11. Сражения на озере

Фернан стоял на палубе и чутко вслушивался в звуки окружающего мира. Бригантина медленно скользила по водной глади. Лишь негромкий скрип снастей нарушал тишину. Слабый ветер легонько подталкивал корабль вперед. Гонсалес застыл неподвижно, чтобы в темноте никто не смог его увидеть. Он пытался услышать плеск весел скрытой во тьме пироги.

Ацтеки быстро избавлялись от суеверного страха перед всем, что давало испанцам преимущество. Они буквально за несколько дней поняли, что лошади — это всего лишь животные, а не демоны. Научились не пугаться выстрелов аркебуз. Точно так же индейцы теперь не испытывали никакой робости перед кораблями. Стоило им увидеть, что ветер утих, а бригантина потеряла свое преимущество в скорости, как они тут же старались окружить ее. Метали дротики и стрелы, настырно лезли в ближний бой. Более высокие борта позволяли кое-как отбиваться от нападающих снизу врагов. Но все-таки на каждом корабле находилось слишком мало воинов. Порой приходилось очень тяжело.

Вот и сейчас два судна плыли вдоль дамбы, охраняя покой солдат, которые на ней расположились. Но приходилось и за свою жизнь опасаться. Ацтеки пару раз умудрялись подобраться к бригантинам вплотную. Если это происходило, то разгоралась страшная ночная битва. Однажды им удалось, подплыв совсем близко, неожиданно сдернуть караульного к себе в лодку.

Потому Фернан и стоял, до боли в глазах всматриваясь в темноту и внимательно слушая, не плеснет ли поблизости весло. Он наглухо застегнул толстый хлопковый панцирь, который закрывал тело от подбородка и до середины бедер, да и щит держал в руке. Голову защищал шлем. Только кирасу он не надевал, прекрасно понимая, что в случае падения в воду доспех его утопит.

Лодки индейцев где-то недалеко. Стоит сейчас луне выглянуть из-за облаков, и в него, скорее всего, полетит стрела. Благо, что ей не под силу пробить толстую простеганную ткань.

Битвы на воде велись постоянно. Пироги кружили возле дамбы днем и ночью. Учитывая количество ацтеков в столице, они без труда сменяли уставших гребцов свежими силами. Но эта многочисленность во многом и мешала обороняющимся. Двухсоттысячный Теночтитлан очень страдал от нехватки воды и провизии. Ее везли на лодках из окрестных городов. Испанские корабли, занятые на защите дамб, не могли взять под контроль еще и весь периметр столицы. Но все же два из них каждую ночь патрулировали озеро, выискивая плывущие в Теночтитлан каноэ с едой.

На следующий вечер именно для бригантины Фернана пришел черед отправляться на поиски пропитания. Час шел за часом, уже наступила полночь. Огромная водная гладь раскинулась бесконечно далеко во все стороны, окутанная мраком и лишенная какого-либо движения. Город остался где-то слева, отлично видимый отсюда благодаря факелам на крышах домов и кострам на вершинах храмов. Но вот один из солдат услышал тихий всплеск справа. Это вполне могла быть рыба, резвящаяся на приволье, подальше от рыбаков, которые поджидали ее в городе и на дамбах. Но, возможно, это лодка ацтеков.

Ветер дул не туда куда нужно и ничем не мог помочь. Испанцы налегли на весла и корабль свернул в сторону звука. Совсем скоро они увидели две большие пироги, которые, завидев погоню, теперь, уже не скрываясь, изо всех сил гребли, надеясь сбежать. Если бы не корзины с едой и тяжелые бочки с водой, то лодки вполне смогли бы оторваться. А так бригантина с легкостью настигла одну из них.

Ацтеки, побросав весла, схватились за оружие. Это им не помогло. Стоящие выше конкистадоры без проблем перебили почти всех длинными копьями и мечами. Лишь двое, сообразив, что они уже ничего не смогут сделать, нырнули в воду и уплыли. Подняв на палубу провизию, испанцы кинулись в погоню за второй пирогой. Она за это время успела уйти далеко, но ветер переменился и теперь гнал корабль в нужном направлении. Через минуту он догнал беглецов.

Индейцы, не став испытывать судьбу, бросились в воду. Бригантина свернула парус и, зацепив трофей крюком, подтянула его к борту. Фернан и Себастьян спустились вниз.

— Она весит чуть ли не больше меня, — пропыхтел Фернан, подталкивая тяжелую бочку вверх.

— Сейчас отвезем ее на дамбу, — ответил Риос. — Добрая сотня человек сможет напиться.

На палубе сгрудилось десять человек, принимая поочередно горшки и корзины с едой, которые подавали им из пироги. Но пока конкистадоры перегружали к себе добычу, стало ясно, что это засада. Со стороны столицы нагрянул флот из нескольких десятков лодок. До последнего момента невидимые из-за темноты, они вынырнули из мрака совсем недалеко, на расстоянии полета стрелы. И лучники сразу же начали обстрел.

Фернан и Себастьян бросили корзины и, уцепившись за поданные руки, тут же взобрались обратно. Пироги окружали со всех сторон, ацтеки метали дротики и камни.

— Разворачивайте парус! — прозвучала команда капитана, но все понимали, что времени слишком мало и это уже не поможет избежать западни.

Индейцы цеплялись за борта и лезли на палубу. Фернан выхватил меч из ножен и принялся яростно рубить наседающих врагов. Рядом не менее усердно орудовали клинками другие испанцы. Пироги скользили совсем рядом, посылая в застывшую бригантину десятки стрел.

«Хоть бы они не успели снасти паруса повредить! — подумал Фернан, сбрасывая очередного неприятеля в воду. — На веслах нам уж точно не уйти»

В грудь ударила еще одна стрела, застряв в стеганке. От стального щита с лязгом отскочил кремневый наконечник дротика. Вот один из ацтеков, запрыгнув на палубу, нацелился топором на веревку, удерживающую угол паруса. Но находящийся рядом испанец тут же заколол его мечом.

Натиск индейцев не ослабевал, однако захватить бригантину они не сумели. Она, набрав скорость, выскользнула из кольца лодок, опрокинув несколько штук. Вслед летели камни, стрелы и угрозы. Конкистадоры, сплошь израненные и обессилившие, не отвечали. Имея всего лишь четыре арбалета, они в любом случае не могли вести перестрелку с врагом. Утешало то, что кое-какие припасы они все же захватили. Битву вообще можно было считать удачной. Никто из испанцев не погиб, а вот индейцев они перебили за ночь чуть ли не сотню. Через полчаса бригантина успешно причалила возле лагеря на дамбе.

Подобные стычки происходили почти каждую ночь. Защитники Теночтитлана быстро научились бороться с кораблями. Озеро раскинулось на десятки миль, но, несмотря на размеры, глубина его оставалась совсем небольшой. Два, три, кое-где четыре метра. Это позволяло добраться до дна. Ацтеки вбивали туда крепкие сваи, которые, не достигая поверхности, оставались совершенно незаметны ровно до того момента, пока на них не налетали корабли. Дошло даже до того, что однажды бригантина застряла в такой ловушке столь крепко, что сняться так и не смогла. Индейцы же на лодках напирали со всех сторон. Только вмешательство второго корабля помогло отогнать неприятеля и забрать экипаж поврежденного судна.

В одну из ночей Фернан снова стоял на палубе и высматривал плывущие в столицу пироги. Себастьян в этот раз остался на дамбе. Получив в одной из прошлых схваток несколько ранений, он сейчас нуждался в отдыхе. Вскоре испанцы заметили мелькнувшее неподалеку большое каноэ и устремились в погоню. Десяток индейцев лихорадочно работал веслами, спеша уйти в город.

И в это время бригантина, с хрустом наткнувшись на подводное препятствие, резко затормозила. Палуба ушла из-под ног и конкистадоры попадали. К застрявшему кораблю со всех сторон устремились десятки пирог, прятавшихся до того в зарослях камышей. Ацтеки умели устраивать засады… Защелкали тетивы арбалетов. Болты сбили несколько самых резвых индейцев, уже забиравшихся на борт, но их было слишком много. Волна атакующих захлестнула корабль.

Фернан некоторое время успешно отбивался от врагов копьем, но вскоре понял, что в этом бою они неминуемо потерпят поражение. Конкистадоры гибли один за другим. Выживших ацтеки радостно вязали, готовя к роли жертв. Вот сражающихся испанцев осталось всего пятеро. Пришло время отступать. Он отбросил круглый стальной щит и сорвал с головы шлем. Сердце поневоле екнуло — приходилось бросать корабль, попавших в плен товарищей и даже снаряжение. Гонсалес вскочил на деревянное ограждение и прыгнул за борт.

Оказавшись под водой, Фернан сразу же выхватил кинжал. Одним решительным взмахом он вспорол ряд пуговиц на своей стеганке и сорвал ее с себя. Толстая куртка, напитав воды, могла запросто его утопить. Испанец лишь на мгновение вынырнул, вдохнул воздуха и поплыл прочь. До берега было далеко, но он хорошо плавал. По крайней мере, сам Фернан раньше так думал. Но плыть под водой, когда на тебе куча одежды, а на поясе оружие, которое тянет ко дну, оказалось непросто. Нужно скрыться как можно скорее, пока индейцы в какой-нибудь лодке его не заметили.

Но не тут-то было. Гонсалес быстро обнаружил, что за ним в погоню скользнуло небольшое легкое каноэ. Вокруг бригантины собралось около двадцати пирог, некоторые из которых сейчас тоже устремлялись в разные стороны, пытаясь поймать спасающихся вплавь испанцев. Фернану оставалось лишь радоваться, что его персоной заинтересовалось всего одно каноэ.

Нечего и надеяться уйти от преследования. До берега около мили. Приходилось принимать бой. Как только лодка подплыла поближе, Фернан набрал воздуха в грудь и нырнул. Здесь было неглубоко, примерно полтора человеческих роста. Звездное небо хорошо освещало поверхность воды. На этом фоне заметно выделялось дно застывшей почти прямо над ним лодки. Он выхватил меч из ножен и оттолкнулся от илистого грунта. Вынырнув, испанец всадил клинок в пах одному из индейцев, глотнул воздуха и снова ушел вниз. Совсем рядом воду вспенило весло. А вслед за ним еще одно. Били в надежде оглушить. Лишь чуть-чуть промахнулись. Все еще надеялись, видно, взять живьем.

Фернан понимал, что в следующий раз ему уже так не повезет. Стоит его голове показаться на поверхности, как на нее тут же обрушатся копья и весла. Хорошо еще, что врагов теперь стало меньше. В живых оставалось четверо. Спрятав меч в ножны, он отплыл в сторону. Вынырнул, вдохнул и снова ушел под воду. Лодка тут же устремилась вслед за ним. Но долго ли он сможет так играть в прятки? Испанец понимал, что обессилеет гораздо раньше, чем сумеет добраться до спасительного берега.

Для ацтеков это азартная забава. Гонсалес отлично представлял себе, что творится на поверхности. Индейцы внимательно осматриваются по сторонам, чтобы не пропустить его. А там — один точный удар веслом по голове и оглушенного можно будет вязать.

Фернан снова вынырнул и опять ушел под воду. Кинжал перекочевал из ножен в зубы. На этот раз он не стал дожидаться, пока резь в легких станет нестерпимой. Как только лодка подплыла, он тут же рванулся снова вверх. Так быстро его не ждали. Легкое суденышко заметно наклонилось, когда ладони испанца вцепились в тонкий борт. Ацтеки внутри уже изготовились для удара, но опора резко ушла из-под ног.

Один из них упал в воду, второй растянулся на дне лодки. Третий промахнулся. А Фернан единым мощным рывком забросил свое тело в каноэ. И лишь один из врагов ощутимо саданул конкистадора веслом по ребрам. Но Гонсалеса этим было не остановить. В правой руке у него уже сверкнул кинжал.

Первый из индейцев получил колющий удар в грудь, а второй через секунду упал, хватаясь за располосованное горло. Третий успел как раз встать, чтобы встретить опасность лицом к лицу. Он сразу понял, что от длинного весла в такой ситуации толку никакого, отшвырнул его и схватился за обсидиановый нож на поясе. Вооружены противники были одинаково, но Фернан оказался куда опытнее. Он отшатнулся назад, уходя от режущего удара, перехватил чужую руку, дернул ацтека на себя и всадил клинок в сердце. После чего вытолкнул смертельно раненого человека за борт.

Все это заняло считанные секунды. В этот миг на поверхности показалась голова четвертого индейца. Ацтек не успел даже понять, что за то короткое время, что он провел под водой, ситуация в лодке столь кардинально изменилась. Он вынырнул и закашлялся, тряся длинными волосами и ничего не видя. Фернан нагнулся, вцепился в его мокрую шевелюру, подтянул поближе, перерезал горло и снова толкнул голову под воду.

После этого он встряхнулся, бросил кинжал на дно каноэ, поочередно выбросил трупы за борт и схватился за весло. Гонсалес хорошо умел грести, но все-таки не так ловко, как местные индейцы, которые всю жизнь проводили на озере. Нужно поскорее уходить, пока он не привлек внимание еще какой-нибудь пироги, полной вражеских воинов. До дамбы Фернан добрался без приключений.

Потеря двух десятков солдат и корабля стала серьезным ударом для конкистадоров. Впрочем, на следующий раз удача улыбнулась уже им. В одну из ночей одинокая бригантина, преследуя ацтеков, снова застряла на сваях. И на нее тут же кинулось до полусотни пирог. Но в этот раз испанский флот из пяти кораблей ждал неподалеку. Как только прозвучал сигнальный выстрел из пушки, то эскадра расправила паруса и поспешила вмешаться. Утопив десятка три лодок и убив несколько сотен индейцев, конкистадоры надолго отбили у врага охоту устраивать засады.

Противостояние на дамбах превратилось в настоящую каторгу. Необходимость постоянно засыпать проломы и каждую ночь дежурить в ожидании атаки изматывала людей и лишала их последних сил. Эрнан Кортес давно уже мечтал перейти в наступление и закрепиться в самом городе. Но для этого нужно было провести разведку. Задача представлялась почти невыполнимой. Однако Фернан, после своих ночных похождений по Чолуле и недавнего спасения с захваченного корабля, считал, что ему все по плечу.

Бригантина во время патрулирования озера подошла поближе к городу. Освещенная луной, она резко выделялась на поверхности. Ацтекские лодки, рассеявшись вокруг, держались на приличной дистанции, не решаясь атаковать. Корабль в любом случае не сможет прорваться через ряды плавучих островов и нанести столице никакого ущерба. С левого борта, скрытого во мраке, в воду осторожно скользнула одинокая фигура.

Фернан выбрал именно такую ночь, когда небо не затянуто тучами. В полной темноте его бы никто не заметил, но он и сам мало что сумел бы рассмотреть. А испанец надеялся собрать сведения, которые помогут атаковать Теночтитлан. Гонсалес оставил на палубе практически всю одежду и оружие. Лишь кинжал в ножнах он на всякий случай пристегнул ремнями к левому предплечью.

Он быстро плыл под водой, лишь иногда выныривая, чтобы оглядеться и глотнуть воздуха. Через несколько минут Фернан достиг первого плавучего островка. На нем росли какие-то кусты, которые опускали свои ветки чуть ли не до самой воды. Здесь испанец немного отдохнул и продолжил свой путь. Эти искусственно созданные на озере огороды тянулись далеко. Лавируя между ними, он мог добраться до самого Теночтитлана.

И все же он плыл осторожно. Кое-где ему попадались фигуры солдат, которые стояли на страже. Не желая рисковать, Гонсалес выныривал обычно только возле самого островка, где его голова сливалась с пышными растениями, невидимая для любого наблюдателя.

Так постепенно он добрался до дамбы. Здесь приходилось быть еще осторожнее. Вокруг хватало людей. Луна висела над левой частью озера, Фернан же плыл по правой. Тень от земляной насыпи, от которой он не удалялся, скрывала голову испанца. Наверху стояли солдаты, о чем-то переговариваясь. Ацтеки расставили дозорных по всей длине дамбы через равные промежутки. Вот неподалеку показалась лодка. Гонсалес беззвучно нырнул и дождался, пока она пройдет мимо.

Чуть дальше его ждала первая удача. Он обнаружил искусно замаскированный провал, перекрытый досками. Сверху конкистадоры его бы не распознали и могли провалиться во время своей атаки. Фернан попытался на глаз определить расстояние до испанского лагеря, находящегося в начале дамбы, чтобы потом указать своим товарищам, где же ожидать подвоха.

Время шло, а он продолжал плыть. Путь до столицы неблизок. Постепенно мышцы стали затекать. Все тело начало терять чувствительность. Озеро находилось в высокогорной долине, так что здесь по ночам бывало довольно холодно даже посреди лета. Фернан осторожно греб, с надеждой вглядываясь в огни, горящие над озером. Это факелы и костры освещали Теночтитлан, и он все никак не мог до них добраться. Он знал, что ночью пламя видно очень далеко. Вернуться разведчик уже не мог. До испанского лагеря он бы не доплыл. Нужно выбраться из воды, отдохнуть и обогреться.

Рядом с дамбой из воды поднималась темная земляная насыпь. Искусственно созданные огороды, окольцовывающие столицу со всех сторон, сулили убежище и передышку. Фернан медленно выполз на невысокий берег. В пределах видимости никого не было. Крестьяне по ночам на поле не трудятся, да и часовых возле каждой грядки не поставишь. Да, с точки зрения укрытия Теночтитлан представлял собой просто райское место.

Гонсалес энергичными движениями ладоней растер кожу, чувствуя, как постепенно тело наполняется теплом. Отдохнув несколько минут, он с неохотой вновь скользнул в темную воду и двинулся дальше. Примерно через полчаса блужданий между островками он добрался до города и заплыл в канал, ведущий вдоль дороги.

Эти водные артерии пронизывали весь Теночтитлан, ветвясь и пересекаясь. Хороший пловец мог добраться до любого участка столицы, не выбираясь на сушу. Однако испанцу этого было мало. Отсюда он почти ничего не мог увидеть, а ему нужно знать расположение домов, дворцов и баррикад.

Гонсалес осторожно положил ладони на борт рыбацкой лодки, привязанной у очередного причала. Огляделся и прислушался. Вокруг царила тишина. Естественно, никто из ацтеков не ждет его появления. Фернан подтянулся и забрался в челн. Растянувшись на дне, он с блаженством дал себе несколько минут отдыха. Плавание отняло много сил. Обратно, если повезет, он собирался возвращаться на лодке. Нужно только дождаться, чтобы луну скрыли облака. Тогда он наверняка сумеет проскользнуть мимо ацтекских пирог.

Ладно, пока что об этом рано думать. Фернан беззвучно привстал и начал осматривать окрестности. Нигде не видно ни одного человека. Он взобрался на берег и сразу же поспешил укрыться в тени ближайшего дерева. Тихо… Похоже, его возникновение из воды осталось незамеченным.

Конкистадор упорно гнал от себя мысль, что случайный наблюдатель все же был и проявил завидную выдержку — не закричал, поднимая тревогу, а поспешил сообщить страже. В таком случае ацтеки вскоре оцепят весь этот район и станут разыскивать разведчика. Как бы там ни было, нужно двигаться дальше.

Фернан скользил вдоль домов, внимательно, насколько позволял слабый лунный свет, осматривая дорогу и укрепления. Да уж, индейцы явно не ожидали, что противники в ближайшие дни дойдут до этих мест — он не замечал никаких баррикад или ловушек. Вопрос лишь в том, сумеют ли конкистадоры отбросить защитников и перевести битву с дамбы на городские улицы?

Испанец крался дальше. Густые сады помогали прятаться. Время от времени на глаза ему попадались местные жители. Некоторые выглядели мирно и шли по своим делам. Другие были явно солдатами. Но в целом вокруг царили тишина и покой. А Фернан думал о том, нужны ли вообще здесь какие-то баррикады? Каждое здание придется брать с боем. И на каждой крыше засядут лучники и пращники. Испанцы и союзники, оказавшись под перекрестным обстрелом с разных сторон, даже если и захватят несколько кварталов, то лишь очень большой кровью.

Пожалуй, самым лучшим вариантом будет добраться до огромной площади, которая находится недалеко от берега немного левее. Там конкистадоры сумеют развернуть строй и даже использовать кавалерию. Вот на этой площади они и смогут дать бой ацтекам. Нужно дойти туда и оценить обстановку.

Через несколько минут Фернан застыл в зарослях очередного сада. Дальше тянулась открытая местность. Широкая улица, по которой время от времени проплывали светлые пятна — люди с факелами. Вдалеке и вовсе виднелся костер, возле которого угадывались силуэты воинов. Звезды и луна также помогали ацтекам. Даже в полумраке испанец был слишком не похож на местного жителя. Ни один разведчик не смог бы пройти по этой дороге незамеченным. Обходных путей он тоже не нашел. Впрочем, отказываться от своей идеи Гонсалес не собирался.

Ждать пришлось долго. Но Фернан умел быть терпеливым. Когда один из ацтеков направился в темный переулок, испанец сразу же метнулся вслед за ним. Это был солдат, одетый в темный костюм, щедро разрисованный белыми точками. Голову его укрывал конический колпак такой же расцветки. Одежда напоминала ночное небо, усыпанное сияющими звездами. Испанец понимал, что это серьезный противник. В таком наряде щеголяли воины-жрецы, пленившие на поле боя не меньше четырех человек.

Фернан давно уже перерос ту наивность, которая когда-то не позволяла нападать на врага со спины. Он понимал, что жрец не должен поднять шум. Гонсалес действовал настолько быстро, что не ожидавший нападения индеец не успел даже дернуться. Внезапно чья-то ладонь схватила его за лицо сзади, крепко закрыв рот, и в то же самое мгновение стальной кинжал полоснул по горлу. Испанец повалил врага на землю, с трудом сдерживая рвущееся из рук тело. Сопротивлялся ацтек недолго. Через минуту все было кончено. Тишину ничего не нарушило. Костюм, что правда, сильно испачкался в крови. Но выбирать не приходилось. К тому же, на темной ткани красные пятна не казались слишком заметными.

Фернан подтащил убитого к каналу, раздел и медленно опустил в воду. Потом оделся в трофейную одежду. Хлопковая куртка с длинными рукавами, штаны и сандалии. Теперь он выглядел ну почти как настоящий звездный куэштекатль — опытный воин-жрец. Испанец водрузил на голову остроконечный колпак, надвинув его как можно сильнее на глаза, чтобы скрыть белую кожу. Кинжал спрятал под одежду. Затем подхватил оброненное копье, нацепил на левый локоть щит, тоже раскрашенный белыми точками, и зашагал в сторону площади.

Пока что все складывалось удачно. Фернан спокойно шел, стараясь вести себя естественно, но при этом не подходя слишком близко к кострам. Откуда-то сбоку, от большой группы солдат, греющихся возле костра, донесся крик. Испанец выругался. Казалось, он уже неплохо выучил язык ацтеков, но то, что только что прозвучало, не сумел перевести. Может быть, кричали вообще не ему! В любом случае выходить на свет нельзя. Конкистадор продолжил свой путь. Никто за ним не погнался.

Почти сразу же навстречу вышло четверо солдат. Они шагали медленно, рассеянно переговариваясь между собой. Но один из них нес факел. Если бы Фернан резко свернул на другую сторону широкой улицы, то это выглядело бы подозрительно. Поэтому он, не останавливаясь, усиленно закашлялся, опустив голову и несколько раз для пущей убедительности стукнув себя кулаком в грудь.

Когда компания поравнялась с ним, то один из индейцев что-то со смехом произнес, на что остальные ответили хохотом. Наверное, какая-то беззлобная шутка. Гонсалес все так же, согнувшись и кашляя, прошел чуть дальше, после чего выпрямился.

«Похоже, и на этот раз пронесло!» — с ликованием подумал Фернан. — «Еще бы, кто из местных жителей может предположить, что какой-то испанец окажется настолько безумен, что сунется в столицу на разведку!»

Он шел, стараясь не упустить ни одной мелочи. По всему выходило, что этот путь станет для конкистадоров наиболее удобным. Здесь не было ни баррикад, ни рвов. Широкую улицу не пересекал ни один водный канал, способный остановить продвижение. Через пару минут он вышел на площадь. На ней в мирное время кипела торговля. Здесь без проблем разместилось бы несколько тысяч человек. Сейчас лишь кое-где стояли маленькие группы мужчин. Фернан с удовлетворением увидел, что свободное пространство велико и ничем не загромождено. Да, если удастся пройти дамбу, то здесь конкистадоры смогут использовать конницу и правильный строй.

Пришло время вернуться обратно и сообщить Кортесу о результатах разведки. И тут испанец услышал повелительный крик. Повернувшись, он увидел направляющихся к нему троих солдат с факелом. Головы двух из них украшали хорошо узнаваемые шлемы. Массивные крючковатые клювы над лицом и пышные плюмажи на макушке ясно показывали, что это воины-орлы — отборные бойцы элитных отрядов. Над третьим, одетым в особый желтый костюм, возвышалось знамя, прикрепленное к спине — деревянная рама с цветным полосатым флагом. Выбритая голова блестела в свете факела. Это, несомненно, был куачик — бесстрашный и опытный ветеран, взявший в плен множество врагов.

Фернан в замешательстве оглянулся по сторонам. Нет, рядом никого не видно. Воины явно идут к нему. Он понимал, что как только куачик и орлы подойдут поближе, то весь его маскарад тут же раскроется. Битва с тремя противниками не сулила ничего хорошего. Да и как победить всех так, чтобы ни один не успел поднять шум? На открытой площади все они как на ладони. Кто-нибудь да увидит схватку. Разве что заманить индейцев в темный переулок и напасть неожиданно.

Фернан сдвинул щит на локоть, поднял левую руку вверх и махнул троице, как бы приглашая следовать за ним. После чего развернулся и поспешил прочь с площади.

«Куачик, наверное, онемел от изумления, когда его, прославленного ветерана, кто-то осмелился поманить за собой таким небрежным жестом! — пронеслось в голове у испанца. — Хоть бы он не додумался объявить тревогу! Пускай возмутится и поспешит вслед за мной, чтобы проучить наглеца!»

Все три солдата действительно ускорили шаг и последовали за Фернаном. Но куачик оказался слишком опытным воином. Гонсалес услышал еще один властный и повелительный крик. Насколько он разобрал, от него требовали немедленно остановиться. Конкистадор развернулся и снова настойчиво махнул рукой, приглашая следовать за ним. Куачик перехватил зажатый в ладони дротик, явно собираясь бросить его в испанца. Один из воинов-орлов резко замахнулся короткой метательной дубинкой.

Фернан тут же ринулся в сторону и присел, уходя с линии полета снаряда. И хлопковый колпак слетел с его головы… Испанец понял, что дальше дурачить ацтеков уже не удастся. Он бросил щит и копье, мешавшие бежать, и припустил в темноту. За спиной звучал рев преследователей. Повторялась история с разведкой в Чолуле. Только на этот раз добраться до земляков Фернану было куда труднее. Зато в бескрайнем Теночтитлане, полном садов, причалов, каналов и лодок можно без труда спрятаться. С другой стороны, здесь и заблудиться куда проще.

Справа к нему спешили еще ацтеки, потревоженные криками куачика. Фернан метнулся влево, уходя от нацеленного в бок копья. Он петлял из стороны в сторону, удачно увернувшись от двух пущенных дротиков. Ряды домов, обрамлявших площадь, были уже совсем близко. Среди улиц и перекрестков он скорее оторвется от погони. Кинжал Фернан снова выхватил из ножен и держал в руке.

Какой-то индеец бежал наперерез, размахивая дубиной. Он явно верил, что успеет остановить преследуемого. Гонсалес рванулся навстречу, еле успел отдернуть голову от чужого удара и сам тут же полоснул врага клинком по ноге. Сталь рассекла штанину. Брызнула кровь и ацтек упал, коротко вскрикнув.

В этот момент из темноты прилетел камень, пущенный из пращи. Сильный удар в плечо развернул испанца и он, не удержав равновесия, сел на землю. Но сразу же вскочил и побежал дальше. Хлопковая куртка смягчила попадание, но все-таки левая рука онемела. Фернан понимал, что этот камень, возможно, подписал ему смертный приговор. Если из-за ушиба он не сможет действовать рукой, то уж точно не доплывет до лагеря. А долго ли удастся прожить в Теночтитлане? Даже если погоня и отстанет, то сколько он сможет прятаться? В городе сотни тысяч человек и он действительно густо заселен. Днем в садах, огородах и на чинампах работают люди. Обнаружат его очень быстро.

Влетев в переулок, Фернан столкнулся с каким-то ацтеком. Не разбираясь, кто перед ним, Гонсалес всадил мужчине кинжал в грудь, и сразу же побежал дальше. Свернул на одном перекрестке, затем на другом. То справа, то слева мелькали факелы и звучали крики. В итоге Фернан добрался до канала и сразу же прыгнул в воду.

Плыть оказалось очень сложно. В правой руке он все еще сжимал кинжал, левая болела и отказывалась слушаться. Хлопковый костюм намок и отяжелел. Повезло, что здесь было неглубоко. Кое-где всего лишь по горло. К каналу, возбужденно гомоня, подбежало несколько человек. Фернан, заранее услышав их, набрал воздуха в грудь и нырнул. Индейцы прошли вдоль берега, светя себе факелом и внимательно всматриваясь в поверхность воды, но никого не увидели. Через минуту Гонсалес вынырнул. Вокруг царила тишина.

«Да уж, не так просто найти одного-единственного разведчика в этом лабиринте улиц и каналов, — с удовольствием отметил Фернан. — Но вот как мне теперь отсюда вырваться?»

Он, неуклюже орудуя одной рукой, сумел разрезать завязки на одежде и снять ее. Зажав кинжал в зубах, испанец обеспокоенно ощупывал травмированное плечо. Даже легкие касания отдавались болью. Левая рука онемела и почти не слушалась. Фернан поднял лицо вверх, задумчиво глядя на звезды. Он не сможет ни плыть, ни грести, если даже и сумеет добыть лодку. Ситуация тяжелая. Мало того, что он сам погибнет, так к тому же никто не сообщит товарищам об удобных путях продвижения вперед. Гонсалес еще раз пробежался пальцами по плечу. Наивная надежда на чудо! Холодная вода утихомирила боль, но подвижность к левой руке возвращаться не спешила.

«Нужно выбираться из города этой же ночью. Не хватало еще ослабнуть от раны и голода и попасть, в итоге, в плен! — промелькнула у Фернана вполне очевидная мысль. — Уж на алтарь я точно лечь не хочу!»

Легко сказать! Он даже не был уверен, что сумеет взобраться опять на сушу. Да и стоит ли туда спешить? Он по-прежнему часто слышал голоса индейцев. Те, видимо, все еще надеялись найти лазутчика.

«Вот будет отрадно, если ацтеки сейчас понаставят стражников в каждом переулке!»

Гонсалес медленно, насколько позволяла раненая рука, пробирался по каналу. Кое-где неуклюже плыл, местами шел по дну. Ему казалось, что он производит непростительно много шума. Каждый всплеск воды заставлял его замереть, тревожно вглядываясь вверх — не привлек ли этот звук внимание какого-нибудь индейца? Он нырял под дощатые мосты, перебирался из одного канала в другой. И хотя в итоге Фернан удалился довольно далеко от места, где его обнаружили ацтеки, но радоваться не приходилось. Петлял Гонсалес долго и теперь совершенно заблудился. Из воды он мало что видел и понимал, что нужно выбираться на сушу.

Отвратительное ощущение собственной слабости всегда выводило Фернана из себя. Особенно опасным оно казалось сейчас, когда его разыскивают сотни индейцев, а он даже сражаться толком не может. Найдя привязанное к причалу каноэ, он перерезал веревку и потащил лодчонку за собой, молясь, чтобы никто не увидел его со стороны. Вскоре она оказалась под широким мостом, нависающим над водой. Здесь, надежно скрытый от чужих глаз, испанец забрался в каноэ и растянулся на дне. Тут же лежал шест. Озеро повсюду неглубокое. Если приноровиться, то он сможет и одной рукой направлять лодку в нужном направлении. Но сколько каналов нужно проплыть незаметно, чтобы выбраться из города?

Лодка Фернана скользила по воде. Он пока не использовал шест, предпочитая цепляться кинжалом за земляную стену откоса и таким образом подталкивать каноэ вперед. Почва поднималась над водой примерно на половину человеческого роста, так что увидеть его со стороны никак не могли. Зато, если уж где-нибудь возле самой кромки стоит часовой, то он наверняка заметит и лодку и человека в ней.

Впереди показался очередной дощатый причал, опирающийся на деревянные сваи. Лодка Гонсалеса нырнула под настил. Он некоторое время прислушивался, пытаясь понять, нет ли на берегу людей. Ничего не услышав, он взял шест и резко ударил по воде. Потом снова прислушался. Но после плеска до него тоже не донеслось ни звука шагов, ни голоса. Похоже, рядом никого нет.

Фернан с сильно колотящимся сердцем вскарабкался на причал. Он не мог отказаться от мысли, что где-то поблизости находится хоть кто-то из ацтеков. И вот сейчас из темноты вылетит дротик и вонзится ему в грудь. В эти мгновения испанец как никогда жалел о том, что на нем нет кирасы и шлема. И все же на этот раз ему повезло. Поблизости никого не оказалось. Фернан преодолел открытое пространство возле воды и нырнул под сень деревьев. Нужно добраться до окраины города.

Гонсалес не сразу сориентировался, куда же ему идти. Но потом темная пирамида, на вершине которой горел огонь, помогла разобраться. Он эту громадину уже видел. Именно в ту сторону следует двигаться.

Фернан решил поймать какого-нибудь ацтека, который смог бы управляться с веслом. Среди темных домов кое-где мелькали люди. Идущие группами, они не подходили конкистадору. Ждать пришлось долго. Наконец он приметил компанию, от которой отделился молодой мужчина и, что-то крикнув на прощание, пошел по тропинке в сторону тростниковой хижины, стоящей возле воды. Фернан крался за ним очень осторожно. Индеец шел беспечно, временами что-то бормоча себе под нос.

Выждав момент, испанец кинулся на него сзади, обхватил рукой за горло и прошептал:

— Тихо! Молчи!

Знаний ацтекского языка как раз на это хватило. Парень сначала дернулся от неожиданности, но затем замер, испуганный нападением. Это, судя по всему, оказался не воин. Скорее всего, рыбак, который и жил сразу возле причала. Как раз такой человек и нужен был Фернану.

Испанец толкал пленника перед собой, на всякий случай придерживая за горло. Индеец послушно переставлял ватные, подгибавшиеся от страха ноги. Светлая кожа на руке и жуткий акцент не давали ошибиться — его захватил врасплох один из белолицых чужаков! Разве можно ждать теперь чего-то хорошего?

Гонсалес радовался тому, что ацтек не знает, что напавший на него противник, по сути, однорукий и даже не вооруженный. Кинжал покоился в ножнах. Если бы пленник сейчас просто неожиданно рванулся вперед, то Фернан бы его вряд ли удержал. Но тот шел смирно, не отваживаясь повернуть голову, и лишь иногда вздрагивал.

Они добрались до канала и по деревянным ступенькам спустились в лодку. Здесь Фернан усадил индейца на скамью, а сам расположился у него за спиной. Вытащив кинжал, он коснулся шеи пленника и тихо произнес:

— Не вздумай кричать. Плыви вперед.

Канал очень быстро закончился. Вскоре начались бесконечные ряды искусственных огородов. Рыбак, похоже, даже не думал о сопротивлении. Он уверенно греб, обходя препятствия, и лишь изредка опасливо бросал взгляд назад, натыкаясь на темные внимательные глаза испанца и клинок кинжала. Зато постоянно крутил головой по сторонам. Наверное, надеялся, что где-нибудь покажется военная пирога.

«Безумец, он даже не понимает, что лодка с солдатами его погубит, — подумал Фернан. — Если он попытается поднять крик, то мне не останется ничего другого, как только перерезать ему горло».

Пленник, хотя и мечтал о спасении, тем не менее, понимал, что испанец желает обойти военные каноэ стороной. Так они и плыли, проносясь мимо грядок с овощами, расположенных на чинампах. Прошло немало времени и вот перед лодкой во всей своей ширине открылось бескрайнее озеро Тескоко. Фернан уже чувствовал себя спасенным, но по старой привычке гнал надежду прочь. Не сглазить бы! Стоит уверовать в удачу, как неприятности накинутся со всех сторон!

И он оказался близок к истине. Впереди скользили над темной водой маленькие пятна света — ацтеки, конечно же, поняли, что лазутчик попытается вырваться из города. Теперь многочисленные лодки сновали туда-сюда, прочесывая озеро с факелами. Для Гонсалеса этот танцующий рой светлячков выглядел смертным приговором. Рыбак изо всех сил старался скрыть радость, слишком явно читавшуюся на его лице, но Фернан и сам понимал, что пленник просто счастлив.

Каноэ крутились все больше возле дамбы. Попробуй оцепить по периметру город, раскинувшийся на несколько миль в диаметре! Левее, на просторах озера, их виднелось куда меньше. Там лишь изредка проплывала яркая точка. Фернан приказал индейцу сворачивать. Лучше обойти заслон и сделать серьезный крюк, чем попасть в лапы врагу.

На удивление, все прошло удачно. После довольно долгого плаванья в ночном сумраке маленькая лодка подобралась совсем близко к лагерю конкистадоров. Как только она оказалась видна с дамбы, испанец встал во весь рост.

«Не хватало еще дождаться арбалетного болта в грудь от кого-то из земляков, которые примут нас за вражеских разведчиков» — подумал он и громко назвал себя. В лагере все ждали его возвращения и сейчас просто не верили в такую удачу.

И вот тут захваченный в столице рыбак решил, что подходящий для побега момент настал. Фернан отвлекся. Он стоял на дне лодки, глядя на дамбу и убрав кинжал от горла пленника. Ацтек резко вскочил и замахнулся веслом, целясь в голову испанцу. Но он недооценил Гонсалеса. Тот моментально присел, одновременно располосовав индейцу грудь по диагонали от правого плеча и до левого бедра. И тут же мощно толкнул раненого, сбрасывая в воду.

Ацтек рухнул спиной вперед, подняв кучу брызг.

— Фернан, что там у тебя?! — донесся с дамбы обеспокоенный вопрос.

Скудный звездный свет давал плохую видимость. Испанцы с тревогой пытались разобрать в той суете, которая только что произошла. Две лодки с тлашкаланцами уже гребли в сторону приплывшего из столицы каноэ.

— Все в порядке, — ответил Фернан. — Пленник пытался оглушить меня и сбежать. Нужно достать его из воды и перевязать, пока кровью не изошел.

— Дурень, — донеслось с дамбы. — Далеко бы он ушел? Любая наша бригантина нагнала бы его мгновенно.