Глава 43

Вся компания сидела в помещении, которое Чёрт назвал общим залом.

— Итак, подведём итоги, — объявил Мелод. — Выманить у вас секрет коробки хитростью нам не удалось. Избавиться хотя бы от одного из вас — тоже. Соблазнить, подпоить… что там ещё было? А, я пытался угрожать Свету, но тоже ничего не добился. Ольге кто-нибудь угрожал?

— Боюсь, мы не можем забрать у неё ничего такого, что было бы для неё важно, — развела руками Стата.

— Почему же, можем Света забрать.

— И что? Она опять скажет, что любовь у всех, а шанс выпал только…

— Скажу, — подтвердила матемаг.

— Что прикажете с вами делать? — мрачно спросил Мелод.

— Может, вы нас просто отпустите? — без особой надежды спросила матемаг.

— Ну уж нет, — отрезал Карт. — Не хватало ещё, чтобы смертные решили, что тут можно безнаказанно погулять и как ни в чём не бывало вернуться домой. Мы хотим спокойно работать, а не обслуживать толпы туристов.

— Уничтожить этих двоих, и всё, — отмахнулась Рода. — Они нам уже всё равно не нужны — коробки-то нет.

— Кстати, — вспомнил Чёрт. — Мы с Родой всё выяснили ночью. У Света нет детей. Ни человеческих, ни эльфийских, ни любых других.

— Естественно, — фыркнула Ольга. — Это же мои мутанты!

На некоторое время воцарилось молчание.

— Это ещё что за чушь? — наконец мрачно спросил Свет.

— Ты не читал? А, тебе было некогда. Это было интервью с Хеном, которое опубликовала позавчера какая-то троллья газета. Ты весь день был занят работой и не успел прочитать. В общем, он сенсационно признаётся, что, по его жутко секретным сведениям, тех двоих мутантиков на самом деле родила я. Но, когда у нас с тобой дошло до свадьбы, ты решил поступить благородно и, чтобы не пострадала моя репутация, взял их происхождение на себя. После чего полуэльфят отдали на воспитание Эспиэль. Дальше это всё как-то увязывалось с нашим грядущим исчезновением, но я уже забыла, как именно.

— И от кого они у тебя?

— Кажется, от Видиэля.

— А, так этот просто завидует, что на его место кого-то взяли?

— Видимо, да.

— Здорово, — восхитился менестрель. — Это ещё лучше, чем в тот раз, когда написали, что мы взяли двух мутантов из дома для подкидышей…

— Хватит, — решительно заявила Рода. — Я не намерена провести ещё одну ночь в поисках родственных связей каких-то смертных. Разбирайтесь сами со своими мутантами!

— Да мы с удовольствием! — обрадовался Свет. — Но вы же нас тут держите!

— Мы уже не знаем, что с вами делать, — пожал плечами Мелод. — Отпустить вас нельзя. Оставить здесь — очень нам надо кормить, поить и развлекать вас. Да и Свет говорил, что вас небезопасно тут держать. Вот Рода думает, что нужно просто убить вас…

— Уже не думаю, — раздражённо буркнула богиня природы. — Что, если у них действительно приёмные мутанты? Если между родителями и детьми нет родственных связей, то это не по моей части. Мелод, куда ты смотрел?!

— При чём тут я? Делать мне нечего, только наблюдать за Светом!

— Чёрт побери, ни на кого нельзя положиться! Хоть кто-нибудь понимает, что там у этих двоих творится?!

Компания снова помолчала.

— По легендам, — тихо сказал Свет, — сейчас положено исполнить какое-нибудь заветное желание.

Боги ошарашенно посмотрели на менестреля.

— Что вы удивляетесь? Вы же сами в половине этих легенд действуете. Однажды, давным-давно, далеко-далеко отсюда, какой-нибудь бог в замаскированном виде явился к кому-нибудь из смертных… а дальше по ситуации. Либо смертный натворил что-нибудь плохое и затем получил по заслугам, либо, наоборот, сумел повернуть происходящее в свою пользу и получил награду. Тут у нас вроде бы получился второй вариант.

— Шли бы вы оба отсюда, — пробормотала богиня природы.

— Рода, милая, ну не надо так, — улыбнулась Мила. — Может быть, мы сможем им помочь. Чего бы вы хотели?

— Хочу бессмертие! — встрепенулась вдруг Ольга.

— И зачем? — спросил Гром.

— О боги, да что вы все спрашиваете одно и то же! — возмутилась матемаг. — В мире столько интересного! Столько непрочитанных книг! Столько мест на Просторе, где я ещё не была! Столько неразгаданных тайн устройства мира! Многие ли из них будут раскрыты при моей жизни? А я так хочу всё увидеть, всё узнать, всем насладиться! Жить вечно — моё самое заветное желание!

— Ты же хотела стать величайшим матемагом, — напомнил менестрель.

— А, это не было заветным желанием, это был просто план на будущее.

— И в чём разница? — заинтересовался Свет.

— План — это когда знаешь, что нужно делать. Там я знала, что нужно много учиться, работать и… в общем, там всё было ясно. А как достичь бессмертия, мне неизвестно. — Ольга уставилась невидящим взглядом куда-то вдаль. — О боги, если бы я только знала, что нужно для вечной жизни! Чего я терпеть не могу, так это не знать, что делать! Когда знаешь — никаких проблем, иди и делай! Когда не знаешь, но известно, где это можно узнать, — узнай и делай! Но когда не знаешь, что делать, и не знаешь, где это узнать, — просто руки опускаются! В моей жизни столько интересного — и подумать только, когда-нибудь это всё вдруг возьмёт и закончится! Или не закончится? — Матемаг вдруг подозрительно покосилась на богов. — Вы ведь ничего не делаете с просторянами после их смерти?

— Что?.. — растерялась Рода. — Нет, конечно! Зачем нам трупы?

— Так я и думала, — кивнула Ольга. — А то в книгах пишут, что в других мирах боги забирают души смертных и…

Менестрель вздохнул:

— У неё вечно реальность путается с вымыслом. Не обращайте внимания.

— Значит, всё-таки жизнь закончится, — продолжала матемаг. — Если бы я только знала, как этого избежать! Знаете, я когда-то подсчитала, какие свои желания я не могу исполнить сама, без посторонней помощи. Получилось три. Бессмертие, всемирная слава и… — Ольга покосилась на своего спутника, — вот его я ещё хотела.

— Кого — его? — рассеянно спросил Свет.

— Тебя, кого же ещё. В смысле, замуж за тебя. С тех пор, как впервые тебя увидела. Откуда мне было знать, что ты тоже в меня влюбишься?

— И какая помощь вам была нужна для исполнения этих желаний? — поинтересовался Гром.

— С третьим желанием — разумеется, сразу было ясно, что нужно содействие Света, — хмыкнула матемаг. — К счастью, он хотел того же. Тут мне повезло, потому что я не видела другого способа организовать свою жизнь так, чтобы Свет всё время был при мне. У меня ведь нет артистических способностей, чтобы иметь с ним общие дела, да и всё равно я не стала бы менять профессию и отказываться от амбиций из-за какой-то любви…

— Вы не разочаровались? — спросила Мила.

— С чего вдруг? — удивилась матемаг.

— Говорят, что сценический образ артиста часто отличается от реальности.

— Нет, — пожала плечами Ольга. — Ясно же было, что он… ну, вы сами уже знаете, какой он. Что я ожидала, то и получила. Моё третье желание исполнилось. Со вторым было сложнее — было непонятно, что делать…

— Это ещё почему? — изумился менестрель.

— Профессия не та. Много знаменитых магов ты знаешь?

— Кажется, ты рассказывала о…

— Сумеешь узнать их на улице?

— Чёрт, — буркнул Свет. — Я понял.

— Ну вот. В истории Простора до сих пор не было по-настоящему знаменитых магов. Могущественные — да, совершившие множество открытий — да, но не такие, которых узнавали бы прохожие на улицах… Но оно понемногу как-то само получилось. Вернее, стать великим магом — это была моя часть работы, а сделать так, чтобы обо мне узнали везде, где только можно, — это ты постарался. За что я тебе безмерно благодарна…

Менестрель кивнул:

— Это было самое меньшее, чем я мог отблагодарить тебя за всё, что ты сделала для меня.

— Теперь у меня осталось одно желание. Всё остальное я могу сделать самостоятельно. Но я не знаю, как добиться бессмертия. И не знаю, где это узнать. Не было таких случаев на Просторе, просто не было! И все исследования биомагов бессильны! О боги, хоть намёк бы какой-нибудь получить, что делать! Что бы ни потребовалось сделать, я готова на всё! Даже если нужно будет чем-нибудь пожертвовать! Даже всем, что у меня есть! Если ради хотя бы одного лишнего дня жизни надо разрушить мир — я разрушу! Если надо спасти — я спасу! Если надо захватить весь Простор — я захвачу!..

Свет развёл руками:

— Мила, ты спрашивала, за что я люблю Ольгу. Ну… вот примерно за это.

— А вы можете помочь? — Матемаг безнадёжно взглянула на богов. — Вижу по вашим лицам, что и вы не можете. Так я и думала…

— Может, вы ещё чего-нибудь хотите? — спросил Чёрт. — Например, власти…

— Зачем? — изумилась Ольга. — Думать за других, что им делать? Ещё не хватало!

— Ну, тогда чего-нибудь другого…

— Да много чего! — обрадовалась матемаг. — Было бы очень удобно никогда не спать, не уставать, не болеть, не ходить в туалет, есть только для удовольствия, а не из-за голода, а ещё…

— Обойдётесь, — отрезала Рода.

— Тогда больше ничего.

Боги долго молча смотрели на парочку.

— Угораздило же нас связаться с этими двоими, — покачал головой Мелод. — А вы действительно могли бы разрушить мир? Не зря Свет предупреждал…

Ольга оценила уважительные взгляды богов и тихо сказала:

— Вижу, ты и здесь не терял времени. Спасибо.

Менестрель снова кивнул, принимая благодарность.

— А ты чего хотел бы, горе? — поинтересовалась богиня красоты.

— Да что всем так нравится обзывать меня?! — возмутился Свет. — То солнышко, то горе! У меня имя есть!!! Одна только Ольга всегда обращается ко мне по имени!

— Оно мне нравится, — пожала плечами матемаг. — Да и тебе вроде бы тоже.

— Нравится?! Да я от него в восторге! Оно такое красивое! И, в отличие от многих, со смыслом! И с каким смыслом!!! Спасибо родителям, даже псевдонима не надо! Кстати, — менестрель щёлкнул пальцами, что-то вспомнив. — Давно хотел спросить. Твоё имя что-нибудь значит?

— Кажется, на каком-то старинном языке это приблизительно означает «богиня» или… — не окончив фразу, Ольга вдруг снова уставилась куда-то в пустоту, словно обдумывая новую идею.

Менестрель с завистью поджал губы и, мгновенно потеряв интерес к теме имён, серьёзно сказал:

— Я никогда не задумывался, какое желание у меня самое заветное. Я, знаете ли, привык жить в реальности, а не в фантазиях. Но Ольга сейчас меня убедила. Я тоже хочу бессмертие.

— И это всё? — вздохнула Мила.

— Наверное, да. Я мог бы, конечно, пожелать, чтобы моя слава никогда не угасала. Но это, как выразилась Ольга, план на будущее, а не заветное желание. Поэтому я не знаю, какое желание назвать вторым, не говоря о третьем.

— Ты хочешь ванну эльфийского нектара и столько же гномьего печенья, — рассеянно подсказала матемаг, занятая какими-то своими мыслями.

— Сойдёт, — согласился Свет.

Снова воцарилось молчание.

— Вот что, — решил наконец Чёрт. — Рода права. Идите-ка вы оба отсюда. Только не домой, а к богине судьбы. Она создала Простор, она испортила нам все планы своим предсказанием, вот пусть она и думает, что с вами делать. Птички, покажите им дорогу.

— Если мы наконец выберемся из этой истории, — задумчиво сказал Свет, идя вслед за щебечущей стайкой, — то я…

— Если мы выберемся, — сухо перебила Ольга, — то в первую же ночь мы залезем в библиотеку Гранда, заберём оттуда мою работу и вернём в библиотеку колледжа вместе в запасным экземпляром коробки. Ещё разок наймёшь свою Отмычку или как её там зовут. Не хватало только, чтобы из-за этих божественных выходок меня лишили степени архимагистра. О боги, кажется, это называется «с кем поведёшься — от того и наберёшься». До знакомства с тобой я никогда бы не подумала, что когда-нибудь буду лазить ночью по запертым помещениям, но теперь я уже привыкла…

— С каким экземпляром? — тихо спросил Свет, пропустив мимо ушей всё остальное.

Матемаг тяжело вздохнула.

— Свет, о боги. Ты же не первый год со мной знаком. Ты не догадывался, что коробок несколько? Одну отдали в колледж как образец изобретения, одну используешь ты на концертах, ещё три или четыре штуки у нас дома в моей башне. Кстати, та, которую я сломала, работает хуже всех. Собственно, поэтому я и отдала её в архив колледжа.

— А та… концертная?

— Полагаю, так и валяется в «Старинном замке».

— Чёрт, — пробормотал менестрель. — А я-то думал, что это освещение играет такие шутки: в полумраке сцены коробка одного цвета, а тут другого…