Глава 48

Не знаю, сколько я спала — судя по солнцу за окошком, еще даже не вечер… Ну и хорошо, как там говорила Пелагея — соберемся с радостью за общим столом… Энергия во мне била через край, но энергия какая-то новая — не разрушительная, а созидающая, мягкая, женская… Хотелось всех любить и творить… Неужели простая баня и сон на такой вот эко-постели творят чудеса?

На стуле лежала одежда — очередная рубашка и юбка, обычный непритязательный набор. Одежда чистая, но уже не новая. Ну а откуда они наберутся одежды моего размера, еще и так вовремя? Надо радоваться тому что есть. Белье у меня тоже отобрали, было очень непривычно, что под юбкой ничего нет, да и грудь теперь колыхалась при ходьбе… Зеркало мне не выдали, так что расчесывалась наугад, заплетя все ту же косичку, скрепила веревочкой, выданной Олесей еще в тот памятный день у озера. Потом я тщательно сложила на стуле свою экзотичную крапивную сорочку.

Ну что ж, пора на выход!

Я пошла направо, как и говорила Олеся и скоро вышла на крыльцо — то самое, по которому меня сегодня заводила Пелагея. На улице слышались голоса и смех. Как только я вышла за дверь, ко мне сразу с радостью бросился Домка и привлек всеобщее внимание. Перед домом, в тени деревьев, я увидела длиннющий дощатый стол с лавками. Кроме моих друзей и знакомых, здесь были и совсем чужие мне люди и сейчас они внимательно меня разглядывали, так что даже стало неловко. Старик провозгласил:

— А вот и наша Таня! Отдохнувшая и свежая, как весенний цветок!

Вот уж, блин, флорист… И без того незнакомые мужчины разглядывали меня очень нескромно — я физически ощущала взгляды на колыхающейся при ходьбе груди. Мимо меня с каким-то тарелками пробежала незнакомая женщина — некрасивая, с белесыми волосами и ресницами и красноватой кожей… Солнце светило мне почти в глаза и потому я очень смутно всех их видела. Откуда ни возьмись появился Олег — какой-то очень уж чистый, расчесанный, в белой рубашке и новых штанах. Он подошел и протянул мне ладонь, лицо его сияло улыбкой, казалось — он весь светится. Я, конечно, взяла его руку — обиды остались где-то там, до бани… И я была рада, что он здесь, со мной, среди этих чужих мужиков. Он помог мне спуститься с крыльца и отвел на другой конец стола — туда, где сидел старик. Я уселась на лавку и принялась гладить Домку. Он успел по мне соскучиться, хотя и выглядел вполне довольным жизнью — подозреваю, что жалостливые хозяйки его чем и накормили…

— Танюш, можно с тобой поговорить? Наедине… Давай пройдемся по саду? — старик взял меня за локоть и мы собрались уходить. Олег вскочил:

— Учитель, не нужно… Мы сами.

— Да уймись, Олежек, я не о том…

Мы со стариком пошли по саду. Деревья были подобраны со вкусом — начинающий краснеть бересклет на фоне темного можжевельника, ослепительно-желтые клены… В глубине сада стояла скамеечка, на нее мы и присели. Отсюда открывался потрясающий вид на склон горы.

— Танюш, расскажи-ка мне теперь и свою версию всего произошедшего вчера и сегодня утром. Версию Олега я уже слушал, но для объективности хотел бы узнать и твою.

Я все подробно рассказала ему, упустив только сцену у обрыва — сказала только, что Мила хотела броситься, а я ее отговорила.

— Ой ли? А ты ничего не упускаешь?

Покраснев, я в общих чертах рассказала и это.

— Не посчитай за досужее любопытство… Я хочу прояснить кое-что для себя. Откуда у тебя такая стойкая симпатия к Миле, что ты даже поругалась со своим Олегом из-за нее? По логике — ты наоборот должна ее недолюбливать… Олег говорил — ты узнала, что они были близки…

— Ну и что, что были близки… Я смотрю на это проще, главное — что это в прошлом… А откуда симпатия? Да просто я поняла, что тоже могла бы здесь пойти по рукам, как и Мила… Если бы меня не Олег нашел, а допустим, Николай… Или если бы Олег был чуть-чуть другого склада… И поняла, что ничем она не хуже меня… Да и вообще, там, в моем мире… — я замолчала. Говорить о таких вещах с чужим человеком, еще и мужчиной — это было выше моих сил.

— Ну? Договаривай же… Ну тогда я скажу за тебя… Ты все правильно, на мой взгляд, подумала — ты очень объективна и мудра для своих лет… Добавлю еще одно сходство между вами — вы обе очень привлекательны для мужчин и это, как я думаю, приносит не только приятные эмоции тебе лично. Я прав?

— Да, вы правы… В мире, где все пропитано сексом и где он уже стал обычным развлечением — в таком мире тебя оценивают в первую очередь как объект для утех… А мы ведь тоже люди… Со своими мечтами, чувствами…

— Я понял. Души они не видят, так? К сожалению, в этом мире все то же самое — твою душу увидят только друзья и любящий тебя человек… А остальные… Здесь даже хуже — у нас из женщин только Пелагея, Мила, Аглая, Олеся и вот теперь ты… А мужчин гораздо больше — не считая тех, кто занят этими женщинами и меня — еще шестеро половозрелых мужчин. И их мечта — не бесполезное здесь золото или богатство, а женщина… Даже с учетом того, что дети у нас почему-то не рождаются… Так вот шестеро мужчин остались не у дел… Ой, нет — теперь только один, да еще Ефим в лесу.

Я поняла, почему он обсчитался — и сразу вспыхнула:

— То есть вы тоже считаете нормальным, что ваши Турка и Олег покрошили четырех человек за одни намерения и чуть не убили Милу? Те-то никого не убивали, они же просто похитить хотели! А Милу-то за что?! Это у вас такое торжество справедливости?

— Тише, Танюш, тише… Я понимаю твой гнев… Да, возможно, это несправедливо… Но, как я уже говорил, не бывает идеальных людей — все в чем-то хороши, а в чем-то нет… Ты, наверное, в своей влюбленной головке определила Олега как рыцаря без страха и упрека, а на практике он оказался не таким — и вот ты разочарована и обижена… Но он же в этом не виноват… Он же не убеждал тебя в своей идеальности, правда? И справедливости ради нужно отметить, что Савелия он убил в равном бою, все было честно…

Что касается остальных — ты же представляешь, что было бы, если бы Николай и Владлен догнали вас? Если бы вы не успели нырнуть? Или не успели найти ход и они выкурили бы вас из пещеры? Да, они были наказаны за свои намерения, возможно, наказаны излишне жестоко…

Турка — это отдельная история… Во-первых, он действовал «в состоянии аффекта», а во-вторых… Туркина история вообще очень печальна… Я имею в виду его предыдущую жизнь, в его мире… Я не буду рассказывать тебе подробности, скажу лишь, что после такой жизни я не удивляюсь его поступкам… Ты оказалась в числе его друзей, а не врагов. У каждого своя мораль, ты же понимаешь… Да, мы должны уживаться с окружающими нас людьми, но Николай сам перешел черту…

Так вот, вернемся к Миле. Я расскажу тебе Олегову версию произошедшего. Когда Мила вышла из пещеры и ты побежала за ней, Турка собирался проследить за вами. Олег его еле отговорил — мол, может они по нужде пошли, а ты следить будешь… Тогда Турка сел около пещеры и ждал вас, пытаясь что-то услышать. Но не получалось — вы были очень далеко… Когда же он услышал собачий лай, то сразу побежал на звук. Подбегая, он увидел, что Мила стоит и не думает вытаскивать тебя из оврага — то есть она хотела, чтобы ты упала. Но, пока он добежал до вас, ты оказалась уже наверху и что-то выяснять было уже поздно. Тем более ты сказала, что ничего особенно не произошло… Кстати, могу ли я узнать — почему?

— Ну я же говорила вам…

— На мой взгляд — это недостаточная причина… Давай копнем глубже…

— Я поняла, что она виновата лишь в том, что любит Олега, но и я тоже его люблю…

— Я рад, что ты уже признаешь это… В нашу прошлую беседу ты не верила в любовь как таковую… И ты поняла, что вы, в целом — одинаковы. Да, ты более рассудительная, а она более горячая, ты больше ценишь человеческую жизнь, а она меньше — это различие ваших миров… У Милы тоже очень тяжелая история. И на мой взгляд, она достойна сочувствия… Да еще и эта безответная любовь…

Так вот, Турка с Олегом считают, что Мила специально бросилась в колодец не для того, чтобы утопиться — а именно чтобы ты ее спасла. Турка после этих событий почти не спал и видел, как и она не спит и все что-то задумывает…

— Ну это уже вообще паранойя! Конечно, если человеку так туго, что он идет топиться — то перед этим он не спит и всякие думы одолевают… Да я и проснулась-то случайно…

— Ты уверена? Вспомни, что тебя разбудило?

— Я проснулась, потому что она стояла и смотрела на меня…

— Турка утверждает, что она специально зашумела камнями, а потом уже стояла и в упор смотрела на тебя. Возможно, ты не помнишь этого шума, но проснулась именно из-за этого.

— Бред какой! Да и зачем ей все это нужно? А если бы я не стала ее спасать? А если бы не успела или Турка не дал бы мне этого сделать?

— Ну, ребята думают — она рассчитала, что ты обязательно побежишь ее спасать. Так и произошло. А остальные допущения — да, риск был… Но она сделала ставку на тебя — и успешно. Возможно, в крайнем случае она рассчитывала выплыть сама, там ведь неглубоко… Хотя она вряд ли могла знать глубину нашего колодца…

— Но зачем? К чему эти нелепые поступки?

— Чтобы поссорить вас, показать тебе Олега в неприглядном свете — как жестокого …засранца, который безразлично наблюдает, как тонут бедные ни в чем не повинные девушки…

— А ей-то что с того? Ну, поссорились мы — и что дальше?

— Возможно, она верит, что Олег опять придет к ней…

— Глупо.

— Согласен. Но любовь часто глупа и нелогична… В общем, к чему я затеял этот разговор — чтобы показать тебе, что Олег не так и ужасен… Возможно, ты просто излишне идеализировала его…

— Все-все, я поняла.

— Прости меня, девочка. Я очень люблю его и я вижу, как он счастлив от любви к тебе — он прямо весь светится. Никогда ранее он таким не был. Но и Милу я тоже люблю. На самом деле она хорошая. Ты знаешь, я ведь нашел ее здесь одну из первых. Мы долгое время жили почти одни, и я знаю — какая она настоящая… Возможно, вам удастся развязать этот узел без потерь… Хотелось бы верить. А теперь пойдем к столу, пока Олежек чего не подумал — лукаво усмехнулся старик.