Глава 32 - Зимний Предел 1ч

Карнгар.

Дождь бесконечным потоком изливался на землю. Вода текла по обнажённой, израненной коже, стараясь смыть с неё следы позора и поражения, но всё было тщетно. Он завёл своих людей в ловушку. Проигнорировал слова Бьорна и попался, как какой-то несмышленый мальчишка… Как такое вообще могло случиться? Как он мог быть таким слепцом? Теперь он получил заслуженную награду — брошенный в клетку, стоящую прямо в центре имперского лагеря, Карнгар служил для потехи солдат.

— Вот так грозный северянин, — ухмыльнулся подошедший к клетке невысокий человек в промокшем плаще, чей капюшон скрывал лицо. — Сидит в клетке, словно дикий зверь...

— Подойди ближе, — прошептал Карнгар, пытаясь подняться на ноги, что было сделать весьма трудно, учитывая размеры клетки, заставлявшей его либо сидеть, либо стоять полусогнутым. — Подойди ближе, сраный юбочник, и я оторву тебе твой поганый язык!

— А рычит то как, — хохотнул имперец, делая шаг к клетке. Ближе, но не настолько, чтобы Карнгар мог до него дотянуться. — Настоящий зверь. Но ничего. Священный огонь вытравит из вас всю эту дикость. Вы будете брать еду с наших рук и покорно вилять хвостиком.

— Ты жалкий...

— Побереги глотку для криков, лорд Карнгар, — с усмешкой в голосе сказал имперец. — На рассвете тебя ждёт встреча с самими Богами. Посмотрим, будешь ли так же дерзок и с ними.

— В жопу я драл твоих богов! — заревел Карнгар, ухватившись руками за прутья. — Всю вашу Империю я драл!

— Какое прелестное богохульство, — рассмеялся имперец. — Посмотрим, как ты будешь говорить, когда взойдёшь на костёр.

После этих слов имперец пнул кучку грязи, стоявшую перед ним так, что она ударила Карнгара прямо в лицо. А после этого, ни говоря ни слова, развернулся и пошёл прочь, оставляя лорда Зимнего Предела давиться собственным позором и теми ругательствами, что он посылал в адрес имперцев.

Он действительно чувствовал себя зверем. Зверем, пойманным в ловушку, из которой нет выхода. Карнгар разбивал кулаки о железные прутья, кричал и проклинал каждого кого видел перед собой, он понимал, что его собственная глупость и то, что он игнорировал слова Бьорна, довели его до всего этого, но когда рядом с клеткой появился ещё один человек...

— Арекн? — выдохнул Карнгар, глядя на закутанного в тёмный плащ мужчину.

— Приветствую, лорд Карнгар, — улыбнулся тот. — Вижу, вы оказались в затруднительном положении.

— Чёрт возьми, да! — прошипел Карнгар, в чьём сердце разгорелась искорка надежды. — Ты можешь вытащить меня отсюда?

С минуту Арекн молча, смотрел на него, а затем, подойдя к клетке вплотную, он наклонился и прошептал.

— Неужели ты думаешь, что я разрушу плод своих трудов?

Безумная надежда погасла так же быстро, как и появилась. Арекн предал его. В этом не оставалось никаких сомнений, но человек, попавший в безвыходное положение будет хвататься за любую соломинку.

— Как же забавно было наблюдать за тобой и Бьорном, — продолжал тем временем Арекн. — Ты ведь знаешь, что он, как и многие другие в Зимнем Пределе, уже давно вручили свои души принцу Эрхену?

— Бьорн?.. Но он, же отговаривал меня… — не веря своим ушам, прошептал Карнгар.

— Конечно, отговаривал, — кивнул, ухмыляясь Арекн. — Но ведь его попытки остановить твоё безумство только гнали тебя вперёд. Ты пытался доказать и ему, и всем прочим насколько ты велик, насколько силён… а в итоге сидишь здесь, в грязи и дерьме. Жалкий конец для жалкого недо-лорда.

Бьорн… старый друг. Неужели Арекн говорил правду? Неужели Бьорн предал его?! Тот самый друг, который был рядом с ним уже двадцатый год и мог с полным правом называть Карнгара своим братом. Осознание приходило медленно и несло с собой боль, бьющую сильнее, чем понимание собственной дурости.

День прошел, уступив место ночи, за которой явился рассвет, а вместе с ним пришли солдаты. Они открыли клетку и вытащили вяло сопротивляющегося Карнгара на свободу. Солдаты, не обращая внимания на хриплые оскорбления, издаваемые лордом, протащили его несколько десятков метров, остановившись у широкого деревянного помоста.

Подняв взгляд, Карнгар увидел среди стоявших на нём людей того самого ублюдка, за которым он и шёл в этот безумный поход — Эрхен. Сейчас тот был одет в красную рубаху и доспех легионера поверх. Волосы принца были стянуты на затылке в хвост и сейчас он очень напомнил Карнгару один из тех портретов Элхарта, что пылились где-то в Зимнем Пределе. Такое же каменное лицо и пустой взгляд...

— Поднимите северянина! — скомандовал Эрхен солдатам, державшим Карнгара. Они втащили его на помост и поставили рядом с принцем. Отсюда Карнгар мог видеть, что вокруг помоста начинали собираться прочие обитатели лагеря — солдаты, обслуга и все остальные, кто всегда сопровождает серьёзные походы. Все они пришли сюда, чтобы увидеть представление, которое собирался разыграть перед ними Эрхен.

— Братья и сёстры! — воскликнул принц, когда Карнгар оказался рядом с ним. — Взгляните на него! Взгляните на это чудовище!

Чудовище?.. О ком он вообще говорит?

— Этот северянин...

А, понятно.

— Этот убийца и варвар...

С одним из этих пунктов Карнгар был не согласен, но кого здесь интересовало его мнение?

— Он ярчайший пример того, что ждёт вас на севере! Взгляните на него и ужаснитесь! Своими руками так называемый "лорд" Карнгар пытал и убивал десятки истинно верующих, которые хотели принести свет новой веры на север!

Эрхен говорил и говорил, перечисляя десятки вымышленных деяний, в которых он обвинял Карнгара, а тот, в свою очередь, лишь гадал, удастся ли ему свернуть шею этого говорливого ублюдка, прежде чем те двое детин, что стоят у него за спиной успеют среагировать. Карнгар понимал, что свою собственную жизнь он уже успел просрать, но сейчас ему выпал шанс сделать то, зачем он и покидал крепость. Эрхен говорил и ходил по помосту, временами он подходил к Карнгару так близко, что тот мог протянуть руку и...

В очередной раз, когда Эрхен подошёл к нему, Карнгар попытался схватить принца и… понял, что не может пошевелиться. Тело не слушалось его, руки, глаза, губы, он не мог двигаться. Что-то сковало его невидимой цепью!

"Тихо, — услышал он еле слышный шепотом, — ш-ш-ш-ш-ш… Не испорти моё тело."

Карнгар попытался спросить, кто говорил с ним, но ничего не вышло. Он мог лишь стоять недвижимой статуей и смотреть на всё увеличивающуюся толпу людей, то и дело, разражающуюся одобрительными криками в сторону Эрхена, или же проклятиями в его, Карнгара, адрес.

"Потерпи совсем немножко, — вновь раздался шёпот, — совсем чуть-чуть. Скоро оковы плоти не будут тревожить твой дух".

— За все преступления, свершённые этим человеком, — тем временем говорил Эрхен, — какую судьбу вы дадите ему?! Жизнь или смерть?! Милость или наказание?!

— Смерть! — кричала разъяренная толпа, — смерть!

— Нет! — крикнул им Эрхен. — Мы не уподобимся северянам! Даже для самой чёрной души Харэн оставляют путь к очищению! Даже самый безбожный убийца ещё может впустить в своё сердце первородное пламя!

Резко обернувшись к Карнгару, Эрхен спросил:

— Жаждешь ли ты очищения?!

Все свои силы северянин вложил в то, чтобы закричать, чтобы послать этого ублюдка и его богов куда подальше, но когда уста его открылись, он сказал:

— Я молю Харэн очистить мою душу...

Тело Карнгара объяло пламенем. Люди, собравшиеся перед помостом, видели лишь столб огня, в котором горел безбожный северянин, но Карнгар… последним, что он увидел в своей жизни, было уродливое, безволосое лицо с единственным, огромным, чёрным глазом без зрачка. Чудовище кривило рот в ухмылке и еле слышно шептало:

— Отдай мне свою плоть...

Зимний предел.

Всего через несколько часов Зимний Предел сотрясся от громогласного звука рогов. Десятки, дозорных возвещали защитникам — тревога! Враг наступает! К бою! Под светом полуденного солнца тысячи людей хватали своё оружие и торопливо натягивали доспехи. Все они бежали на посты, чтобы с высоты стен увидеть развёртывание легионов Императора.

Горцы, которых среди защитников было немало, глядели на выстраивающиеся идеально ровной линией войска противника, не могли не вспоминать то позорное, жалкое поражение, нанесённое им несколько лет назад. Они смотрели на сверкающие в лучах солнца доспехи имперцев, и многие из них чувствовали страх. Настоящий, животный страх человека столкнувшегося с врагом, которого он не может ни ранить, ни убить.

— Не ссать! — раздался среди ропщущих о поражении горцев крик Хароудела. Черноволосый великан медленно шёл по стене то и дело, отвешивая оплеухи своим людям. — Не ссать, чтоб вас всех! Мы проиграли им одну битву, да, но вспомните, сколько раз мы били имперцев! Сколько раз мы резали их глотки и вспарывали животы?! А?! Смотрите на этих ублюдков и вспоминайте! Вспоминайте сколько точно таких же говноедов дохло от ваших мечей и топоров!

Возьмите себя в руки! Вы били имперцев раньше, побьёте и сейчас! Вы побьёте их за то, что они сотворили тогда, в горах, побьёте за то, что эти твари творили в Корантаре, побьёте… побьёте, потому, что если вы не выпустите им кишки, то это сделают ваши хреновы северяне! Хотите, чтобы вас обставили северяне?! Хотите, чтобы все говорили, что горцы прятались за чужими спинами?! Нет?! Ну, так покажите им! Покажите им всем!

Речь Хароудела изрядно приподняла дух не только горцев, но и северян, стоявших вместе с ними.

— Неплохо сказано, — улыбнулся один из них, обращаясь к Хароуделу. Ро, с удивлением подметил, что клыки у северянина были куда длиннее обычных… неужто волк?

— Ага, — кивнул тот, отвечая на не заданный горцем вопрос. — Нас тут около пяти десятков собралось.

— Маловато чего-то, — удивлённо пробормотал Ро.

— Больше и не потребуется, — пожал плечами волк.

— Ты ведь видишь во-о-он там огромную толпу имперцев? Я думаю, они не согласятся с тобой.

— Забавный ты, — вновь улыбнулся волк. — Пять десятков более чем достаточно, чтобы поддержать здешних мужиков. Ты не забывай, что, во-первых, мы не обыкновенные люди, а волки. А во-вторых, что мы сидим не посреди чиста поля, а в Зимнем Пределе.

— Ага, — хмыкнул Ро, прекрасно помнивший, к чему его собственный народ привела вера в то, что камни могут защищать людей.

— Ничего-ничего, — подмигнул ему волк, — как бой начнётся, ты ещё… погоди. Что за херня?

С этими словами он выглянул между зубьев крепостной стены. Хароудел, так же последовал его примеру, и увидел, что на поле, перед войсками имперцев начали появляться странные люди в красных одеждах. Жрецы? Какого хера им тут вообще надо?

Таким же вопросом задавались и многие люди, стоявшие рядом, а некоторые из них, те, кто предпочитал сначала бить в рыло, а потом уже думать, пытались подстрелить этих красных петухов. Выходило не очень хорошо — расстояние, на котором стояли жрецы, было слишком уж большим, да и ветер играл им на руку, так что мало какая стрела долетала до них, а те, что всё-таки проделывали весь этот путь уходили мимо, не поражая ни одной цели.

— Что они там делают? — еле слышно пробормотал волк, с сомнением провожая взглядом пролетавшие мимо стрелы.

— Молятся, наверное, — предположил Хароудел, уже имевший некоторый опыт знакомства с красными. Неприятный опыт.

— Прям сейчас? Им надо молиться вот прямо сейчас?!

— Чего ты меня-то спрашиваешь? Я похож, что ли, на имперца?

Бьорн встретил весть о том, что имперцы выдвинулись к крепости, в тронном зале Зимнего Предела. Глядя на пустующий трон, всего лишь день назад занятый Карнгаром, а теперь перешедший к нему, Бьорн пытался избавиться от последних сомнений. Но мысль о том, что все, что он сейчас делает, являлось предательством и ничем больше, никак не желала уходить. Могильным червём она вгрызалась в его разум, терзая его вновь и вновь.

— Бьорн! — крикнул ворвавшийся в зал северянин. — Имперцы идут!

Вот и всё. Для сомнений времени не осталось, только лишь выбор — предать или остаться верным. Вздохнув, Бьорн принял единственно верное решение.

— Передай Дургану, чтобы перевёл мою дружину к воротам, — сказал Бьорн. — Боюсь, там будет жарко.

— Сделаю!

— Что за херня с ними творится?! — орал кто-то из горцев, из чьих трясущихся рук выпал покрытый ржавчиной меч. — Что за херня?!

Хароудел даже не взглянул на солдата, всё его внимание было приковано жрецам… Все они, как один, стояли с воздетыми к небу руками и выкрикивали слова на непонятном для Ро языке, но то, что на ладонях красных разгоралось настоящее пламя, горец прекрасно понимал. Так же он понимал, что ничем хорошим это кончиться не может.

Хароудел должен приказать людям укрыться, должен сказать им, что сейчас что-то будет… но он не мог оторвать взгляда от пламени. Ро видел, как с каждым словом их нечестивой молитвы, огонь становился всё ярче и сильнее. Видел, как он расползался с ладоней на руки, а затем и на плечи красных. Видел, как жрецы горели заживо ни на миг не прекращая выкрикивать молитвы...

— Уйдите от башни! — неожиданно услышал Хароудел крик волка, стоявшего рядом. А затем глаза горца обожгло таким ярким светом, что он на миг просто ослеп. Крича от боли, он инстинктивно упал на колени, укрываясь за выступом.

Потом был грохот. Сумасшедший, сотрясающий камень под ногами грохот, как будто сотня молний разом ударила в землю. Удары повторялись вновь и вновь, и когда зрение вернулось к Хароуделу, он взглянул на башню, стоявшую слева от них. Лучше бы он туда не смотрел...

Один за одним в башню летели огромные шары огня! Они врезались в древний камень, разрывая его на части, выбивая из основания башни целые куски кладки! Люди, которым не посчастливилось оказаться рядом со Вдовьим Бастионом, падали замертво сжигаемые нестерпимым жаром, что несли с собой пылающие шары.

— Отойти от башни! — продолжал орать волк, но люди прекрасно понимали всё и без его команд, но вот уйти удавалось немногим. Ро своими глазами видел, как кольчуги в один миг плавились и кипели прямо на груди воинов, видел чёрные лица с лопнувшими от жара глазами...

С громким треском башня начала проваливаться внутрь себя. Более не в силах сдерживать колдовские удары имперских жрецов разлетающийся на куски и плавящийся камень Вдовьего Бастиона рассыпался, погребая под собой тех, кто не погиб от огня.

Выглянув из укрытия, Хароудел бросил взгляд в сторону красных жрецов. Хотя были ли эти чудовища теми самыми жрецами, что несколько минут назад пришли под стены крепости? Огромные, много выше имперских солдат стоящих позади, человекоподобные фигуры, состоящие из яркого пламени. Одного взгляда на них Хароуделу хватило, чтобы понять — с этим врагом его секира не справится.

Чудовища взмахами могучих лап посылали новые и новые шары огня в крепость, но с разрушением башни, они сосредоточились на стенах. Справа и слева от Ро люди обращались горстками пепла за какие-то секунды, он уже видел, как один из шаров летит прямо на него и мысленно простился с Таргой, которую ему, хвала Ятуру, удалось уговорить уйти из крепости. Но вдруг случилось чудо.

Огонь, вот-вот готовый поглотить и Хароудела, и волка, и людей стоявших рядом с ними, неожиданно разлетелся сотней маленький искорок.

— Что… — пробормотал Ро, но тут он увидел рядом человека, от которого горец мог ожидать лишь позорного бегства и трусости в минуту опасности.

— Не благодари, — коротко бросил ему Балор. Имперец был бледен как смерть, с лица его ручьём стекал пот. Он направил ладони в сторону очередного огненного шара летящего к стене и тот, точно так же, как и тот, что чуть было не убил Хароудела, рассыпался тучей искр. Балор вновь и вновь спасал ошалело глядящих на него северян и горцев, делая колдовство имперцев бесполезным.

— Любопытно, — прошептал Эрхен, глядя на то, как его собственные жрецы, не в силах нанести крепости никакого урона теряют остатки сил, обращаясь кучками пепла. Каждый из них отдал себя, чтобы стать проводником мощи Богов Огня, но жертва их оказалась… не рациональной. Да, башня уничтожена, но стены стояли на месте, и защитники, хоть и понеся небольшие потери, всё ещё готовы к бою. Это неприятно.

— Вы всегда слишком полагаетесь на магию, — негромко сказал стоящий рядом… Карнгар. Да, его следовало называть именно "Карнгаром". Иррадан, демон-обманник, забрал тело северянина и подчинил своей воле. Для верных граждан Империи Карнгар станет, если уже не стал, святым во плоти, а для Эрхена он будет весьма полезным инструментом.

— Я никогда не ставлю только на один план, — улыбнулся принц. — Северянам, каким-то образом, удалось совладать с мощью Харэн, но победы им это не принесёт.

— В крепости есть ещё один амал-аш, — неуверенно сказал Карнгар, оставив без внимания слова принца. — Он не даёт тебе использовать свои силы.

— Да, — нехотя признал Эрхен, — но тебя это не касается. Тебя, мой друг Карнгар, ждут ворота. Готовь людей.

Осадные башни. Хароуделу никогда не доводилось видеть таких чудовищ своими глазами. Высокие, поднимающиеся до самых стен крепости. Они были укрыты листами кожи и бронзы, так что горящие стрелы, посылаемые защитниками, не наносили никакого урона. Ро припоминал рассказы Гордака о том, что подобные хреновины использовались, чтобы забрасывать на стены людей целыми пачками, а не по одному, как это делалось с помощью лестниц. Ну, что ж, найдётся работа для секиры.

Балор, с того самого момента как собственный огонь поглотил треклятых жрецов, выглядел не таким бледным и измученным. Имперец с любопытством наблюдал за тремя приближающимися громадинами, держа руки на рукоятях ножичков, закреплённых у него на поясе.

Допытываться, каким образом Балору удалось остановить огненные шары, Хароудел сейчас, во всяком случае, не хотел. Захочет — сам расскажет, ну а если нет… колдун и колдун. Тарга вон шаманка и ничего. Но другой вопрос горец все-таки задал:

— А ты эти… башни долбануть не можешь?

— Нет, — даже не взглянув в его сторону ответил Балор. — Ты переоцениваешь мои способности.

— Херово. Если б башни развалить, то и штурм их накрылся бы.

Балор резко обернулся и Хароудел заметил, что в глазах имперца пляшут безумные искорки.

— Зато с ними дело выйдет много веселее, — сказал он улыбнувшись.

— Ага, — пробормотал Хароудел, крепче сжимая рукоять секиры, — веселее.

Осадные башни, могучими левиафанами ползли вперёд. Северяне и горцы, по мере приближения, всё сильнее осыпали их огненными стрелами, то и дело находящими просветы в защите. В местах попаданий огонь неохотно растекался по дереву и часто попросту затухал. Там, где ему все-таки удавалось разгореться, пламя тушили заранее заготовленными вёдрами с водой люди, сидящие внутри.

Время, пока башни ползли к стенам, тянулось неимоверно медленно. Секунды становились днями, минуты неделями… Люди, и с той и с другой стороны, крепко сжимали оружие глядя вперёд, на врага, на свою собственную смерть. Чем ближе подходили башни, тем медленнее текло время. Мир медленно затихал, предчувствуя ужасающее кровопролитие...

Словно раскаты грома помосты ударились о стены, кроша камень и разбивая зубья. В один миг время рванулось вперёд со скоростью молнии, а мир взорвался целым хором криков, звона мечей и команд.

Имперцы неудержимой волной вышли на стены, где их встретили защитники. Кровь лилась рекой, людей сбрасывали вниз, где они падали и разбивались насмерть. Солдаты, сражённые мечами врагов падали под ноги своим товарищам, но на место павших вставали новые. Битва кипела и бурлила.

Ударом секиры Хароудел снёс имперцу половину башки вместе с шлемом, и прежде чем на него бросился новый враг, Ро увидел, как сражавшийся рядом Балор отбивался сразу от троих легионеров. Тощий ублюдок был так быстр и ловок, что имперцы просто не поспевали за ним. Два ножа в его руках плясали настоящий танец, рассекая доспехи, плоть и кости… Балор смеялся. Он смеялся, убивая врагов, и требовал ещё. Этому ублюдку было мало!

Ещё один солдат в блестящем доспехе бросился на Хароудела. Отбив удар меча железным наручем, он, что было сил саданул гадёнышу прямо в морду кулаком. Тот, потеряв равновесие, отлетел назад и, врезавшись в ещё одного, только спрыгнувшего с помоста имперца, упал со стены, потащив того вместе с собой. Двоих одним ударом. Неплохо.

Затем Ро пришлось отбиваться сразу от двоих, что было не так уж и просто, ведь секира его застряла в щите первого. Но кулаки в очередной раз выручили Хароудела, а имперцев "спустили с небес на землю".

Бой на стенах шёл с переменным успехом. В одной части двум волкам удалось запрыгнуть на помост осадной башни. Там они устроили настоящую кровавую баню для подступающих имперцев, не способных совладать с напором двух, впавших в боевую ярость северян. Под их прикрытием другие защитники сумели забросить внутрь башни несколько кувшинов смолы, а вслед за ними и горящие факелы. Волки вернулись обратно на стену, а полыхающая изнутри башня наполнилась криками обречённых солдат.

С одной было покончено, но оставались ещё две осадные башни, у которых имперцы не только смогли прорваться на стены, но и закрепились там, оттеснив северян назад. Битва превращалась в настоящую бойню. Никто не мог отойти назад, многие в этой бешеной толчее падали и срывались вниз, а сзади напирали всё новые и новые воины, готовые вцепиться в глотки друг другу. Камень стал скользким от крови и внутренностей, мечи ударялись о мечи, а топоры разбивали щиты...

Вдруг над стенами разнеслись звуки рогов. Северяне трубили своим людям отступать, но как такое возможно?! Битва же ещё не решена! Они только-только начали теснить имперцев! Почти никто из защитников не исполнил приказа, ведь даже их воеводы, вместе с простыми солдатами отбивающиеся от наседавших врагов, кричали:

— Стоять! Держать стены, мать вашу!

И лишь немногие видели, как распахнулись южные ворота крепости.

Несколькими минутами ранее.

Волею судьбы, Гордак, пришедший в Зимний Предел вместе с Балором и горсткой корантарцев, не участвовал в обороне стен. Он и его люди размещались в противоположной стороне крепости, и к моменту начала штурма Гордаку удалось только-только добраться до подходов к тому, что осталось от Вдовьего Бастиона.

— Быстрее! Поднимайтесь на стены! — подгонял рыцарь своих людей, но те и без слов командира спешили, как могли. Они спешили вступить в бой с врагом, спешили помочь северным друзьям, оказавшимся под ударом, как вдруг...

— Измена! — выбежал к ним окровавленный юнец. Лицо парнишки рассекал глубокий шрам, а руки тряслись то ли от усталости, то ли от страха. — Ворота… они открыли ворота!

Ворота. Гордаку и его людям потребовалось не больше десяти минут, чтобы дойти до них, но время уже было потеряно. Имперские легионы стройным шагом шли через распахнутые настежь ворота, втаптывая в землю тела тех немногих северян, вставших у них на пути.

— Гирс, Рудан! Бегом к Бьорну! Предупредите его! Антарак! Найди командиров северян и заставь их отвести людей со стен пока не слишком поздно!

Названные Гордаком люди немедля бросились исполнять приказ.

— Мы должны задержать имперцев. Любой ценой, — рыцарь окинул тяжёлым взглядом своё небольшое воинство. — За мной!

Корантарцы, ведомые Гордаком, бросились вперёд. Их было вдесятеро меньше чем имперцев, но мало кто из них сейчас думал об этом. Им выпал шанс отомстить за то, что солдаты безумного Императора сотворили с их родиной, и шанса этого они не упустят. Битва разгорелась у ворот, и спустя несколько минут над стенами протрубили рога, призывающие северян к отступлению.

Им нужно было продержаться. Стоять до того момента, как северяне стянут к воротам подкрепления и отбросят имперцев назад. Сталь встречалась со сталью, щиты ударялись о щиты, и ненависть противостояла ненависти. На секунду Гордаку показалось, что им удастся удержать ворота, что имперцам не хватит сил, чтобы опрокинуть их...

Пот заливал глаза Гордака, из последних сил он бился с двумя легионерами. Он не мог отвести взгляда, не мог потерять контроль, иначе смерть.

— Нас окружают! — крикнул кто-то из корантарцев.

Лишь на мгновенье Гордак отвлёкся. Он просто бросил взгляд в сторону, чтобы оценить положение и… меч вонзился в живот, легко проходя сквозь негодную кольчугу, взятую у северян. Боль расплавленным свинцом растекается по телу. Гордак смотрит на окровавленное лезвие, а затем поднимает взгляд, чтобы увидеть глаза того, кто убил его.

Мальчишка. Совсем ещё мальчишка. Лицо покрыто грязью и кровью, красивый шлем уродует свежая вмятина, а на губах играет безумная улыбка солдата, только что отнявшего жизнь врага.

Имперец вытаскивает меч и наносит новый удар. Гордак заносит руку, чтобы защититься, но рука движется слишком медленно. Слишком медленно. Короткий меч легионера вонзается прямо в грудь, и весь мир погружается во тьму.

— Это похоже на проблему, — негромко сказал Дарг.

Вместе с Рориком они, прикрытые высокой травой, лежали на земле, невдалеке от южных ворот крепости. То, что сейчас наблюдали перед собой волки, действительно очень походило на проблему. Ворота были распахнуты настежь, и, само собой, имперцы спокойно проходили через них. Судя по крикам и звону мечей, на том конце ещё держалось какое-то сопротивление, но...

— Долго они не протянут, — пробормотал Рорик, рыская у себя в сумке. Он искал несколько колб, припасённых специально для подобного случая. Хотя "припасённый", здесь мало подходит. Вот "украденных" куда лучше.

Дарг прекрасно понимал, к чему шло дело. По правде сказать, он понял, что Чёрный забросит их в какую-нибудь самоубийственную заварушку ровно в тот момент, когда он отправил Велену и её карликов обходить крепость через леса, а сам потащился к Зимнему Пределу. Зачем потащился? Зачем полез головой в петлю, когда мог спокойно обойти всю эту неразбериху и выйти прямиком к Хверду?

Основная причина, конечно же, была в том, что Рорик чувствовал в Зимнем Пределе многих волков. А эти ребята могут совсем головы лишиться без чуткого руководства вожака. Так же Рорик все-таки ещё надеялся на то, что крепость удастся отстоять. Надеялся ровно до того момента как увидел распахнутые ворота. Теперь оставалось только спасать своих и валить отсюда.

— Вставай, морда бритая, — бросил Рорик Даргу, поднимаясь на ноги и обнажая меч. — Будем рубить твоих собратьев.

— Мне надоели эти шуточки, — пробормотал Дарг, поигрывая двуручным клинком словно тростинкой.

— Попридержи свой имперский норов для врагов, — сказал Рорик.

Они побежали вперед. Сначала имперцы даже не заметили их, а когда поняли, что на них несутся два умалишённых (а как же иначе? Вдвоём бросаться на несколько сотен солдат!) некоторые из них начали разворачиваться, чтобы встретить этих идиотов.

Но случилось то, чего они ожидать не могли. Рорик, сжимавший в руке две странный склянки швырнул одну из них в глубь войска имперцев, а вторую прямо себе под ноги. Как только они коснулись земли, в воздух взвилось облако едкого дыма, от которого солдаты начинали кашлять и судорожно тереть глаза.

Первый на них налетел Рорик. Но, вопреки ожиданиям, он не стал слепо бросаться в атаку, а подбежав к ближайшему легионеру, оперся ногой о выступ его щита и прыгнул, приземлившись прямо на плечи бедняги. Тот, мало что понимая, попытался было рубануть наглого северянина мечом, но не успел — Рорик уже бежал вперёд по плечам и головам ошалевших легионеров. Дарг, чертыхаясь и проклиная всё на свете, следовал примеру Чёрного, но по пути он не забывал всаживать свой собственный клинок в головы имперцев.

За несколько секунд они преодолели отряд имперцев запрудивший собой ворота и добрались до отчаянно сражавшихся корантарцев, уже успевших попасть в полное окружение. Спрыгнув на землю, Рорик за несколько мгновений оценил, в каком дерьмовом положении оказались его друзья, и принял единственно верное в данный момент решение.

— Отходим! — крикнул он, на ходу отрубая руку незадачливому легионеру, решившему, что он сможет достать самого Рорика Чёрного. — Отходим! — кричал он, вместе с Даргом прорубая корантарцам путь к отступлению.

Те, ещё не вполне понимая, что происходит, что-то кричат, но Рорик, охваченный яростью боя не слышит их, он убивает врагов одного за одним, проливая на землю имперскую кровь. Эти ублюдки решили, что смогут покорить север, и жестоко заплатят за свою дурость.