1. Севилья

Первая часть. Фернан Гонсалес

Фернан Гонсалес подошел к окну. Было начало лета, солнце допоздна не желало расставаться с Севильей. Но сейчас густой мрак уже накрыл город. Кое-где тьма оказывалась разрезана яркими пятнами освещенных окон. Куда податься на ночь глядя молодому кабальеро?

На самом деле, податься было куда. Хотя Фернан и отклонил два приглашения в гости, это еще вовсе не обрекало его на одинокий вечер у окна. Он всегда нашел бы себе развлечение на любой вкус. Разве мало в Севилье таверн? Не говоря уж об игральных домах или борделях. Но ему сегодня претило общество. И Гонсалесу было абсолютно все равно, будет ли это компания подвыпивших друзей или же обворожительных, но совершенно беспутных девушек.

Он отошел от окна, взял в руки меч, зачехленный в ножны. Повесил его на левое бедро, добавил еще кинжал на правый бок — выходить из дома безоружным было опрометчиво — затем набросил на плечи плащ. Покрыв голову беретом, молодой человек вышел на улицу и растворился в ночи.

Фернан шел по темной дороге, рассеянно вдыхая аромат цитрусовых деревьев. Он специально выбрал этот путь, где отсутствие света и крайне редко попадавшиеся навстречу прохожие не нарушали его задумчивости. Гонсалес шагал неспешно, не решив еще, куда же ему в итоге направиться. Постепенно он приближался к порту. Бродить там в темное время суток в полном одиночестве было делом рискованным, но молодой кабальеро к опасностям относился с презрительным равнодушием. В восемнадцать лет мало кто верит в собственную возможную гибель. А уж в особенности человек, считающийся одним из лучших фехтовальщиков Севильи. Разумеется, здесь, в портовой части города, ему вряд ли предложат честный бой с соблюдением всех правил. Но Гонсалес мало задумывался об опасностях.

Ноги вынесли его на улицу, где располагалась какая-то таверна. Двери заведения распахнулись и оттуда вывалилась компания из трех человек. Открытые врата были единственным источником света и на его фоне люди казались черными силуэтами без лиц. На ногах эти силуэты держались не очень уверенно. Обнявшись, они, покачиваясь, двинулись в сторону Фернана. Он не привык уступать дорогу кому бы то ни было, а уж особенно пьяным матросам. Но в этот вечер ему хотелось покоя и тишины. Гонсалес поморщился и отошел в сторону, растворившись в густой тени ближайшего дома. Гуляки прошли мимо, горланя достаточно бессвязную песню. Он продолжил свой путь.

Фернан брел дальше, звуки веселой попойки, доносившиеся изнутри, постепенно затихли. Его снова окружила тишина. Несколько раз на пути ему попадались люди, провожавшие одинокого прохожего пристальными взглядами. Богато одетый молодой человек здесь был в диковинку и явно не в своей среде. Фернан презрительно не обращал на них внимания и не спешил покинуть опасный район. Вдруг из одного переулка послышался звук быстрых шагов. Они были настолько легки, что Фернан даже на секунду не усомнился — шла, или, вернее, бежала, девушка. Куда можно так спешить, двигаясь почти в полной темноте? Возможно, за ней гонятся?

Фернан молниеносно обнажил меч. В этот же миг девушка вынырнула из-за поворота. На ней было простое темно-красное платье. Лицо скрывала легкая вуаль. Она, испуганно вскрикнув, шарахнулась в сторону. Кого бы не испугал блеск остро отточенного клинка, сверкнувшего в лучах вышедшей из-за облаков луны? Незнакомка зажала рот ладонью и прижалась спиной к стене.

— Не бойтесь. Дворянин не обидит даму, — вполголоса сказал Фернан. — Вы от кого-то убегаете? Вам нужна помощь?

Девушка пролепетала что-то неразборчивое, покачала головой и устремилась дальше. Вскоре даже силуэт ее пропал, поглощенный сумраком, накрывшим Севилью. Фернан прислушался. Тихо… Нет, за ней определенно никто не гнался. Он поймал острием меча устье ножен и разочарованно всадил клинок в чехол. Звук лязгнувшей стали был единственным, нарушившим тишину. Гонсалес постоял немного, выбирая дорогу, затем двинулся именно в тот переулок, откуда выбежала промелькнувшая незнакомка.

Его прогулка длилась уже более получаса и вскоре он, так и не измыслив для себя подходящего занятия, совсем уж было решил возвращаться домой. Оглядевшись по сторонам, Фернан с досадой понял, что не совсем хорошо представляет, куда же ему следует двигаться. В эти трущобы он, похоже, раньше не забредал. Молодой человек понял, что нужно направиться в сторону реки и затем, следуя вдоль берега, дойти до порта. Уж там он сориентируется.

Ближайший подходящий для этой цели переулок оказался весьма узким. Дома, обрамлявшие дорогу, были разделены совсем небольшим пространством. Любой человек смог бы допрыгнуть из окна на одной стороне до какого-нибудь балкона на другой. Луна к этому времени скрылась за набежавшими облаками. Но даже если бы небо оставалось ясным, в глубокой тени от высоких зданий спрятаться мог бы целый отряд. Гонсалес положил ладонь на рукоять меча и на половину вытащил его из ножен. В переулке было тихо…

Он прошел по узкой дороге быстро, но без особой спешки. Похоже, здесь никто не таился. Фернан мысленно обругал себя за излишнюю впечатлительность и снова толкнул клинок обратно в ножны. Что такое — неужели он становится слишком пугливым? Последним в ряду стояло невысокое светлое здание, лишенное окон, скорее всего, какой-то склад. Вдруг на его фоне материализовались две фигуры и кинулись в сторону Фернана…

Доставать меч было некогда, но кинжал оказался в его руке куда быстрее, чем ожидали нападавшие. Когда на тебя безмолвно бросаются из темноты, то надежнее всего убить атакующих, а уж потом разбираться. В такой ситуации глупо надеяться, что все обойдется без кровопролития. Гонсалес прыгнул навстречу противникам, стремясь поскорее вырваться из узкого переулка. Правой ладонью он сорвал с головы берет и бросил его в лицо одному из бандитов. Кинжал в левой руке в это время уже завершал короткую дугу. Клинок полоснул по лицу второго напавшего, зацепив скулу, а может и глаз. Фернан почувствовал на щеке брызнувшую кровь, а раненый упал и завизжал высоким голосом.

Молодой человек наконец-то выскочил из переулка и вытащил меч из ножен. Один из бандитов потерял глаз, а вместе с ним и боевой пыл. Он не представлял опасности. Второй же, отбросив в сторону чужой берет, собирался напасть. Здесь, на более широкой улице, оказалось лишь немногим светлее. Фернан нанес несколько размашистых ударов, стараясь отогнать противника. Бой в почти кромешной тьме совсем его не устраивал — попробуй разбери, куда в этот момент направлен чужой меч! Любой камешек под ногой может стоить жизни.

Фернан бы предпочел, чтобы в этот миг случилось чудо и какое-нибудь окно озарилось хотя бы свечой и заспанный, но любопытный горожанин выглянул посмотреть — что за шум на улице? Надеяться на это не приходилось — в этом районе, надо полагать, никто не привык проявлять излишнее любопытство. Фехтовать в таких условиях нелегко, любая случайность могла решить исход поединка.

«Луна, как назло, скрылась! А ведь этот мерзавец вполне мог сбежать после того, как я ранил его дружка и он оказался в одиночестве. Однако же остался… Так уверен в себе?» — промелькнула мысль в голове Фернана.

Их мечи с лязгом скрещивались. Ни один не спешил сблизиться с противником и стать удобной мишенью для чужого кинжала. Бой вслепую диктовал особую осторожность. Уведя в сторону очередной удар, Гонсалес тут же контратаковал. Острие меча вошло в грудь неприятелю. Фернан отскочил, понимая, что бой, по сути, уже выигран. Можно идти дальше своей дорогой, чувствуя законную гордость оттого, что вышел победителем из схватки с двумя неожиданно напавшими негодяями.

«А ведь вся схватка заняла не больше полминуты» — удивленно подумал Фернан. Он всегда поражался тому, как по-разному воспринимает человек бег времени в повседневности и в моменты, когда жизнь висит на волоске. Пока он бился, то казалось, что бой продолжался очень долго, но теперь Гонсалес понимал, что это не так.

Из того же переулка вдруг безмолвно выскочил еще один человек и вскинул руку над головой.

«Собирается бросить нож!» — мелькнула тревожная мысль в голове у Фернана. Сам он в

этот момент уже метнулся в сторону, для верности еще и укрыв себя шелестящими складками плаща.

Нож, к счастью, прошел мимо, а Гонсалес, отбросив плащ, уже мчался на разбойника. В первое мгновение он подумал, что это был бандит, получивший удар по лицу и еще удивился, как тот сумел так быстро прийти в себя. Но потом понял, что это третий подельник двух раненых негодяев. Луна своевременно вырвалась из цепкого плена облаков. Теперь можно было различить рожу противника — на ней не оказалось свежих ран, зато читалась легкая растерянность.

Этот разбойник и ранее имел весьма призрачные шансы выжить в поединке, теперь же, лишившись кинжала, надеяться мог лишь на чудо. Он лихорадочно отступал, шарахаясь из стороны в сторону и надеясь сохранить дистанцию, но все было тщетно. Вскоре он уперся спиной в стену одного из домов, его меч, лязгнув, скрестилась с мечом наседающего Гонсалеса. Фернан прижал противника к стене и левой рукой несколько раз всадил кинжал тому в живот и грудь. Затем тут же отскочил — через мгновение у смертельно раненого человека из горла должна потечь кровь, а ему вовсе не хотелось испачкать одежду. Осторожности, впрочем, Фернан не потерял — острие меча смотрело в лицо поверженному. У заколотого бандита действительно пошла кровь изо рта. Ослабевшие ноги больше не могли его удержать — колени подломились и он сполз вниз по стене. Победитель чутко вслушивался в тишину окружающего мира. Нет, больше поблизости никого не было.

Краем глаза Гонсалес видел, что первый разбойник, получивший резаный удар по лицу, до сих пор лежит на земле буквально в трех-четырех шагах слева. Он не подавал никаких признаков жизни, хотя ранение не могло стать смертельным. Скорее всего, потерял сознание. Заколоть? Фернан устало махнул рукой — дворянину не пристало добивать беспомощного. Хотя, сколько же человек отправилось на тот свет стараниями этих молодчиков?

Воин наклонился, чтобы поднять берет. Тот лежал в луже. Фернан еще раз равнодушно махнул рукой и пошел в сторону плаща. Брошенный разбойником нож, как оказалось, запутался в складках материи. Когда кабальеро поднял плащ, возможно, спасший ему жизнь, клинок со звоном упал на мостовую. Фернан поднял кинжал, критически осмотрел, затем небрежно отшвырнул его в сторону и быстрым шагом покинул место битвы.

Вычистив свое оружие и добравшись, наконец, до более людного района Севильи, Фернан задумался. Куда же ему двинуться дальше? В глубине души нарастала волна ликования — справиться в одиночку с тремя головорезами в темном переулке было делом непростым даже для опытного бойца. Однако же он совладал. Свет, льющийся из какого-то окна, позволял осмотреть себя, чем Фернан тут же и занялся. На темном бархате одежды никаких видимых пятен не различить. Молодой человек потер щеку, на которую, он точно помнил, брызнула вражеская кровь. На ладони остался красный след. Понадеявшись на то, что теперь он выглядит благопристойно, Фернан зашагал дальше.

Он отлично понимал, что вскоре от его эйфории не останется и следа. Так и оказалось — она улетучивалась с каждым шагом. Кровь остывала, а Фернан находил все меньше поводов для радости. Подумаешь, одолел троих разбойников! Ни один из них толком-то и меч в руках держать не умел. Сравнительно с настоящим мастером, конечно! Пожалуй, единственное, чем можно гордиться, так это тем, что нападение не застало его врасплох. Иначе он бы уже сам отправился на тот свет. Гонсалеса снова стала одолевать скука. Оглядевшись по сторонам, он заметил невдалеке открытую дверь трактира и, не найдя для себя занятия более достойного, обреченно поплелся к входу.

…

На следующее утро Фернан проснулся поздно, что уже стало входить в привычку. Ничего удивительного в том не было, если учесть, что он пришел домой далеко за полночь. Как он все же очутился в своей постели, молодой человек вспомнить был решительно не в состоянии.

«Когда-нибудь проснусь с перерезанным горлом» — мелькнула в голове безрадостная мысль.

Фернан приподнялся на локте, огляделся по сторонам. Пытаясь прийти в себя после вчерашней попойки, он решительно встряхнулся. Это оказалось делом весьма опрометчивым — в голове как будто ударил колокол и кабальеро рухнул обратно на кровать, потирая ноющий затылок.

«Вернее, вообще не проснусь» — поправил самого себя Гонсалес.

Следующая попытка подняться была куда более осторожной и потому успешной. Молодой человек сумел кое-как утвердиться на ногах и проследовал к двери, ведущей на балкон. Выйдя на него, он огляделся по сторонам, щурясь от яркого солнца. Севилья жила своей повседневной жизнью: горожане и приезжие сновали туда-сюда, торопясь по делам, птицы порхали, перескакивая с одной крыши на другую. Налетевший порыв ветра растрепал длинные, слегка вьющиеся и черные как ночь волосы Фернана. Он засмеялся и отбросил непослушную прядь за ухо. Жизнь казалось не то чтобы прекрасной, но все же он радовался, что вчера вечером она не оборвалась.

Он любил Севилью и считал, что в мире нет города прекраснее. Хотя он и за пределами Испании не бывал ни разу, да и у себя в стране посетил лишь несколько городов. Но отстаивать свои убеждения готов был со всем максимализмом, присущим юности. Вот только что делать в Севилье молодому кабальеро, чей род с древних времен прославился подвигами на поле брани?!

Гонсалес вернулся в комнату и впал в привычную для себя в последнее время задумчивость. Рано или поздно подобные похождения закончатся трагически. Вчерашние приключения при свете нового дня уже не казались такими достойными и уж определенно не являлись подвигами. Трое, хотя, скорее всего, двое, бандитов отправились в мир иной. Там, как надеялся Фернан, они получат по заслугам. Но разве это было великое свершение, достойное кабальеро из Андалусии? Он прошелся по комнате, пытаясь решить, что же делать с вопросом, засевшим в его голове уже давно и со временем все больше подчинявшем себе все его размышления.

Недавно Фернану исполнилось восемнадцать лет. Вся жизнь, казалось бы, впереди. Но сколь бы пристально он не заглядывал в будущее, он не видел там никакого достойного дела. На что сдалось его искусство во владении оружием? Удивлять соперников на тренировках? Боевой меч пока что выручал лишь в таких ситуациях, как вчерашнее столкновение с разбойниками. Разумеется, по всей Европе велись мелкие и крупные войны, в которых ему нашлось бы место. Но он хорошо знал историю и потому понимал, что эти конфликты будут тянуться вечно. Где-то битвы будут затухать, а где-то вспыхивать с новой силой, границы государств неизменно будут колебаться то в одну, то в другую сторону. Ввязавшись в подобную войну, он найдет своему мастерству применение, но вряд ли его душа обретет покой. Хотелось свершений особенных, небывалых, которые позволят ему стать в один ряд с прославленными предками.

Всплыла в памяти история многовековой борьбы с маврами, населявшими Пиренейский полуостров. Города часто переходили из рук в руки, в результате даже самые героические подвиги зачастую оказывались бессмысленными. Прославленный Сид Кампеадор освободил Валенсию в 1094 году, но вскоре после смерти легендарного военачальника христиане вынуждены были вновь уступить город мусульманам. И мавры хозяйничали в Валенсии еще два с лишним века. Столько сражений, опасностей, смертей и все зря!

Да чего стоят те же попытки королей Испании и Франции прочно обосноваться в Италии! Война между этими державами длится уже больше двадцати лет. Столько битв состоялось, столько храбрецов погибло, а результата почитай и нет. Неаполь и Милан с головокружительной скоростью меняют владельцев и прошлые баталии забываются, вытесняемые новыми схватками. Нет! Фернан жаждал таких подвигов, которые не померкнут даже спустя века!

Вспомнилась поездка в Вальядолид в прошлом году. Уже тогда в родной Севилье молодой Гонсалес успел завоевать славу искусного бойца. Ему не терпелось увидеть, чего же стоят фехтовальщики в других городах. Тогда его появление произвело фурор. Фернан усмехнулся давним воспоминаниям. В Вальядолиде хватало молодых и дерзких дворян, искренне уверенных в своем удивительном искусстве в обращении с оружием. Короче говоря, таких же, как и он сам. Не один и не два кабальеро получили весьма болезненные удары как по телу, так и по самолюбию во время тренировок. Фернан же за три месяца, проведенных там, обзавелся несколькими друзьями, а также снискал славу великолепного бойца. Потом он снова вернулся в Севилью, где опять страдал от безделья, так и не избрав для себя достойного занятия.

За несколько лет до рождения Фернана пал последний оплот ислама на Пиренейском полуострове — эмират Гранады. Фернан не особо досадовал на судьбу из-за того, что опоздал родиться и не успел повоевать против Гранады. Эмират был невелик и прятался в труднодоступных горах. Вот лет пятьсот назад, когда мусульмане достигли рассвета своей силы! Тогда разгромом врага можно было по праву гордиться. Гонсалес мечтал именно о таких триумфах. Когда даже надежда на удачу будет слишком призрачной. Да где их совершать, эти подвиги?!

Молодой человек провел рукой по стене. Этот дом принадлежал его роду уже более двухсот пятидесяти лет. Когда-то, возможно, на этом самом месте стоял знаменитый предок — Алонсо Гонсалес. Память об этом легендарном воине сохранилась в семейных преданиях и, пройдя через века, достигла Фернана. Вот с кого он хотел бы брать пример.

Алонсо Гонсалес прославился во время освобождения Севильи в 1248 году. Тогда мавры сопротивлялись больше года, бесстрашно сражались против кастильцев на суше и на реке, сидели в осаде, терпели голод и долго не давали воли отчаянию. То противостояние действительно было значимым. Судьба многовековой борьбы христиан и мусульман находилась в шатком равновесии. Стоило иноверцам отбиться и кто знает, как повернулась бы история? Но кастильские войска все же сумели освободить Севилью, заплатив за эту победу великую цену.

О подвигах доблестного предка можно было рассказывать долго. Предания донесли до Фернана легенды о том, как Алонсо в честных боях побеждал лучших мавританских воинов. Вот таким же героем мечтал стать и сам Фернан. Он прямой потомок Алонсо Гонсалеса и многих других героев. Заслужит ли он право стать с ними в одном ряду?

Вспомнились вчерашние матросы. О чем они там горланили песню? Понять оказалось непросто. Похоже, слов гуляки и сами толком не знали, а то и выдумывали на ходу. Может, и вовсе каждый из них пел какую-то свою песню? Но общий смысл угадывался с легкостью — неисчислимые богатства Индий, путь к которым долог, опасен и мало какому храбрецу по плечу. В подобных рассказах таилась какая-то особенная притягательность. Фернана не интересовали сказочные сокровища Нового Света — он был достаточно богат, чтобы ни в чем не нуждаться. Однако если верить слухам, то эти земли изобилуют чудесами. Диковинные животные и птицы, местные жители, говорящие на непонятных языках, деревья, которых во всей Европе никто и никогда не видел. Сколько правды в этих сказках? Не узнаешь, пока не увидишь своими глазами.

Фернан прошел в другую комнату, где хранилась коллекция оружия. Собирать ее начал еще Алонсо, а затем, с течением лет, многие поколения из рода Гонсалесов пополняли ее своими трофеями. Семейные предания рисовали Алонсо как живого, потому Фернану казалось, что он все знал о своем прародителе. Как будто он застал предка в самом расцвете жизни и своими глазами видел все его подвиги.

На стенах висели мечи, сабли, кинжалы, топоры. Остро отточенные, богато украшенные, сверкающие полированными клинками и драгоценными камнями в рукоятях. За прошедшие века случались и внутренние раздоры — прокатывались по земле междоусобицы, гремели битвы, с обеих сторон лилась кровь христиан. Род Гонсалесов в этих войнах также участвовал, но трофеи такого характера никогда не попадали на эту стену. Это была коллекция оружия, отобранного у извечных врагов — захватчиков-иноверцев.

Фернан задумался — а ведь он первый за несколько столетий представитель рода Гонсалесов, который не будет участвовать в освободительной войне! Отец, умерший несколько лет назад, в свое время осаждал Гранаду и оттуда привез домой последний трофей, дополнивший собрание. Вот этот меч! Фернан взвесил оружие в руке. Точка поставлена, коллекцию можно считать полной и завершенной. А что за жребий выпал на его долю?! С него начинается новый этап в истории семейства Гонсалесов. Чем он прославит свой род?

Центральное место в коллекции занимал меч самого Алонсо. Серебряная насечка на рукояти, простая крестовидная гарда. Рядом персидская сабля, которую предок добыл во время освобождения Севильи, победив великого воина-мавра. Где бы и себе найти достойного противника?

Меч самого Фернана был несколько легче, с узким длинным клинком и сложной витой гардой, которая отлично защищала ладонь. Быстрое и маневренное оружие позволяло рубить, колоть, отбивать чужие выпады, делать обманные движения, наносить неожиданные удары. И все это Фернан делал великолепно. А вот цели в жизни так и не было…

Пройдясь по комнате, он остановился возле зеркала. На него смотрел высокий, стройный, довольно привлекательный человек. Растрепанные, еще не приведенные в порядок после сна черные волосы и смуглая кожа резко контрастировали с голубыми глазами. Точно такой же яркой синевы глаза смотрели на него со старого портрета, изображавшего Алонсо Гонсалеса.

Прослонявшись целый день, так и не найдя никакого занятия, Фернан решил вечером развеять скуку и отправился в игорный дом. Заведений таких в Севилье хватало с избытком. Начиная от самых бесхитростных, рассчитанных на невзыскательные вкусы выпивших матросов, заканчивая элитными, доступ в которые имели лишь избранные. Фернан Гонсалес был потомственный кабальеро — дворянин, потомок длинной вереницы воинственных предков. Благородное происхождение и богатство позволяли ему посещать самые роскошные игральные дома, где он мог коротать досуг в обществе равных.

Вот в одно из таких заведений он и решил отправиться вечером, развеять свою вечную скуку. Зайдя внутрь, он осмотрелся по сторонам. Просторное помещение, убранное с изысканным вкусом, избранная состоятельная публика. Многочисленные свечи дают яркий ровный свет. К нему тут же подошел хозяин заведения, раскланялся и пригласил к столу. Фернана здесь хорошо знали.

Гонсалес включился в игру. Поначалу ставки были невысоки и он рассеянно осмотрелся по сторонам.

«Да уж, это совсем не похоже на ту таверну, в которой я отмечал успешную схватку с тремя неудачливыми грабителями. Удобные кресла, обходительные партнеры по игре, предупредительные слуги. Все это не идет ни в какое сравнение со столом, залитым дешевым вином, крикливыми матросами и бандитского вида трактирщиком».

Задумавшись и отвлекшись на эти сравнения, он проиграл первую партию, затем еще одну. Фернан легко и непринужденно клал на стол все новые стопки монет, равнодушно глядя на то, как они меняют владельца. Через некоторое время удача все же повернулась к нему лицом. Фортуна не спешила менять свои симпатии и Гонсалес продолжал выигрывать, увеличивая содержимое своего кошелька. Так бывало уже не раз. Ему часто везло.

«Забавно, — думал он. — У меня денег хватает, а потому на возможность проиграть я всегда смотрю спокойно. Может, в результате этого как раз и выигрываю. А вот многие другие трясутся над картами, обливаются потом и чуть ли не молятся всем святым, только бы те помогли им. И все же проигрываются в пух и прах. Разоряются, продают имения, залезают в долги…»

Сам Фернан играл часто, случалось, что и на большие суммы. Но проигрыши его не печалили. В том числе еще и потому, что он умел вовремя остановиться. Потерять из-за карт все свое имущество было не только глупо, потому что сделало бы его нищим. Это еще и стало бы настоящим предательством по отношению к предкам, которые добывали это состояние в тяжких битвах, а зачастую оплачивали его своей кровью.

То один, то другой игрок покидали стол, их места занимали новые люди. Только один молодой человек упорно продолжал играть, надеясь, что везение вновь вернется к нему. Денег у него было немало, так что он раз за разом делал новую ставку, но неизменно проигрывал. Это продолжалось уже довольно долго.

Наконец, настал момент, когда кошелек этого юноши оказался пуст. Фернан уже успел утолить свою тягу к картам, а потому собирался распрощаться и покинуть как этот стол, так и само заведение. Но его неудачливый соперник предложил последнюю партию. Он запустил руку в карман и достал оттуда небольшую золотую фигурку. Она легла на стол, переливаясь в свете свечей и притягивая к себе взгляды своей необычностью.

— Этот амулет неизменно приносит мне удачу. Давай, помогай, — обратился игрок к статуэтке. — Сейчас мы с тобой вернем все проигранное.

Но на этот раз помощи фигурки оказалось недостаточно. Фортуна не оставила Фернана и золотая безделушка поменяла хозяина. Играть было больше не на что. Гонсалес решил немного передохнуть и принялся рассматривать свой последний выигрыш.

Статуэтка помещалась на ладони. Она представляла собой удивительное существо, с телом человека, но с широкими крыльями. Голову украшал причудливый головной убор из перьев, подобный высокой короне. Копье и щит ясно указывали на то, что это воин. Эмблема на щите изображала голову орла. На лице фигурки застыла жуткая гримаса — огромный, квадратный рот с оскаленными зубами, круглые глаза и крупный крючковатый нос. Фернан решил, что фигурка изображает собой человека в какой-то устрашающей маске. Да и в целом, все части тела были у этой статуэтки странно непропорциональными, как будто наугад подобранными от разных людей.

Ничего подобного Гонсалесу раньше видеть не доводилось. Задумчиво разглядывая этот нежданный трофей, он подошел к его бывшему владельцу. Тот был разочарован своей неудачей, но когда Фернан предложил угостить его вином, юноша отказываться не стал. Они расположились за столом и Гонсалес захотел разузнать, каким образом эта диковинка оказалась в свое время у его нынешнего собеседника. Тот принялся рассказывать.

— Эту вещицу мой кузен привез из Нового Света. Золота он там почти не добыл, больше повезло с жемчугом, но вот эту статуэтку захватил на память. Здесь он подарил ее мне, чтобы и я увидел, какими удивительными вещами полны заморские Индии. Населяющие ее язычники не знают истинной веры и поклоняются многим божествам. Фигурка изображает одного из их богов. Кузен рассказывал, что там, в Новом Свете, стоят огромные идолы из чистого золота, куда более устрашающего вида, чем эта фигурка. Дикари приходят к этим жутким капищам издалека, приносят щедрые дары и поклоняются им.

— Я избавил тебя от немалого риска, — усмехнулся Фернан. — Носить с собой изображение языческого бога, да еще во всеуслышание заявлять, что он приносит тебе удачу — это вернейший способ привлечь к себе внимание трибунала Священной Инквизиции.

Вино развязало язык юноше и он принялся еще более красноречиво описывать чудеса Индий. Фернан рассеянно слушал, погрузившись в свои мысли. Пылкое воображение уносило его в неведомые дали. Он видел себя несущим свет истинной веры в те далекие, неизведанные земли, о которых уже не раз слышал. Такой подвиг позволял не только развеять одолевавшую его вселенскую скуку, но и давал надежду прославиться. Его предок в свое время сумел вернуть родную Севилью в лоно христианской церкви, а он имеет возможность водрузить крест на землях Нового Света. Туда, где все погрязли в суеверии, язычестве и идолопоклонстве. Тем самым он не только расширит владения Испании, но и своими глазами увидит самые немыслимые чудеса. Именно там ждут его необыкновенные приключения, подвиги и испытания.

— Золото. Золото и рабы. В Новом Свете можно несказанно разбогатеть, — продолжал свой рассказ хорошо уже подвыпивший собеседник. — Стоит нагрузить полный трюм такими идолами, огромными говорящими птицами, свирепыми хищниками и ты вернешься домой богаче любого герцога.

Фернан, услышав разговоры о торговле, пренебрежительно ухмыльнулся. Мысли о выгоде его совершенно не занимали. Будучи весьма состоятельным человеком, он мог позволить себе с таким презрением отнестись к возможности легкого обогащения. Гонсалес заказал новому знакомому еще одну бутылку вина и почти тут же распрощался. Он отправился домой, а в голове крепко засела мысль о чудесах Нового Света.

Пришел домой он поздно и все никак не мог уснуть. Фернан несколько раз пытался лечь спать, затем поднимался, зажигал свечу, ходил по комнате из угла в угол, снова ложился. И так без конца. Промелькнула даже мысль снова отправиться бродить по ночным улицам Севильи. Но ничего нового из таких блужданий он извлечь бы точно не смог. Разве могла очередная схватка с грабителями сравниться с тем, что он слышал сегодня?

Рассказы случайного знакомого будоражили его воображение. Ему не раз уже доводилось задумываться о приключениях, которые ждут его в Новом Свете. Сегодняшний выигрыш в карты укрепил его в мысли узреть своими глазами насколько много правды в этих сказках. Фернан еще раз взял в руки полученную сегодня статуэтку. Тяжелая. Неужели в тех краях и правда стоят идолы выше человека и сделанные из чистого золота? К тому же, почему фигурка выглядит так причудливо и непривычно? Крылья — указывают ли они на то, что это изображение ангела? И если это действительно так, то почему у него такое свирепое и жуткое лицо? И кому же поклоняются люди, у которых такие ангелы? А самое главное — чей облик вдохновил мастера на такой образ?

Ближе к утру Фернана все же сморил сон. Его сновидения были сумбурными и обрывочными. Чудовищные золотые идолы, ростом с человека, оживали, нападали на него, пытались испугать свирепыми гримасами. Фернан отбивался, но даже толедский клинок оказывался бессилен перед неуязвимым блестящим металлическим телом. Затем мелькали причудливые пейзажи и сказочные звери, которых ему не приходилось видеть никогда прежде. Они таращили на него круглые глаза, скалили зубы, вытягивали вперед длинные шеи, завывали, рычали, лаяли и блеяли на все голоса. Затем все прерывалось и через время повторялось вновь.

Проснулся он ближе к полудню. Не выспавшийся и разбитый, Фернан твердо решил все-таки отправиться в Новый Свет. Нужно своими глазами увидеть все то, о чем столь много и противоречиво сейчас говорят! Все равно дома покоя ему уже не будет.

Молодой человек настолько воодушевился этими мыслями, что решил не откладывать путешествие надолго. Слава богу, что совсем скоро за океан должен отправиться очередной корабль. Гонсалес не собирался упускать этот шанс. Ведение всех дел Фернан оставил на опытного управляющего, служившего еще отцу, а сам начал готовиться к отплытию. Сборы не заняли много времени — он собирался путешествовать налегке.

Фернан зашел в комнату, где хранилась коллекция оружия. Веками предки собирали мечи и сабли, воюя с маврами, но эта война закончилась. Ему выпала немалая честь — он должен стать основателем новой коллекции. Кто знает, каким оружием сражаются воины в Новом Свете? Каким богам они поклоняются? Род Гонсалесов столетиями стоял за христианскую религию против мусульман, теперь же пришло время нести свет истинной веры в далекие земли, населенные язычниками. Каковы же будут трофеи, которые он привезет домой? Даст бог, через двести-триста лет потомки станут искать в его подвигах пример и вдохновение для свершения своих героических деяний. И также будут стремиться быть достойными памяти Фернана, как он жаждет уравняться во славе с Алонсо.

Через несколько дней он стоял на палубе корабля, с нетерпением глядя вперед, хотя судно плыло по знакомому с детства Гвадалквивиру, и до выхода в море оставалось еще много времени. Тяжесть кирасы и шлема стесняла движения, поскольку раньше ему не приходилось носить их подолгу. До Индий далеко, да и в морском путешествии облачаться в доспехи было необязательно, но Фернан упорно их не снимал. Ему хотелось привыкнуть к этой ноше, чтобы потом, оказавшись в Новом Свете, уже не замечать лишнего веса.

Он то и дело ощупывал кирасу — панцирь надежно закрывал грудь и спину. В будущих битвах доспех, скорее всего, не раз спасет жизнь хозяину. Остроконечный шлем с небольшими прямыми полями оставлял лицо открытым. Экипировку дополняли круглый стальной щит — родела, а также привычные для него меч и кинжал. Молодой человек искренне думал, что он полностью готов ко всем неожиданностям, которые ждут его в чужом, неизведанном мире. В кошеле на поясе кроме денег находилась и заморская статуэтка, которая теперь возвращалась на родину.