Глава первая

Пять кошмаров

Воздух пах солью, грозой и почему-то розами. Он с наслаждением вдыхал эти ароматы и улыбался. Плеск волн усыплял, и Фин легко поддался желанию уснуть. Только поначалу сон был темным, сырым и тягучим, затем прервался ярким видением.

Пряди длинных светлых волос скользили по алой парче причудливой паутиной, которая затягивала в себя, тугими жгутами обвиваясь вокруг запястий. Фин рвал мягкие волосы, но вены его сплетались с этой паутиной, не позволяя даже пошевелиться. Он попытался что-то крикнуть, но тут и пряди, и вены его, и сам он рассыпались горячим сухим песком под палящее солнце пустыни. Фин ощущал каждую песчинку, когда-то принадлежавшую его телу, каждая молила о глотке воды. Неведомым усилием вырываясь из плена песка, он по крупице собирал себя, так долго, что начали казаться вечной жара, вечным этот сон, который превращался в реальность тем яснее, чем дольше Фин собирал ранящие пальцы частицы себя самого. Чего-то не хватало. Он знал, что каждый его волосок на месте, что каждая пора теперь насыщает тело солнцем, что каждый мускул готов рвануться и бежать прочь из этого странного места, но о чем-то он забыл, должно быть что-то еще… Фин растерянно оглядывался, пытаясь в безбрежной пустоши увидеть хоть какой-то знак. Мысли отчаянно путались, выскальзывали одна за другой в воздух, обвивали его вязью непонятных символов, хлестко и быстро заворачивая в кокон мягких прядей светлых волос…

Фин проснулся с резким вдохом. На крик сил не хватило. Солёные капли нагревались на его губах, терпким вкусом оседая на языке. Несколько секунд он никак не мог понять, слезы это или морская вода.

— Плохой сон приснился, айрими? — девушка устало улыбнулась, обернувшись.

— Я не помню.

Она кивнула и вернулась к управлению лодкой. Фин проморгался, приподнимаясь на локтях. Море вокруг них было спокойным, солнце уходило за горизонт; или он проспал грозу, или она так и осталась кучевыми облаками на горизонте. Выпутываясь из липких нитей сна, Фин оглядел неправильной формы лодку, в которой находился, да и лодкой её можно было назвать только по назначению. Гладкое дно было сделано из какого-то светящегося светлого материала, борта заменяли высокие, чуть подрагивающие на ветру, почти прозрачные перегородки. Прикоснувшись к одной из них, Фин почувствовал слабый электрический разряд. Весел и мачты не было в помине. Девушка, стоявшая к нему спиной, ловко вела лодку к цели, натягивая на себя, чуть опуская, поворачивая то в одну, то в другую сторону один из углов днища. Фин поймал себя на мысли, что со стороны они, должно быть, похожи на муравьев, путешествующих по озеру на лепестке вишни. Это сравнение насмешило его, и девушка вновь обернулась:

— Теперь, айрими, тебе весело? — казалось, она была удивлена.

— Мне почти всегда весело, красавица, — Фин продолжил смеяться, теперь уже над недоуменным взглядом огромных карих глаз.

— Скоро мы прибудем в порт.

Фин отдал должное выдержке стройного капитана: мало кто не стал бы смеяться вместе с ним или хотя бы обижаться на неуместный хохот.

— У вас водятся муравьи?

— Кто они?

— Они… они… насекомые. Такие маленькие, — Фин попытался пальцами изобразить бегущего муравья, девушка поморщилась.

— Откуда ты только взялся?

— С неба. Ты же сама так зовешь меня — айрими, небесный скиталец.

— Скитальцев в небе нет, — словно пытаясь подтвердить свои слова, она подняла взгляд к облакам. — Боги, быть может…

На этот раз Фин промолчал. Просто не знал, что ответить. Девушке, впрочем, ответ, по всей видимости, был вовсе не нужен. Она вела движимый неизвестной силой лепесток к дому.

Вскоре на горизонте стали проявляться неясные очертания порта. Больше всего они походили на облака, но стоило приблизиться к ним, как проступили четкие грани, острые углы, идеально очерченные овалы. Поначалу Фин подумал, что в этом эфире хоть кто-то да ходит под парусом, но ошибся. Паруса на глазах вырастали в высокие дворцы, плавно покачивающиеся прямо на поверхности воды. Чем ближе подходили они к порту, тем большее удивление отражалось на лице Фина. Девушка, заметив это, довольно улыбнулась.

— Наш порт один из самых больших в четверти.

— Что, есть еще больше? — Фин ошарашено уставился на капитана.

Она только сильнее потянула на себя угол лодки. Теперь уже взгляда не хватало, чтобы окинуть растянувшийся по всей линии горизонта плавучий город, больше похожий на замершую флотилию диковинных кораблей. В лучах заходящего солнца паруса-стены отливали розовым, золотым, лиловым, у кромки воды смешивая цвета в изумруд. Каждое здание порта на самом деле было ослепительно белым. Между зданиями — теперь Фин мог разглядеть, что они построены на неких платформах, прочных настолько, чтобы выдержать любой шторм — были растянуты сети, удерживающие «корабли» вместе. Фин догадался, что это является и дополнительной опорой, но до чего же красиво в серебристых лесках играли блики зеленой океанской волны. Фин вздохнул — глаза брата слились бы по цвету с аквамарином, разлитым на сотни миль вокруг.

— Меня зовут Исиантарин.

— Я Фин. Наши имена рифмуются!

— Ты поэт, айрими?

— Однажды мне довелось написать песенку, хочешь, спою?..

— Нет. У нас есть дела поважнее.

— Вы не любите поэзию?!

— Любим. Ровно настолько, чтобы не слушать стихи и песни у причала, уставшими и голодными. Для поэзии должно быть свое время.

— И какое же? — полюбопытствовал Фин, с помощью Исиантарин выбираясь на помост, белый и слабо светящийся, как и их лодка. Опираясь на ладонь девушки, он отметил, что в её пальцах много силы, а еще — тепла.

— Перед рассветом. Когда дела сделаны, ужин съеден и уже не томит желудок, когда новый день только обещает новые хлопоты. В минуты расслабления поэзия лакирует нашу душу вдохновением…

— Да ты тоже поэт!

— Нет, я — встречающая.

— А кто вы, встречающие?

— Встречающие.

Исиантарин пожала плечами. Фин ненадолго задумался о том, в какой же эфир попал. Тут незаменимы были бы знания Сида, который куда более прилежно изучал строение «луковицы». Сейчас же оставалось положиться только на свою интуицию и наблюдательность. Фин не чувствовал опасности. Вообще никакой, кроме слабого шлейфа прошлого. Этот эфир, похоже, имеет в основе своей магию, только настолько древнюю, что о ней почти все забыли — или не все? Фин чувствовал потоки неизвестной силы, но не враждебной ни ему, ни кому бы то ни было еще. Скорее она была уравновешивающей. Потоки ее имели серебристый цвет и чуть нагревались, приближаясь к нему, словно нос ласкающейся к хозяину собаки. Фин снова улыбнулся. Он вовсе не отказался бы задержаться в этом эфире подольше. Кажется, здесь интересно.

— М?

Похоже, он произнес последнюю фразу вслух. Исиантарин обернулась, вопросительно приподняв бровь. Фин отрицательно покачал головой и продолжил подъем по пологой лестнице с широкими ступенями, уходя от пристани. Вскоре их лодка стала лишь светящейся точкой в темноте сгущающейся ночи, в то время как они поднимались всё выше над водой: лестница вела к верхним этажам зданий в глубине этого своеобразного острова. В порту светло было как днем, несмотря на то, что ни одного фонаря замечено не было. Должно быть, загадочный материал, который используется здесь для строительства, впитывает свет солнца, чтобы отдавать его в темноту. Фин не удержался и обвил ладонью резные перила. Это не камень, не металл, что-то совсем иное, теплое, просачивающееся сквозь его пальцы серебристым блеском. Фин не заметил, как остановилась встречающая, как смотрела, до тех пор, пока не окликнула его, по всей видимости, не один раз.

— Фин?

— А? Я что-то еще болтал? Имею, уж прости, такую привычку: стоит только задуматься, а мой язык уже пускается в пляс.

Вместо ответа девушка опустила свою руку рядом с его ладонью. Свет мягко очертил её пальцы нимбом, но не рискнул прикоснуться, в то время как рука Фина утопала в свечении. Взгляд карих глаз не стал испуганным или недоверчивым, скорее, пытливым. Невольно Фин залюбовался этим стремлением к знанию, не торопясь отнять руку от перил или что-либо объяснять. Очень уж интересно было наблюдать за тем, как выражение лица девушки выражает ход её мысли, как предположения одно за другим сменяют друг друга, как фразы пытаются сорваться с подрагивающих губ, но останавливаются усилием воли.

— Послушай, — он наконец заговорил, — я не представляю угрозы и…

— Конечно, нет, — Исиантарин уже взяла себя в руки. — Если бы это было так, я не привела бы тебя в порт.

Она резко развернулась к нему спиной и направилась дальше. Фину ничего не оставалось, кроме как последовать за ней, удивляясь, насколько здешний народ… каков? Пока определение ему не давалось. Или, может быть, только его встречающая такова? Может быть, это профессиональное? Если это вообще что-то вроде профессии.

— Расскажи мне о встречающих?

— Наш мир — вода и порты. Водных городов много, но и пространства воды между ними велики. Встречающие исследуют морские границы. Несчастные, попавшие в шторм, беглецы, океанские твари — наша забота.

— Вот как? Ты еще забыла небесных скитальцев…

— О них никто не может забыть.

Сказала, как отрезала. Фин понял, что продолжения разговора ждать не следует. Он молча следовал за Исиантарин, пока лестница не привела их ко второму городскому ярусу. Здесь движение осуществлялось по широким навесным мостам, соединяющимся с галереями домов. Внизу оставалось море, гигантские платформы и редко встречающиеся люди, совершенно не обращающие внимания на чужака в одежде, вовсе не похожей на местные светлые и легкие туники.

Фин вновь почувствовал запах роз, когда они остановились в одной из галерей, чтобы свернуть к двери, обитой чем-то похожим на серебро, хотя Фин не был уверен, что в этом мире его добывают.

— Айрими, я привела тебя к своему ритану. Дальнейшую твою судьбу будет решать он. Ему ты расскажешь, кто ты и зачем пришел к нам, — на мгновение её лицо приобрело детское, игривое выражение. — И не волнуйся насчет своего внешнего вида. После разговора тебя приведут в порядок.

Фину ничего не оставалось, кроме как развести руками и повторить её улыбку.

Исиантарин не стучала, дверь отворилась сама.

— Иди. У меня еще есть дела, айрими. Не бойся ветров.

— Не бойся ветров, — пробормотал Фин уже в кабинете.

Он окинул взглядом светлое большое помещение. Стены его были покрыты ровными рядами графики, доселе Фину неизвестной. Буквы и символы что-то смутно напоминали, но понять, что именно, было так же трудно, как вспомнить прерванный сон. Стены были изломаны неправильными углами, создавая ниши, в которые от двери заглянуть невозможно. Фин сделал шаг вперед и тут же в одной из ниш увидел кресло, в котором уютно расположился мужчина, встретивший его взглядом в упор. Фин едва не вздрогнул. Неужели здесь не принято выходить навстречу гостям?

— А вот и айрими.

— А мне говорили, что айрими не существует.

— Здесь их действительно не существует.

— Как это?

— Как-то, — мужчина всё же изволил подняться, подошел к Фину и опустил руку на его локоть. — Высокой волны тебе.

Повторив непривычное приветствие, Фин заметил тень улыбки на лице ритана.

— Мне стоит желать низкой. Мой ранг не позволяет мне лихачеств. Ничего, айрими, скоро ты разберешься в нюансах нашего ритуала. Ты говоришь на нашем языке, что уже значительно упрощает процесс.

— У меня есть такие способности.

— Я знаю.

— Откуда?

— Все айрими говорят на всех языках.

— Но ведь айрими здесь не существует, откуда же вы знаете?

— То, что сейчас их не существует, не значит, что не существовало вовсе.

— Почему вы зовете меня так?

— А как ты хочешь, чтобы тебя звали?

— Фин. Это моё имя.

— Такое короткое?

— Зато звучит! — Фин улыбнулся.

— И рифмуется, — едко улыбнулся ритан. — Меня зовут Самтануттан, ритан седьмого ранга порта Тарркент. Я занимаюсь делами прибывших.

— Значит, я попал по адресу.

— Иначе и быть не могло.

Они продолжали стоять, глядя друг другу в глаза. Темные глаза ритана не изучали его, не пытались проникнуть в помыслы, не дразнили — он просто смотрел. Фин тоже смотрел до тех пор, пока ритан не отпустил его локоть и не вернулся в кресло.

— Как ты попал сюда?

— С неба упал… — Фин тут же понял, что шутки неуместны. — Я прибыл издалека не самым привычным для вас способом.

— Зачем?

— Там, откуда я прибыл, я своего рода беглец.

— Там, откуда ты прибыл, тебя преследовали справедливо?

— Нет, — Фин не колебался с ответом.

— Они придут сюда?

— Да, но не сразу.

— Что они принесут сюда?

— Ничего.

— Ты хочешь остаться здесь.

— Если это возможно. И я приложу все усилия для того, чтобы меня искали как можно дольше.

— Чтож, айрими… — несколько минут Самтануттан молчал. — Ты волен остаться. Исиантарин поможет тебе. Она уже ждет тебя за дверью.

Фин понял, что разговор окончен. Он кивнул ритану, еще раз задержал взгляд на знаках, украшающих стены, и повернулся к двери, которая вновь открылась сама. За ней его ждала встречающая.