Глава 20 - Любовь по расчёту

Очень красивая и ухоженная женщина в деловом костюме сидела перед компьютером и раз в пять минут нервно клацала красивым бордовым ногтем по клавише мыши. Она явно ждала какого-то важного письма или сообщения, а его всё не было. От напряжения женщина теребила тёмный налаченный локон, и на её кукольном лице застыло выражение нетерпения и неудовольствия.

В дверь постучали.

— Logga in![1] — ответила женщина громко и даже почти без акцента.

Стучавший — пожилой низенький мужчина с залысинкой, как будто вышедший из комедийного фильма — подошёл к столу и что-то бегло заговорил по-шведски. Женщина долго прислушивалась, пытаясь вычленить из этого потока хоть несколько знакомых слов, потом потеряла терпение и попросила перейти на английский. Мужчина покряхтел и на вполне недурственном английском объяснил, что пришёл в компанию Svesnskøg, чтобы предложить контракт на поставку леса. Он собирался строить нечто вроде кемпинга или рыбацкой деревушки, ему нужны были экологичные стройматериалы, а Svenskøg — такая известная фирма с хорошей репутацией…

Женщина ещё раз клацнула мышкой и снова нахмурились. Потом подняла взгляд на посетителя, дежурно улыбнулась, объяснив, что ждёт письма от важного спонсора, а у него, видимо, какие-то дела, и в конце концов перенаправила клиента к начальнику, геру Свендсену.

Услышав словосочетание «гер Свендсен», пожилой мужчина расплылся в улыбке и залепетал:

— О, да-да, герр Йорген Свендсен, мне он не знаком, но моим партнёрам уже доводилось с ним работать, и они остались очень довольны.

— Нет, герр Йорген Свендсен сегодня занят, я говорила о его отце, герре Карле Свендсене. Поверьте, он не менее профессионален, чем его сын.

— Благодарю Вас, фру… — он замялся, но потом прочёл на бейджике женщины надпись «OLGA», — фру Ольга. Так в какой кабинет мне сейчас идти?

— Минуточку, я уточню, сможет ли герр Свендсен Вас сейчас принять, — Ольга сняла трубку, набрала пару цифр и затараторила на ломаном шведском вперемежку с английским:

— Герр Свендсен, здесь посетитель. Хочет заключить с нами контракт.

— Отлично, Ольга, пригласи его сюда и сама зайди тоже. Нужно же продолжать твоё обучение.

Гамму чувств, отразившуюся на лице женщины, не смог бы передать ни один писатель или художник. Она положила трубку и сквозь очередную дежурную улыбку ответила так дружелюбно, как только могла:

— Пройдите, пожалуйста, в кабинет номер шесть. На второй этаж, прямо по коридору и налево.

Посетитель послушно кивнул и отправился по указанному маршруту, а Ольга достала из сумочки пудреницу, посмотрелась в её зеркальце и, яростно покрывая слоями пудры свой слишком неприлично блестящий нос, задумалась.

Когда Катя Костяникина рассталась с Йоргеном и собралась замуж за Саньку, Оля решила воспользоваться шансом. Красивая внешность вкупе с отличным знанием английского и умением разбираться в бизнесе помогли ей быстро завоевать расположение Йоргена и даже его отца, главного владельца фирмы Svenskøg. Но вот сейчас, всего три недели спустя после своего приезда в Швецию, она всё ещё была не замужем, хоть и сожительствовала с Йоргеном, и всё ещё занимала должность секретарши. «Проходила обучение на должность менеджера по поставкам», как называл это герр Свендсен-старший. Оля, конечно, понимала, что никакое серьёзное дело не делается так быстро, но ей потихоньку становилось скучно. Хотелось разнообразия — например, пожениться где-нибудь на Гоа, потом напиться до полусмерти и попасть спьяну в приключение, но без потерь выпутаться из него… Оля Звягинцева была по духу авантюристкой, ей не сиделось на одном месте, тем более, если это место — офис лесозаготавливающей компании, а не бунгало на берегу океана. Хотелось деятельности, применения своей энергии. Кроме этого, ещё одна мысль не давала ей покоя. Её Оля считала ужасно стыдной, не подходящей к делу и даже могущей помешать ему. Она хотела от Йоргена ребёнка — хотела не ради того, чтобы крепче привязать своего шведского парня, чтобы никуда он не убежал, а просто так, ради самого факта: ребёнок от Йоргена. Пока не получалось, да и ребёнок помешал бы её карьере, да и где-то в глубине души Оле Звягинцевой казалось, что именно это — хотеть родить ребёнка от конкретного мужчины — и есть то, что в народе называют любовью. Это было ужасно некстати, но… что же поделаешь с женской природой, в которой материнский инстинкт заложен Свыше!

Вдобавок, их важный деловой партнёр и спонсор — кстати, русский — должен был подписать одну очень важную бумагу, по этой сделке они могли бы получить больше тысячи евро, и совсем недавно он обещал подписать все бумаги сегодня — очень извинялся, что никак не мог это сделать раньше: собирался вступить в свой четвёртый брак — но, судя по тому, что он писал, свадьба должна была совершиться вчера, а подписание документа — сегодня. И вот он медлил и никак не присылал документ.

— Что тебя там, жена уходила в первую брачную ночь? — недовольно буркнула Оля, ещё раз обновив почту и ещё раз убедившись, что заветного письма нет, и в папке «спам» тоже. Вздохнула и поцокала на высоких каблуках к начальнику — слушать его обучение.

Завидев Ольгу, герр Карл Свендсен улыбнулся, вежливо попросил посетителя подождать в коридоре, прикрыл дверь в кабинет и спросил:

— Вот тебе простенькая задачка: этот человек хочет купить у нас доски по сто евро за кубометр. Выгодное это предложение или нет?

— С одной стороны — так, средненькое, обычно мы просим больше.

— Так.

— С другой, учитывая объём работ… не все же строят целый кемпинг, чаще так, дачку, сарай… вполне выгодное. Я бы приняла. Но с дополнительным условием — к примеру, разместить на готовых постройках нашу рекламу или хотя бы логотип. Чтобы все знали, что доски выполнены на предприятии «Svenskøg».

— А если он для виду согласится, а потом не выполнит условия?

— То мы подадим на него в суд, выиграем дело, и его кемпинг раскатают по брёвнышку.

— Отлично! Сообщи, пожалуйста, гостю, что мы принимаем его предложение.

Ольга всё так и сказала, но прибавила ещё одно условие: если в какой-то момент дела посетителя пойдут в гору, и он решит расширяться, древесину для новых построек он обязуется заказать только у них. Клиент на это согласился, договор был подписан, фирма приступила к выполнению заказа.

Вернувшись на своё место, Оля снова обновила почту. Пусто. Куда ж он запропастился?! Их русский партнёр до этого момента был крайне пунктуален. Не иначе, перегулял на собственной свадьбе, и теперь похмельем мается. Женщина злилась: документ был очень важным, без него их компания могла бы потерять большую сумму денег. Критически большую — именно от их русского спонсора зависело разрешение на вырубку леса на определённом участке. Там древесина отличалась качеством, которым привык гордиться Svenskøg.

Скукотища!

Зазвонил мобильный. Оля посмотрела на экран: Йорген. И сама на себя разозлилась за то, что что-то тёплое шевельнулось в душе, когда она прочитала это имя. Скорее всего, он звонил по деловому вопросу. Он пока не муж — и если с их спонсором случилось что-то серьёзное, то Ольга ещё подумает, не найти ли ей кого поуспешнее — но сознание, сердце сигналили Оле, что она не сможет вот так вот запросто всё перечеркнуть. Потому что, вопреки её ожиданиям, это не просто партнёрство — деловое и физическое. Это что-то глупое, сентиментальное — то есть, то, что Оля Звягинцева считала непростительной слабость, но поделать с собой ничего не могла.

— Да?

— Привет, котёнок. Я сделал все дела, к обеду буду. Заеду за тобой, пообедаем в ресторане.

— Конечно.

— Почему так сухо?

— Здесь посетители.

— Понятно. Жди, через сорок минут буду. Ой, кстати, ты читала сегодняшнюю газету?

— Нет. Ты же знаешь, я новости обычно в интернете читаю.

— Ну в интернете… в-общем, видела, во что вляпался наш русский спонсор?

— Что там? ДТП?

— Хуже: задержан при попытке изнасилования.

— Ничего себе: вчера женился — а сегодня уже…

— Я тебе больше скажу: конкретно эта — неудачная, но это не единичный случай.

— Хм… и при этом четвёртый брак? Богатырь!

Оба засмеялись, тепло попрощались, и Оля решила всё же сама просмотреть эту потрясающую новость.

«Известный бизнесмен Василий Геннадьевич Рублёв задержан вчера в Москве при попытке изнасилования своей падчерицы, Софьи Матвеевой. Его злой умысел был сорван невероятным стечением обстоятельств. Несостоявшаяся жертва уже дала показания, из которых следует, что это не единичный случай. Подробности выясняются».

Что? Матвеева? Соня? Конечно, не самые редкие имя и фамилия, может быть и совпадение, но всё-таки интересно. И чего он нашёл в этой плоскодонке? Картина преступления похожа на историю с Катькой Костяникиной — тоже отчим и падчерица — но у Катьки хотя бы, что называется, «всё на месте», понятно, от чего может сорвать башню. А Соня — если это, конечно, та́ Софья Матвеева — тоща, как полскелета и слишком серо, интеллигентно выглядит. Сложно представить, чтобы кому-то снесло крышу, — Оля поправила свой четвёртый размер, вздохнула, поняв, что разрешения на вырубку хорошего леса им не видать как своих ушей, и решила написать Кате и узнать от неё всё поподробнее: с Соней Оля была не настолько близка, да и адреса её не знала.

Отправив мэйл школьной подруге, Ольга ещё раз придирчиво осмотрела себя в маленькое зеркальце. Осталась вполне довольна и стала ждать Йоргена.

Потом был романтический обед в ближайшем ресторане, вполне скучное окончание рабочего дня, а вечером, к великому ошеломление и радости Оли, очередной тест оказался положительным.