Глава 6

Серебряный Лис.

Только Гаррет и Йорвет знают, как этот человек стал тем, кем является сейчас. В каком-то смысле они его и создали.

Ириэн Сэвидж помнил свое имя лишь для того, чтобы не забывать той ненависти, что горела в нем много лет назад. Ребенок главы знатного рода и одной из служанок, он, по мнению своего отца, должен был быть благодарен уже за то, что ему позволили дорасти до более-менее самостоятельного возраста в тепле и уюте семьи. Старший Сэвидж считал таковыми пять лет, прожитых в грязной каморке, что была отдана в распоряжение прислуги. Само собой один из известнейших лордов и не думал распространяться о том, что это его ребенок. Он великодушно дал “дуре-служанке” несколько лет времени, укрепив тем самым свое имя и впечатление от него в народе, а затем вышвырнул обоих на улицу за первую же заметную провинность. Само собой последнее не афишировалось, и официальная версия выгодно отличалась от реальности.

Через несколько месяцев северянка погибла, и мальчику пришлось выживать одному. Но он не справился. Медленно умирал от голода в одном из тупиков Нижнего квартала. И умер бы, если бы на него случайно не наткнулись двое прятавшихся от стражи воришек. На тот момент Гаррет уже пошел с братом разными путями и кое-чего смог добиться, заявив свои права на самые глубокие городские тени, а заодно и на содержимое карманов не слишком внимательных прохожих. Он-то и обучил тогда еще совсем маленького Ириэна неким основам, помог сделать первые шаги и удержаться на ногах. Чуть позже найденыш обнаружил практически гениальный ход мысли. Он видел то, о чем и не задумывались другие; варианты его действий не просчитывались и не предсказывались даже местным гением подпольной торговли… в итоге Ириэн очень быстро перестал быть бесполезным балластом для спасших его беспризорников. Еще некоторое время спустя паренек получил от Гаррета прозвище Лис, которое чуть позже и взял как свое имя. Что поделать, если данная вором кличка была для него дороже имени, полученного при рождении?

История о том, как неспособный выжить в этом мире ребенок вырос в хитрейшего человека Империи, весьма интересна, но рассказана будет не здесь и не сейчас. На данный же момент трое мужчин были заняты решением куда более насущных вопросов. Причем то, насколько на самом деле влип Гаррет, связавшись с южанами, понимал полностью лишь контрабандист. Вот только открыто говорить в присутствии Рэда опасался. В итоге после того, как был задан последний вопрос и отзвучал на него ответ, в шатре воцарилась несколько напряженная тишина, разбиваемая лишь шумом дождя.

Молчавший все это время южанин посмотрел сначала на одного из собеседников, потом на другого, мысленно выругался и поступил самым рациональным для себя образом — откинулся на подушки и почти мгновенно погрузился в дрему. Гаррет был готов повторить его пример, уж слишком вымотал их побег, а вот Лис все глубже и глубже уходил в свои мысли. Долг платежом красен, да. Но это было далеко не единственной и вовсе не главной причиной его желания помочь Тени.

— Гаррет, — Лис заговорил неожиданно и очень тихо, впрочем уверенный, что как будто задремавший вор его прекрасно услышит. — Не хочешь выполнить небольшую работенку? Уверен, она покажется тебе интересной.

***

Все три дня, что небольшой караван добирался до крупного торгового города, вор переваривал заказ друга. Странный заказ. Как будто совершенно ненужный самому Лису и при этом, мягко говоря, не своевременный для Тени. Но Гаррет согласился. Сомневаться в контрабандисте не приходилось, прошлое уже давно показало, чего они и их поступки стоят друг для друга, а пытаться просчитать ход мыслей Лиса… проще станцевать под его дудку и посмотреть на результат. Нынешняя ситуация была тем самым исключением, которое вор мог позволить при своем отношении к жизни. В конце-то концов ему сейчас требовалась помощь. А у Лиса это понятие было весьма своеобразным, но результат неизменно превосходил все ожидания.

Мысли же Рэда были направлены совершенно в другую сторону. Он был зол. В ушах до сих пор отдавались ехидные нотки голоса Лиса, который со своей непередаваемой улыбкой заявил южанину о том, что в круг его деятельности не входит благотворительность. И, в отличие от вора, Рэду помощь придется отработать.

Южанин мотнул головой, прогоняя ненужные мысли, выругался на своем наречии и от души ударил кулаком по стене здания, в тени которого сейчас находился. Но на деле требовать за спасение одной жизни другую — это нормально. Ему всего-то надо убить выскочку-лорда, который чем-то не угодил контрабандисту.

Куда больше раздражал другой факт: фактически Рэд и Гаррет сейчас работали в паре, потому как действовать им предстоит в одном и том же особняке. Благо цели разные. Но оттого немногим лучше.

— Не нравится мне это, — вор возник рядом будто из ниоткуда, заставив южанина едва заметно вздрогнуть. Но со сказанным поспорить было трудно. Если бы не было погони — оба предпочли бы дождаться более подходящего момента: сейчас особняк напоминал больше крепость. Вряд ли здесь каждый день ждут враждебно настроенных гостей, но, тем не менее, именно в эту ночь охрана спать явно не собиралась. А значит, хозяин ждал неожиданностей, плохо совместимых с его здоровьем. И на руку это совершенно не играло.

***

Небольшой караван Серебряного Лиса вошел в город за несколько часов до того, как стемнело. Удивительно, но контрабандист путешествовал абсолютно открыто, несмотря на то, что его фактически знала каждая собака, как и то, чем конкретно он занимался. Причин на то было достаточно. Лис прекрасно смог обустроить себе условия для жизни, и в те редкие случаи, когда с властями города договориться было трудно, не особенно и волновался: найти против него достаточное для приговора количество свидетельств было почти невозможно. А в тот единственный раз, что контрабандисту довелось побывать в суде, он исхитрился выдвинуть встречное обвинение самому Судье, да еще и выиграть дело. С тех пор к нему относятся вдвойне осторожнее и предпочитают договариваться, а не нарываться на лисьи когти.

Гаррет и Рэд исчезли, стоило каравану пройти через главные ворота города. Обоим надо было подготовиться, хотя Лис и предоставил им план поместья. Но воровство — это ведь не только знание места, куда идешь. Это еще и умение выбрать правильный путь отхода в случае чего. Другими словами, вору необходимо было получше познакомиться с городом и его окраинами. С южанином они договорились встретиться в определенном месте, на том и разошлись.

А Лис… о, у него тут были свои дела.

Стальные прутья ограды свивались в замысловатый узор, ощетинившийся тонкими шипами. И украшение, и защита. Ворота поместья открылись без единого скрипа, а за ними контрабандиста уже встречал согнувшийся в почтительном поклоне дворецкий. Лиса тут уважали и ждали. У входа в здание лорд Вальдеор встречал его лично, с готовностью пожав руку:

— Сколько лет, сколько зим! Я уж думал, ты совсем забыл про старика, Лис!

— Ну что вы, — на губах контрабандиста появилась улыбка, которую почти все принимают за искреннюю, и которой с готовностью верят даже те, кто уже однажды обжегся. — Я никогда не забываю о тех, с кем заключил договор.

— Раз ты здесь, значит выполнил мою… просьбу?

— Обе! Но за вторую Вам придется доплатить, лорд.

Мужчина добродушно рассмеялся и предложил гостю пройти в гостиную. Тут же засуетились понятливые слуги, накрывая на стол. Но контрабандист вовсе не собирался здесь задерживаться. И, стоило уйти лишним, сразу перешел к делу:

— Вот. Это Ваш первый заказ, — на стол лег сверток из темно-зеленого бархата. Лорд Вальдеор, затаив дыхание, притянул его к себе и развернул чуть дрожащими от возбуждения руками. А затем замер, первое время не в силах вымолвить и слова.

— Боги… Он и правда прекрасен… Спасибо, Лис! Не представляю, каких трудов тебе стоило добыть его…

Холодные глаза контрабандиста остро сверкнули и он счел необходимым напомнить, впрочем все также улыбаясь и сохраняя приветливые нотки в голосе:

— Этот рубин — достойное пополнение Вашей коллекции… Но все же “спасибо” было не единственной оплатой по договору.

— Да-да, конечно!

Слова Лиса вывели лорда из некого транса и он, спохватившись, спрятал один из трех легендарных камней назад в бархат и позвал своего казначея. Пришедший мужчина выслушал короткий приказ, а спустя несколько минут Лис с уже куда более искренним удовлетворением на лице спрятал увесистый кошелек под одеждой. Полдела сделано. Впрочем, лорд Вальдеор тоже понимал, что только половина. Атмосфера в небольшой гостиной изменилась, и теперь стала явственно тяжелее, несмотря на светлое убранство и по-прежнему приятную улыбку Лиса.

— Вы просили меня присмотреть за вашими недругами, лорд. Как Вы заметили, мне вполне удалось обезопасить Ваш недавний выезд.

— Да. Признаться, я был даже удивлен, что ты провернул дело настолько идеально. Уверяю, моя благодарность будет соответствовать твоей работе.

Контрабандист вежливо кивнул, но взгляд его при этом стал острее, а обстановка как-то незаметно накалилась еще больше. Но пауза была именно такой, какой должна быть, чтобы следующие слова Лиса прозвучали достаточно впечатляюще.

— Но я лишь скромный… торговец. И не смогу обезопасить Ваш дом, вне зависимости от размера Вашей благодарности.

Вальдеор нервно сглотнул, бледнея, и хрипло поинтересовался:

— Кто-то решился на сговор с наемником?

Однако контрабандист не ответил, лишь чуть склонив голову. Снова пауза, уже совершенно невыносимая, и новый сигнал казначею. Лис взял со стола еще один мешочек с золотом, прикинул вес. И только после этого заговорил:

— Буду честен, я торопился сюда, боясь опоздать. О готовящемся покушении мне удалось узнать в своей степени случайно, но я сразу осознал, что спешка необходима, если хочу предупредить Вас. Увы, но вряд ли я сильно опередил убийцу. Да и мои сведения весьма скупы. Мне известно, что нанят был лишь один, но и быть уверенным в этом я не могу: ведь кочевники пустынь слишком редко попадаются поодиночке, тем более за ее пределами.

Лорд побледнел еще больше, пусть слово «южане» так и не прозвучало в стенах его дома. Всю опасность он осознал мгновенно, и был безмерно благодарен Лису просто за то, что тот успел. Хотя и понимал задним числом — несмотря на все видимое дружелюбие и уважение контрабандиста, торопился он сюда скорее ради денег, чем человека.

Прощание вышло теплым, но стоило Лису выйти за пределы поместья, как все оно было поднято по тревоге. Лорд Вальдеор, несмотря на знатное происхождение, богатство и сосредоточенную в его руках власть, был человеком уважаемым и любимым многими. За свою жизнь он, в отличие от большей части подобных ему личностей, прекрасно понял, что способов не получить нож в спину от близких по сути всего два: не иметь близких или быть для них незаменимым именно как человек. Он выбрал второй вариант и в общем-то никогда об этом не жалел. К нему хорошо относились даже слуги и простые люди, но, как следствие, не любили многие из верхов. Именно потому его небольшой личный отряд — человек тридцать — был куда опаснее обычных наемников. Каждый из солдат сражался искренне, а мотивацией служили отнюдь не только деньги.

Впрочем Серебряного Лиса это все волновало мало. Он выполнил свою часть работы и получил все, что ему полагалось. Более того — он дал лорду шанс. А все остальное… как распорядится Судьба. Ведь в любом представлении просто обязан быть неожиданный поворот сюжета.

***

Южане встретили его неожиданно. Неожиданно для них. Хотя и сам Лис сумел достоверно изобразить удивление и даже чуть податься назад, прекрасно зная, что его сейчас окружат и никуда деться не позволят. Контрабандист выпрямился и “настороженно” огляделся, отмечая мрачность южан и сильно поредевшие их ряды — с этим кланом жизнь сводила Лиса уже не раз. Внутренне он был как никогда доволен, но внешне… внешне приходилось качественно играть свою роль.

— И чем обязан, господа? Мне казалось, наш последний договор еще в силе.

— Потому ты еще жив, северянин, — хрипловатым голосом неприязненно откликнулся глава клана. — Нам нужна информация. И она у тебя наверняка есть.

— Хо-о… Ну, мои расценки вы знаете.

— Ты не в том положении, Лис!

— Убьете меня — вам же хуже будет.

Что тут скажешь: разговор с южными племенами всегда разительно отличался от договоренностей со знатью. Приторно сладкая вежливость там и открытое давление тут. Правда последнее было взаимным. Лис прекрасно понимал, что он единственный в своем роде и договориться с ним куда выгоднее, чем убивать. А условия договора придется выполнять — контрабандист уже однажды нашел способ преподать предателям очень зрелищный урок, и повторять тот опыт больше никому не хотелось.

— Нам нужен Тень, — с рычанием сообщил главарь, подходя ближе к Лису. — И ты найдешь нам его!

— Вон та, от дерева, не подходит? — скептически уточнил контрабандист, вызывая в свою сторону лишь очередной всплеск негатива. — Теней много.

Южанин вдруг резко подался вперед и схватил Лиса за ворот рубахи, притягивая к себе, чтобы прорычать в лицо:

— Гаррет Тень!

Рык впечатлял. Особенно аромат никогда в жизни нечищеных зубов.

— А-а… — "понимающе" протянул контрабандист в ответ, с трудом удержавшись от того, чтобы не передернуть плечами. Затем аккуратно, двумя пальцами, отвел от себя чужую руку и сделал шаг назад. — Говорят, Мастер-вор неуловим. А еще говорят, что он не покидал никогда своего Города, — контрабандист говорил уже со знакомой своей улыбкой, очень мягко и небрежно одновременно, — так откуда мне, скромному торговцу...

Договорить он не успел, южанин коротко дернул головой и в сторону Лиса полетел небольшой кошелек. Тот невозмутимо его поймал, прикинул на руке, и улыбку сменило презрительно-ехидное выражение лица, понятое без слов. Торг был коротким.

Когда нашлось некоторое равновесие между желаемой ценой и терпением заказчика, контрабандист наконец заговорил. Теперь вкрадчиво и лаконично:

— Гаррет осторожен. Единственный способ поймать в ночи черную кошку — точно знать, где она находится. Вы сидите у него на хвосте. Вор торопится. Только одно может задержать его в этом городе — Императорский Рубин, сокровище местного лорда. Вещица слишком редкая, чтобы вор такой репутации прошел мимо. Если где и сможете поймать, то только там, — на губах вновь скользнула улыбка, теперь куда более напоминающая дьявольский оскал. — Если птичка сунется в клетку, вам ее останется лишь зажарить. Если нет...

Лис с притворным сожалением развел руками:

— Я простой торговец, откуда мне знать, какие тени темнее?

И прежде чем южане смогли что-то сделать, как-то ловко оказался за границей своеобразного оцепления, исчезнув за домом.

***

Время шло. Мгновения тянулись удивительно медленно, подобно патоке. Но Гаррету необходимо было засечь, как сменяются патрули. И результат наблюдений ему тоже не понравился — слишком продуманно. Кто бы ни планировал защиту поместья, дело он свое знал уже на этом, самом внешнем и обычно самом простом уровне.

— Придется их поприветствовать, — едва слышно проговорил вор стоявшему рядом южанину. Тот будто только этого и ждал, с согласным оскалом обнажив ятаган, но остановился, услышав недовольное шипение Гаррета, подкрепленное едва различимой фразой про “грязь”.

Но спорить Рэд не стал.

Опыта подобных дел у него можно сказать и не было. Южанин привык к открытому бою, и никогда до этого не пробирался вот так вот в чужой дом.

Вор же с легким щелчком привел лук в боевое положение, прицелился и спустил тетиву в тот единственный момент, когда оба патруля этой стороны здания были достаточно близко друг от друга. Черная стрела будто растворилась в практически безлунном сумраке, а еще мгновение спустя четыре человека по ту сторону ограды рухнули как подкошенные. Но Гаррет и Рэд сорвались с места едва ли не одновременно с выстрелом. Время не терпит. Ажурная ограда с шипами, по такому случаю чем-то щедро смазанными не составила угрозы. Такое препятствие задержит лишь дилетанта, хотя некоторые неудобства доставит и мастеру.

Вор черной тенью бесшумно скользнул к стене, вновь раздался сухой щелчок выстрела, и пробраться в особняк теперь не составило труда. С окном только пришлось немного повозиться: лорд явно был готов встретить воров как полагается.

Рэд так тихо и незаметно действовать не умел. А потому времени у него было куда меньше. Гаррет с трудом успел поднять его в открытое окно прежде, чем из-за угла вынырнули обеспокоенные отсутствием патруля люди.

Поднялся шум.

Но Тень уже выполнил свою часть договора — теперь каждый сам за себя.