Глава 37 - Последние мирные дни

Солнце клонилось к закату, а широкая, извивающаяся и гремящая тысячами ног людская река двигалась на юг. Армия короля Арнгора двигалась к Хверду, готовясь принять бой с вторгшимися на земли северян имперцами. И в этом войске находился человек, известный многим как Орлаф Дерьморукий.

— Ну как, братиш? Вкусно тебе?

— А? — сонно протянул Орлаф.

— Вкусна ли тебе пыль дорожная, спрашиваю, — хохотнул идущий рядом Яролк.

— Ага, — вяло кивнул Орлаф, — очень.

Яролк, видя, что от приятеля хоть сколько-нибудь внятной беседы добиться сейчас не удастся, вздохнул, и, ускорив шаг, вышел вперёд. А Орлаф остался наедине со своими мыслями.

Конечно, вопрос Яролка включал в себя нечто большее. Орлаф, не спавший уже двое суток, с того самого момента, как они спешно вышли из Йорта, кое-как додумался, что Яролк спрашивает его о жизни среди солдат.

Жизнь эта, чего греха таить, была тяжела. Здесь, среди настоящих мужчин, Орлаф начал по-настоящему понимать, каково это — быть северянином. Быть северянином — значит знать, что каждое грёбанное дерево, каждый камень, каждая тучка на небе страстно желает выпустить тебе кишки и хлебнуть твоей кровушки.

Бредово звучит, да? Возможно. Но после двух суток безостановочного марша, лишь изредка прерываемого на то, чтобы продолжить тренировки с луком, и выслушивание оскорблений от каждого, кто пытался учить Орлафа, у него сложилось подобное мнение.

Временами он задумывался о том, чтобы вернуться домой, к Арнгору. Попросить у брата прощения, попроситься обратно во дворец… Ах, как бы приятно сейчас было оказаться в мягкой постели, а не посреди колонны, воняющих хуже стада свиней, мужиков. Подобные мысли улетучивались довольно быстро, оставляя за собой неприятный осадок. Тяжело напоминать себе, что теперь ты — Орлаф Дерьморукий, лучник из отряда Гарланта, а не принц Орлаф, брат короля. Да. Тяжело.

Но, хвала всем богам, ко второму дню марша в голове Орлафа уже почти не оставалось мыслей, которые можно было бы думать. Единственное, что занимало рыжую голову, так это то, как бы ни упасть прямо тут, посреди дороги. Ведь в колонне таких же вымотанных до предела людей, как и он сам, многие могли и не заметить лежащее перед ними тело, а быть затоптанным парой тысяч ног — не самая приятная кончина.

— Не спи! — ткнул его в бок, невесть как оказавшийся рядом Яролк. — Замёрзнешь!

У него-то никаких проблем, судя по всему, не было. Яролк был бодр и чертовски весел, чего нельзя было сказать о самом Орлафе, еле переставлявшем ноги.

— А? — мотнул головой Орлаф. — Чего?

— Не спи, говорю! Ты вообще заметил, что меня тут не было? А?

— То есть как не было? — удивился Орлаф.

— А вот так, — хохотнул Яролк. — Я к голове колонны ходил, узнать как там делишки.

— И чего узнал? — вяло поинтересовался Орлаф.

— О, чего я узнал… ты будешь кипятком от счастья ссать, когда я тебе скажу.

— Ну?

— От радости у тебя штаны разорвёт...

— Да говори уже!

— Будешь плясать вокруг меня и возносить мне хвалы! "О Яролк, — будешь воспевать ты, — О спаситель!"

— Что за новости?! — не выдержав рявкнул Орлаф, и в ту же секунду получил ответ. Мимо их колонны пронёсся всадник, во всё горло выкрикивающий одно единственное слово:

— Привал!

— Вот это и узнал, — гордо кивнул Яролк, проводив гонца взглядом. — Мы уже подошли к городу. Король даёт нам ночь чтобы отоспаться да в норму придти.

— Э… зачем? — задал самый тупой вопрос в своей жизни Орлаф.

— Дурак что ли? — спросил Яролк, но тут же поправил. — Да, забыл. Действительно дурак. В общем слушай, мы с тобой, если ты ещё не понял, часть армии. Армии, которая идёт на войну. Нас сейчас загнали, как хер знает кого, и толку от большинства этих горе вояк, включая тебя, будет ровным счётом ноль. Вы все уснете, прям посреди битвы.

Словно в подтверждение его слов, Орлаф, помимо воли, смачно зевнул.

— Вот-вот, — кивнул Яролк. — В общем, Арнгор понимает, что к чему. Он, хоть и торопится до одури, но даёт солдатам одну ночь на отдых, чтобы те, когда подойдут к Хверду, были полны сил и, в случае чего, смогли бы дать имперцам в рыло. Понимаешь? Орлаф? Орлаф?!

— А?.. Извини, я… задремал...

— Ну ты даёшь, — вздохнул Яролк. — Пойдём, разложим костерок, да отоспимся хоть немного.

Через полчаса они уже сидели у небольшого костра, чьего пламени только и хватало, чтобы разогнать подступающие ночные сумерки, да согреть стёртые до крови ноги. Лес, окружавший северян, всего пару часов назад полнившийся смехом, криками, приказами и прочими признаками присутствия тысяч вооружённых мужчин, потихоньку менялся.

Людских голосов становилось всё меньше, но им на смену приходили другие, совершенно не похожие звуки. Шорох листьев, крики далёких птиц, хруст веток… Всё это могло бы испугать Орлафа, не будь он так предельно измотан. Сейчас он просто сидел и смотрел на пламя костра, смотрел, как огонь пожирает сухие ветки, смотрел, как языки пламени поднимаются вверх...

Лишь на секунду он прикрыл глаза, а когда открыл их, то понял, что случилось нечто ужасное. Пламя. Его рёв, словно гром, разносился по полю, наводя на мальчика столь дикий ужас, что он боялся даже вдохнуть… Но было в его груди кое-что посильнее страха.

— Мама! — закричал Йорик, бросившись к полыхающему дому. — Мама!

Он должен спасти её. Должен спасти маму и братьев! Должен помочь им! Но что-то остановило Йорика, что-то не дало ему броситься в огонь. Рука. Прямо на бегу его перехватил дядя Улран. Его лицо было перепачкано сажей, чёрная борода обгорела, длинные волосы слиплись от грязи и копоти, руки тоже были чёрными и на них Йорик видел страшные, кровоточащие раны.

— Куда лезешь, болван?! — крикнул он Йорику. — Сгоришь же!

— Мама! — сквозь слёзы бормотал мальчик. — Там мама!

— Нет там никого! — встряхнув Йорика, крикнул Улран. — Никого нет! Все сгорели и ты сгоришь, если полезешь!

Улран кричал что-то, но Йорик почти не разбирал слов. Мальчик смотрел на полыхающий дом и без конца бормотал:

— Мама… мама… мама...

Вечером того же дня, когда пожар наконец был потушен, а то, что осталось от семьи Йорика похоронили в холодной земле, немногочисленные жители деревни собрались в доме Улрана, бывшего местным старостой.

— Второй раз! — пробасил кузнец по имени Гарлдар. Толстый, усатый, он всегда казался Йорику, осторожно глядящему на взрослых из соседней комнаты, таким же крепким, как железо, которое тот ковал у себя в кузнице. Но сейчас Йорик видел, что Гарлдар напуган. Очень напуган.

— Второй раз за три месяца! — продолжал кузнец.

— Сколько мы будем терпеть это?! — вторила ему седоволосая старуха. Итара. — Ладно, они вначале только коз воровали с полей. Хрен с ними с козами, но они же теперь и дома жгут! Людей убивают! Бедняжка Йорик совсем один остался и...

— Йорик не остался один, — хмуро ответил ей Улран. Дядя стоял спиной к Йорику и тот не мог видеть его лица, но вот руки, замотанные по самые локти, наблюдал очень хорошо. Как и кровь, проступающую сквозь ткань. — Я о нём позабочусь. Будет мне сыном.

— А с остальными что сделаешь? Они-то уже все в земле лежат! И ведь не последние это мертвецы. Драконы просто так не успокоятся. Твари летучие так и будут жечь наши деревни, так и будут семьи целые изничтожать!

— И что ты предлагаешь? — вздохнул Улран. — Драться с ними, что ли? С драконами-то? Не говори ерунды. Мы крестьяне, а не солдаты.

— Но и сидеть да помирать от них нельзя, — встрял в разговор ещё один человек. Сигдар. — Надо у Вождя просить помощи.

— Ой насмешил, — хохотнула Итара. — К Вождю он пойдёт! Да Вождь этот твой полные штаны навалит, как дракона перед собой увидит.

— Ну так предложи что получше! — злобно глянул на неё Сигдар.

— И предложу, — сказала старуха, скрестив руки на груди. — Надо жертву им принести. Драконам. Козу ту же, или бабёнку какую… — когда несколько задумчивых взглядов сосредоточились на Ирате, она спешно добавила: — молодую. Драконы молодых баб любят.

— Глупости это всё, — пробормотал Улран. — Не нужны им ни козы, ни бабы.

— А что тогда делать?

— Уходить надо, — сказал Улран, морщась от боли в руках. — На юг. Чем дальше от этой клятой горы, тем лучше.

— Да никуда мы от них не уйдём, — махнул рукой кузнец. — Драконы нас и на севере и на юге достанут. Нигде мы от этих тварей не… эй, парень, ты чего тут делаешь?

Последние слова его обращались к Йорику, вышедшему из своего укрытия.

— Я убью их, — прошептал мальчик.

— Чего?..

— Я убью их! — крикнул Йорик. — Убью их! Убью всех до единого!

Разрыдавшись, он упал на колени.

— Убью!.. — рычал он, давясь слезами. — Убью всех драконов!

— Ладно, пойдём по домам, — пробормотала Ирата. — Урлан, позаботься о мальчике. У него с головой совсем плохо стало...

— Убью… убью их всех… убью их...

— Убью… убью их всех… всех убью...

— Вот! — пробасил, стоящий рядом со спящим Орлафом лорд Гарлант. — Вот это я понимаю боевой дух! Смотри парень, — бросил он сидящему рядом Яролку, — смотри, как твой друг в бой рвётся!

— Да-а-а-а! — протянул Яролк, сгребая сонно бормочущего Орлафа. — Он вообще… зверь! Всю дорогу от Йорта только и говорит о том, как имперцев бить будет! Так ведь, Орлаф?!

— А?.. Ырфхф...

— Вот, видите! От ярости у него даже язык свело! Спокойно дружище, скоро ты получишь своих имперцев! Скоро мы с ними встретимся!

— Чаго?..

— Что? Почему не сейчас? Потерпи совсем чуть-чуть! Все пара дней и ты...

Одобрительно покивав, лорд Гарлант пошёл дальше осматривать своих солдат, а Яролк, облегчённо вздохнув, толкнул Орлафа в бок.

— Просыпайся, зверь. Через пару часов уже до Хверда дойдём.

***

Эта ночка в Хверде выдалась особенно жаркой. Рорик, вернувшийся из леса, окружавшего Зимний Предел с северной стороны, приволок с собой двух молодых волчат-близнецов. Волчата, как выяснилось, провели несколько последних дней в плену у некоего говорящего дерева. Рорик бы потратил всю оставшуюся ночь на бесконечные издевательства и насмешки над глупостью молодых волков, но другое событие заставило Чёрного направить свои силы в другое русло.

Заглянув к Велене, он выяснил, что леди Корантара отныне не будет стоять на пути у "их счастья". Под "их" она подразумевала его, Рорика, и, конечно же, Ульру… С многочисленными театральными жестами и вздохами, Велена объяснила ему, что прекрасно понимает всю ситуацию. Она понимает, почему он семь лет не мог определиться между двумя "возлюбленными" (хотя какая она возлюбленная? Так — замена), почему так сильно метался между севером и Корантаром, почему его сердца буквально разрывались на две части… Поцеловав Рорика в щёку, она попрощалась с ним и, пожелав долгой и счастливой жизни с Ульрой, отправилась спать.

Рорик же, изрядно взбешённый подобным положением дел, отправился бить того, кто, по его мнению, был повинен во всём этом дерьме. Харгальда, проще говоря. Ведь по мнению Рорика, именно Харгальд разболтал Велене об этой дурацкой шутке. Потребовалось около часа и обильное количество синяков, наставленных друг другу волками, чтобы Рорик понял, что виноват в этом всём не Харгальд, а слухи, распускаемые в Хверде.

Осознав это, уже два волка пошли искать и бить всех тех, кто распускал слухи о Чёрном и Ульре. Работа была проделана колоссальная, побито было около тридцати человек, включая самого Рорика, который и пустил оный слух. Да-да, он врезал сам себе.

После мордобития к ним присоединился Дарг, проводивший все последние дни со своей возлюбленной Нисс, которая, кстати говоря, тоже присоединилась к уже троим волкам. И именно она подсказала Рорику замечательную идею...

Посреди ночи, в доме, где ночевала Велена, раздался яростный стук в дверь. Высунувшийся из окна Хотар присвистнул и пошёл звать Велену, прекрасно понимая, что это к ней. Спустя несколько мгновений Велена, в ночнушке и в чепце, открывала дверь уже собираясь сказать Черному все, что она думает о ночных визитах:

— Чёрный, что тебе ещё… — но тут она осеклась.

Прямо перед домом стояло три десятка избитых мужиков, перед которыми красовались три волка и какая-то девчушка.

— Велена, — негромко сказал Рорик, — я собрал этих людей, чтобы они объяснили тебе кое-что. Давай, Харгальд!

Мужики, получая пинки то от Харгальда, то от Дарга, начали рассказывать о том, что слух о многочисленных любовных свиданиях Рорика и Ульры является не более чем шуткой, которую все они поддерживали исключительно ради того, чтобы посмеяться над этой каргой.

— Ага… — то и дело повторяла Велена, слушая многочисленные, сбивчивые и путанные объяснения. А когда же высказался последний из "сплетников", Рорик спросил Велену:

— Теперь-то ты со мной поговоришь?

— Хм, — Велена оглядела его с ног до головы. — Для начала объясни, почему все они битые.

— За длинные языки, — коротко ответил Чёрный.

— А ты почему битый?

— За то же самое.

— И кем же?

— Ну, не при мужиках же...

— Сам он себе врезал! — крикнул, стоявший позади Харгальд.

— Оу. Любопытно, — сказала Велена ухмыльнувшись. — Ну ладно. Давай завтра после обеда поговорим. А хотя нет, после обеда я занята. Лучше вечером. Хотя вечером тоже занята. Может лучше никогда? Никогда тебя устроит?

— Нет, не устроит, — прорычал Рорик, схватив Велену за руку. — Пойдём в ратушу. Там этих… — злобный взгляд в сторону "сплетников", — нету.

— Мне надо переодеться!.. — слабо упираясь, возразила Велена.

— У тебя милые тапочки, этого хватит, — бросил на ходу Рорик.

Через пятнадцать минут.

Ратуша, так же известная как "дом Вождя", нынче пустовала. Все местные управленцы сбежали из города, так что Рорику не составило никакого труда занять её под нужды "стаи". Точнее, под свои собственные нужды, но с вожаком волков никто спорить не будет. В том, что у него в распоряжении оказался столь большой дом, были и свои плюсы, и, определённо, несколько минусов. То, что камин приходилось разжигать самому, например.

— Я уже сотню, тысячу раз пожалел об этой глупой шутке, — бормотал Рорик, накидывая поленья. В спальне, куда он привёл Велену, помимо оного камина была широкая кровать, где и сидела сонная леди. Подперев голову руками, она раздумывала о том, что вообще тут делает, пока Чёрный продолжал говорить.

— Никогда я даже не думал об этой проклятой Ульре. В таком плане не думал. Чёрт, да разгорайся ты! — бормотал он, чиркая огнивом. — Да и о других бабах думать перестал после того раза, на дне Ятура. Знала бы ты, как меня теперь Арата смотрит...

— Арата? — сонно переспросила Велена.

— А… э… не обращай внимания, — Рорику наконец-то удалось разжечь огонь и, с чувством выполненного долга, он сел рядом с Веленой, которая, хоть и была немного не в себе, но все-таки отодвинулась.

— Я ни одной бабы не касался с того дня, — вздохнул Рорик. — Можешь у кого угодно спросить. Знаешь почему?

— А? Почему? — подавив зевок, спросила Велена.

— Потому что они — не ты.

— О… э...

— Потому что я никогда не полюблю никого из них. Ни одна баба мне не заменит тебя.

— М...

— Я каждый раз, как засыпаю, вижу тебя. Глаза твои вижу, улыбку. Знаешь, что меня грело, когда я дохлый лежал там, в Империи?

— Ты лежал дохлый?..

— Память о том, как я тебя обнимал, — продолжал Рорик, не обращая внимания на слова Велены. — Память о том, что ты есть у меня.

— Рорик...

— Я тебя люблю. Прости, что столько лет мне понадобилось, чтобы понять это. Но так уж вышло, что я тебя люблю. Тебя. Не Ульру.

— Я знаю, — вздохнула Велена. — И про Ульру я все прекрасно поняла с самого начала.

— Э… — на этот раз образцом красноречия пришлось быть Рорику.

— Ну а что ты хотел, Чёрный? — вяло улыбнулась она. — Столько лет ты меня мурыжил, и думал, что я на тебе не отыграюсь? М? Семь лет! Ты мне столько крови попортил, что даже страшно подумать! Семь лет я ждала, семь лет я… эй, что ты делаешь?!

Рорик, нисколько не стесняясь того, что Велене это как бы и не нравилось, неторопливо лизал её шею.

— Погоди! Дай мне договорить! Чёрный! Фу!

— Очень проникновенная речь, — пробормотал Рорик, касаясь уха Велены языком и стягивая с неё чепец.

— Рорик, прекрати… оу...

— Я внимательно слушаю, — прошептал Рорик, не отрываясь от своего занятия.

— Я тебя тоже люблю...

Уснули они только к рассвету.

***

— Он здесь? — мрачно поинтересовался Арнгор у Харгальда, встречавшего короля прямо у ворот города.

Накрапывал небольшой дождик, а тучи, заполонившие рассветное небо, почти полностью закрывали собой только-только показавшееся из-за горизонта солнце. Поёжившись, Харгальд подумал, что Арнгору, выглядевшему весьма дерьмово после нескольких дней в пути, не мешало бы отдохнуть как следует, а не к Чёрному кидаться. Но вслух он сказал совсем другое.

— Здесь он, здесь, — кивнул Харгальд зевая. — Сидит в ратуше со своей барышней.

— Той самой Ульрой? — на сером от дорожной пыли лице Арнгора мелькнуло что-то вроде удивления.

— Да не, — махнул рукой Харгальд. — Про Ульру забудь. Это всё шуточки его. Он там с этой… как её… Веленой. Во.

— Веленой? Дочерью Валора?

— Да я почём знаю, чья она дочь? Пошли, отведу тебя к нему.

— Пошли-пошли, — кивнул Арнгор. — Нечего время терять. Войско уже обходит город, и, думаю, к вечеру армия подойдёт к Мёртвому лесу.

Город в это время суток был почти пуст. Точнее пусты были его улочки. Лишь немногочисленные дозорные поглядывали в сторону идущих Харгальда и Арнгора, остальные же обитатели Хверда ещё мирно спали в своих кроватях.

Не были исключением и Рорик с Веленой. Точнее, они спали до того, как один единственный лучик солнца, пробившегося сквозь тучи, не коснулся лица Чёрного, который, поморщившись от столь бесцеремонного способа пробуждения, вздохнул, и посмотрел на лежащую рядом Велену. Та ещё спала, а Рорика начало одолевать неясное чувство тревоги...

Отогнав мрачные предчувствия, Рорик провёл ладонью по волосам Велены, с лёгкой улыбкой наблюдая за тем, как она открывает глаза. С минуту они просто молча лежали рядом, ни говоря друг другу ни единого слова. Минуту, а затем, Велена, зевнув и потянувшись, сказала Рорику.

— Я, кстати, беременна.

Чёрный, немножко обескураженный подобным заявлением, инстинктивно сделал дурацкую попытку встать, но вместо этого упал с кровати прямо лицом в пол и остался лежать в таком положении вплоть до того момента, как Велена перегнулась через край кровати и спросила:

— Ты в порядке?

— Я сейчас показал себя не лучшим образом, да? — пробормотал Рорик, не делая каких-либо попыток встать.

— Точно, — кивнула Велена. — Но что ты скажешь… об этом всём?

— Любопытно.

— "Любопытно"?

— Понимаешь ли...

Неожиданно раздавшийся стук в дверь прервал объяснения. Рорик, всё-таки поднявшись на ноги, нашёл заброшенные в самый угол спальни штаны и, натянув их, подошёл к двери, дёрнув засов.

— Я занят! — бросил он не успевшему сказать и слова Харгальду. Когда Чёрный попытался захлопнуть дверь, медвежья лапа, которую Харгальд именовал своей ногой, помешала сделать это.

— Нет, тебе всё-таки придётся уделить мне минутку, — гаденько ухмыляясь, сказал Харгальд.

К тому моменту Рорик уже почуял знакомый запах. Запах совсем не Харгальда. Породистый запах.

— Только не говори мне, что он...

— Он здесь, — кивнул Харгальд.

— И он чертовски зол, — донёсся до Рорика голос Арнгора, стоящего справа от двери.

— Эм… — бегло пораскинув мозгами Чёрный, на секунду повернулся к Велене, чтобы сказать ей: — У меня тут дела. Важные.

— Я подожду, — как ни в чём не бывало кивнула Велена. Она встала с кровати и начала неторопливо одеваться, пока Рорик скрылся за дверью. Там его ждали Харгальд и Арнгор, причём последний весьма красноречиво разминал кулаки.

— Когда мне сказали, что Рорик Чёрный попытался убить Императора и его сына, сначала я не поверил. "Он не может быть настолько туп", — думал я.

— Я очень рад, что ты наконец-то начал думать, — начал было Рорик, но, встретившись с королём взглядом, быстро понял, что говорить сейчас — не самая лучшая затея.

— Не настолько туп, — зарычал Арнгор, — чтобы развязывать войну, когда он должен был добиться мира! Но это было лишь поначалу. Затем я вспомнил, что Рорик Чёрный действительно настолько туп, бесконечно туп, чтобы не только попытаться убить Императора, но и вырезать половину его дворца!

— Смею заметить, что вырезал я всего лишь несколько стражников. Ну, несколько десятков. Остальных убивал Дарг.

— Дарг?! — задыхаясь от гнева, пропыхтел Арнгор. — Там ещё и Дарг был?!

— И Рицан, — кивнул Рорик. — Ты его, конечно, не знаешь. Он имперец. Но вы друг другу понравитесь. Он такой же балабол.

— Ах ты, херов ублюдок! — заревел король, бросившись на Чёрного с кулаками.

Первый удар, который Рорик не успел блокировать (сам он позже утверждал, что принял его в качестве "наказания" за то, что устроил в Империи), пришёлся в челюсть. От второго и третьего Чёрный уже успел увернуться, при этом сам пару раз врезал Арнгору под дых. Потасовка длилась около десяти минут, за время которой Чёрный потерял зуб, а Арнгор обзавёлся солидным фингалом под левым глазом. После этого в дело вступил Харгальд, растащивший драчунов.

Встав напротив друг друга, Рорик и Арнгор, тяжело пыхтя, глядели один на другого с яростью и задором в глазах.

— Кхм.

И волк, и король обернулись к появившейся в дверях Велене. Та окинула их весьма заинтересованным взглядом, в основном сосредоточившись на Арнгоре, которого видела впервые в жизни.

— Рорик, ты не хочешь представить меня своему… другу?

— Это, — пробормотал Чёрный, сплёвывая кровь, — Велена.

— Леди Велена, — поправила она его.

— Да-да, — вздохнул Рорик. — Ле-е-еди Велена. А это наш король. Знакомьтесь.

— Я начинаю понимать, почему имперцы решили, что ты хочешь убить их правителя, — пробормотал Арнгор, потирая переносицу. Затем, подойдя к Велене, он склонил голову в знак почтения и сказал: — Моё имя Арнгор. Я рад познакомиться с вами, леди.

— Ваше Величество, — Велена присела в реверансе, — я хотела бы выразить вам безмерную благодарность за то, что вы сделали для моего народа...

— Началось… — донеслось еле слышное бормотание Рорика. — Харгальд, пойдём выпьем?

— В минуту нужды вы предоставили простым людям защиту и кров. За это я и весь Корантар всегда будем перед вами в неоплатном долгу. Так же позвольте сказать...

— А что у тебя тут есть? — шепнул Харгальд. — Я ту зелёную хрень пить больше не буду.

— Я лично видела ту доблесть и честь, что проявили воины севера во время обороны Зимнего Предела и...

Велена говорила и говорила, а потом начал говорить Арнгор, заверявший, что никогда у северян не было более близких друзей, чем корантарцы, что издревле они были едиными народом, братьями и сёстрами...

— Вино у меня есть, — шепнул Рорик Харгальду, — вино! Тут у местных целый погребок припрятан.

— О, — задумчиво протянул Харгальд, — вино я люблю.

— Тогда пошли, пока они тут...

— Никуда вы двое не пойдёте, — подытожил свою речь Арнгор.

— Эм… чего? — удивлённо спросил Харгальд, так и не понявший, что и Велена, и король прекрасно слышали их с Рориком перешёптывания.

— Харгальд, — сказал Арнгор, взглянув на волка. — Войска сейчас обходят Хверд и двигаются дальше, к Мёртвому лесу. Отправляйся туда и проследи за обустройством лагеря. Рорик, — взгляд короля метнулся к Чёрному. — Проводи леди Велену до её дома, а затем возвращайся сюда. Нам ещё многое надо обсудить. Так же, хочу сказать, что вечером здесь, в доме вождя, состоится военный совет, на котором я буду ждать и вас, леди Велена.

Когда они шли по улице, Велена, большую часть пути сохранявшая молчание, наконец, спросила у Рорика.

— Ты не хочешь мне ничего рассказать?

— М? — Рорик, казалось, был вырван этим вопросом из глубоких раздумий. Но посмотрев на Велену, он кивнул и сказал: — Да, хочу. Тот удар я пропустил потому, что это было в каком-то роде наказанием за....

— Да я не про это, — вздохнула Велена. На улице было холодно, и она по плотнее закуталась в плащ Чёрного. — Ты хотел мне рассказать что-то. Утром. Когда проснулся.

— А… ты про это, — взгляд Рорика, в один миг стал необычайно серьёзным. — Да. Действительно хотел тебе рассказать одну вещь. Видишь ли, так уж вышло, что от меня дети на свет не могли появляться. До сего момента, во всяком случае.

— В каком смысле? Хочешь сказать, что ты… ну ты...

— Ага. Чист как белая простынка. Можешь поверить на слово, у меня было много женщин.

— Верю, — мрачно буркнула Велена.

— И ни одна из них не понесла ребёнка. Таким я уж был сотворён. Убийца, но уж никак не родитель.

— Сотворён? Никогда бы не подумала, что ты верующий.

— Верующий? — хохотнул Рорик. — Да, в каком-то роде меня можно назвать верующим. Ведь своего творца я видел почти каждый день, до того самого момента, как разбил то клятое зеркало.

— Зеркало?..

— Ох… слушай, это очень и очень долгая история. Может, я расскажу её тебе в другой раз? Сейчас я тебе скажу лишь, что родился я самым обыкновенным человеком, без всякой примеси волчьей крови. И будь моя воля, человеком бы я и остался. Но кое-кто решил иначе.

— Интересно...

— И, предвосхищая твой следующий вопрос, нет, я не курил уже очень давно. Особенно дурь.

— Хорошо, что ты это сказал, — ухмыльнулась Велена, — а то вопрос уже вертелся на языке.

— Ладно, вот уже твой дом. Приходи вечером к ратуше, будем думать, как дальше жить.

— Ты же не думаешь, что я тебе поверила? — спросила Велена, уже поднимаясь по ступенькам.

— Думаю, что поверила, — сказал Рорик, смачно шлёпнув её по попке, а затем, развернувшись, он зашагал обратно к ратуше, повторяя про себя:

"Ну, только явись ко мне, Каурин. Только, блин, явись… чист, чтоб тебя, как простынка… брехун херов..."

Но хоть Рорик и предавался мысленным бухтениям, настроение у него было весьма и весьма приподнятое.

Каурин — создатель (дракон.)