будет возведена церковь, предназначенная исключительно для молитв за наши грехи… Завтра же я отвезу тебя туда, и ты сама все увидишь!

В жилах у Черного Ангела похолодела кровь. Она с трудом скрыла свои страх и отвращение, внезапно возникнувшие по отношению к законному мужу. И все же она сумела прекрасно сыграть роль благодарной любовницы в их первую брачную ночь.

В ту ночь Джон впервые за долгие годы засыпал действительно счастливым.

Однако Энжела, как бы она не любила жизнь на широкую ногу, не смогла смириться со странной мечтой Джона. Он же, вдохновленный показным одобрением молодым жены, лишь больше упивался своей Мечтой. Сперва она пыталась сделать так, чтоб официальная медицина и закон признали его невменяемым — тогда бы она могла рассчитывать на контроль над ним и его состоянием. Однако мании величия и безобидной для общества одержимости, которые наблюдались у Джона, было недостаточно. И Энжела сообщила мужу о желании развестись.

— А как же наше кладбище? — недоуменно спросил Джон, не веря, что ее слова могут быть правдой. Разве могла женщина, ставшая опорой для его Мечты, просто так взять и уйти?

— Вот и сейчас ты говоришь о нас только сквозь призму смерти и похорон… — тяжело вздохнула Энжела. — Я не хочу так, Джон. Я хочу жить!

— Но разве в том смысл жизни, чтобы быть обеспечить себе красивые похороны?

— Нет, Джон, — покачала она головой и ушла.

— Ты еще пожалеешь! Никто не сможет подарить тебе таких шикарных похорон, как я! — кричал супруг ей вдогонку.

А Энжела шла, не оборачиваясь, и рыдала. Кажется, она успела полюбить этого сумасшедшего человека. Но разве можно быть с тем, кто одержим смертью… «Великой смертью», — хотелось добавить. Но нет! Энжела хотела любить, чтобы жить, а не умирать…

Эта история надломила крепкий стержень, на котором держалось мировоззрение Джона. Он бросил все свои дела, стал терпеть убытки и вскоре обанкротился, лишившись всего нажитого добра. При нем остался лишь кусочек кладбища и недостроенный склеп. Но и в этом плачевном состоянии он не забросил свою Мечту.

Часто по отгороженному от основного кладбища пустынному участку бродит человек в дешевом изношенном костюме. Это и есть наш Джон, постаревший до неузнаваемости. В нем едва ли можно узнать того успешного мужчину, которым он был раньше, до разлуки с Энжелой. После прогулки по своему кладбищу, Джон заходит в свой склеп, где сидит безвылазно часами напролет. Если бы мы могли видеть сквозь стены, мы увидели бы тот самый платиновый гроб, о котором он так мечтал все эти годы. Он купил его незадолго до разлуки с Энжелой и спрятал здесь, чтобы сделать ей приятный сюрприз. Показать Черному Ангелу Гроб Своей Мечты было бы верхом интимности и высшим мерилом доверия.

Теперь Гроб Его Мечты служит Джону единственным ложем.

«Так даже лучше, — всякий раз думает он перед сном, укладываясь в свой Гроб. — Каждый день я засыпаю и просыпаюсь со своей Мечтой».

____