Глава 8.

Иногда просто наступает время для разлуки, даже если некуда уходить…

©Теннесси Вильямс

Стрелки на циферблате постепенно приближаются к отметке 12:00. Я лежу на кушетке в медицинском отсеке лагеря и вслушиваюсь в разговор двух людей за ширмой.

— После всего того, что с ней произошло за последние несколько дней, такое неуравновешенное поведение вполне оправдано, — раздаётся взволнованный голос Итана.

— Я вынужден согласиться с тобой. Думаю, двух дней ей будет достаточно, чтобы прийти в себя, — это говорит Николас.

— Вполне, — тень за ширмой отодвигается на несколько шагов от прежнего места. — Ровно в 12:30 я должен быть в кабинете у Дерека. Видимо, для меня есть задание.

— Что ж, я присмотрю за ней, — отвечает Николас. — Удачи, — последнее слово звучит немного насмешливо.

Но Итан не обращает внимания на насмешку и поспешно выходит из комнаты. Слышится тихий хлопок, и дверь за ним закрывается. Силуэт за ширмой ещё несколько секунд стоит неподвижно, а потом разворачивается и направляется ко мне. Я закрываю глаза и выше натягиваю одеяло. Слышу, как Николас подходит вплотную к кровати.

— Кейт, ты меня слышишь? — тихо спрашивает юноша, дотрагиваясь до моего плеча.

Я еле сдерживаю себя, чтобы не стряхнуть его руку. Молчу, стараюсь ровно дышать. Больше всего сейчас мне не хочется разговаривать с ним. Парень отстраняется и садится на стул, стоящий у изголовья кровати.

— Спишь? Вот и отлично. Тебе нужно восстанавливать силы перед… — он заминается, прочищает горло и продолжает, — предстоящими испытаниями.

Я чувствую, что Николас хотел сказать совершенно не это. И знаю, для чего мне нужно беречь силы. Скоро будет война. И в этой войне победит сильнейший. Кто же это будет — остаётся для меня загадкой. Оба клана сильны, но победитель может быть только один. По последним подсчётам количество бойцов Синона превышает количество подготовленных криптонийцев. Но теперь я убедилась, что подготовка и бойцовские навыки любого бойца Криптона значительно выше, чем у большинства членов моего клана. Единственное, что остаётся неизвестным для меня — это боевая оснащённость Криптона. В Синоне оружие ценится, как говорится, на вес золота. Но, несмотря на это, оно весьма эффективное. Мысли о родном клане возвращают и воспоминания о людях, оставшихся там. О Кристиане. Эти воспоминания заставляют сердце замирать, а потом биться с невероятной силой.

Прошло уже одиннадцать дней. Синон ждёт сообщения, а у меня совсем нет возможности связаться с ним. Но я всё же надеюсь на изредка сопутствующую мне удачу.

Внезапно навалившаяся усталость заставляет отбросить все размышления. В конце концов, Николас прав. Мне нужно отдохнуть.

Я чувствую свежий весенний ветерок, колышащий мои волосы. В воздухе пахнет дождём, мокрой травой и сырой землёй. Внезапно к этим запахам примешивается ещё один — запах пепла. Я оглядываюсь по сторонам и сразу же узнаю это место. Я нахожусь на территории Криптона, недалеко от входа в подземный лагерь. Вокруг меня много людей. У каждого из них в руках я вижу оружие. Тут же собственной рукой нащупываю холодную рукоятку пистолета, заткнутого за пояс. Достаю его и снимаю с предохранителя. Только сейчас я понимаю, что здесь собрались оба клана. Я замечаю Нортона, Джеймса, Тайру, Спенсера и ещё несколько синонийцев. Прямо передо мной, откуда ни возьмись, возникает Кристиан. На его щеке я вижу глубокий ножевой порез. Я хочу кинуться к нему навстречу, но меня что-то удерживает на месте, не давая пошевелиться. Юноша не спешит подойти ко мне. Его лицо выглядит отстранённым. Рука, сжимающая пистолет, безвольно опущена.

— Стреляй, — его некогда родной и любимый голос сейчас приводит меня в ужас.

Кристиан продолжает стоять передо мной, не пытаясь приблизиться. Его взгляд направлен куда-то вдаль, словно сквозь меня.

— Стреляй же! — уже более живым голосом повторяет он.

Я поднимаю руку и направляю дуло пистолета прямо на него. Медлю, всматриваясь в пыльное лицо юноши. «Что я делаю? Зачем?» — проносится в голове. Но мой разум уже затуманен дурманящем запахом дождя и звуками битвы, раздающимися вокруг.

— Стреляй!

Я нажимаю на курок, и тут же слышится резкий, прорезающий воздух, звук выстрела. Я отшатываюсь и едва не теряю равновесие. Кристиан опускается на колени, поднимает на меня уже мёртвые, невидящие глаза и тут же падает на землю. Трава возле его тела мгновенно окрашивается в багровый цвет. Я подбегаю ближе и переворачиваю его на спину. Торопливо расстёгиваю военный жилет и разрываю рубашку. На его груди зияет сквозная рана. Я дотрагиваюсь до её края и чувствую на своих руках тёплую кровь. Кровь любимого человека. Наконец, ко мне приходит осознание случившегося. Того, что я натворила.

— Нет! — с губ срывается сдавленный крик. — Нет!!!

— Кейт! Кейт, что произошло? — чувствую чьи-то руки, схватившие меня за плечи.

Я резко открываю глаза и прямо передо мной возникает испуганное лицо Итана.

— Что случилось? — взволнованно повторяет вопрос юноша. — Тебе приснился плохой сон?

Я растерянно качаю головой. Это был сон! Всего лишь дурацкий сон. Я сажусь на кровати и натягиваю на себя одеяло. Тело пробивает мелкая дрожь.

— Ты в порядке? — Итан садится рядом со мной.

— Да, всё нормально, — отмахиваюсь я, пытаясь выдавить слабую улыбку.

Окинув взглядом комнату, я понимаю, что Николаса в ней нет.

— Где он? — спрашиваю я, переводя дыхание.

— Ушёл. Ника позвал Дерек. Я сам только что вернулся от него, — юноша вздохнул, в его глазах я замечаю смесь грусти и отчаяния, несмотря на то, что но старательно пытается скрыть её.

— Что случилось, Итан? Что всё это значит?

— Нас ждут тяжёлые времена, — он отводит глаза и тихо добавляет. — Поверь, я не хочу этой войны, но её уже не избежать

Что-то в его голосе заставляет меня поверить в его слова.

— Понимаю, — просто отвечаю я. — Кто такой этот Дерек?

— Один из членов парламента. В недалёком будущем — его глава, — в голосе Итана слышатся едва уловимые нотки презрения. — Кейт, завтра я вынужден покинуть лагерь на неопределённое время.

— Но зачем? — непонимающе спрашиваю я.

— Я должен проникнуть в лагерь Синона, найти и уничтожить документ, подтерждающий соглашение на перемирие наших кланов.

Моё сердце падает вслед за последними словами юноши.

— Но ты же… Охрана Синона слишком сильна и умна. Как ты собираешься проникнуть внутрь?

Внезапно моё сердце сковывает страх. Страх сразу за двух дорогих мне людей. Итан… он может не вернуться оттуда. Кристиан… он обеспечит это, даже ценой собственной жизни.

— Я не знаю, — честно отвечает Итан. — Я не могу себе этого представить. Но у меня просто нет выхода.

— Если бы я могла чем-нибудь помочь тебе… — начинаю я, но тут же замолкаю.

Я могу помочь ему. Но для этого мне придётся предать родной клан!

— Давай забудем, — отмахивается Итан. — У меня есть ещё один день, и я хотел бы провести его с тобой. Там… наверху.

Я глубоко вдыхаю.

— Я… я могу помочь тебе.

— Правда? — поражённо спрашивает он. — Но чем?

— Нам нельзя разговаривать об этом здесь. Сначала нужно подняться наверх, — парень бросает на меня непонимающий взгляд, но всё же кивает головой.

— Хорошо, тогда идём прямо сейчас. До заката осталось два часа, мы ещё успеем сходить на озеро.

— Озеро? — не веря своим ушам, переспрашиваю я.

— Да, оно не настоящее. Когда мне было 15, мы с Ником нашли поляну возле большого оврага. Она стала чем-то вроди тайного места, куда каждый из нас мог прийти, чтобы остаться наедине со своими мыслями. А потом мы соорудили что-то похожее на подземный тоннель, ведущий из оврага к реке у восточной границы кланов. Тем же летом река вышла из берегов, заполнила тоннель и затопила овраг. Так появилось это озеро, — Итан едва заметно улыбается, видимо, вспоминая те времена, но потом его лицо снова принимает выражение задумчивости. — Николас больше не приходит туда, а вот я бываю там довольно часто. Там я чувствую себя лучше, чем где бы то ни было.

Наверх мы поднимаемся, держась за руки. На лестнице темно, пахнет сырой землёй и окислившимся металлом. Вот уже в глаза ударяет яркий свет закатного солнца. Итан пропускает меня вперёд и закрывает за собой люк. В воздухе уже чувствуется первое дыхание осени. Хмурое небо нависло над лесом, образовывая собой нечто похожее на купол, укрывающий нас от реального мира. Выглядит мрачно, но в этом есть своя згадочная красота.

— Идём, — зовёт меня юноша, указывая туда, где два дня назад мы вместе встречали закат.

Я следую за ним. Мы молча идём по тихому лесу. Только шуршание листвы и тонких веток под ногами нарушает это безмолвие. Весьма быстро мы оказываемся на небольшой полянке, освещённой последними лучами заходящего солнца.

— Ещё немного осталось, — улыбается Итан и вновь берёт меня за руку.

В нескольких метрах от нас я замечаю серебрящуюся гладь озера. Когда мы подходим ближе, понимаю, что оно небольшое, почти как пруд. На противоположном берегу растут небольшие кусты и заросли камышей, качающихся от каждого, даже самого лёгкого, порыва ветра.

— Здесь нас никто не услышит, — говорит Итан и садится на траву возле озера.

— Я смогу помочь тебе, — взволновано начинаю я. — Но… но я не должна этого делать.

— Конечно, не должна. Я тебя не заставляю. Я понимаю, что мы из разных кланов. Думаю, у тебя нет желания помогать мне.

Юноша поднимает с земли небольшой плоский камушек и бросает его в воду. Я вздыхаю и сажусь на траву рядом с ним.

— Нет, ты неправильно меня понял. Я хочу помочь тебе, — говорю я и вглядываюсь в водную гладь, идущую кругами. — Как ты собираешься проникнуть в лагерь?

Мой вопрос застаёт юношу врасплох. Он поворачивается ко мне и внимательно смотрит мне в глаза.

— Я не знаю, — честно отвечает он.

Я понимаю, что должна помочь ему. Знаю, что если Итана заметят, то он не вернётся обратно. А сердце подсказывает, что я просто не могу этого допустить.

— В лагерь есть два входа. Северный и южный, — начинаю я.

— И они оба строго охраняются, — продолжает за меня юноша. — Даже пытаться не стоит.

— Но есть ещё один. Потайной выход. Он находится на восточной границе территории Синона и пустоши.

Я поднимаю лежащую рядом тоненькую палочку и начинаю чертить на сырой от утреннего дождя земле примерное расположение родного лагеря.

— Нужно перейти на другую сторону реки и пройти несколько километров по берегу вдоль леса, — говорю я, ведя палочкой рядом с изогнутой полоской, начерченной на земле. — Восточный вход не охраняется круглосуточно. Охрана приходит к нему лишь в полдень. Ты должен успеть до двенадцати.

Я откладываю палочку и закрываю глаза. Осознание того, что я предаю родной клан, терзает меня изнутри. Я становлюсь предателем ради спасения жизни своего врага.

Итан изумлённо расматривает рисунок на земле, а потом переводит удивлённый взгляд на меня.

— Я даже не знаю, как тебя благодарить. Если это не ловушка, конечно же.

Последние слова Итана больно задевают меня.

— Ну конечно же, ловушка! — раздражённо отвечаю я. — Не надо было вообще ничего тебе говорить.

— Прости, я не хотел обидеть тебя. Просто я не понимаю, зачем ты мне помогаешь? — непонимающим и в тоже время извиняющимся тоном говорит Итан.

— Потому что не могу позволить тебе погибнуть.

Юноша отводит взгляд и устремляет его к заходящиму за горизонт солнцу.

— Ты очень благородно поступила. Ты невероятно храбрая. Спасибо.

Я слабо улыбаюсь. Конечно, благородно! Я предала родной клан. Это самое низкое, что я могла сделать за свою никчёмную жизнь. Я обхватываю колени руками и опускаю голову. Я себя ненавижу.

— Я что-то не то сказал? — слышу осторожный, немного взволнованный голос и приподнимаю голву.

— Я предательница, понимаешь? — тихо спрашиваю я, не надеясь на ответ.

Итан придвигается ближе и обнимает меня за плечи.

— Нет. Ты сохраняешь мою жизнь, при этом идя на риск. Это очень смелый поступок.

Тепло его руки на время отгоняет печальные мысли.

— Но ты ведь вернёшься, правда? — по-детски наивно спрашиваю я.

— Вернусь, конечно, вернусь.

Парень притягивает меня к себе ещё ближе. Наши лица оказываются на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга. Что со мной творится? Я, словно во сне, прикасаюсь рукой к его лицу, придвигаюсь ближе, и наши губы соприкасаются. Он крепко обнимает меня и запускает руку в мои волосы. Поцелуй с каждой секундой становится всё глубже, и постепенно происходящее всё больше начинает напоминать мне сон. Но внезапно парень отстраняется от меня.

— Нет, это неправильно. Так нельзя, — его голос звучит обречённо.

— Понимаю, — просто отвечаю я и раскрываю объятия.

Всё оставшееся время мы проводим в тишине, любуясь закатным небом и серебрящейся под луной гладью озера. Постепенно над озером начинает собираться густой серый туман. На небе мелкой алмазной россыпью появляются первые звёзды. Наступает ночь.