Глава 3

Ольга решительно отказалась принимать участие в какой бы то ни было организации празднества, заявив, что свадьба должна быть праздником, а не круглосуточной работой. Обсуждать процесс — пожалуйста, а делать что-то ещё — ни за что. Света это вполне устроило, потому что организовывать он любил. Особенно ради себя, любимого. Он ещё со времён колледжа обладал определённой известностью в Гранде и окрестностях, а теперь благодаря удачно подвернувшимся гастролям о молодом талантливом менестреле должны были узнать во всей Людотории. Для рекламы гастролей требовался дополнительный повод, и свадьба, по мнению Света, вполне подходила.

А организовать надо было невероятно много. Для начала возник конфликт по поводу праздничного наряда Ольги. Матемаг категорически отказывалась надевать платье. Платья были, по её мнению, вообще не в её стиле. По её же мнению, во-первых, свадебный наряд должен был быть удобным, независимо от его вида, как и вообще любой наряд. Во-вторых, если уж он и должен был что-то символизировать, то уж никак не начало тихой семейной жизни и вступление в статус хранительницы домашнего очага. По мнению Света, наряд невесты должен был вызывать восторженные и завистливые взгляды у окружающих — если не изысканным стилем, то хотя бы ценой. Сошлись на том, что наденет она парадную мантию матемага, сшитую в каком-то дорогущем ателье и украшенную драгоценными камнями, добытыми в Гномотории. Свет уверял, что «Белая роза» согласна за всё заплатить, да и сам он зарабатывал весьма и весьма неплохо. У Ольги были кое-какие сомнения по поводу денег от спонсора, но матемаг предпочитала не высказываться без необходимости.

С нарядом Света было не проще. Менестрель, обожавший яркие костюмы, просто разрывался между своими концертными нарядами, от которых рябило в глазах, и обычным строгим костюмом жениха, который вроде бы приличествовало носить по такому поводу. Ольга заявила на это, что вообще не видит проблемы: пусть Свет на торжественной церемонии наденет нормальный традиционный костюм, а вечером, на концерте, пусть меняет хоть двадцать своих павлиньих нарядов. Свет охотно согласился, но выразил озабоченность тем, что нужно подобрать костюм, который шёл бы ему больше всего. Ольга без раздумий заверила менестреля, что он в любом виде неотразим.

Поскольку оба жили в Гранде, который был крупнейшим человеческим городом и столицей Людотории, то не возникло ни малейших сомнений в том, что свадьба должна состояться именно там. Концертный зал тоже был одним из немногих пунктов программы, по поводу которого сомнений не было — разумеется, Свет должен был выступать всё в том же «Гранд-арте», так как это был крупнейший зал Гранда, а, помимо приглашённых гостей, туда требовалось вместить и обычных зрителей. Кроме того, на площади перед залом установили огромный хрустальный шар, который должен был демонстрировать прохожим всё происходящее в зале.

— Чёрт побери, — жаловался менестрель Ольге. — У меня будет грандиознейший концерт из всех, которые когда-либо состоялись в Гранде… кстати, хорошее название для афиши, надо не забыть его… А пройдёт всего пару часов — и всё закончится! Почему нельзя затормозить время, чтобы этот день длился вечно? Или хотя бы сделать так, чтобы можно было всё повторить?

— Размечтался…

— Я вообще, получается, единственный на Просторе, кто на всю жизнь лишён удовольствия побывать на своём концерте! Или хотя бы слышать свои песни со стороны!

— О боги, Свет. Твоя неуёмная фантазия — это нечто. Даже не знаю, что сказать. Может, когда-нибудь магия что-нибудь придумает для тебя. Какое-нибудь заклинание… Изобрели же когда-то книги для сохранности текстов. Вдруг и музыку когда-нибудь смогут сохранить не только в форме нот, но и в форме звуков…

— Я и так знаю, что это невозможно…

Список гостей разрастался с ужасающей быстротой. Ольга пригласила всего несколько человек. Зато со стороны Света приглашены были не столько друзья, знакомые и родственники, сколько журналисты, его коллеги и разные влиятельные или богатые жители Гранда и окрестностей, которые могли принести потенциальную пользу менестрелю.

Нелёгким оказался выбор места для торжественной церемонии. Единого общепринятого места для свадеб в Гранде не было. Молодожёны выбирали любое место, устраивающее обоих, — какой-нибудь храм или даже просто таверна, вмещающая нужное число гостей. Для парочки ни один храм не годился хотя бы потому, что оба не поклонялись никаким богам, хотя и относились к ним с уважением. Таверна тоже не годилась, потому что, во-первых, и без того после концерта был заказан торжественный банкет в «Гранд-десерте», а во-вторых, по мнению парочки, незачем было предлагать гостям напиваться в самом начале мероприятия. Можно было бы арендовать Универсальный колледж. Но отделения матемагов и менестрелей находились в разных частях города, а ни Свет, ни Ольга не допустили бы, чтобы свадьба проходила бы на территории будущего супруга, тем самым как бы демонстрируя его главенство. Кроме того, после долгих лет учёбы колледж ассоциировался у обоих скорее с утомительной работой, чем с праздником. В довершение ко всему прочему Свет не считал нужным ограничиваться только приглашёнными гостями — пусть у всех жителей Гранда будет возможность полюбоваться парочкой. В итоге выбор остановили на центральной площади Гранда, тем более, что на неё выходили окна квартиры Света. Но тогда для церемонии требовалась идеальная погода. Пришлось обратиться за помощью к священнику Грома, бога неба. Священник был поначалу не слишком доволен, что его бога отвлекают по таким пустякам, но, получив щедрую плату, согласился, что это не пустяки.

Ольга высказала мысль, что надо бы арендовать карету — не идти же от площади до «Гранд-арта» пешком. Хотя она, Ольга, не против, она вообще любит ходить пешком, просто в день свадьбы это было бы странно. Но Свет заявил, что всё будет в порядке, пусть матемаг об этом не думает. На попытку дальнейших расспросов он продемонстрировал такое полнейшее отсутствие интереса к теме, что Ольга наконец поняла, в чём дело, и отстала от менестреля.

И, разумеется, массу времени отнимала организация собственно праздничного концерта. Свет, обладавший колоссальным количеством связей, контактов и просто полезных знакомых в сфере искусства, легко нашёл себе музыкантов, танцоров и вообще какую-то несусветную (с точки зрения Ольги) толпу народа, которая должна была помогать ему во время выступления. Труднее было найти песни, так как композиторы и поэты так и норовили заломить бешеные цены за право исполнения своих творений. Пришлось опять вести переговоры с «Белой розой». Компания отнеслась к идеям Света с неодобрением — существовало много старинных песен, которые менестрели исполняли испокон веков, почему бы Свету не поступить так же? Но менестрель упёрся — у него были какие-то свои представления о том, какие песни подходят к его сценическому образу, а какие нет. После долгих обсуждений Тон заявил, что согласен выполнить пожелания Света при одном условии: на гастроли менестреля вместе с остальным коллективом должен поехать представитель «Белой розы». Парочка немного удивилась, но ничего не имела против.

— А я думала, что менестрели сами пишут свои песни и сами аккомпанируют себе.

— А я думал, что любой маг может наколдовать любое заклинание, — парировал Свет. — А не фыркают брезгливо: мол, делать мне нечего, только придумывать заклинания для чистки твоих костюмов…

— Во-первых, сам виноват, нечего опрокидывать на себя эльфийский нектар. Во-вторых, я не знаю, как вывести это пятно. В третьих, и не хочу знать. Я же предупреждала, что не буду заниматься хозяйством. В конце концов, не для того я училась на матемага.

— А я, значит, учился на менестреля, чтобы самому себе аккомпанировать? Сама же всегда говоришь, что каждый должен заниматься тем делом, в котором он профессионал! Я что, лютнист какой-нибудь?

— Тихо, всё уже, всё, успокойся...

А ещё требовалось отыскать художника, который нарисовал бы рекламные афиши для «грандиозного концерта в Гранде» и будущих гастролей по Людотории. Художника, к счастью, нашла «Белая роза», но ему не так-то просто было нарисовать портрет, который устроил бы Света, — то, по мнению менестреля, его прекрасные глаза были изображены не так, то надпись на афише закрывала какую-то важную деталь его костюма, то...

В общем, дел у Света было по горло.