Глава 13

— Ольга, а который сегодня суд? Я уже запутался. Из-за этого или из-за этих?

Хотя матемаг давно привыкла к манере Света именовать «этими» всех, кто имел неосторожность вызвать неудовольствие менестреля, но последняя фраза Света поставила в тупик даже Ольгу.

— Из-за кого?

— Из-за этого, который хотел подослать ко мне эту, или из-за этого, которого я облил? — терпеливо разъяснил Свет.

— Которого ты облил.

— Ясно, спасибо. На что он, интересно, рассчитывает?

— На возмещение ущерба, на что же ещё?

— Да нет, ему наверняка редакция давно всё оплатила. На свою долю известности за мой счёт он рассчитывает… И может, ещё на то, что меня всё-таки отправят на пятнадцать дней исправительных работ. Или сколько там полагается по закону?

— За мелкое хулиганство? Пятнадцать. Так вы же вроде обсуждали с адвокатом, что до этого не дойдёт? Чтобы не доводить наказание до максимально возможного, ты же должен то ли чистосердечно признаться, то ли добровольно согласиться оплатить убытки, то ли публично извиниться, то ли что…

— Не дойдёт, ясное дело. Но… Слушай, я сейчас задумался, а может, стоило бы отработать? Подумаешь, пятнадцать дней…

— С ума сошёл?! Зачем?!

— Представь, сколько шума было бы в прессе!

— Приветствую, — Марен слегка поклонился. — Какие планы на сегодня?

— Здравствуй, — мрачно сказала Ольга. — Лично у меня планы вызвать Свету врачей. У него с головой плохо.

— Да ладно тебе. Привет. Ты-то здесь какими судьбами? — поинтересовался Свет.

— Как же, я же свидетель.

— Что, серьёзно?

— Конечно. Кого ещё звать в свидетели? Нужен непосредственный участник событий. Имон — потерпевший, Свет — обвиняемый, Ольга — жена Света и потому официально не может считаться беспристрастной. Остаюсь я… Вы лучше расскажите, что вы сейчас так бурно обсуждали?

— Да Свет хочет подметать улицы пятнадцать суток…

— В том-то и дело, что не хочу! А нет каких-нибудь исправительных работ, более подходящих мне по статусу?

— Спроси у адвоката, — вздохнула Ольга. — Может, можно протирать какие-нибудь склянки в химмагической лаборатории или мыть посуду в «Гранд-десерте»…

Свет только поморщился.

— Чёрт побери, я никогда не думал, что суды длятся так долго! — возмущался менестрель, выходя из здания суда. — Я думал, мы за полдня управимся, а они объявили перерыв до завтра! Что там можно столько делать?! Подумаешь, один облил другого нектаром…

— Ты же сам видел и слышал. Допрашивали химмагов, можно ли восстановить испорченные карандаши и во сколько это обойдётся, представителей редакции — какой ущерб они несут из-за того, что Имон временно не может нормально работать, работников прачечной — правда ли, что пятна от эльфийского нектара отстирать нельзя…

— Это я и сам мог бы им сказать! Мне однажды пришлось выбросить костюм из-за этого!

— Тот, который ты испортил перед свадьбой?

— Да. Только не я, а… в общем, неважно…

— Слушай, расскажи наконец нормально. Что там у тебя было с дочерью Тона?

— Ну…она подписала тот договор на моих условиях, а потом решила, что я ей за это должен. Ну, ты понимаешь… В общем, мне пришлось спасаться бегством. Ей не удалось меня остановить, но удалось выплеснуть на меня бутылку нектара…

— И с тех пор ты взял этот приём на заметку?

— Слушай, если ты так хорошо меня знаешь, может, ты и в суде завтра вместо меня будешь отвечать?

— Дамы и господа, не ссорьтесь, — заявил подошедший Марен. — Я нашёл вам прецедент.

— Какой?

— По поводу исправительных работ. По которым Свет страдал утром.

— Только не говори, что ты ещё и в законах разбираешься, — буркнул Свет.

— Не разбираюсь. Но, как менестрель, разбираюсь в истории и легендах. И ты, Свет, тоже. Помнишь легенду о красной драконихе?

Свет нахмурился, мысленно перебирая легенды и мифы Простора.

— О которой? Которая боролась с чёрной за любовь зелёного дракона?

— Нет, о той, которая обокрала храм Грома.

— А-а-а, — Свет буквально просветлел. — Слушай, да ведь это потрясающая идея!

— Кто-нибудь объяснит мне, о чём вы? — нетерпеливо спросила Ольга.

Отношение к литературе у парочки было диаметрально противоположное. Ольга признавала только книги о других мирах, — зачем тратить время на произведения о Просторе, если она и так на нём живёт и может увидеть всё, что нужно, собственными глазами? Свет же очень интересовался историей и легендами Простора, но никогда не прикасался к книгам о других мирах, — зачем тратить время на то, что, скорее всего, никогда не увидишь?

— Пойдём куда-нибудь в таверну, там расскажу, — объявил Свет. — Марен, я угощаю. Это самое меньшее, чем я могу тебя отблагодарить.

— Жила-была красная огнедышащая дракониха, — пересказывал легенду Свет, потягивая нектар.

— Это если вкратце, — пояснил Марен. — В оригинале идёт длинное описание блеска её чешуи, размаха крыльев, проницательности глаз…

— Ладно, это можете пропустить, — милостиво разрешила Ольга.

— Однажды она решила ограбить храм Грома, — продолжал Свет. — Там были какие-то редкостной красоты изокрины, которые она непременно решила заполучить.

— В храме? Откуда?

— А это в Гномотории было. Там где-то рядом была шахта для добычи изокринов.

— Ясно. И ограбила?

— Ограбила. Но гномы быстро вычислили вора по оплавленным стенам и выбитым дверям храма. Драконы не особенно сильны в заметании следов… Не знаю, может, там жили и другие драконы. Но тут было ясно, что воровка — именно красная дракониха, потому что ни одной другой драконихе изокрины не подойдут к цвету чешуи. А красная дракониха там была одна. В общем, гномы её быстро нашли. Вернуть камни добровольно она не согласилась. Гномы решили в отместку засыпать вход в её пещеру. Дракониха, разумеется, возражала. Пару раз спугнула гномов, потом им всё-таки удалось забаррикадировать один выход, она вылетела через другой… Короче, они там все долго друг за другом гонялись. Но в итоге договорились, что дракониха может оставить камни себе, если отработает их стоимость, служа во славу Грома.

— Это как?

— Да мало ли как? Дохнуть огнём во время грозы, чтобы богу не пришлось ломать голову, куда бы запустить следующую молнию. Подсушить дороги после проливного дождя. Подогреть воду в храме, в конце концов, а то сколько можно тратиться на заклинания тепла… В общем, всё закончилось хорошо, все остались довольны. Правда, потом эта дракониха заявилась в храм Милы с предложением подобной сделки, но это уже другая история…

— Понятно. И во славу какого бога ты собрался служить?

— Ещё не решил. Надо со священниками обсудить.

— У тебя осталась одна ночь для этого, — напомнил Марен. — Завтра уж точно суд вынесет решение.

— Н-да, не успеем… Но что-нибудь придумаем.

— Разрешите узнать, каковы ваши впечатления от сегодняшнего заседания? Пару слов для «Известий Гранда».

Компания задумчиво посмотрела на журналиста, невесть как проникшего в таверну.

— Сказал же охране, никого не пускать, — вздохнул Марен. — Вот вездесущие…

— А я здесь официантом подрабатываю, — пояснил представитель «Известий». — На журналистскую зарплату, знаете ли, не слишком-то проживёшь, особенно если карандашами рисковать на каждом мероприятии…

Свет посмотрел на свой бокал, обнаружил, что там пусто, и, глядя на журналиста, молча потянулся к целой бутылке эльфийского нектара.

— Хорошо, хорошо, к вам вопросов не имею, — поспешно попятился журналист-официант. — Марен, быть может, вы что-нибудь скажете?

— Как свидетель, не имею права обсуждать судебный процесс до его завершения.

— Тогда вы, Ольга? Как вы можете прокомментировать события, произошедшие после вручения «Гранд-мелодии», и статью «Тайн Простора»?

— Но я другому отдана, я буду век ему верна, — рассеянно ответила матемаг. — А собеседник из Марена и впрямь невероятно интересный.

— Что? — удивился Свет. — Марен, это из твоей новой песни?

— Нет, сам впервые слышу. Ольга, откуда стихи?

— Из одной книжки. Про… в общем, про другой мир.

— А, фантастика, — Свет потерял интерес к разговору. — Слушайте, раз вы официант, так уберите пустую посуду…